Российское вторжение в Украину сильно усложнило американские военные и дипломатические расчеты, но оно не изменило убеждение Вашингтона в том, что Китай – гораздо большая угроза.
Пентагон разослал американским чиновникам информационный бюллетень с описанием национальной оборонной стратегии администрации Джо Байдена. В нем говорится, что США отдают приоритет сдерживанию агрессии Китая в Индо-Тихоокеанском регионе, а уже потом российскому вызову в Европе. Но такая оценка может измениться еще в годы президентства Байдена. Потому что агрессия Владимира Путина в Восточной Европе – это гораздо большая военная проблема, чем все, что Пекин сейчас делает на Востоке. Российский автократ описывает свое вторжение в Украину как начало альтернативного мирового порядка, в котором США не доминируют. Об этом в статье для Forbes пишет директор Lexington Institute Лорен Томпсон.
Автор отмечает, что Путин редко упускает возможность напомнить миру, что Россия владеет ядерным арсеналом, способным уничтожить Запад в считанные часы. Такую риторику нельзя сравнивать всем тем, что лидер Китая Си Цзиньпин говорит публично. Конечно, говорить можно сколько угодно. Но есть и более веские причины считать, что Вашингтону придется пересмотреть свой разворот к Азии. Томпсон перечисляет пять из них.
Прежде всего, это география. Китай и Россия одинаково имеют историю развития империй на протяжении многих столетий. Но географические обстоятельства, диктующие их цели в сфере безопасности, разные. Европейская Россия оккупировала большую площадь от Урала до Северного моря. И для экспансии в западном направлении препятствий практически нет. В свою очередь Китай окружен большими географическими барьерами: это и горы, и пустыни, а также Тихий океан. Одна из причин, почему Тайвань играет столь большую роль в Индо-тихоокеанской стратегии Вашингтона – это то, что небольшая островная страна остается единственным местом, которое военная сила Пекина имеет шанс оккупировать еще в текущем десятилетии. Этого не скажешь о России. Без надежной западной обороны российская армия может оккупировать большое количество соседних стран: от Молдовы до Финляндии. Риторика Путина укрепляет убеждение, что Украина – это только начало новой эры российского империализма.
Вторая причина – это лидеры. Си Цзиньпина и Владимира Путина можно назвать пожилыми диктаторами, которые не хотят выпускать власть из рук. Чтобы оставаться во главе своих стран, оба играют национальными обидами, которые в прошлом якобы нанесли их народам иностранцы. Однако, подход Си Цзиньпина к увеличению глобального влияния Пекина имеет многоуровневую природу и базируется не только на военной силе. Путинский подход в последние годы был основан исключительно на применении армии для взятия под контроль чужих территорий. Эксперт Ишаан Тароор писал в статье для Washington Post, что неопериалистическое мышление Путина основано на «утверждениях о мистическом предназначении, стоящем выше любых геополитических императивов, из-за которого Россия обязательно должна вступить в схватку с Западом».
Си Цзиньпин, без сомнения, имеет свою концепцию китайской особой судьбы. Но она не предусматривает оккупацию территорий вне Тайваня. В отличие от Путина, сравнивающего себя с завоевателем Петром I, Си не сравнивает себя с императорами династии Цин, увеличившими территорию Китая вдвое. Успех его плана не зависит от успешного завоевания соседей.
Третья причина – это характер угрозы. Путин делает такую большую ставку на военную силу из-за слабости всех других доступных инструментов. Российская экономика, сильно зависимая от экспорта ископаемого топлива, не может конкурировать с Западом и передовыми технологиями. В любой неядерной войне с Западом Россия быстро терпит поражение из-за нехватки новейшего вооружения и экономических ресурсов. То, что Путин так часто напоминает о российском ядерном арсенале, - это проявление слабости, отражающее, что даже в военном измерении его страна не чета западным соперникам, если они будут объединены.
В случае Пекина ситуация иная. Присоединившись к ВТО в 2001 году, Китай стал крупнейшим промышленным государством мира. Его промышленные возможности превосходят все, что есть в США, Японии и Западной Европе вместе взятые. Его собственные технологические возможности постоянно прогрессируют, а в некоторых областях Пекин имеет мировое лидерство. Если Китай просто сохранит свой экономический вектор, который он развивал последние два десятилетия, он станет доминантной глобальной силой даже без первоклассной армии. В случае России это нереально. Ее попытки догнать другие экономики провалились. Поэтому остались лишь военные методы воплощения грез Путина о «величии».
Четвертая причина – интенсивность угрозы. Несмотря на то, что Китай быстро наращивает силы, его военная угроза за пределами Тайваня в основном гипотетическая. В случае России военная угроза очевидна и может сохраняться на много поколений. Британский премьер-министр Борис Джонсон и генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг предупреждали, что российская война против Украины может затянуться на долго, возможно даже на годы. Даже если кровопролитие прекратится, российские войска будут стоять на границе полудесятка стран НАТО. Поэтому угроза войны не исчезнет из Европы, вне зависимости от того, как закончится нынешняя путинская агрессия. Интенсивность войны делает игнорирование поведения Москвы невозможным. В настоящее время угроза со стороны Китая в западной части Тихоокеанского региона более туманна. Даже если нынешняя военная экспансия Пекина продолжится, китайский вызов, прежде всего, будет носить экономический и технологический характер. Количество войск США в Тихоокеанском регионе не изменит факт, что Китай постоянно коммерциализирует инновации быстрее, чем Америка.
И последняя причина – это то, насколько угрозу можно уладить. Поскольку Китай представляет региональную военную угрозу, решение относительно легко предусмотреть. Например, можно на постоянной основе развернуть бронетанковую бригаду на Тайване, чтобы сдержать любое потенциальное вторжение. В Европе же решение гораздо труднее найти. Потому что, например, между такими странами, как Япония и Китай, есть природные барьеры. А в Европе их нет. Молниеносная атака Москвы против нескольких соседей может добиться успеха до того, как США даже смогут мобилизовать силы. И какой бы ни была западная реакция, приходится учитывать, что у России есть тысячи тактических ядерных боеголовок в регионе. Таким образом, угроза России в Восточной Европе будет все больше доминировать в стратегических расчетах Вашингтона. Китай имеет больше вариантов поведения и более изощренное руководство. Он сможет увеличить свое влияние на Востоке без тех методов, к которым прибегает Путин.