Агроинвестиции решают все?
Высшие лица государства определили, что уже в 2011 году агропромышленный комплекс должен стать «точкой роста», поэтому нынешний год должен пройти под лозунгом его модернизации. Чтобы достичь этих целей, необходимы значительные инвестиции. А откуда их взять? В государстве остался практически единственный ресурс - богатая украинская земля. На самом высоком уровне поставлена задача - «как можно быстрее этот процесс земельной реформы начать и как можно быстрее закончить», что на практике означает форсированное внедрение рынка земли сельскохозяйственного назначения.
Однако следует обратить внимание на противоречивость поставленных задач (рис. 1). Цепочка «агроинвестиции > модернизация > аграрный сектор как точка роста» выглядит вполне логичной. Но в случае внедрения рынка земли значительная часть агроинвестиций будет отвлечена на вложение в куплю земли, ограничив таким образом возможности модернизации агропродовольственного производства.
59% площади сельхозугодий граждан приходятся на участки для ведения товарного сельскохозяйственного производства (средний размер 3,5 га), 31% - на личные крестьянские хозяйства (около 1 га в среднем), 8% - участки для сенокоса и выпаса скота, примерно по 1% - на коллективные и индивидуальные огороды и сады. Обрабатывать больше земли крестьянам не под силу, поскольку труд в их домашних хозяйствах и сегодня остается в основном ручным.
Фактически речь идет о социальной доступности земли для населения, ведь указанные формы землепользования реализуют в значительной мере социальные функции - самозанятость, самообеспечение. И они будут сохраняться еще длительное время.
Итак, только на половине клина приватизированных сельскохозяйственных угодий хозяйствуют сами граждане. Другая же половина приватизированной земли - «ресурс, ускользающий из рук граждан», «отрезанный ломоть». Это - земли, находящиеся в аренде, а в случае введения рынка земли они будут выставлены на продажу, учитывая довольно неблагополучное положение продавцов-крестьян.
Часть граждан - одни по собственному желанию (наследники, пенсионеры и т.д.), большинство же вынужденно (из-за необходимости платить за обучение детей, за лечение, в конце концов, по более банальной причине - получить средства к существованию) - продаст свою земельную собственность. Более того, даже если собственник не захочет ее продать, его под разными предлогами заставят это сделать (основания - формирование целостных полей, неэффективное хозяйствование и т.д.).
Если даже только эти, уже готовые 22% собственников земельных наделов (на эту цифру ссылается большинство исследователей, а по менее распространенным данным Всемирного банка, значительно больше - 43%) продадут их, то в государстве сформируется дополнительная когорта безработных и социальных иждивенцев, которые будут предъявлять претензии по поводу социального обеспечения.
Таким образом, крупномасштабное официальное обезземеливание крестьян, активно продвигаемое сейчас по теневым схемам, откладывается до официального введения рынка земель сельхозназначения. Первой же ласточкой ограничения доступа граждан к земле уже сегодня является ограничение резервов государства по предоставлению земельных участков для ведения так называемых социальных сельских хозяйств, в том числе для уязвимых групп населения.
За 2000-2009 годы стабилизировалась площадь сельхозугодий в личных крестьянских хозяйствах, коллективном и индивидуальном садоводстве, сокращаются площади земли под огородами, сенокосами и выпасами для скота (табл.). Неужели граждане не хотят брать новые участки для ведения садоводства, а от уже существующих огородов, сенокосов и пастбищ просто отказываются? Очевидно, что это не так. Причина проста: новых не дают, а для части земельных участков, ранее находившихся в пользовании, изменено целевое назначение - прежде всего под застройку как самими собственниками, так и новыми хозяевами.
Уже поднимался вопрос, где взять земельные участки для жителей монофункциональных городков, которые, оставшись без работы, смогли бы выращивать продовольствие для себя. Возможных вариантов оказалось немного - от покупки земельного участка в удобном месте (где взять средства?) до переезда в отдаленные села и использования брошенных приусадебных участков. Однако привлекательность их для жителей этих городков сомнительна.
Важность социального сельского хозяйства в нынешних кризисных условиях очевидна. Например, Госдума России предлагает раздать землю дачникам безвозмездно и отменить все налоги для коллективного садоводства и огородничества; в Великобритании принято решение выделить гражданам 1 тыс. земельных участков для огородов.
Резервом сельскохозяйственных земель для потребностей уязвимых категорий населения должно было бы располагать государство. Но сейчас в государственной собственности находятся только 27% сельхозугодий и 17% пашни, преобладающая их часть имеет четко определенное целевое назначение и передана предприятиям и организациям селекции, племенного дела, науки и образования. Государство утратило собственность и на стратегически важные категории земель, в частности природоохранного назначения, резерва для формирования объектов природно-заповедного фонда. Распаеваны деградированные и малопродуктивные земли, которые следовало бы отвести под консервацию. Эти проблемы целесообразно разрешить до введения рынка сельскохозяйственных земель.
В России, где такой рынок уже несколько лет функционирует, доля государственной собственности на землю сельхозназначения превышает 2/3 их общей площади, и хотя доля в сельхозугодьях меньше, государство осталось важным их собственником. Субъекты Российской Федерации, согласно законодательству, имеют приоритетное право на выкуп земель. В частности, в Белгородской области, которая в начале нового тысячелетия отличалась низкой долей земель в государственной собственности (11%) и высокой - в собственности граждан (79%), региональная администрация на сегодняшний день сконцентрировала почти половину сельхозземель, которые сдаются желающим в аренду. Такой механизм позволил противостоять масштабной скупке земель агрохолдингами (первые российские зародились именно здесь), вследствие деятельности которых обострилась проблема трудоустройства крестьян.
Продажа в Украине приватизированных земельных участков нынешними собственниками - это лишь видимая часть ограничения доступа населения к земле. Завуалированная часть - это ограничение доступа через концентрацию земли в агроформированиях латифундистского типа, что уже имеет место сегодня и значительно активизируется после введения рынка земли. При этом будет расти как физическое, так и экономическое и социальное ограничение доступа населения к земле. Проще говоря, речь идет о сокращении мест приложения труда, источников получения доходов от земли, существенном ограничении возможностей купить землю в будущем.
Сегодня из 3,2 млн. человек, занятых в сельском хозяйстве, охотничьем и лесном хозяйствах, всего 0,9 млн. учитываются официальной статистикой как наемные работники, а 2,3 млн. - как самозанятые (те, кто ведет товарное сельскохозяйственное производство на приватизированных земельных участках, члены личных крестьянских хозяйств). Следовательно, соотношение сегментов занятости сформировалось в пользу значительного преобладания самозанятости над наемным трудом - примерно 3:1.
Таким образом, если на 1000 гектаров в хозяйствах населения сейчас приходится почти 150 человек, то на такую же площадь земли, используемой сельхозпредприятиями, - 45, средними и крупными предприятиями - 29 занятых. В узкоспециализированных же агрохолдингах эта цифра еще меньше, например в ОАО «Нафкомагро» (арендует 148,5 тыс. га угодий) она составляет 10 человек, во французской компании AgroGeneration, которая контролирует ряд агропредприятий в Украине с земельным банком в несколько десятков тысяч гектаров пашни и реализует стратегию их увеличения, - только семь работников.
Эту тенденцию (в частности для стран Африки) отмечает и ФАО: современные инвестиционные мегапроекты капиталоемкие, однако имеют очень низкую трудоемкость - речь идет о пяти рабочих местах на
1000 гектаров, что несравнимо меньше, чем то количество рабочих мест, которое могли бы обеспечивать семейные фермерские хозяйства.
Сокращение земельного ресурса у граждан, в том числе из-за его продажи, будет означать дальнейшее ограничение мест приложения труда в сельском хозяйстве и в целом на селе. Однако, поддерживая в целом положительный процесс сокращения занятости в аграрном производстве, следует иметь в виду, что введение рынка земли может его значительно активизировать. При отсутствии других сфер трудоустройства обострятся проблемы и усилится давление на государство по созданию рабочих мест для сельского населения. И уже сегодня следует думать о выпуске двухэтажных вагонов электричек, чтобы доставлять сельское население на работу в города, а в селах - усиливать систему социальной защиты безработного населения, контролировать порядок.
Если сейчас основанием для отказа крестьянам в регистрации безработными в службе занятости является наличие земельного пая, личного сельского хозяйства, то после продажи земли количество сельских безработных резко увеличится. Разумеется, вместе с новым земельным переделом следует ожидать и новых социальных проблем и потрясений.
Нужно также ожидать существенного ограничения возможностей крестьян и сельских жителей купить землю в будущем. На первом этапе после введения рынка земли цена угодий будет определяться в основном экономическим законом спроса и предложения и может сформироваться на невысоком уровне, поскольку продавцов земли будет довольно много. Однако со временем, при высокой концентрации земельной собственности, цена на землю станет высокой, поскольку крупные землевладельцы, как правило, ведут себя как монополисты. Это во-первых. А во-вторых, в мире стремительно растут цены на продовольствие, что не может не сказаться на цене сельхозугодий в Украине.
Конечно, политики попробуют перевести «стрелки» на крестьян: «Землю вам дали, но вы не воспользовались предоставленной возможностью, сами же продали ее, и это было ваше собственное решение». Никто не станет обращать внимания на объективные и субъективные, в том числе специально сформированные ограничения как физического, так и экономического и социального характера.
Доступ к земле станет возможен только при высокой стоимости аренды или покупке земли по высоким ценам, но нехватка средств у подавляющего большинства украинцев
замкнет круг обезземеливания этого и следующих поколений. Впрочем, только до поры до времени. Поскольку, как показывает опыт, неизбежно назреет очередная земельная реформа, основным содержанием которой обычно является переход от крупномасштабного к более умеренному землевладению с целью увеличения эффективности производства, сохранения плодородия грунтов, повышения благосостояния сельхозпроизводителей, а также обеспечения прогресса в сельском развитии.
Даже если крестьяне по своей воле (в том числе из-за недостаточного осознания преимуществ владения землей, сложного положения и т.д.) продадут свои наделы, государство все равно останется гарантом обеспечения реализации конституционного права каждого гражданина на землю, а значит, и права на труд, права на питание, которые связаны с фундаментальным правом доступа к земле. Важно, чтобы поспешность с «завершением» нынешней земельной реформы не привела к последствиям «по принципу гребца»: смотрели в одну сторону, а гребли в другую. Хотя изначально путеводной звездой был крестьянин...