Если проследить этапы развития угольной отрасли Украины в уходящем 1998 году, то в качестве основных ориентиров движения будут: весенний марш шахтеров на Киев; аварии на шахтах имени Скочинского и ХIХ съезда КПСС; смена руководства Министерства угольной промышленности; создание государственной акционерной компании «Уголь Украины»; пикетирование шахтерами здания Луганской облгосадминистрации с попыткой решить проблемы силовым путем; «выбивание» денег для Минуглепрома в бюджете на 1999 год. Начиная с лета все стоящие перед отраслью проблемы приходится решать новому министру Сергею Тулубу.
- Ваше назначение пришлось как раз на тот момент, как колонны шахтеров «оккупировали» Киев. Честно говоря, не самое лучшее время для начала министерской карьеры. Были ли вы уверены в собственных силах, принимая предложение возглавить Минуглепром?
- Еще будучи заместителем председателя Донецкой облгосадминистрации я участвовал в переговорах шахтеров и профсоюзов с правительством, входил в состав рабочей группы по подготовке предложений об упорядочении рынка угля. Времени проверить собственные силы было предостаточно... Кроме того, принимал участие в разработке программы развития угольной отрасли Донбасса, которая органически вошла в программу развития Донецкой области, принятую Кабинетом министров в ноябре прошлого года.
Но вообще-то вопросами реформирования угольной отрасли начал заниматься еще в 1994 году, когда входил в состав комиссии, созданной при Президенте Украины для решения стоящих перед Минуглем проблем. К работе в комиссии были привлечены ученые, специалисты, которые разработали программу выхода из кризиса ПО «Шахтерскантрацит». За основу было взято создание техноагропарка, одной из разновидностей специальной экономической зоны. Наши разработки прошли согласования, дошли до Кабмина, но предыдущее руководство Донецкой области, которое вначале всю нашу работу поддерживало, в последний момент отказалось воплощать задуманное в жизнь. Причина формулировалась следующим образом: «Тулуб хочет построить коммунизм в отдельно взятом объединении...»
- Зато теперь у вас появляется возможность воплотить все предыдущие разработки в жизнь на территориях специальных экономических зон, создаваемых в Донецкой и Луганской областях...
- Я рад, что правительство, народные депутаты положительно относятся к созданию СЭЗ. Это позволит привлечь дополнительные ресурсы в те города, где необходимо смягчить социальные последствия закрытия предприятий угольной промышленности. Как известно, уже разработаны проекты по добыче метана, по переработке отходов угольной промышленности, технического перевооружения отдельных шахт, реконструкции тепловых электростанций. Со своей стороны могу заверить, что министерство будет оказывать всяческую поддержку подобным разработкам.
- Уже давно ясно, что с нынешним количеством убыточных шахт угольная отрасль никогда не поднимется с колен. Что ваши специалисты предлагают?
- В настоящее время в отрасли более 60% шахт обеспечивают 25% общей добычи угля, но при этом на них приходится более 40% объемов государственной поддержки. Мы строим свою работу таким образом, чтобы те шахты, которые сегодня работают устойчиво и имеют перспективу, поддержать финансовыми ресурсами в необходимых объемах, поднять эффективность их работы.
Нашими специалистами разработан проект «Государственной программы реформирования и финансового оздоровления предприятий угольной промышленности на 1998-2000 годы». Ее уже обсуждали на совещании с директорами шахт, руководителями холдинговых компаний, профсоюзными работниками. Народные депутаты имели возможность ознакомиться с документом на конференции и на коллегии Минуглепрома. В программе определены ценовые параметры и те конечные результаты работы, на которые мы ориентируемся. Широко представлен социальный блок, связанный с закрытием шахт. Думаю, что после того, как данная программа будет утверждена Кабмином, она получит поддержку и ВР.
Что касается вопроса убыточных шахт, то всегда надо помнить: речь идет о порядка 100 предприятиях, на которых работает 135 тыс. человек. Есть у наших специалистов предложения и по ним. Мы серьезно работаем над вопросом передачи ряда шахт в частную собственность. Как это может выглядеть? Есть шахта, на которой присутствуют директор и еще ряд руководителей. Остаточная стоимость основных фондов предприятия определена, к примеру, в 6 млн. грн.
Эти фонды оформляются в виде беспроцентного кредита и передаются руководителям в частную собственность с правом передачи по наследству. Погашение кредита начинается через пять лет. Кроме этого, для пополнения оборотных средств будут предоставлены льготные кредиты. В первый год работы налог на прибыль такого предприятия будет составлять 5%, во второй - 10% и т.д., плавно доходя до общеукраинской ставки налога. Оборудование, которое будет завозиться для перевооружения производства, не должно облагаться таможенными пошлинами. Может быть, для данной категории предприятий будут введены льготные тарифы на железнодорожные перевозки и на электроэнергию. Шахта сможет работать и вывозить уголь туда, куда сочтет нужным ее руководство, но с нашей стороны ставится одно условие: если на ней работает, к примеру, 1 600 человек, а нашими специалистами определено, что для нормальной работы требуется всего 900 человек, то ниже этой второй цифры опускаться нельзя.
Естественно, чтобы все наши планы заработали, необходимо принять соответствующие законодательные акты, которые будут определять права и ответственность данной категории руководителей. Пускай работают на себя! Таким образом в угольной отрасли создастся свой, новый класс эффективных собственников, которых, к сожалению, в настоящее время у нас просто нет.
- Вы уже обсуждали с директорами убыточных шахт эти перспективы? Какова была их реакция?
- Не все готовы работать в новых условиях и брать полную ответственность за судьбу собственного предприятия. Многие предпочитают работать, получая деньги и имея в своем распоряжении людские, материальные и финансовые ресурсы, но ни за что не отвечать. Если завтра такого руководителя выгоним, с него как с гуся вода - накопленный капитал позволяет перенести увольнение практически безболезненно.
На днях разговаривал с одним директором перспективной шахты и предложил ему, учитывая опыт, стать генеральным директором холдинговой компании. И что же я услышал в ответ? «Никуда уходить не хочу и не могу!» Приводится целый «букет» причин, чтобы остаться на том месте, которое «кормит» при минимальных затратах собственных сил и средств. Вторая беседа была с директором, который доруководился до того, что у него осталась работающей одна лава. Руководитель вроде бы толковый, кандидат наук, и я предложил перейти ему на работу в аппарат Минуглепрома. В ответ - просьбы не губить и не срывать с насиженного места. Послушал его, посмотрел контракт, где черным по белому написано, что он должен делать, и начал задавать вопросы. Шахта заработала за год 14 млн. грн. Начисления на зарплату составили 7,6 млн. грн., а выплачено 5,7 млн. Спрашиваю: «Что, не было возможности выплатить ее в полном объеме?» В ответ рассказ о том, что и бензин надо покупать, и запчасти. Но не за счет же заработной платы людей! С такими директорами, пока я министр, контракты не будут продлеваться ни при каких условиях.
К слову, 13 генеральных директоров из 25 уже освобождены от занимаемых должностей. Но это все, что я, как министр, могу сделать. Остальное зависит от работы правоохранительных органов.
- Насколько я понял из ваших слов, директора шахт, которые будут работать в рамках вашей программы, условно назовем ее «Частная собственность под землей», сами будут заинтересованы в том, чтобы работать с оптимальным количеством горняков. Значит ли это, что на их плечи будет возложена обязанность создания новых рабочих мест для увольняемых шахтеров? И могут ли они в таком случае рассчитывать на помощь со стороны государства?
- На первом этапе без государственной поддержки не обойтись. Ее надо использовать, но с умом. Наши специалисты совместно с Госкомитетом по вопросам развития предпринимательства уже разработали проект трудоустройства рабочих с закрывающихся шахт путем создания им условий для ведения малого бизнеса.
Кроме этого, мы сегодня меняем сам подход к государственной поддержке и ее распределению. На согласовании в Кабинете министров находится проект постановления, согласно которому с 1 января во главу угла будет поставлена не тонна добытого угля, а тонна реализованного. Отгрузил потребителю - получи господдержку. Причем не на тонну товарного угля, а на гривню. Если добытый уголь лучшего качества, цена его выше, то, соответственно, и господдержка будет больше. Конечно, с принятием этого постановления головной боли у нас прибавится, но отступать не собираюсь.
- Вокруг создания государственной акционерной компании «Уголь Украины» вначале было много разговоров, но затем наступила тишина. Почему так произошло?
- Я один из тех, кто анализировал состояние рынка угля в Украине и разрабатывал ряд правительственных документов, которые позволили создать «Уголь Украины». Планировалось, что эта компания перерастет в биржу угля и на рынке сбыта воцарятся рыночные отношения. Программа была рассчитана на полтора года. Но за прошедшее время изменилась правовая база, и переложить разработанную в феврале схему на нынешние условия уже нельзя.
Я не хочу комментировать нынешнее состояние дел в «Угле Украины», потому что эта структура мне как министру не подчинена. Скажу единственное: я заинтересован в том, чтобы «Уголь Украины» начал работать как можно скорее, потому что в настоящее время Минуглепром действует в «ручном» режиме. Каждый месяц принимаем отчет о том, как реализуется уголь, и строим программу, как он будет реализовываться в следующем месяце. Это - не рыночные отношения, но единственно возможные в сложившейся ситуации.
- В следующем году у шахтеров Украины будет повод выпить 100 граммов за ввод в эксплуатацию новых шахт?
- Дай Бог, чтобы народные депутаты приняли единственно правильное решение и как можно быстрее утвердили Государственный бюджет на 1999 год. Тогда нам удастся сконцентрировать все свои усилия и материальные ресурсы на вводе в действие в августе будущего года первой очереди шахты «Самсоновская-Западная» ГХК «Краснодонуголь». Кроме нее, в стадии строительства находится разрез «Константиновский» ГХК «Александрияуголь» и шахта в «Павлоградугле». Это - именно то направление работы, которое даст шахтерам почувствовать уверенность: уголь будет нужен стране и завтра.
- Мне кажется, для вас важен не только факт принятия бюджета на 1999 год, но и то, чтобы в нем, в разделе финансирование угольной промышленности, стояли цифры, позволяющие осуществить задуманное...
- В первоначальном варианте, который был обсчитан нашими специалистами и предлагался для рассмотрения, фигурировала цифра 6,2 млрд. грн. Понимая, что в нынешних условиях это нереально, финансирование уменьшили до 3,14 млрд. грн. Пока же в бюджете определена цифра 1 млрд. 625 млн. грн., что катастрофически мало. После соответствующих бесед в комитетах ВР вышли на 3,2 млрд. грн. Будем надеяться на поддержку депутатов.
- Но если о будущих показателях работы угольщиков говорить пока рано, то о результатах уходящего года - в самый раз...
- За 11 месяцев добыто 69,7 млн. угля (91,5% к плану). Недовыполнение плана составляет 6,4 млн. тонн, но по сравнению с 1997 годом добыто на 672 тыс. тонн угля больше. Если посмотреть на показатели поставки угля потребителям, то им отгружено почти на 400 тыс. тонн больше, чем за соответствующий период прошлого года. Производительность труда увеличилась на 7,8%. Среднесуточная добыча - на 12 тыс. тонн. И это при том, что в ноябре работало на 62 лавы меньше, чем в 1997 году. Снижается удельный вес бартерных операций: с 77,5% в начале года до 66% в ноябре.
Нас сильно подкосил финансовый кризис. Цена на уголь рассчитывается в гривнях, а энергетики и газовики применяют в своих расчетах несколько другую валюту. Их расценки выросли, а наши остались на месте... Растет кредиторская задолженность, которая уже перевалила за 8,5 млрд. грн. и на 4,6 млрд. превышает дебиторскую. Если учитывать, что годовой объем реализации угля составляет 4,4 млрд. грн., то получается, что всем предприятиям угольной промышленности надо два года работать только на то, чтобы раздать долги.
Министерством был ужесточен контроль за ежемесячной выплатой заработной платы. В период с июля по октябрь задолженность по ней уменьшилась на 61 млн. грн. Если рассматривать ситуацию с начала года, то снизились и темпы роста задолженности: было 52 млн. грн. каждый месяц, стало - 4,1 млн. За июль-октябрь зарплаты выплачено больше, чем начислено.
- Вот вы говорите, что отгрузка угля увеличилась. Однако украинские металлурги предъявляют претензии к качеству добываемого угля. Мариупольские комбинаты имени Ильича и «Азовсталь» рассматривают вопрос закупки австралийских углей...
- Пускай закупают. Наши специалисты изучили вопрос импорта угля и пришли к выводу, что украинские шахты не могут в полном объеме обеспечить нужды отечественного потребителя в собственной продукции. Мы занимаемся вопросами качества. Уже разработана программа переработки углей, в которую будут включены все 64 обогатительные фабрики. Их мощности составляют 145 млн. тонн переработки в год, а на сегодняшний день здесь перерабатывают только около 37 млн. тонн... Согласно программе, весь уголь в обязательном порядке должен быть пропущен через обогащение. Это позволит снизить эксплуатационные затраты на электростанциях, улучшить качество концентратов и шихты для коксохимических заводов.
А без импортного угля мы не обойдемся. Для примера: в 1990 году в Украину ввозилось 20 млн. тонн угля ежегодно, в прошлом году - 9,2 млн. Правда, в том же 1990 году из Украины было экспортировано 20 млн. тонн, тогда как в прошлом году - лишь 2,2 млн.
- Ваш рассказ о погашении задолженности по зарплате впечатляет. Но парочка таких акций, как у стен Луганской облгосадминистрации, где полгода лежали шахтеры,- и ваш имидж будет испорчен окончательно и бесповоротно.
- Согласен, что подобные акции сводят все сделанное на нет, наносят значительные убытки. За прошедший год из-за забастовок отрасль потеряла 3,3 млн. тонн угля, что эквивалентно 280 млн.грн.
Что же касается ситуации у стен Луганской облгосадминистрации, то, на мой взгляд, там больше присутствовал политический интерес определенных личностей. Я встречался с пикетирующими и предлагал варианты разрешения конфликта. Решались все вопросы, кроме одного - выплаты зарплаты в полном объеме. Им задолжали 700 тыс. грн., а в целом по отрасли эта цифра достигает 2,3 млрд. грн. Если я выплачу деньги пикетирующим, то чем хуже их тот шахтер, у которого тоже есть задолженность, но который не бастует, а добывает уголь в забое?
- Но выплатить ведь все равно пришлось. Правда, этому предшествовала попытка самосожжения Александра Михалевича, отца двоих детей. В прессе уже сообщалось, что с 45% ожогами тела он был направлен в реанимационное отделение областного ожогового центра и его состояние оценивается как тяжелое... Общая задолженность по зарплате Александра Михалевича составляла 5 247 грн. На его лечение властями перечислено порядка 4 000 грн. Увы, шахтера не спасли...
Еще 3 декабря на сессии ВР был рассмотрен вопрос по пикету и принято постановление, согласно которому Кабмин обязан был выплатить пикетирующим шахтерам задолженность по зарплате. Данное решение вызвало неоднозначную реакцию. Так, рабочее собрание шахты имени Лютикова постановило, что коллектив шахты категорически против решения ВР и в случае его выполнения намерен остановить работу шахты до полного погашения задолженности. Что вы будете делать, если это произойдет?
- О развитии событий в Луганске я уже говорил выше. Могу только повторить, что решение проблем отдельных коллективов не меняет ситуацию в целом по отрасли. Можно единовременно помочь 200 горнякам, но как помочь остальным 630 тысячам? В процессе поиска вариантов выполнения требований пикетчиков руководство Минуглепрома учитывало мнение трудовых коллективов шахт, профсоюзов, результаты референдума, которые свидетельствовали о поддержке решений администрации шахт... Ситуация с шахтой имени Лютикова лишь подтверждает правильность позиций Минуглепрома - выплачивать задолженность по заработной плате всем работникам отрасли, пропорционально поступающим денежным суммам.
- Вы готовы к тому, что в следующем году вас будут оценивать не только с точки зрения успехов в экономике, но и с точки зрения успехов в политике? От того, сумеете ли вы удержать ситуацию с шахтерами под контролем, зависят и будущие президентские выборы.
- Самая главная политика для меня - это экономика угольной промышленности. Если люди, идя на работу, будут знать, что им будет где работать, чем работать, в чем работать и за что работать, - не будет никаких проблем.