Но это пройдет...
За несколько десятилетий мы настолько привыкли числить Японию в ряду динамично развивающихся стран, почитать как своеобразный эталон - «делать жизнь с кого», что сама мысль о том, будто здесь могут возникать серьезные экономические и финансовые проблемы, многим покажется крамольной. Однако факт налицо: в начале 90-х этого старого - по возрасту экономического чуда - азиатского «тигра» настиг спад. Конечно, это не наше обвальное падение ВВП и не зашкаливающая за все мыслимые пределы инфляция. Однако Страна восходящего солнца давно уже забыла о таком бурном росте, как прежде, - 9,8 процента в 1955-1964-м и даже 4 процента в первые шесть лет 1980-х. А в 1993-м был отмечен отрицательный показатель роста ВВП - минус 0,2 процента, чего не наблюдалось почти два десятилетия.
«Первая причина экономического спада - структурная, - разъяснял мне директор НИИ при Банке долгосрочного кредитования Японии, автор более чем 80 монографий и статей, профессор Хироси Такеути. - За последние годы центр производства переместился из Японии за границу. Например, 20 процентов наших заводов, производящих электробытовые товары, находятся за пределами страны.
И дело здесь не только в дорогой иене. Нельзя забывать, что и жизнь в Японии дороже. К примеру, стоимость электроэнергии - в три раза, а риса и сахара - в восемь раз выше, чем в Америке. Надо ли этому удивляться, если сельскохозяйственный рабочий получает в год 12 млн. иен дохода, а порядка 10 млн. в них составляет государственная дотация? Ну, а поскольку рис - основной продукт питания, то и зарплата в стране должна быть выше. Ее доля в себестоимости продукции растет, что невыгодно для предпринимателя.
Вторая причина - отсутствие гибкости в распределении бюджетных средств. Следовательно, увеличиваются лишние расходы. Например, чтобы решить проблемы с движением в Токио, избавить его от вечных пробок, можно построить больше дорог. Но в Токио, увы, строить негде. В то же время доля финансов, выделяемая на строительство дорог и поддержание их технического состояния, остается строго определенной - она равна поступлениям от налога на бензин. Вот и выходит, что на периферии, в маленьких городах и поселках строят шикарные дороги, по которым очень редко ездят. Это, можно сказать, лишние дороги. В маленьких городках вы увидите роскошные дома культуры, здесь порой возникают и неординарные решения, например построить бассейн в горах. А все потому, что в силу некоторых особенностей нашей бюджетной системы малые города и поселки имеют больше денег, чем это необходимо. Здесь расходуется около 20 процентов государственных финансов, направляемых на содержание местных органов управления, плюс поступления от местных налогов».
Изнутри, конечно, видней, но само строительство - это показатель отнюдь не упадка. Экономика Японии жива и даже в последние полгода обнаруживает некоторые признаки оздоровления, несмотря на пессимистические заявления специалистов о том, что дефицит бюджета текущего финансового года - порядка 6% ВВП - практически на уровне Италии, а отставание от Америки, которую полтора десятилетия назад, казалось, уже догнали, успело за последнюю «пятилетку» ощутимо увеличиться.
Тот, кто рассчитывал бы увидеть на улицах японских городов множество лишних людей, выброшенных с остановившихся предприятий, будет, вероятно, разочарован. Да, безработные в стране есть, их порядка 2 млн., есть даже бездомные, причем в центре Токио, вблизи банковского квартала Отемати и императорского дворца. (Правда, бомжи эти любопытного сорта - снабженные термосами и слушающие музыку по радиоприемнику, естественно, японского производства.) Но массовой безработицы, несмотря на экономический спад, практически не наблюдается. Итоговую цифру 1996 года экономисты прогнозируют в 3,4 процента от всего трудоспособного населения (против 2,85 процента в 1987-м, 2,1 - в 1991-м и 2,9- в 1994-м). Напомним, что для США привычной является цифра в 6-7 процентов, а для Великобритании даже до 8-10...
Уже одно это обстоятельство доказывает, что по части регулирования занятости, как и регулирования вообще, японцы - непревзойденные мастера. Не знаю, увидишь ли где-нибудь еще в мире такую картинку: идут дорожные работы - ночью, скажем, часу в третьем-четвертом, и на улице, не отличающейся в это время суток каким-либо движением, специально выставляется человек, чтобы предупреждать случайных проезжих о возможной опасности. Это при горящих вокруг развороченного участка сигнальных фонарях и всяческих указателях...
На производстве, где в большинстве своем сохраняется привычная для японцев система пожизненного найма, с проблемами численности управляются по-другому. Здесь главный упор в периоды экономического роста делают не на иностранную рабсилу, а на свой же персонал, на сверхурочные работы и щедрые премии, чтобы попусту не сокращать работников в периоды спада. А что касается служащих... Меня, признаться, поразила не столько численность министерств, того же 15-тысячного японского Минфина вкупе с налоговой службой (этим нашего человека не проймешь!), а цифра, услышанная в Хиросиме: штат мэрии этого города-миллионника - 12 тыс. человек. И он, как пришлось воочию убедиться, не помещается в современнейшем 16-этажном здании...
С одной стороны, эта японская традиция даже привлекательна: власти - и центральные, и местные - не оставляют граждан на «съедение» дикому рынку. И вряд ли кто-то будет возражать против существующего порядка, при котором жители Хиросимы, как и любого другого города, могут ходить по освещенным ночным улицам без риска подвернуть в какой-то колдобине ногу, а плата за содержание ребенка, скажем, в муниципальном токийском детсаду составляет для родителей 5 тыс. иен в месяц (стоимость 10 чашек кофе в забегаловке или ресторанчике), остальное доплачивают районные власти. Существует - и это в капиталистической-то Японии! - доплата больным старикам старше 70 лет в том случае, если сумма их медицинской страховки не покрывает стоимости лечения, да и вообще 90% затрат на медицинское обслуживание по-прежнему финансируется из бюджета. Однако этой областью госрегулирование не исчерпывается: государство выделяет дотации отраслям и местным органам власти (только в 1995 году около 1,2 трлн. иен - на повышение производительности труда и улучшение жизни на селе), довольно жестко регламентирует и контролирует фондовый рынок, банковскую деятельность, поддерживает на плаву нежизнеспособные предприятия... Вам, уважаемые читатели, это ничего не напоминает?
- У нас в стране настолько много гостиниц, что треть из них пустует, а оставшиеся 2/3 страдают от чрезмерно высоких иен на проживание - не менее 30 тыс. иен в сутки, - привел мне любопытный пример профессор Хироси Такеути. - Однако банкротств в гостиничном хозяйстве не наблюдается. Потому что крупные банки поддерживают их в надежде, что ситуация лет через двадцать улучшится.
- Через двадцать лет? - недоумевала я. - А банк что - государственный, раз так легко бросается деньгами?
- Нет, банк частный. Но он не хочет потерять свое лицо из-за чрезмерно жесткой политики. К тому же он финансировал строительство, и если банкротство произойдет сейчас, то даже вложенные средства вернуть не удастся. Кроме того, государство предлагает банкам продолжать финансирование убыточных структур, поскольку нежелательно увеличивать безработицу...
Из дальнейших объяснений профессора следовало, что «предлагает» - это вовсе не значит приказывает, речь идет, скорее, о выгодной сделке за определенные льготы со стороны центробанка страны. В какие суммы это выливается, что в отдаленном будущем перевесит - социальная стабильность или упущенная выгода? Мы, иностранцы, можем только гадать. Но, думается, небезынтересными будут данные одной из брошюр Японского центра международных финансов (JCIF): в прошлом году правительство Японии приняло решение выделить банкам, специализирующимся на финансировании жилищно-коммунальных проблем, 685 млрд. иен (примерно 6 млрд. долл. - Н.Я.) для покрытия их финансового дефицита. Если эту сумму разделить, то на каждого работающего японца-налогоплательщика приходится по 6-8 тыс. иен.
Не самые лучшие, по японским меркам, времена переживают не только гостиницы или банки, но и Токийская фондовая биржа, третья в мире по объему торгов после Нью-Йоркской и Лондонской. В главном ее зале, где идут торги по акциям 150 ведущих компаний, уже давненько не было такого многолюдья, как на фотографии, презентованной мне служащим биржи. «Последний раз бум был с полгода назад, когда на продажу выставлялись акции фирмы, торгующей японской версией программы Windows», - с легким оттенком грусти констатирует мой гид.
Нам, при нынешних бедности и, извините за выражение, дефективности фондового рынка, конечно, трудно понять обеспокоенность, когда в двух секциях биржи торгуют акциями «всего» 1700 компаний японских и 77 - зарубежных (данные на конец 1995 года), а дневной выторг в главном зале биржи составляет порядка 250 млрд. иен, т.е. около 2,5 млрд. долл. Однако большинству работающих в главном зале памятны и рекордный 1989 год (1,335 трлн. иен в день только по акциям японских компаний), и вся вторая половина 80-х, когда целый ряд известнейших иностранных фирм добивался права котироваться не где-нибудь, а именно на Токийской бирже, а сумма сделок по их акциям была в десятки раз выше нынешней. Сейчас же тенденция обратная: иностранные компании делают (или готовы сделать) Токио ручкой...
«Спад»,- кротко вздохнет японский обыватель, любимым времяпровождением которого, согласно одному из опросов, являются посиделки в ресторане за вкусным обедом и поездка с ветерком на автомобиле, но отнюдь не изучение ТОРIХ - сводного индекса Токийской фондовой биржи. Экономист из JCIF, если очень попросить, непременно полезет в «дебри»: биржа как международный рынок теряет былую популярность не в последнюю очередь из-за сохраняющегося налога на куплю-продажу ценных бумаг, составляющего 0,3 процента от суммы сделки. Налог был введен давно, еще когда фондовый рынок страны пребывал в хаотическом состоянии. Бюджет Японии получает от него 500 млрд. иен ежегодно. Но, думается, даже не деньги перевешивают чашу весов в вопросе, быть налогу или не быть. Перевешивает традиция.
Это частный капитал бежит туда, где для его приложения созданы наилучшие условия. Выбор у него огромен - взять те же Гонконг, Сингапур... Да только в Азии и Океании 13 фондовых бирж! Государственные же средства могут многие годы вкладываться в и без того уже совершенную транспортную инфраструктуру или в поддержку сельскохозяйственного производства, как бы не «замечая» многих новых перспективных отраслей.
Некоторые японские экономисты -«западники» (или точнее было бы сказать - «восточники»?), исповедующие американскую модель рынка, уже сейчас всерьез задумываются над будущим. На их взгляд, одной из ведущих индустриально развитых стран мира как-то не пристало въезжать в ХХI век на новейших достижениях в автомобилестроении. Или, по крайней мере, только на них одних. Необходимо что-то принципиально новое, необычное. Необходимо реформирование банковской системы, а также рывок в других направлениях в развитии тех же компьютерных технологий, которыми столь сильна Америка и для которых в рассудительной Японии с ее основоположным общественным принципом «все равны, всем поровну» не хватает легкой сумасшедшинки или, если хотите, критической массы гениев.
Феномен перемещения центра деловой активности из Японии в другие, прежде всего восточноазиатские страны лишь набирает силу и не приобрел необратимого характера. Пока молодые азиатские «тигры», повинуясь больше своему природному инстинкту, рыщут в поисках свежей добычи, наращивают мышцы, японский - холеный, заматеревший - отдыхает, словно в просторной застекленной вольере центрального токийского зоопарка Уэно. У него, у всей японской экономики еще достаточно сил для высокого прыжка. Весь вопрос в том, будет ли этот прыжок высоким, хватит ли для этого свободного пространства.