У американских президентов есть привычка восхвалять лидеров Китая. Льстивый Ричард Никсон говорил Мао Цзэдуну, что его труды "изменили мир". Джими Картер описывал Дэна Сяопина целой строкой определений: "умный, твердый, интеллигентный, искренний, смелый, состоятельный, уверенный в себе и доброжелательный". Билл Клинтон говорил о китайском лидере Цзяне Цзэмине как о "визионере" и "чрезвычайно умном человеке".
Президент Дональд Трамп тоже не стал исключением. Он назвал Си Цзиньпина "вероятно, наиболее могущественным лидером", который был в 3 за столетие. И Трамп прав.
Об этом пишет The Economist, добавляя, что американский президент мог бы добавить: "Си Цзиньпин самый могущественный лидер в мире", хотя это было бы политическим самоубийством.
Китайская экономика до сих пор остается второй после американской, а китайская армия хоть и нарастила мышцы, но все еще значительно уступает Вооруженным силам США. Но экономическая и военная сила - это еще не все. У лидера свободного мира очень узкий и посредственный подход к иностранцам, а также не может воплотить свой порядок дня дома. США до сих пор самая мощная страна в мире, но ее лидер слабее во внутренней политике и менее эффективен за рубежом, чем любой из его предшественников. Так произошло не в последнюю очередь за то, что он презирает ценности и союзы, которые закрепляли американское влияние.
В свою очередь лидер крупнейшей авторитарной страны в мире гордо шагает за рубежом. Его хватка жестче, чем у любого лидера со времен Мао. И если Китай в эру правления Мао Цзэдуна был хаотичным и невероятно бедным, то во времена Си Цзиньпина он остается двигателем мирового экономического роста. Очень скоро влиятельность китайского лидера станет очевидной. 18 октября китайская Компартия соберется на съезд в Пекине. Такие встречи происходят каждые пять лет. Си Цзиньпин будет впервые председательствовать, а 2300 делегатов будут восхвалять его. Скептичные обозреватели могут поставти вопрос о том, как Си Цзиньпин использует свою власть: для добра или зла.
Во время многочисленных зарубежных поездок китайский лидер занимал позицию "апостола мира и дружбы", голоса здравого смысла в турбулентном мире. Ошибки Трампа сделали это возможным. В Давосе в январе Си Цзиньпин обещал мировым элитам, что он возглавит глобализацию, свободную торговлю и поддержит Парижское климатическое соглашение. Аудитория была довольна. По крайней мере, одна суперсила в мире хочет отстаивать правильные ценности в то время, когда Трамп не хочет.
Слова Си Цзиньпина частично были правдивыми, потому что у его страны есть наибольший резерв иностранной валюты, чтобы подкрепить их. Его проект "Шелковый путь" может и носит загадочное название, но посылает сигнал, что сотни миллионов долларов Китая будут инвестированы в железные дороги, порты, электростанции и прочую ифраструктуру за рубежом. И все это поможет миру двигаться в направлении процветания. Это тот тип лидерства, который Америка не демонстрировала со времен воплощения "Плана Маршалла" в послевоенной Европе.
Си Цзиньпин также демонстрирует безпрецедентную военную силу Китая. В этом году страна впервые открыла зарубежную военную базу в Джибути. Китайский флот принимал участие в совместных с Россией учениях под боком у НАТО. Китай уверяет, что никогда не будет вторгаться в другие страны с целью насадить свою волю, а его развитие военных баз якобы служит для поддержания мира и борьбы с пиратством. Искусственные острова в Южно-Китайском море, по словам Пекина, служають чисто оборонительным целям.
В отличие от президента России Владимира Путина, лидер КНР Си Цзиньпин не создает проблемы в мире и не пытается подорвать демократию и стабильность Запада. Но он излишне толерантно относится к тем, кто создает проблемы, например, к Северной Корее. А определенное поведение китайских военных тревожит соседей в Юго-Восточной Азии, а также Индию и Японию.
Дома Си Цзиньпин такой же нелиберальный, как и его российский коллега. Он убежден, что даже незначительная политическая свобода может привести к свержению его режима. Судьба СССР пугает его.
Лидер Китая может думать, что сосредоточение такой большой власти над 1,4 миллиарда китайских граждан в руках одного человека - это "новая норма" китайской политики. Но, по мнению The Economist, это не нормально, а опасно. Такая модель может вызвать нестабильность в самом Китае, а также капризное поведение за рубежом, особенно во времена, когда Америка Трампа отступает, создавая геополитический вакуум. Миру не нужны изоляционистские США или диктатура Китая. Однако, у него может появиться и то, и другое.
Ранее The Economist писало, что КНДР подталкивает США и Китай к сближению. Впрочем, диалог между странами достаточно напряженный. Они обе согласны с целью безъядерного Корейского полуострова. Но Вашингтон и Пекин продолжают обмениваться обвинениями.