Станет ли последний год нынешнего тысячелетия годом рождения единой европейской валюты?
Накануне Нового года в одном немецком городке владелец небольшого магазинчика обозначил на ценниках своих товаров рядом с ценами в немецких марках цены в евро - единой европейской валюте, которая должна быть введена после вступления в силу договора о Валютном союзе стран Европейского союза. Хотел ли таким образом торговец выразить свой энтузиазм по поводу предстоящего введения евровалюты или просто привлечь покупателей, в сообщении агентства, распространившего это сообщение, не говорилось. Но, незначительный, казалось бы, эпизод напомнил о том, что в XXI век Евросоюз собирается вступить с единой для всех его членов валютой. Формально вопрос этот решен: в соответствии с Маастрихтским соглашением Валютный союз ЕС должен заработать марте-апреле 1999 года, а летом 1998 будут названы страны, которые войдут в него первыми. Горячие споры вокруг этого события не прекращаются. И если правительства заинтересованных стран обсуждают то, как провести предстоящую валютную реформу, то экономисты, журналисты и, конечно, население, все больше задаются вопросом, состоится ли она вообще. Ведь несмотря на принятые на высшем уровне решения, у идеи единой валюты хватает противников, а еще больше тех, кто сомневается в том, что этот грандиозный экономический проект удастся успешно осуществить.
Говоря о создании Валютного союза стран ЕС, нужно иметь в виду, что он является лишь средством для осуществления целей экономического союза этих государств, т.е. создания реального общего рынка товаров и услуг. Напомним: для того, чтобы его появление стало возможным, каждая из потенциальных стран-участниц должна выполнить четыре так называемых «условия конвергенции»: а) стабилизировать потребительские цены, средний рост которых не должен превышать 1,5% от уровня роста цен в трех наиболее стабильных членах союза; б) соблюдать строгую бюджетную дисциплину, в соответствии с которой бюджетный дефицит каждого государства не может превышать 3% внутреннего валового продукта, а общая внешняя задолженность - 60% ВВП; в) процентные ставки по долгосрочным кредитам не должны превышать 2% от среднего их уровня в трех наиболее стабильных странах-членах союза; г) валюта стран-кандидатов должна оставаться на протяжении двух лет перед вступлением в Валютный союз предельно стабильной по отношению к валютам других стран ЕС.
Как видим, правила игры довольно жесткие, и сегодня реально готовы к их выполнению лишь Германия, Австрия, страны Бенилюкса и, пожалуй, Франция. Дания и Великобритания вообще пока не приняли окончательного решения о своем участии в Валютном союзе. Да и в той же Германии решение правительства о вступлении в ВС должно пройти еще утверждение парламентом. Впрочем, Маастрихтским соглашением предусмотрено, что членами Валютного союза может вначале стать лишь небольшое число стран Евросоюза, а остальные будут приняты по мере выполнения четырех вышеупомянутых условий.
Однако, допустим, что Валютный союз состоялся. Согласно его уставным документам, уже в день его рождения министры финансов стран-участниц должны будут определить, по какому курсу их национальные валюты будут «превращены» в единую евровалюту. Означает ли это, что с момента рождения Валютного союза в странах-участницах эта евровалюта тут же будет введена и названия марка, гульден или шиллинг исчезнут навсегда? Отнюдь. Точная дата введения евро не определена до сих пор. Да и в самом Маастрихтском соглашении речь идет лишь о «возможно скором введении» без указания конкретных сроков.
Пока же роль искусственной евровалюты исполняет экю, которое представляет собой так называемую корзину из 12 валют стран-членов Евросоюза (без Австрии). Согласно тому же Маастрихтскому соглашению, в новогоднюю ночь нового 1999 года экю плавно перейдет в евро в соотношении 1:1. Он к тому времени все ещё будет оставаться искусственной денежной единицей, но уже не содержащей в себе «слабые» итальянскую лиру, испанскую песету и греческую драхму. Евро образца начала 1999 года будет вмещать лишь немецкую марку, голландский гульден, австрийский шиллинг да бельгийский и французский франки.
Отцы-основатели будущего Валютного союза стран ЕС уверяют, что введение единой валюты принесет огромные экономические выгоды общему рынку и продвинет еще дальше вперед и без того неплохо работающую экономику ведущих индустриальных стран. По их оптимистическим прогнозам уже в первый год с момента возникновения Валютного союза только немецкая экономика получит дополнительно 38 миллиардов марок. А что даст введение евро отдельным гражданам этих государств? Правительство Германии успокаивает сомневающихся тем, что введение евро никак не отразиться на покупательной способности их зарплат, не повлияет на размеры сбережений, пенсий и страховок. А обменный курс марки к евро, который сейчас прогнозируется в отношении два к одному, заставит их лишь немного вспомнить арифметику и просто поделить цены и зарплаты на два.
Более того, так любящим путешествовать немцам обещают колоссальные удобства при поездках в страны Валютного союза. Ни тебе очередей в обменных пунктах валюты (а они на вокзалах и в аэропортах бывают немалыми), ни потерь на разнице курса, ни банковских налогов, ни утомительного сравнения с домашними цен на товары и услуги. И, пожалуй, наиболее внушительно прозвучали в устах представителей правительства статистические данные 1993 года, в котором немцы во время отпусков, проведенных в странах ЕС, потратили около 30 миллиардов марок. При обмене валют с учетом 5% потерь от разницы курсов и банковских налогов граждане Германии недосчитались в своих кошельках более 1,5 миллиарда марок отпускных денег.
И все же сводить заинтересованность отдельных граждан в отношении введения единой евровалюты лишь к обмену денег во время зарубежных поездок было бы неверно. В индустриальных странах Европы довольно большое число их жителей - это держатели различных ценных бумаг, т.е. пусть небольшие, но инвесторы. И им вовсе не безразлично, как будет вести себя фондовый рынок до и после введения евро. И если мы посмотрим на основной локомотив единой Европы - Германию, то на рынке ценных бумаг этой страны побеждают пока евроскептики. Большинство немцев предпочитают брать ссуды и покупать облигации в родных дойчмарках. Более того, наиболее популярны ценные бумаги краткосрочного действия - на 3-5 лет, что еще раз подтверждает сомнения многих насчет стабильности будущей евровалюты, а то и в самом ее появлении. Ну, а оптимисты предпочитают держать ценные бумаги в экю в надежде получить дивиденды при обмене национальных валют на евровалюту.
Как бы там ни было, но Германия - один из главных инициаторов Валютного союза - при любом раскладе едва ли останется в проигрыше. Ведь даже если случится самое худшее и проект с введением евро рухнет, то за этим последует мощная ревальвация марки и повышение реальной стоимости немецких ценных бумаг. И чем больше возрастает скепсис по поводу создания Валютного союза, тем больше авансов выдается одной из самых стабильных европейских валют. А тот немецкий торговец, указавшей на своих ценниках будущее отношение евро к марке как один к одному, возможно, был не так уж далек от истины…
Материал подготовлен при содействии фонда
им. Конрада Аденауэра