В 2021 году в России было зафиксировано более 451,5 тыс случаев вмешательства в свободу интернета, об этом говориться в докладе проекта "Сетевые Свободы".
"400 уголовных дел за посты в интернете, DDoS-атаки на независимые СМИ, слово года — цензура. Twitter замедляется, иностранные IT-гиганты открывают российские офисы, а международные рейтинги ставят Россию на третье место в мире по цифровой свободе (с конца). ...> Но и хорошее тоже есть", говорится в докладе.
Под вмешательством авторы доклада понимают широкий и разнонаправленный формат влияния: запрет информации и блокировку сайтов, запросы личных данных пользователей, административное давление, уголовное преследование и реальное лишение свободы и др. При проведении мониторинга не дается оценка правомерности фиксируемых вмешательств — рассматриваются как, например, закрытие страниц с террористическим контентом в соцсетях, так и задержания стримеров и онлайн-журналистов на публичных акциях. В категорию "уголовное преследование" авторы доклада включали не только дела, по которым уже предъявлены обвинения или вынесены приговоры, но также те, где есть вероятность привлечения к уголовной ответственности (обыски, задержания, допросы).
Словом года, сообщается в документе, стало "цензура".
В 2021 году зафиксировано 451 518 отдельных случаев вмешательства в свободу интернета в России — это в 1,5 раза больше, чем в 2020 году. Как и раньше, абсолютное большинство инцидентов связано с запретом информации по различным основаниям, а также с блокировкой отдельных страниц, сайтов и IP-адресов.
При этом примерно в каждом втором случае владельцы сайтов или администраторы интернет-платформ удаляли запрещенный контент по запросу регулятора и тем самым избегали фактической блокировки: всего операторы связи заблокировали 200 тыс. интернет-ресурсов. Среди заблокированных из-за пропаганды терроризма — например, сайт проекта "ОВД-Инфо", сообщил руководитель "Сетевых свобод" Дамир Гайнутдинов.
Уголовное преследование за высказывания в интернете в 2021 году достигло значений 2017 года: был зафиксирован 401 инцидент и 44 случая реального лишения свободы за посты в социальных сетях (289 и 31 случай годом ранее соответственно). Большинство приговоров вынесено по статьям Уголовного кодекса 280 (призывы к экстремизму) и 205.2 (оправдание терроризма). Среди таких случаев — реальный срок оператору Фонда борьбы с коррупцией (признан экстремистской организацией, запрещен в России) Павлу Зеленскому за твиты, в которых он резко выразился в адрес властей после самоубийства журналистки Ирины Славиной, уточняет Гайнутдинов.
В Крыму значительно увеличилось число отдельных вмешательств в свободу интернета, либо отмечены случаи насилия или приговоры к реальному лишению свободы за интернет-активность.
Отмечены 44 кибератаки на журналистов, гражданских активистов, блогеров и СМИ. В их число входят попытка взлома мессенджеров, аккаунтов в социальных сетях и сайтов, кража личных данных и DDoS-атаки на веб-ресурсы.
Увеличилось число случаев привлечения к административной ответственности (до 1806 против с 1222 в 2020 году), более половины из них — дела СМИ и журналистов, признанных иностранными агентами, и касаются отсутствия маркировки на отдельных сообщениях, постах и даже комментариях в социальных сетях.
В докладе отмечается, что одновременно с развитием цифровой экономики государство "строит систему контроля за распространением информации, включающую в себя блокировку интернет-сайтов".
"Зарубежные ИТ-гиганты после нескольких лет бесплодных переговоров наконец поставлены перед выбором — принять правила игры и согласиться выполнять положения российских законов и требования регулирующих органов, либо оказаться заблокированными и фактически потерять российский рынок", — говорится в докладе с указанием, что уже около 10 месяцев в России замедляется скорость доступа к Twitter.
По словам гендиректора Института исследований интернета Карена Казаряна, можно говорить об ухудшении ситуации с гражданскими правами как таковыми, что находит изменения в рейтингах и общественном мнении, но к Рунету это не относится. "2021 год, конечно, был отмечен штрафами в отношении иностранных игроков, но для российских компаний в регулировании изменилось немногое. Нынешний год с его реализацией "закона о приземлении", равно как и закручиванием гаек на рекламном и других рынках, может стать худшим", — указал Казарян.
"Начиная с 2012 года, когда был принят первый закон по чёрным спискам сайтов и введён реестр запрещённых в России ресурсов, мы год от года наблюдаем рост и количества категорий запрещенной информации, которые стало возможно блокировать во внесудебном порядке, и числа ведомств, которые имеют право выносить требования по удалению той или иной информации", — сообщил глава "Роскомсвободы" Артём Козлюк.
Блокировочные полномочия имеют не только Роскомнадзор и суды, которые на этом поприще демонстрируют большую активность, но и множество других ведомств: Роспотребнадзор и МВД, Росалкогольрегулирование, Росздравнадзор, Росмолодежь и другие структуры.
Ежедневно подвергаются блокировке те категории информации, которые не значатся в законе об информации как запрещенные, и даже решения какого-то местного сельского суда в этом вопросе распространяются на всю территорию России.
Поэтому в количественном плане тоже растут показатели блокировок.
Какими соображениями руководствуются власти, наращивая темпы внесения той или иной информации под запрет, сказать трудно, рассуждает Артём Козлюк. "Но по головке ведомства точно не погладят за то, что им дали полномочия, а у них там нули стоят, и ряд ведомств ведёт более активную деятельность на этой ниве, – продолжает он, – например, Федеральная налоговая служба — главный лидер по блокировкам сайтов России. За всё время мы зафиксировали (с тех пор, как им дали полномочия) – 300 тысяч ресурсов они внесли в реестр. Даже опередили судебную систему. Некоторые работают менее активно. Например, Росмолодёжь и судебные приставы, которые имеют свои кусочки цензуры, всего лишь по нескольку сотен решений обработали. У каждого ведомства свое видение, как относиться к тем полномочиям, которые им выделены".
Руководитель "Роскомсвободы" вспомнил также про псевдообщественные организации, которые атакуют все вышеперечисленные ведомства своими заявками на блокировку собственноручно найденного ими контента, показавшегося им вредным.
"Что ни возьми за категорию, всё вызывает вопросы, тысячи примеров не в фигуральном смысле, а в реальном. Абсурдных решений тоже уже сотни тысяч. По наркотикам, например. Или просветительская деятельность, которая приравнивается к пропаганде. Так что тренд на увеличение более чем заметен", – констатирует Козлюк.
При этом вынесение решения по запрету информации на определенном ресурсе не подразумевает автоматическую блокировку — есть ресурсы, по которым решение вынесено, но они не блокируются годами: "Соответственно, приведенные в исследовании более 400 тысяч эпизодов, связанных с запретом информации по различным основаниям — это решения, которые позже вылились в более 200 тысяч случаев реальной блокировки".
От блокировки не застрахованы ни мелкие, ну крупные ресурсы — последние и раньше попадали в реестр запрещённой информации, и будут попадать туда и дальше, уверен Артём Козлюк. "И крупные соцсети будут тормозить. Мы это уже видели на примере Twitter, и видим агрессию государства по отношению к западным платформам. Но их будут тормозить не просто так, а в нужный политический момент. Это решение будет не со стороны Роскомнадзора, а на уровне выше, поскольку будут затрагиваться и финансовые, и социальные интересы многих сторон. Какие-то западные сервисы легче заблокировать в социальном и экономическом аспекте, какие-то будут сопрягаться с очень большими рисками для государства. Блокировка Facebook вряд ли выведет массы на улицы и кого-то очень сильно возмутит. А вот блокировка YouTube или Instagram вряд ли произойдет очень скоро, потому что там уже замешаны большие коммерческие интересы", – подытоживает он.
Ранее сообщалось, что ФСБ России опубликовала приказ с перечнем сведений, которые "могут быть использованы иностранцами против безопасности России". Такова официальна версия новых ограничений в РФ.
Дело в том, что в списке нет данных, которые были бы гостайной или секретной информацией. И лишь по мнению ФСБ, информация может "потенциально использоваться против государственной безопасности иностранными государствами и организациями".