Неравнодушие к молокопродуктам при отсутствии личного подсобного хозяйства не оставляет выбора — их приходится покупать. Что, собственно, большинство запорожцев и делает, приобретая молоко, сметану, кефир, ряженку и прочую вкуснятину, изготовленную в… Днепропетровске, Кировограде, Луганске, Харькове. Аналогичной продукции с запорожской маркой в продаже нет. По одной простой причине — производство молочной продукции, равно как и другой животноводческой, в регионе нерентабельно. Об этом неустанно твердят местные чиновники, носясь с данной констатацией факта, как с писаной торбой. Создается впечатление, что после многолетних заунывных сетований на диспаритет цен, неблагоприятные погодные условия, финансовый кризис в аграрном секторе и прочие беды они и сами поверили в эту нелепицу. Или, может быть, их аргументы все же небезосновательны?
На первый взгляд, доводы чиновников подкрепляются цифрами: средневзвешенная себестоимость производства литра запорожского молока в прошлом году составила 67,7 копейки, а закупочная цена — 36,2. Однако трудно поверить, что ценовой диспаритет, словно локальное стихийное бедствие, нанес непоправимый вред исключительно отдельно взятой области. Неужели соседи занимаются производством и переработкой на чистом энтузиазме, а коммерсанты торгуют в Запорожье московским молоком себе в убыток? (Последний пример, кстати, не художественный домысел, а вполне реальные тетрапаки с четко обозначенным регионом изготовления продукта, отделенным от места его реализации тысячей километров и государственной границей.) Еще большая бессмыслица получается! И чтобы внести ясность в эти вопросы, никак не обойтись без обращения к событиям четырех-пятилетней давности.
Придется вспомнить год 1996-й, когда стоимость литра молока в запорожских магазинах поднялась до 100 тысяч тогда еще карбованцев. Покупателям не оставалось ничего другого, как игнорировать традиционную торговлю, покупая на базаре более качественный и дешевый продукт. Свою альтернативу предложили и колхозы, торгуя молоком на разлив на городских улицах и во дворах по цене вдвое ниже, чем магазинная. Разумеется, у переработчиков это вызвало далеко не восторг, и они развернули активную борьбу за сохранение сырьевой базы, полагаясь преимущественно на административные меры. Их союзником, в частности, выступил Запорожский горисполком, запретивший реализацию молока из бидонов и цистерн, ссылаясь на антисанитарию. От метода кавалерийского наскока воздержались областные власти, отдав предпочтение «наезду» на посредников — предельную розничную цену молока велено было ограничить 60 тысячами карбованцев за литр. Такое решение вызывало, по меньшей мере, удивление, поскольку противоречило выводам различных отделов, комиссий, инспекций, управлений. Заключения многочисленных проверок этих структур неизменно сводились к выводу — нарушений в ценообразовании не выявлено. Тогда как в действительности молзаводы платили колхозам за килограмм сданного молока базисной жирности (не ниже 3,6 процента) 15 тысяч карбованцев, а в магазине литр молока 2,2-процентной жирности стоил 100 и больше тысяч. По самым скромным подсчетам получалось, что переработчики и торговцы имели на молоке «навар», превышающий 1000 процентов. Но и этого им, оказывается, было недостаточно. Пользуясь монопольным правом, молзаводы предпочитали получать прибыль не за счет наращивания объемов производства, а повышая стоимость единицы продукции. Да и реализаторы не зевали, игнорируя расчеты за полученную молокопродукцию и поднимая торговые надбавки.
Все это и привело к закономерному результату: за последние пять лет объемы производства молочной продукции, особенно молока, кефира, сметаны, творога сократились в регионе в пять раз. А молзаводы в Запорожье, Мелитополе, Бердянске вообще прекратили работу. Из 390 тыс. тонн произведенного в прошлом году в области молока, 52 процента которого приходится на частный сектор, местной переработке досталось всего 80 тыс. тонн. Куда девалось остальное? Ответ прост, как силикатный кирпич. Ушло за пределы области, чтобы после определенной переработки возвратиться обратно в упакованном виде. И судя по всему, местные власти это особо не беспокоит. Дескать, дефицита не наблюдается, и какая разница, как с ним рынок справляется.
Что ж, коль так стоит вопрос, поговорим о разнице.
По данным областной госинспекции по контролю за ценами, за истекший год в регионе заметно выросли цены на продовольственные товары. В частности, на молоко они повысились более чем на 44 процента. Наверное, не в последнюю очередь из-за того, что две трети из имеющихся в области молокоперерабатывающих предприятий являются убыточными. В КСП дела еще хуже — с положительной рентабельностью в 1999 году сработали лишь 17 процентов сельхозпредприятий, сократив производство молока вдвое. Крестьяне попросту избавляются от животноводства как от непосильной обузы. На мясокомбинаты зачастую отправляются не только малопродуктивные животные, а маточное поголовье, лишившись которого уже не приходится рассчитывать на возрождение отрасли в обозримом будущем. И в этом уже не приходится сомневаться, коль за два месяца нынешнего года поголовье крупного рогатого скота в коллективных сельхозпредприятиях сократилось на 3,7 тыс. единиц. И это при том, что лишь 1,8 тыс. в процессе реформирования КСП перешло в частную собственность.
Вместо резюме. По объему сельскохозяйственного производства Запорожская область занимает 19-е место в Украине. Как считают специалисты, только из-за ввоза продовольственных товаров из других регионов ее бюджет недополучил в прошлом году более 25 млн. грн.