В июне 2023 года, после четырехлетнего (!) перерыва, в Украине начала работать новая Высшая квалификационная комиссия судей (ВККС) — одна из самых важных частей судебной реформы. Согласно закону, принятому в 2015 году, неотъемлемой частью ВККС стал Общественный совет добропорядочности (ОСД). Не тема этого материала разбирать, насколько рассудительной была ликвидация ВККС — ключевой для судебной системы институции (мы же не ликвидируем парламент за то, что он принимает неудачные законы), но точно тема: зафиксировать, насколько новый состав ВККС и ОСД справляется с поставленными задачами. Или не справляется.
Потому что сигналы, которые общество и судебная система получили за время функционирования нового состава ВККС, мягко говоря, настораживают. Начиная со скандала с якобы российским паспортом главы Комиссии Романа Игнатова, спровоцированного письмом Службы внешней разведки (по последней информации, Рабочая группа ВККС, сделав запросы в спецслужбы, не нашла окончательных подтверждений этой информации), и заканчивая недавним письмом заместителя главы Комиссии Руслана Сидоровича и координатора ОСД Вероники Крейденковой послам G-7, на будущее подорвавшим сотрудничество ВККС с Национальным антикоррупционным бюро (НАБУ) и Национальным агентством по вопросам предотвращения коррупции (НАПК). И это поставило под большое сомнение институционную состоятельность Высшей квалификационной комиссии судей.
Почему это вообще происходит? Кому выгодно расшатывать институцию в разгар судебной реформы, в разгар квалификационного оценивания и на старте нескольких конкурсов на должности судей? При чем здесь Банковая и принципиальный «неменеджер» Игнатов? В чем Общественный совет добропорядочности обвиняет новый состав Комиссии и понимает ли, что они в одной лодке? Сможет ли в конце концов новый состав ВККС выдержать эти удары и исполнить предусмотренные законом полномочия?
Институционные качели ВККС
В ноябре прошлого года ВККС продолжила незавершенное квалификационное оценивание 2000 судей. Также начался конкурс на 550 должностей в апелляционных судах. Кроме этого, начались собеседования с кандидатами на должности судей местных, хозяйственных и административных судов. Вместе с тем до конца июля этого года в Украине должны создать Высший административный суд. Объявлен конкурс на отбор судей Высшего антикоррупционного суда (ВАКС). Но четкого плана действий, приоритетности шагов и понимания того, как это должно одновременно работать, нет, а КПД — низкий. Почему так?
Здесь мнения собеседников ZN.UA расходятся. Так, коллеги единодушно описывают главу Высшей квалификационной комиссии Романа Игнатова как «неповоротливого и медленного в принятии решений менеджера». А вот дальше есть нюансы. «Честный, но некоммуникабельный, — говорит один собеседник. — Очевидно, что на его действия влияют 25 лет работы с уголовной юстицией: сначала следователем, затем прокурором и потом судьей. На некоторые вещи Игнатов смотрит прямо, не отвлекаясь на важные нюансы. Но именно эта зашоренность и ограниченный кругозор в этом случае сыграли нам на руку». По мнению этого и других источников внутри ВККС, с Романом Игнатовым невозможно договориться о нужном кому-то судье. Эти же источники ZN.UA в ВККС утверждают, что когда впервые (и пока в последний раз) к главе Комиссии пришли договариваться c Банковой, «он их послал». И добавили, что именно из-за неумения договариваться Игнатову напомнили старую историю с его якобы российским гражданством.
Но здесь включается другое мнение, наверное, коллег-недоброжелателей, которые утверждают: «именно потому, что Игнатов — плохой менеджер, ВККС до сих пор не под Банковой». Якобы глава Комиссии как неспособный менеджер просто не может обеспечить нужные ОПУ решения. Именно поэтому под ним усиленно шатают кресло. И «российский паспорт» — один из инструментов.
Напомним, что история о том, есть у Романа Игнатова российский паспорт или нет, началась еще на этапе формирования новой ВККС. В разгар конкурса на должность члена ВККС ему припомнили, что в 1990-х, сразу после распада Советского Союза, Игнатов работал прокурором в России. И для тех, кто утверждал, что российский паспорт и гражданство были, это стало основанием сказать, что, дескать, он не мог работать в прокуратуре без российского паспорта. Со временем эта история затихла. А Игнатов стал не только членом Комиссии, но и возглавил ее, помешав ОПУ провести в кресло своего главу. Тогда называли разные фамилии, которые мы пока обнародовать не будем.
Но месть не заставила себя ждать. Как объясняют собеседники ZN.UA в Высшем совете правосудия, скандальный народный депутат Максим Бужанский написал в правоохранительные органы на Игнатова заявление, на основании которого против него, как говорит сам глава ВККС, возбудили уголовное дело по статье «государственная измена». Сначала члены Комиссии хотели создать внутри квалификационного органа свою маленькую комиссию по вопросу якобы российского гражданства Романа Игнатова. Но потом сошлись на том, что главе ВККС нужно лично сделать запрос в спецслужбы. Что тот и сделал. И в декабре 2023 года в адрес ВККС поступил ответ от Службы внешней разведки.
В нем, в частности, речь идет о том, что из-за разрыва дипломатических отношений Украины и России после полномасштабного вторжения россиян 24 февраля 2022 года невозможно получить копии документов из российских реестров. Но в письме все же был указан номер «паспорта гражданина РФ», который не числится в списках недействительных документов. И принадлежит он, как утверждает СВР, Игнатову Роману Николаевичу. После этого глава Комиссии созвал пресс-конференцию и рассказал о давлении. Его заместитель Руслан Сидорович сделал публичные заявления, в которых, во-первых, дал понять, что Комиссия поддерживает своего главу, во-вторых, заметил, что письмо разведки не повлияет на процедуру оценивания судей и дальнейшую работу ВККС, а в-третьих, констатировал создание внутри ВККС рабочей группы, которая изучит вопрос. И все это были не очень хорошие новости для устойчивости институции.
Рабочая группа завершила работу еще 31 января, а 12 февраля был обнародован отчет. Перед этим она сделала запросы на получение информации во все спецслужбы Украины.
В обнародованном отчете нет вывода о наличии у Игнатова сейчас или в прошлом российского гражданства. Но рабочая группа оценила установленные обстоятельства (документы и законодательство) и не нашла доказательств совершения Романом Игнатовым «активных осознанных действий, направленных на получение гражданства» РФ.
Открытые российские официальные источники информации (сайты главного управления по вопросам миграции МВД РФ и Федеральной налоговой службы) не содержат сведений о наличии у Игнатова паспорта РФ и российского индивидуального налогового номера. Рабочая группа не смогла «установить правильность нумерации паспорта РФ» относительно предоставленного в письме Службы внешней разведки, как утверждается, номера российского паспорта (6140 640912), совпадающего с номером паспорта СССР, который имел Игнатов (614064 от 09.12.1986 г.).
Рабочая группа, оценивая, может ли работа в прокуратуре Петрозаводска свидетельствовать о том, что Игнатов получил гражданство РФ, отметила в отчете, что в статье 37 закона РФ о прокуратуре «установлено требование о наличии российского гражданства у лиц, которые претендовали занять такую должность», и заметила, что «факт назначения на должность следователя той или иной прокуратуры в 1995–1996 годах сам по себе не может свидетельствовать о принадлежности к гражданству соответствующего государства».
Сняли ли такие выводы рабочей группы вопросы к Игнатову как к главе ключевой институции судебной системы? Не факт. В любой момент этот кирпич снова подвинет при благоприятной возможности чья-нибудь нога. Более того, дело не только в Игнатове, но и в целом в способности государства и спецслужб предложить адекватный вариант решения подобных конфликтов. Ведь вопросов с российским гражданством возникает много как в судебной системе, так и внутри самих спецслужб.
Показательно, что источники ZN.UA в ВККС говорят, что двое членов Комиссии, а именно: Руслан Мельник, до 2023 года работавший в Национальном антикоррупционном бюро, и судья ВАКС Олег Колиуш уже были готовы стать новыми главами вместо Игнатова. Они открыто требовали отставки Игнатова. Мельник — потому что амбициозен, а Колиуш — потому что якобы готов слушать команды сверху. Источники указывают, что надо посмотреть на голосование 12 февраля 2024 года относительно судьи Павла Вовка и его участия в конкурсе на должность судьи Верховного суда. А именно, кто проголосовал в пользу Вовка. По сути, это решение Комиссии ни на что не влияло, а просто констатировало тот факт, что Вовк не сможет вершить правосудие в Верховном суде. Но точно это решение ВККС может быть предпоследним на пути лишения статуса судьи фигуранта уголовного дела НАБУ.
Ментальный выбор ОСД
Общественный совет добропорядочности в 2016 году стал тем, что называют «результатом Майдана». ОСД не просто совещательный орган согласно статье 87 Закона «О судоустройстве и статусе судей». Он должен был стать символом того, что так, как раньше, быть не должно. И процесс пошел.
Общественный совет избирают каждые два года. В него могут входить журналисты, адвокаты, правозащитники и общественные активисты из разных сфер, которые все же должны разбираться в том, что они будут делать в ОСД. Обязанности Совета: собирать и анализировать информацию о судьях и кандидатах на должность судьи, сообщать ВККС о том, что кто-то из судей не соответствует критериям добропорядочности, участвовать в заседаниях вместе с членами Комиссии во время собеседований с судьями. Также в случае, если вывод ОСД относительно судьи негативный, то члены ВККС должны учитывать это и процедурно соглашаться или нет. Если Комиссия отклоняет вывод ОСД, такое решение должны поддержать 11 его членов. Но закон гласит: «…двумя третями голосов назначенных членов Комиссии, но не менее чем девятью голосами».
Такой практики очистки судов не было нигде в мире. Нащупывая вслепую механизмы и процедуры, запущенные вначале, на сегодняшний день их довели до автоматизма. Но, как говорят члены ВККС, хотя общие индикаторы оценивания существуют, но они не применяются и ОСД, и Комиссией одинаково.
Недавно общественная организация «Фонд Dejure», которая осуществляет адвокатство прозрачных принципов судебной реформы в Украине, но, следует отметить, не является вспомогательным органом ни ВККС, ни ОСД, опубликовала статистику квалификационного оценивания за три месяца. В ней идет речь о результатах в отношении 99 судей (за три месяца работы), из которых Комиссия рассмотрела 36 кандидатур с негативным выводом Общественного совета и в отношении 17 из них преодолела эти выводы, то есть не прислушалась, а в отношении 15 — прислушалась и отправила судей на увольнение. И Фонд Dejure пришел к выводу: «...несмотря на совместно согласованные с ОСД критерии, понимание того, что является недобропорядочным поведением для судьи, у Комиссии и представителей общественного сектора часто разное. В частности, ВККС игнорирует отмазывание судьями пьяных водителей».
Мы поинтересовались у членов Комиссии, в чем же дело, и на условиях анонимности получили ответ: «Каждая коллегия самостоятельно принимает решение. Но если есть решение суда, то неужели мы должны сказать, что оно незаконно? Мы же государственный орган, тем более который работает с вопросами судов, мы должны просто так сказать, что судья вынес незаконное решение? То же о судьях Майдана. Что мы должны сказать, если судебное решение не отменено?». То есть члены Комиссии ссылаются на невозможность ставить под сомнение решения суда и необходимость действовать в рамках закона, поскольку они несут ответственность за принятые решения. У членов ОСД таких ограничений нет.
Вместе с тем Комиссия со своей стороны также не всегда обосновывает свое несогласие с выводами Общественного совета. Это, в частности, и вопрос прохождения собеседований судьями, которые, как указывает ОСД, затягивали рассмотрение дел относительно этих самых подвыпивших водителей. И поэтому членам Комиссии следует не забывать объяснять это общественности, которая находится вместе с ними во время заседаний в одном помещении и готова слушать.
Никто из членов ОСД не получает заработную плату за вычитку решений, их голосование и участие в собеседованиях. Однако, на что указывают несколько членов Совета, с которыми мы общались, международные организации финансируют аналитическую работу — сбор информации и оформление ее в досье. А платит гонорары за проделанную работу общественная организация «Фонд Dejure». Сокоординатор ГРД Вероника Крейденкова, которая по совместительству работает менеджером проектов Фонда Dejure, рассказала в комментарии ZN.UA, что Dejure «администрирует институционную работу».
И здесь стоит вопрос институционной независимости Общественного совета добропорядочности. Речь идет не о прямом влиянии, мол, Фонд Dejure заставляет членов ОСД делать негативные выводы в отношении отдельных судей. Вопрос в том, насколько независимо члены Совета принимают решение, если в Dejure, например, есть сформированное представление о ком-то из судей. Фонд Dejure неоднократно распространял в своих социальных сетях выводы о кандидатах, с которыми должны пройти собеседования, заранее настаивая на их недобропорядочности. Члены Комиссии, с которыми ZN.UA общалось во время подготовки этого материала, выражали надежду, что зрелость и субъектность членов ОСД дают им возможность самостоятельно принимать решения, без постороннего влияния.
«Хотя деятельность ОСД неотделима от деятельности ВККС, институционно это вполне самостоятельный орган, влияние на который со стороны как ВККС, так и других органов государственной власти нормативно невозможно. При этом все должны понимать, что содействие не должно восприниматься как «подпевание». ОСД был и останется органом, который поднимает острые вопросы и освещает существенные недостатки. Если бы было по-другому, существование этого органа не имело бы никакого смысла», — указывает член Высшей квалификационной комиссии судей Руслан Мельник.
Кроме этого, перед собеседованием с одной из харьковских судей член правления Фонда Dejure Михаил Жернаков написал на своей странице в социальной сети, что судья, которая идет на собеседование, якобы пыталась договориться о его прохождении. Жернаков не озвучил фамилий членов Комиссии, с которыми договаривались, о заявлениях в правоохранительные органы и вероятном подкупе членов ВККС также не упоминал. Этот вопрос возник на заседании, и никто не понимал, в чем его суть и к кому обращаться за разъяснениями. Члены Комиссии, с которыми ZN.UA говорило об этом случае, восприняли это как давление на них. В конце концов, судья не прошла собеседование. А если долго кричать о волках, вы знаете, что потом бывает. Но если за подобные высказывания нет никакой репутационной ответственности, то такое сходит с рук.
«ОСД — коллегиальный орган. Нас 20 членов. Dejure — это общественная организация, делегировавшая в ОСД отдельных членов. Этого недостаточно, чтобы иметь реальное влияние. На нас влияет практика предыдущих составов ОСД, потому что они уже наработали критерии и методологию оценки, информацию в отношении судей, которые начали проходить квалифоценивание при прежнем составе. Мы этим наследием пользуемся, хотя мы немного другие и отличаемся в подходах. Возможно, это «наследие» воспринимается как влияние представителей Dejure, — говорит член ОСД Ольга Веретельник.
Командное письмо G7, которого не должно было быть
Описывая вероятные риски и существующие проблемы в коммуникации членов ВККС и ОСД, все же нельзя не упомянуть об их однозначном плодотворном сотрудничестве. В прошлом месяце заместитель главы Комиссии Руслан Сидорович и глава Совета Вероника Крейденкова написали общее письмо послам G7, где пожаловались, что Национальное антикоррупционное бюро и Национальное агентство по вопросам предотвращения коррупции прекратили предоставлять им данные о судьях.
Но в Законе «О судоустройстве и статусе судей» сразу две статьи гарантируют и ВККС, и ОСД доступ к реестрам, которыми пользуются НАПК и НАБУ. Но ничто из этого, по словам членов ВККС, не работает на практике, потому что у членов Комиссии нет системы защиты и разрешений для работы с реестрами. Высшая квалификационная комиссия судей банально не может получить доступ к реестру Налоговой службы, чтобы сравнить доходы судьи и имущество, которым он владеет. Нет такой возможности и у Общественного совета добропорядочности.
Член ОСД Ольга Веретельник объясняет, что раньше НАБУ передавало информацию предыдущим составам Совета, но сейчас для этого у них не хватает и людей, и ресурсов. «НАПК прекратило предоставлять информацию в конце прошлого года, потому что объем работы в 2024 году не позволяет им это делать. Ценность информации НАПК в том, что она достаточно полная и структурирована по сравнению с другими источниками. Это значительно ускоряет и улучшает работу и нашу, и ВККС. Поэтому мы и обращались к G7 с просьбой помочь с тем, чтобы у НАПК были ресурсы давать эту информацию. Это важно. Потому что квалифоценивания и конкурсы на должности судей — не единственные процессы, в ходе которых нужно глубоко анализировать кандидатов. И всем конкурсным комиссиям нужно откуда-то брать информацию, и желательно, чтобы она была максимально полной и систематизированной», — заметила она.
Поэтому здесь два вопроса. Первый: почему ВККС и ОСД, имея в законе прямую норму о доступе к реестрам, не решили этот вопрос на уровне правительства? Второй: почему, имея меморандум о сотрудничестве с НАБУ (заключенный предыдущим составом ВККС еще в 2016 году), не решили вопрос на горизонтальном уровне сотрудничества? Воспользовавшись системой онлайн-навигации Google maps, можно увидеть, что расстояние от здания ВККС до офиса НАБУ — 1,2 км, на авто его можно преодолеть приблизительно за четыре минуты. Кажется, что это более короткий путь решения вопроса, чем обращение к нашим союзникам-послам с открытым письмом и просьбой вмешаться в то, чтобы НАБУ передало документы. Причем подрывая при этом как свой авторитет, так и авторитет антикоррупционных органов, которые, по закону, ВККС ничего не должны.
После обнародованного письма к послам G7 Руслан Сидорович все же заявил, что ВККС планирует создать собственное аналитическое подразделение, которое будет заниматься информацией из нужных реестров, и указал четкие дедлайны — до конца 2024 года. Но он не уточнил, как члены Комиссии будут год (!) обходиться без необходимой информации. Это просто блокирует деятельность ВККС, которая только начала активно работать, не так ли?
Вместо выводов
Во-первых, несмотря на все перечисленные выше проблемы и перманентное желание любой власти контролировать Высшую квалификационную комиссию судей, ее новый состав сейчас не дал повода утверждать, что и эта институция находится под влиянием Банковой. Это является ключевым фактором для продолжения судебной реформы. Почему это произошло — потому что Игнатов плохой менеджер и не смог обеспечить процесс или потому что принципиальный, — станет понятно в ближайшее время.
Во-вторых, у Комиссии после публикации отчета рабочей группы, которая, по сути, поддержала Игнатова, есть шанс удержать институцию и войти в нормальный ритм работы. С приоритетами, дедлайнами, планированием и таким КПД, который соответствует ситуации. Это очень важно для продолжения реформы.
В-третьих, Общественному совету добропорядочности следует избежать своего ментального выбора и сделать институционный шаг, осознав, что он с ВККС — единое целое. И критиковать не значит разрушать, чтобы снова остаться без действующей институции. Все это разговор о доверии — умении выстраивать доверие внутри институции и, как следствие, повышать доверие к ВККС судей и общественности. Прозрачность финансирования труда членов ОСД, кстати, тоже о доверии.
В-четвертых, общественным организациям, представители которых являются частью государственных процедур, стоит перейти с поля хайпового креатива и публичности в поле умения институционно обеспечивать свои идеи и деятельность. Настойчиво копать вглубь, а не дрейфовать на гребне временной волны; своевременно готовить реалистичные законопроекты, которые станут площадкой, на которой и будет строиться новая судебная система. Критически анализировать результаты работы своих представителей и последствия их не только удачных, но и неудачных шагов, потому что от этого зависит доверие и к самим общественным организациям.