Белый дом во время президентства Дональда Трампа чаще, чем при любом другом президенте, прибегает к финансовым санкциям. При этом, в "черный список" американского главы попадают не отдельные страны, как Иран или Венесуэла, а целые союзы мировых держав, пишет The Economist.
Согласно данным, собранным юридической фирмой Gibson, Dunn & Crutcher, в свои первые три года на посту президента Трамп добавил свыше 3100 человек и компаний в санкционный лист Управления по контролю за иностранными активами, подразделению Министерства финансов. Для сравнения, Джордж Буш за все восемь лет в Белом доме добавил в этот лист 3474 человека. Администрация Трампа не только расширила действие санкций, но и добавила новые модели. Например, запретила торговать государственными облигациями Венесуэлы.
Как отмечает издание, Евросоюз и ООН также используют санкции для решения своих задач, но Америка имеет особое значение, потому что расположена в центре мировой финансовой системы. У человека под санкциями замораживают активы в США, а компании, которые работают в стране или делают платежи в долларах, испытывают сложности при работе с таким клиентом. У человека в санкционном списке не получится открыть банковский счет, получить активы или зарплату даже в удалённых от США странах. Похожий эффект сказался на китайском цифровом гиганте Huawei, который теперь не может делать закупки в американских компаниях.
Трамп использует санкции в качестве политического рычага в спорах на высшем уровне. В сентябре, вводя меры против национального банка Ирана, он объявил, что это будут "самые серьезные из когда-либо существовавших санкций".
В прошлом месяце, когда президент Турции Эрдоган начал наступление в Сирии, Трамп пригрозил "быстро разрушить турецкую экономику", когда Министерство финансов ввело санкции против трех официальных лиц Турции.
Однако без громких заявлений его администрация также наказала беспрецедентное число людей, которых обвиняют в коррупции или нарушении прав человека в неочевидных странах. К тому же благодаря закону Магнитского, который вступил в силу в 2016 году, Америка имеет право вводить санкции против граждан даже тех стран, где не существует государственной программы санкций.
Такая волна санкций, по мнению помощника секретаря в Министерстве финансов, отражает инновационное "финансовое искусство управлять государством", которое практикует глава Белого дома. Такой подход должен казаться идеальным президенту, который хочет надавить на иностранцев, но не хочет для этого посылать войска или бомбардировщики.
Личность Трампа, считает британская газета, также играет важную роль. Министр финансов лично объявлял о каждых принятых санкциях вместо того, чтобы оставить это подчиненным, как делали до него. По его словам, половину своего рабочего времени он тратит на разработку ограничительных мер. Адам Смит из Gibson, Dunn & Crutcher отмечает, что ввести санкции против людей или компаний быстрее и проще, чем принять любые другие меры.
Однако это поднимает другой вопрос: работают ли санкции?
По мнению Смита, в плане тактики это кажется предельно ясным, что люди под санкциями, становятся несчастными. Однако в плане стратегии на самом деле непонятно, достигают ли санкции своих целей. Правительство Трампа заявило, что для снятия санкций президент Венесуэлы должен уйти в отставку, а Иран изменить свою внешнюю политику. Оба требования кажутся маловероятными. Так же неочевидно, что меры финансового давления меняют поведение отдельных лиц.
Организация Джона Прендергаста The Sentry в своем исследовании указывает на успешное изменение в поведении граждан Либерии и Судана, однако даже в этой работе отмечается "плохая концептуальная проработка, согласованность действий, исполнение и применение". Из-за недостатка персонала некоторыми списками просто пренебрегают. В целом, согласно докладу Счетной палаты США, американское правительство практически не представляет, как хорошо работают санкции или насколько они эффективны.
Как отмечает The Economist, если санкции не способны поменять поведение, они могут стать не инструментом сдерживания, а дорогой и достаточно деспотичной экстерриториальной формой наказания. Со временем иностранные государства могут приступить к созданию обходных вариантов, которые снизят эффективность санкций, и тогда получится, что администрация Трампа ослабила одно из самых сильных невоенных средств воздействия. Но эти обходные варианты не так просто создать, пока Америка является ведущим финансовым центром.
По крайней мере сейчас, санкционная политика Трампа является ярких пятном на в остальном достойной сожаления внешней политике.