Отечественные лаки и краски попали в немилость |
Своеобразно входит наше разлюбезное отечество в мировую систему разделения труда. Из года в год мы уступаем сегменты внутреннего рынка товаров промышленного производства второго и третьего уровня, то есть высокой потребительской готовности. Их импорт достиг 50 процентов. Причем на 73% эта продукция изготовлена из нашего же, украинского сырья! И что самое удивительное, превращению Украины в эдакий европейский Гондурас мы обязаны далеко не проискам акул мирового бизнеса, а собственному менталитету.
Автор неизвестен
17 мая 2001 года Верховная Рада приняла закон № 2410-ІІІ «О внесении изменений в некоторые законы Украины по вопросам налогообложения». По идее, этот законотворческий акт направлен на поддержку отечественных издателей. И то сказать, печатная продукция зарубежного изготовления — в основном российского и белорусского — заполонила украинский книжно-журнальный рынок, по некоторым оценкам, на 95—96 процентов.
Облегчил ли новый закон жизнь отечественных издателей — громадный вопрос! Во всяком случае аналитики отмечают, что при определенном толковании нововведений скрупулезными инспекторами ГНАУ, декларированные в законе льготы могут легко обернуться для издателей увеличением налоговых отчислений. Прежде всего для газет и журналов, чью минимальную рентабельность обеспечивает реклама. Ибо расходы на ее публикацию издатель теперь не вправе относить на валовые затраты.
Впрочем, отношения нашей власти и издателей, прежде всего печатных СМИ, — тема, достойная отдельного исследования. Меня же в Законе № 2410-ІІІ заинтриговала та его часть, которая относится к временному, до 1 января 2003 года, освобождению от таможенных пошлин и уплаты НДС операций по ввозу на таможенную территорию Украины товаров, предназначенных для производства печатной продукции. Именно эта льгота настолько усовершенствовала закон «О едином таможенном тарифе», что теперь наш рынок беспрепятственно открыт не только для полиграфических (типографских), но и для всех лакокрасочных материалов вообще! Включая эмали и политуры!
Признаюсь, в случайность подобной формулировки сразу не поверил. Хотя бы потому, что все попытки выяснить в комитетах Верховной Рады ее персональное авторство успехом не увенчались. Удалось, правда, установить, что проект Закона № 2410-ІІІ не обсуждался ни на Таможенно-тарифном совете, ни тем более со специалистами лакокрасочной отрасли.
Вообще говоря, относить лакокрасочную промышленность к передовым, в смысле экономического базиса государства, как-то не принято. И действительно, банку эмали, на первый взгляд, не корректно ставить в один ряд с килограммом зерна или киловатт-часом электроэнергии, как товарами первой необходимости. Но есть в этой отрасли свои, очень любопытные особенности.
Начнем с того, что ни одна область человеческой деятельности не обходится без применения широчайшей гаммы лакокрасочных материалов. В известном смысле лаки и краски формируют саму среду обитания человека. Даже сейчас, когда промышленное производство по сравнению с 1991 годом по самым скромным подсчетам у нас упало на 42—46% ежегодное потребление лакокрасочной продукции в стране составляет 130—150 тыс. тонн! Нетрудно прикинуть, что, при средней цене в 6—8 грн. за килограмм, емкость данного сегмента внутреннего рынка колеблется в объемах 150—170 млн. долл. И это при том, что мощности соответствующих заводов загружены лишь на 20%.
Не миллиарды от черной металлургии, но все же... Гарантированная стабильность спроса делает этот кусочек рыночного пирога весьма и весьма привлекательным. Причем, рост промышленного производства в целом по стране на 1% предопределяет рост потребления лаков и красок на 8—10%! Такая вот заманчивая динамика.
Но это еще не все. В основе современной индустрии цвета лежат самые передовые достижения науки, прежде всего органической химии. Далеко не случайно разнообразие производимых лакокрасочных материалов по цвету, а главное — по их физическим свойствам является довольно точным индикатором достигнутого страной уровня научно-технического прогресса.
И еще. Занимая скромное место в табели о рангах среди других отраслей промышленности, производство лаков и красок, тем не менее, обеспечивает колоссальную экономию общественно необходимого для поступательного развития социума труда. Простой пример. Если бы металлоконструкции, машины и механизмы эксплуатировались без лакокрасочных покрытий, то от 12 до 15% выплавляемой в стране стали ежегодно уходило бы в ржавчину!
Открытые шлюзы
В Украине до последнего времени работало около 40 лакокрасочных заводов. Несмотря на все экономические передряги, которые продолжают терзать нашу индустрию на протяжении последнего десятилетия, отечественные производители уверенно удерживали этот рынок в своих руках, удовлетворяя 90% внутренней потребности в лаках и красках.
То ли не доходили руки у наших олигархов, взращенных на компартийных деньгах, трастовых пирамидах и гиперинфляции, до лакокрасочных заводов, то ли по каким-то другим причинам, но вхождение в рынок большинства из них проходило, так сказать, почти по идеальному сценарию приватизации, вариант которого, как оказалось, все же просматривался в отечественном реформаторстве. При желании и элементарной порядочности.
На первом этапе, еще в 1992 году, большинство производителей лаков и красок перешли с державой на отношения аренды. Сегодня они в один голос утверждают, что именно аренда позволила отрасли не загнуться в период гиперинфляции, а сохранить мощности, коллективы специалистов и, что самое главное, технологии. Словом, к 1994-му большинство предприятий сумело выкупить у государства арендуемое имущество. Поэтому их корпоратизация проходила плавно, без потерь и скандалов, а акционерами становились сами работники. Даже после вторичной эмиссии, позволившей Днепропетровскому лакокрасочному заводу, крупнейшему в Украине, привлечь без дорогих кредитов столь необходимый для технического развития капитал (а значит, удержать цены на свою продукцию на доступном для обнищавшего населения уровне), 70 процентов акций этого теперь уже открытого акционерного общества принадлежат членам коллектива. Такое же соотношение до последнего времени наблюдалось и на других лакокрасочных предприятиях, большинство из которых трансформировались в закрытые акционерные общества.
Показательная деталь. Если предприятия и целые отрасли, вокруг которых кипели и кипят приватизационные страсти, теряли управляемость, рынки сбыта и фактически останавливались в своем техническом и технологическом развитии, как это случилось, скажем, с электрогенерацией, отечественная лакокрасочная индустрия умудрялась на протяжении всех лет реформ накачивать мышцы по классическим схемам рыночной экономики.
Тот же Днепропетровский завод организовал широкую дилерскую сеть. Освоил в последние годы десятки новых видов продукции. Причем самых современных — уже 10% красок здесь выпускается на экологически абсолютно безвредной, воднодисперсионной основе. А это — стратегическое направление мирового развития лакокрасочной промышленности. В тяжелейшем для страны 1995 году здесь умудрились провести коренную реконструкцию и ввести в эксплуатацию современнейший цех синтеза лаков мощностью 40 тыс. тонн продукции в год!
Не хуже обстояло дело и на других заводах. В Нежине, например, надо полагать, учитывая продекларированную социальную направленность рыночных преобразований, в 1997 году монтируют вторую автоматизированную линию «Блема», позволяющую фасовать продукцию в целую гамму малых емкостей, удобных для рядового потребителя. А освоенные здесь антикоррозийные грунтовки и эмали, в том числе и автомобильные, изрядно потеснили на внутреннем рынке зарубежных конкурентов. Кстати, этот завод, расположенный в патриархальном провинциальном городке, реализовал свою продукцию через сеть собственных магазинов.
Примеры динамичного развития отечественных лакокрасочных заводов, без которого в условиях рыночной экономики не выжить любому производителю, можно приводить до бесконечности. О привлекательности этого рынка свидетельствует и то, что вокруг них возникли десятки частных малых и малюсеньких фирм и фирмочек, на которых по упрощенным схемам (главным образом путем незначительных добавок к основе и расфасовки готовой продукции в мелкую тару) предприимчивые наши сограждане организовали лакокрасочное производство и дилерские сети по продаже отечественной лакокрасочной продукции. А это — огромное количество дополнительных рабочих мест. Чем не пример гармоничного возникновения среднего класса на базе отдельно взятой отрасли! Однако показательным, как по мне, является тот факт, что за все годы перестройки бывшие госпредприятия не имели долгов ни перед государством (по налогам и бюджетным платежам), ни перед партнерами, в том числе и за энергоносители, ни перед своими рабочими. Менеджеров того же Нежинского завода областное руководство даже упрекало в том, что уровень зарплаты его рабочих далеко опережает среднестатистические ее показатели на Черниговщине. На Днепропетровском заводе средняя зарплата перевалила за 600 гривен и не на много отстает от зарплаты местных металлургов.
Безусловно, стабильность отрасли обеспечивалась не только умелым менеджментом и, повторяю, гражданской порядочностью руководства бывших арендных (а значит, вполне автономных) предприятий при проведении приватизации. Многое объяснялось тем, что — по недосмотру, что ли — до последнего времени таможенные пошлины и НДС на импорт лакокрасочной продукции защищали отечественного производителя в рамках цивилизованного рынка. Во всяком случае, мне не доводилось слышать упреков международных организаций в адрес украинского правительства из-за чрезмерного протекционизма лакокрасочной отрасли. Экспорт ее продукции не омрачался антидемпинговыми расследованиями.
Новый закон мгновенно разрушил эту идиллию. Через открывшиеся таможенные шлюзы украинский рынок уже к концу июня заполонили сверхдешевые лаки и краски польских, турецких, белорусских, российских, молдавских и других производителей. Складывается впечатление, что ушлые импортеры накапливали товар на приграничных складах — понятное дело, с той стороны украинского кордона — со дня принятия закона Верховной Радой в ожидании ввода его (с 1 июня с.г.) в действие. Причем объемы импорта высококачественных, а следовательно, дорогостоящих лаков и красок (финских, немецких, голландских), в том числе и типографских, как свидетельствует таможенная сводка, практически не увеличились. На украинский внутренний рынок хлынул товар, как говорится, для людей третьего сорта, сродни пресловутым польским сосискам, заполонившим десять лет назад прилавки наших гастрономов. Сколько понадобилось времени нашему покупателю, чтобы разобраться что к чему и перейти на отечественные колбасы, хоть они и дороже? Во всяком случае, Киевский мясокомбинат и десятки его сородичей до сих пор не могут оклематься от ценового шока той поры.
Сегодня в таком же положении оказалась вся лакокрасочная отрасль. Первыми отреагировали частные фирмы и фирмочки. Они уже отправили своих рабочих в бессрочные отпуска и кинулись, на манер челночников, догонять крупных лакокрасочных трейдеров, занимаясь исключительно торговыми операциями. Инерция больших предприятий, типа Днепропетровского завода, еще поддержит их на плаву, но экономические показатели отрасли могут резко покатиться вниз. Как признался мне один из директоров, впору закрывать производство, выгонять рабочих на улицу, а прибыль для акционеров получать, гоняя через границу грузовики с лакокрасочным товаром. Что ж, есть и такая рыночная экономика...
Неслучайные случайности
Выше я уже говорил, что как-то не верится в случайность того, что законодательный акт, направленный на поддержку издательского дела, рикошетом ударил по целой, довольно заманчивой для частного капитала отрасли. Перефразируя Александра Васильевича Суворова, знавшего толк в стратегии и тактике ведения пусть и не рыночной, но все же войны, заметим, что в подковерной борьбе за собственность раз — оплошность власть предержащих, два — их же оплошность, а три — это уже система.
Так вот, одновременно с открытием шлюзов для импорта увеличиваются ввозные пошлины на некоторые дефицитные в стране ингредиенты, необходимые для отечественного производства лаков и красок. Например, на такой химический продукт, как микротальк — с 5 до 20, на этилзеллозольв — с 1 до 10, на пигменты фталоцианиновые — с 1 до 10, на жесть для изготовления тары — с 1 до 5%. Перечень этот можно продолжать. Весьма показательно, однако, что в него входят компоненты, которые у нас вообще не производятся! У нас что, инвестиционный бум наступил, чтобы подобными методами стимулировать освоение новых видов продукции? Или все же за кулисами таможенных ударов по лакокрасочной отрасли просматривается фигура режиссера определенного толка?
Впрочем, дотошные наблюдатели могут упрекнуть меня в нездоровой подозрительности, справедливо заметив, что кульбиты нашего таможенного регулирования вообще не поддаются никакой логике. И это действительно так. У нас норковые шубы запросто попадают в перечень товаров критического импорта, после чего, правда, загнулись, без надежды на реанимацию, звероводческие хозяйства страны. Но что скажут аналитики, если на фоне уже названных двух случайностей узнают о третьей, вообще виртуозной? О том, что наши крупнейшие производители ингредиентов лаков и красок, той ж двуокиси титана, с некоторых пор гонят свою продукцию в ту же Россию и другие страны по цене за тонну на 130—150 долларов ниже, чем продают ее отечественному производителю? И что флагманом этой ценовой дискриминации является не частная и даже не приватизированная, а государственная компания «Титан»? Авдеевский коксохим и казенный завод «Заря» основные объемы фталевого ангидрида и пентаэритрита также гонят за кордон, и наши производители вынуждены закупать эти ингредиенты по импорту, за валюту, по высоким ценам да еще и платить таможенные пошлины. И это случайность? Смею утверждать, закономерность! Очень уж хочется кому-то из наших всесильных олигархов прибрать к рукам лакомую отрасль?
Косвенным подтверждением этому является и та далеко не мышиная возня, которая началась вокруг лакокрасочных заводов сразу же после принятия закона № 2410-ІІІ. Напомним, Верховная Рада его приняла 17 мая. Уже на следующий день, 18-го, в том же Нежине появился десант в количестве 30 человек на семи автомобилях с полтавскими номерами. Бритоголовые молодчики с накачанными бицепсами имели на руках список и адреса всех рядовых акционеров местного лакокрасочного завода, информацию о том, у кого из них и сколько акций на руках. Прекрасно они были осведомлены, какие семейные проблемы испытывает акционер. Действуя на кого убеждением, на кого — принуждением, рекэтиры в белых перчатках стали скупать акции. Правление нежинского ЗАО «Нифар» попробовало перебить цену. Но когда приезжие увеличили ее до восьми номиналов, вынуждено было отступить...
Любопытно, что в процессе этой борьбы председателю правления Николаю Диденко звонил, приглашая к себе для доверительной беседы, один народный депутат. Член ну очень агрессивной демократической партии, откровенно претендующей на власть. Помощник другого депутата, лидера тоже сверхдемократического объединения (поговаривают, что на предстоящие выборы эти организации пойдут одним блоком) посетил в те же дни Днепропетровский лакокрасочный завод. Он напрямую предложил, как сейчас говорят, «крышу» со всеми вытекающими из этого понятия последствиями. Причем обещал быструю отмену всех льгот на импорт лаков и красок (кроме типографских), а также прекращение ценовой дискриминации по продаже ингредиентов украинскими производителями...
В Нежине, Днепропетровске, на других лакокрасочных заводах действуют эмиссары от имени фирм, которые входят в пирамиду из двух десятков оффшорных (главным образом кипрских) компаний, выстроенную по принципу перекрестного акционирования. В учредителях этой пирамиды мелькают одни и те же фамилии, например, Юрия Моисеевича Кипермана и Сергея Руслановича Карпенко, по иронии судьбы управляющего санацией Днепропетровского НИИ крупногабаритных шин. При такой схеме определить конечного бенефициата (реального владельца), а значит, и режиссера всего процесса по захвату лакокрасочной отрасли, хоть и не просто, но вполне возможно. Только вот кому это нужно?
Во всяком случае, обращение руководителей лакокрасочных предприятий к главам областных госадминистраций, в Антимонопольный комитет Украины, в Минпромполитики, администрацию Президента, к депутатам Верховной Рады, а некоторых директоров — к главе СБУ, генеральному прокурору, в комитет ВР по вопросам борьбы с организованной преступностью и коррупцией остались практически без ответа. Между тем сценарий последующих событий просчитать не сложно.
Загнанные в угол отечественные производители лаков и красок вынуждены будут сворачивать производство. Практика показывает, что после того как мощности начинают использоваться меньше чем на 20%, наступает технологический развал и деградация. А мы уже говорили, что отрасль находится именно у этой критической отметки. Оставшись без заработка, рядовые акционеры, как водится, продадут свои акции тому, кто всю эту кутерьму затеял. Это элементарно. Только вот возобновит ли новый хозяин деятельность загубленной отрасли — еще вопрос. Во всяком случае, некоторые аналитики утверждают, что разжиревшие на подобных операциях наши доморощенные олигархи основные доходы получают как раз за счет переуступки акулам мирового бизнеса тех или иных сегментов как внутреннего, так и внешнего рынка Украины. Как говорится, дешево и сердито: ни тебе хлопот по управлению предприятиями, ни тебе налогообложения, да и доказать ничего практически невозможно.
Во всяком случае, первый из подвергшихся подобным испытаниям завод — рубежнянский «Краситель» — раскурочен чуть ли не до основания. Многие его технологические установки не подлежат восстановлению. В результате Украина обречена на многие годы вперед импортировать десятки видов дорогостоящих продуктов высоких технологий химико-органического синтеза. Между прочим, топ-менеджер, при котором произошел развал «Красителя», сегодня не просто процветает, но и по рекомендации властей возглавил очередное химическое предприятие... Однако это уже другая тема.