Президент Украины Владимир Зеленский появился на обложке журнала Time. Издание опубликовало статью об украинском президенте под названием «Внутри мира Зеленского». Автор статьи Саймон Шустер рассказал, что увидел за две недели, которые провел в апреле в офисе президента.
«Самые тяжелые ночи, когда он лежит на своей постели, в ушах воют сирены воздушной тревоги, а телефон все еще жужжит возле него. На экране его телефона лицо выглядит как призрак в темноте, а глаза сканируют сообщения, которые он не имел возможности прочитать в течение дня. Некоторые от его жены и детей, многие от советников, некоторые от военных, окруженных в подвалах, которые снова и снова просят у него больше оружия, чтобы пробить российскую осаду», - пишет издание.
«В собственном бункере президент имеет привычку ежедневно пересматривать в свою повестку дня, даже когда день заканчивается. Он лежит без сна и думает, не пропустил ли что-нибудь, не забыл ли кого-то.
«Это глупо», – сказал мне Владимир Зеленский в президентской резиденции в Киеве. «Эта та самая повестка дня. Я вижу, что на сегодняшний день все выполнено. Но я смотрю на нее несколько раз и чувствую, что-то не так». Не тревога не дает ему закрыть глаза. «Меня мучает совесть». В его голове постоянно вращается одна и та же мысль: «Я позволил себе поспать, но что теперь? Сейчас что-то происходит». Где-то в Украине еще падают бомбы. Мирные жители до сих пор находятся в ловушке в подвалах или под завалами. Россияне до сих пор совершают военные преступления, изнасилования и пытки. Их бомбы разрушают целые города. Город Мариуполь и его последние защитники в осаде. На востоке началось критическое сражение», - говорится в статье издания.
«Зеленский сказал мне: «Люди видят эту войну в Instagram, в соцсетях. Когда им это надоест, война исчезнет с их поля зрения». Это человеческая природа. У ужасов есть способ заставить нас закрыть глаза. "Это много крови", - объясняет он. "Это много эмоций". Зеленский чувствует, что внимание мира ослабевает, и это тревожит его практически так же, как и российские бомбы. Большинство вечеров, когда он пересматривает свою повестку дня, его список заданий имеет не столько отношение к самой войне, сколько к тому, как ее воспринимают. Его миссия сделать так, чтобы свободный мир переживал эту войну так же, как ее переживает Украина: как вопрос собственного выживания. Кажется, у него это выходит. США и Европа бросились ему на помощь, предоставив Украине больше оружия, чем любой другой стране после Второй мировой войны. Тысячи журналистов приехали в Киев, заполнив электронную почту его сотрудников запросами на интервью», – отмечает автор Саймон Шустер.
Саймон Шустер провел две недели в Офисе президента.
«Этот опыт продемонстрировал, насколько Зеленский изменился с момента нашей первой встречи три года назад, за кулисами его комедийного шоу в Киеве, когда он еще был актером, баллотировавшимся на пост президента. Его чувство юмора никуда не исчезло. «Это средство выживания», – говорит он. Но два месяца войны сделали его более жестким, более раздражительным и более готовым риску. Образы погибших мирных жителей преследуют его. Так же и ежедневные обращения его военных, сотни которых находятся в ловушке под землей, у них заканчивается еда, вода и боеприпасы», - пишет автор.
«В день нашей последней встречи на 55-й день вторжения — Зеленский объявил о начале битвы, которая может закончить войну. Российские войска перегруппировались, понеся большие потери вокруг Киева, и начали новое наступление на востоке. Там, говорит Зеленский, армии той или иной стороны, вероятно, будут уничтожены. «Это будет полномасштабное сражение, больше любого, которое мы видели на территории Украины, — сказал мне Зеленский 19 апреля. – Если мы выдержим, – говорит он, – это будет для нас решающим моментом. Переломным моментом», – отмечает Саймон Шустер.
«От американских и британских военных поступило предложение об эвакуации президента и его команды. Идея заключалась в том, чтобы помочь создать правительство в изгнании, скорее всего, на востоке Польши, которое могло бы продолжать управлять страной на расстоянии. Ни один из советников Зеленского не вспоминает, чтобы он серьезно рассматривал эти предложения. Общаясь с США по защищенной телефонной линии, он ответил яркой фразой, попавшей в заголовки по всему миру: «Мне нужны боеприпасы, а не такси».
«Мы считали, что это было смело», - говорит американский чиновник, проинформированный о звонке. «Но очень рискованно». То же самое чувствовали и охранники Зеленского. Они также призвали его немедленно покинуть офис. Здания офиса расположены в густонаселенном районе, окруженном частными домами, которые могли бы служить засадами для вражеских снайперов. Некоторые дома достаточно близко, чтобы бросить гранату в окно с другой стороны улицы», – говорится в статье.
«Где-то за пределами столицы президента ждал безопасный бункер, оборудованный для того, чтобы выдержать длительную осаду. Зеленский отказался ехать туда. Во время второй ночи вторжения, когда украинские войска сражались с россиянами на близлежащих улицах, президент решил выйти во двор и снять видеообращение на свой телефон. «Мы все здесь», – сказал Зеленский после «переклички» стоявших рядом чиновников. Они были одеты в армейские зеленые футболки и куртки, ставшие их военной формой. «Защищая нашу независимость, нашу страну».
К тому времени Зеленский понял свою роль в этой войне. Глаза его народа и большей части мира были прикованы к нему. "Вы понимаете, что они смотрят", - говорит он. «Ты символ. Нужно поступать так, как должен действовать глава государства», - пишет издание.
«Очень часто люди спрашивают, кто спичрайтер Зеленского, — говорит Даша Заривна, советник по коммуникациям. «Главный спичрайтер – это он сам», – говорит она. «Он работает над каждой строчкой». В течение марта и начале апреля Зеленский в среднем провозглашал примерно одну речь в день, выступая на различных площадках, таких как парламент Южной Кореи, Всемирный банк и вручение премии Грэмми. Каждая речь создавалась с мыслью о своей аудитории. Когда он выступал перед Конгрессом США, то вспоминал Перл-Харбор и 11 сентября. Немецкий парламент слушал ссылки на истории Холокоста и Берлинской стены», - отмечает автор статьи.
В начале апреля команда стала гораздо чаще выходить из бункера. Украинские войска отбросили врага от окрестностей Киева, а россияне двинулись в бой на восток. На 40-й день вторжения Зеленский совершил еще одну поездку за пределы офиса, на этот раз с камерами. В то утро он выехал в колонне бронетехники в Бучу, где российские войска убили сотни мирных жителей.
Зеленский и его команда все еще проводили большинство ночей и некоторые встречи в бункере. Но отступление россиян позволило им работать в своих привычных кабинетах. Одним очевидным отличием была темнота. Многие окна были закрыты мешками с песком. Свет был выключен, чтобы усложнить работу вражеским снайперам.
«Фатализм функционировал как организующий принцип. Некоторые грубые меры предосторожности — забаррикадированные ворота, бронежилеты — были необходимы на этапе начала войны. Позже, когда уже не было риска проникновения российских военных, команда Зеленского поняла, что такая оборона в конечном счете была бесполезной. Они столкнулись с захватчиком с ядерным арсеналом. Они решили не убегать. Какой был смысл прятаться?», - говорится в статье.
Больше месяца Зеленский общался с двумя украинскими командирами. Они были последними защитниками Мариуполя, полумиллионного города, который россияне окружили в начале вторжения. Небольшая сила все еще держится внутри огромного сталелитейного завода. Один из их руководителей, майор 36-й отдельной бригады морской пехоты Сергей Волынский, неделями поддерживал связь с Зеленским. "Мы уже хорошо знаем друг друга", - сказал мне Зеленский. Большинство дней они звонят по телефону друг другу или отправляют сообщения, иногда посреди ночи. Ранее солдат отправил президенту селфи, которое они сделали вместе задолго до вторжения. "Мы там даже обнимаемся, как друзья", - говорит он.
Почти в каждом разговоре с иностранными лидерами Зеленский просит оружия, которое может помочь сравнить шансы. Некоторые страны, такие как США, Великобритания и Нидерланды, согласились предоставить его. Остальные начали сомневаться, особенно немцы. "С немцами ситуация действительно сложная", - говорит Зеленский. «Они ведут себя так, будто не хотят терять отношения с Россией». Германия в значительной части поставок природного газа возлагается на Россию. "Это их немецкий прагматизм", - говорит Зеленский. "Но это стоит нам очень много".
«Украина четко выразила свое разочарование. В середине апреля президент Германии Франк-Вальтер Штайнмайер уже собирался посетить Киев, когда команда Зеленского попросила его не приезжать. Иногда откровенность президента может показаться оскорблением, например, когда он сказал Совету Безопасности ООН, что ему следует рассмотреть вопрос о самороспуске. Канцлер Германии Олаф Шольц сказал мне, что он был бы признателен, если бы Штайнмайера пригласили в Киев, «как друга». Но Зеленский понял, что дружеские запросы не дадут Украине необходимое оружие. Так Зеленский понимает свою главную ответственность. Не как военный стратег, уполномоченный перемещать батальоны по карте, а как коммуникатор, живой символ государства, чья способность захватывать и удерживать внимание мира поможет определить, живет ли его нация или умирает», - пишет издание.
«Возможно, мне посчастливилось встретиться с президентом в конце очень долгого дня. Спустя почти два месяца после вторжения он изменился. На его лице появились новые морщины, и он больше не искал в кабинете своих советников, обдумывая ответ на вопросы. «Я стал старше, – признался он. «Я состарился от всей этой мудрости, которой никогда не хотел. Это мудрость, связанная с количеством погибших и пытками, которые совершали российские солдаты. Такая мудрость, – добавил он. «Честно говоря, у меня никогда не было цели получить такие знания».
Это заставило меня задуматься, сожалеет ли он о выборе, который сделал три года назад, примерно в то время, когда мы впервые встретились. Его комедийное шоу было хитом. Стоя в своей гримерке, он все еще светился от восхищения толпой. Друзья ждали за кулисами, чтобы начать вечеринку. Фанаты собрались на улице, чтобы сфотографироваться с ним. Это было только через три месяца после выдвижения его кандидатуры на пост президента, когда для Зеленского было не поздно вернуть все обратно.
Но он не жалеет о своем выборе, даже учитывая войну. "Ни на секунду", - сказал он мне в президентской резиденции. Он не знает, чем закончится война и как история опишет его место в ней. Пока он знает только то, что Украине нужен президент военного времени. И именно эту роль он собирается сыграть», – резюмирует Саймон Шустер.