ZN.UA поговорило с муфтием Духовного управления мусульман Автономной Республики Крым (ДУМ АРК) Айдером Рустемовым о мусульманах в контексте новой волны войны, жизни крымских татар на девятом году оккупации полуострова и будущем ДУМ АРК.
— Изменилась ли роль воинов — последователей ислама после того, как в феврале Россия уже откровенно напала на Украину? Сколько мусульман сейчас в рядах ВСУ?
— Конечно, изменилась. Когда происходит полномасштабное вторжение по всей территории Украины, когда солдаты врываются в твой дом и насилуют детей и женщин, люди начинают все переосмысливать. Точной статистики нет, но сейчас намного больше крымских мусульман участвуют в войне. Во-первых, у нас есть спецподразделение «Крым» при ГУР, которое сегодня воюет в самом аду на востоке страны. Кроме того, есть батальон, состоящий из бывших бойцов подразделения имени Номана Челебиджихана. Если я не ошибаюсь, они сейчас проходят подготовку в центральной Украине. Численность и имена командиров я не называю намеренно, чтобы не подвергать людей дополнительной опасности.
Подытожу: с 24 февраля степень вовлечения крымских татар в ВСУ и другие силы обороны значительно повысилась.
— Есть ли вообще в этой войне религиозный фактор?
— Он есть, но точно не доминирует. Религиозное измерение важно для отдельных верующих людей, которые воюют. Но их меньшинство. Если же говорить о крымских татарах, то вопрос религии и войны для них крайне важен. Потому что с полуострова выехали люди, которые не смирились со status quo, бросили там свое имущество и родных, чтобы бороться с оккупацией.
Полуостров сейчас
— В 2016 году подсчитали, что с момента оккупации полуостров по тем или иным причинам покинули от 9 до 20 тысяч крымских татар-переселенцев. Есть ли у вас более свежие данные?
— Однозначно уже больше 50 тысяч. Сейчас это число растет в связи с российской мобилизацией. Почти все эти мусульмане входят в наше, «материковое» ДУМ АРК. В общем, на сегодняшний день у нас 22 общины в разных областях Украины. К сожалению, несколько из них сейчас находятся во временно оккупированных Херсонской и Запорожской областях.
— В каких условиях сейчас живут крымские татары?
— Люди как жили, так и живут. За восемь лет успели приспособиться. Получили паспорта, потому что вынуждены были это сделать (хотя откладывали до последнего). Нет паспорта — нет пенсии. Это я уже не говорю, что без паспорта каждый раз нужно оформлять документы на временное проживание, въезжать и выезжать каждые три месяца. Кроме того, в какой-то момент у многих людей появились разочарование и невериев то, что Украина вернется. Восемь лет — это большой срок.
— Как следует из ваших публичных выступлений, для вас очень важна тема принудительной мобилизации мусульман в Крыму. Вы заявили, что крымский татарин, который добровольно вступил в российскую армию или на контракт, — предатель своего народа. Также с 24 февраля вы советовали крымским татарам прятаться или выезжать с полуострова, потому что россияне сознательно мобилизуют крымских татар (по данным WSJ, 90% мобилизованных относятся именно к этому народу). Есть ли данные, сколько крымских татар принудительно мобилизованы? Сколько выехало?
— К сожалению, такой статистики нет. Но из отдельных личных обращений к нам знаем, что массовые повестки в первый день объявления частичной мобилизации приходили именно крымским татарам. Забирали из сел группами. Поэтому из Крыма выехало примерно пять тысяч крымских татар. К сожалению, большинство из них пострадали в дороге из-за отсутствия документов. Возможно, даже половина вернулась на полуостров. Они выехали, угроза мобилизации немного утихла, и они вернулись.
Я также уверен, что крымские татары, которые остались на полуострове, — это наш потенциал сопротивления россиянам в партизанской войне. Поэтому я призвал их быть готовыми к новой волне мобилизации и партизанским действиям. Это силы сопротивления, на которые может опереться Украинское государство. Без крымских татар украинский Крым представить трудно. Надеюсь, это все поняли. Эта война началась с оккупации Крыма, и она, по воле Аллаха, закончится его освобождением.
— Какими вы видите отношения между Крымом и «материком» после обязательной деоккупации? Будете ли настаивать на крымскотатарской автономии?
— Я всегда на ней настаивал. Очевидно, что крымские татары как коренной народ Украины имеют право на самоопределение. Представить Крым украинским без крымских татар невозможно. Первый шаг уже сделал президент Владимир Зеленский — определил крымских татар коренным народом. Впереди два следующих: принятие отдельного закона о статусе крымскотатарского народа, а потом внесение изменений в Конституцию.
Превратить АРК в «Крымскую область» и оставить нас ограниченными в своих правах? Мы народ со своими корнями. Наш язык на грани вымирания. Все это нас не устраивает, ведь угрожает внутриукраинскими волнениями. Зачем это всем нам? Это немудро, неправильно.
—На каких принципах вы вообще видите восстановление именно украинского Крыма?
— Если смотреть на это сквозь призму религии, то должна воцариться справедливость. Россияне — захватчики, колонизаторы. Кстати, в классической исламской литературе прописывается такой момент: даже молитву того, кто захватил чужую территорию, Аллах не принимает. Как и в течение 40 дней не принимает молитву того, кто выпил водки. Так что, россияне должны выехать с полуострова. Крым должен быть деколонизирован от «русского мира». С точки зрения украинского законодательства, все имущественные правомочия россиян недействительны. Думаю также, что с Эмирали Аблаевым и его коллегами нужно обходиться так же, как и с любым другим коллаборантом. Людей, которые с умыслом публично отстаивали правоту РФ (онлайн или офлайн), следует максимально сурово наказать. Люди, которые отстранялись от российской политики и вместе с тем просто выполняли свою работу, продолжали работать в школах, больницах и тому подобное, ответственности не несут.
Крымские татары на юге Украины
— Известно, что общины ДУМ АРК были активны прежде всего на юге Херсонской области, близ полуострова. Как оккупация повлияла на жизнь мусульман на уже освобожденных территориях и влияет в регионах, временно контролируемых Россией? Есть ли случаи пыток? Как свидетельствовал имам общины «Бирлик» Рустем Асанов, на оккупированных территориях юга Украины религиозная деятельность полностью прекращена. Это так?
— Все так. Рустема Асанова подвергали пыткам. Когда это делали, спрашивали о другом имаме, Усеине Тохлу из Новоалексеевки. Он вовремя выехал и вывез вдов и сирот, которым почти перед вторжением России приобрели там дома и поселили. После бегства Асанова выехал имам Геническа Эдем Баснаев, которого, к счастью, не успели подвергнуть пыткам. Стрелковского руководителя общины Дильшода Рахимова тоже пытали, но он не выехал, его сильно запугали, и, вероятно, он подписал бумаги, которые от него требовали, как и Асанов. С ним связи нет. Он сидит дома и никуда не выходит. Мелитопольская община не выходит на связь. Ее руководитель Сеит-Асан Аблаев лишь отвечает на мои приветствия. Понятно, что он боится и не хочет со мной общаться. Новокаховский имам Эскендер Мустафаев выехал с семьей после того, как россияне оккупировали регион. Прожили в подвале где-то неделю и отправились под обстрелами. Еле выехали на самом деле. С ними связь есть, и они ждут, когда можно будет вернуться. Руководители общин, которые выехали с оккупированной территории, преимущественно осели в Киеве и стараются что-то делать, помогать. Рустем Асанов и его семья в столице. Кое-кто выехал в Европу. Тех мусульман, которые остались, просто запугали.
Религия и политика
— Что мировой ислам знает о войне в Украине? Как о ней узнает? Как ее оценивает?
— Мировой ислам — это огромный фронт религиозной дипломатии. В мусульманском мире война в Украине воспринимается совсем под другим углом. Они смотрят на нее как на пример противостояния Запада и РФ.
Кроме того, в некоторых частях мусульманского мира можно видеть симпатию к России, ведь она противостоит Западу. Здесь речь идет даже не о его «загнивании» или «либеральности», а о палестинском вопросе и памяти об Ираке и Афганистане. «Запад всегда воевал против ислама». А Россия воюет против Запада. Соответственно, враг моего врага — мой друг. Чтобы это разъяснять духовным лицам, нужно ехать в те страны, садиться, пить кофе-чай и много общаться. Говорить о том, что развязанная Россией война — дикая, и она не война, в международном понимании, когда уважают гуманитарное право.
— Почему иностранные религиозные мусульманские лидеры избегают осуждать российскую агрессию или хотя бы военное насилие?
— Потому что участие украинских мусульман в войне почти не стоит на медийной повестке дня. Поскольку о нас не слышно, Россия влияет на позицию мусульманских стран. Кроме того, какие российские месседжи транслируются? В стране строятся мечети и исламские школы (но замалчивается уничтожение инакомыслия). Иностранным мусульманам показывают, что ислам в РФ свободно развивается и что можно помогать российским мусульманам. Конечно, это срабатывает, потому что мусульман в Украине — два миллиона, а в РФ — 20 миллионов.
Поскольку Крым оккупирован, мы потеряли большинство мечетей. На материке у нас их мало. Все, что мы делаем, начато после оккупации, с нуля. Нам никто не помогает. Но мы не жалуемся. Мы довольны своей страной и рады жить на родной земле. Но если мы говорим о политическом противостоянии, то очень-очень важна государственная поддержка. Без нее никак.
Больше статей Алексея Гордеева читайте по ссылке.