С развитием цифровых технологий усложняется процесс поиска достоверной, проверенной информации, а в научной среде — релевантных и реальных исследований. В The Guardian вышла статья профессора политологии Университета Макгилла (Канада) Араша Абизаде «Академические журналы — это прибыльная афера, и мы полны решимости это изменить», которая наводит на такие мысли.
Дезинформация и псевдоисследования. С одной стороны, пользователи так или иначе попадают под влияние дезинформации и пропаганды в Интернете. С другой — сложно найти и получить верифицированный/компетентный источник информации, чтобы опровергнуть неправдивые данные.
«Коммерческое притеснение академических публикаций наносит значительный вред нашей интеллектуальной и научной культуре. Поскольку дезинформация и пропаганда свободно распространяются в Интернете, настоящие исследования и научные работы остаются закрытыми и непомерно дорогими», — пишет Араш Абизаде. Действительно, чтобы иметь доступ к научным журналам, западные университеты расходуют большие средства. И речь идет о миллионных затратах: по его словам, «годовые доходы «большой пятерки» коммерческих издательств — Elsevier, Wiley, Taylor & Francis, Springer Nature и SAGE — исчисляются миллиардами, а некоторые из них имеют ошеломляющую норму прибыли, приближающуюся к 40%, превосходя даже Google».
Кстати, когда я проводила исследование, то пользовалась в немецком университете разными базами, в частности сайтом Sage Journals, где доступ предоставляется с помощью университетской корпоративной почты. Не все украинские университеты могут предложить полный доступ к научным журналам. Например, статья в сфере социальных наук или коммуникаций может достигать 50–70 евро и больше, в частности Абизаде отмечает сумму от 30 до 40 фунтов стерлингов. Проведение современного исследования требует много времени, работы и денег как на само исследование, так и для оплаты публикации в профессиональных журналах с именем.
Но и здесь можно столкнуться с мошенниками — редакциями псевдожурналов, с похожими сайтами научных изданий, которые не входят в наукометрические базы, собирают крупные средства с научных работников, да еще и получают статьи с реальными исследованиями. Также в сети есть другая опасность — редакции мусорных журналов публикуют фальшивые исследования, и это дискредитирует науку. Профессор Араш Абизаде предлагает решение: «Мы чувствуем большую ответственность за то, чтобы помочь создать коллективный импульс к лучшей модели: издательской модели, которая больше не тратит огромные объемы государственных ресурсов на получение прибыли частными корпорациями, обеспечивает редакционную независимость от давления со стороны получения прибыли и делает исследования доступными для каждого бесплатно. Это не просто академическая проблема. Революция в издательском ландшафте также может помочь остановить волну дезинформации и пропаганды в публичной сфере».
Глобально & локально. Бесспорно, мировые тенденции охватывают и украинских исследователей, в частности тех, которые могут себе позволить проводить исследования с помощью грантовых программ за границей, реже — в Украине. Самостоятельно выполнить качественное исследование сложно, или же это требует намного больше времени, ресурсов, доступа к разным программам, научным журналам и т.п. Также важно знать современные методы исследования, разные подходы, элементарную этику исследователя. Сейчас мы говорим об исследователях — researchers, работающих в гуманитарных науках, а не scientists, то есть научных работниках, представляющих точные науки. Если сфера моих научных интересов — коммуникации, то я могу быть только исследователем. В Украине сейчас научными работниками и учеными называют всех.
«Елена, а вы видели, что тезисы подписаны «доктор философских наук, профессор», о каких ошибках в тексте может идти речь?»… А я в то же время встречаюсь с авторитетами носителей научных званий, уже, очевидно, достигших «вершины в научной сфере»...
Есть другая сторона исследований, когда научный работник или НПП университета обращается к организациям с платными услугами по написанию тезисов/статьи/квалификационной работы/диссертации «под ключ». Это проще, иногда быстрее и, конечно, намного дороже. Раньше это называлось «заавторство». Такая тенденция есть и в других странах. Кто пишет такие работы? Конечно же, не исследователи. Настоящий исследователь, мотивированный какой-то идеей, будет работать, искать научную истину, «гореть» этим и подписываться своим именем, что важно. Но в таких компаниях с образовательными услугами можно увидеть вчерашних выпускников магистратур/аспирантур, имеющих базис по методологии научных исследований, характер копирайтера/рерайтера, в лучшем случае — аналитика данных. Есть вероятность получить результаты псевдоисследования. Есть риск потерять собственное имя, ударить по репутации научного работника, профессора университета, исследователя. Но требования в университетах, разнообразные рейтинги преподавателей, научные индексы и т.п. требуют количественных показателей по научной работе, поэтому бизнес в научной сфере набирает обороты.
***
Западные исследователи нуждаются в переменах, объединяются и предлагают альтернативы. После полномасштабного вторжения РФ в Украину за границей начали приобщать к проектам и украинских исследователей, и это позитивная тенденция. В 2014 году мне, аспиранту, профессора говорили, что изучение войны не ко времени, что надо дождаться ее завершения и с исторической ретроспективы рассматривать ту или иную тему. Сейчас война становится объектом исследований. Или их контекстом. Нам просто нужно объединяться, исследовать, достигать научной истины и таким образом опровергать дезинформацию и пропагандистские нарративы.