В эти дни музыкальная Украина будет звучать концертами и торжествами по случаю 130-летия со дня рождения и 60-й годовщины смерти композитора, пианиста и дирижера Сергея Рахманинова, а также 90-летнего юбилея Киевской, Львовской и Одесской консерваторий. Эти события, оказывается, тесно взаимосвязаны.
Ровно 110 лет назад в Киеве состоялась премьера оперы «Алеко». За пультом стоял двадцатилетний автор — Сергей Рахманинов. «Промоушн» его оперы в Киеве начался почти за год до премьеры (пускай поучатся современные продюсеры!) К изумлению молодого композитора, отрывки из «Алеко» чрезвычайно успешно продавались в нотных магазинах Киева. «Как, почему и зачем, не понимаю!» — удивлялся автор в своем письме от 13 декабря 1892 г. Людмиле Скалон.
Этот факт может быть ответом одному из скептиков, который после тематического концерта «Сергей Рахманинов и Украина» язвительно спросил: а что, собственно, объединяет Рахманинова с Украиной?
«Поскольку моя поездка в Киев была связана с ходатайством Киевского училища о переименовании в консерваторию, то сразу же добавлю, что я считаю это ходатайство вполне оправданным и сам с готовностью к нему присоединяюсь... Постановка дела в училище такую реформу оправдывает», —это мнение Сергея Рахманинова, высказанное в его письме от 19 апреля 1910 года принцессе Альтенбургской, герцогине Саксонской, внесло, безусловно, свою лепту в судьбу высшего музыкального заведения Киева. К тому времени Рахманинов был автором уже трех фортепьянных концертов, Литургии Иоанна Златоуста, симфонической поэмы «Остров мертвых» и многих других шедевров. Но кроме этого его беспокоила творческая судьба несправедливо замалчиваемых композиторов (вспомните поддержку, оказанную Сергеем Васильевичем талантливому Николаю Метнеру). Он также очень внимательно относился к будущему музыкальной культуры. У Рахманинова был личный пример и собственный опыт в этом.
«В 1892 году я закончил Московскую консерваторию. А в следующем, с помощью Петра Ильича Чайковского, вдруг вознесся на небывалую высоту. Я получил золотую медаль за свою одноактную оперу «Алеко», написанную на либретто, музыку на которое было предложено написать всем студентам — выпускникам 1892 года. Опера эта привлекла внимание Чайковского, а влияние Чайковского в российских музыкальных кругах было настолько большим, что по его совету опера 20-летнего начинающего композитора была взята для постановки на сцене классического Императорского Большого театра», — вспоминает Рахманинов.
Через три года после упомянутого письма Сергея Васильевича о необходимости реформы Киевского музыкального училища, а точнее 3 ноября 1913-го, это учебное заведение было реорганизовано в консерваторию. С 1914 года ее возглавил молодой композитор Рейнгольд Глиэр. Делами Киевской консерватории Рахманинов занимался и впоследствии. Приезжая с концертами в Киев по приглашению Глиэра, Сергей Васильевич прослушивал выступления студентов, давал советы, то есть фактически проводил, как сейчас говорят, мастер-классы. По воспоминаниям Глиэра, именно благодаря критическим замечаниям выдающегося музыканта молодому директору удалось «провести ряд реформ, которые способствовали повышению качества преподавания и усилили требования к студентам». Еще при жизни Сергея Васильевича, в 1940 году, почти перед самым началом войны, Киевской консерватории присвоили имя Петра Ильича Чайковского.
С Украиной Рахманинова связывают несколько замечательных концертных туров. Вот география выступлений Рахманинова в Украине лишь в октябре 1914 года: 19-го — в Киеве, 21-го — в Одессе, 24-го — в Кременчуге, 25-го — в Полтаве, 26-го — в Харькове, 28-го — в Екатеринославе. А в марте 1915 года состоялись выступления в Киеве Скрябина и Рахманинова. Для музыкального Киева это были незабываемые дни: прозвучали два концерта Скрябина (за месяц до его смерти) и четыре концерта Рахманинова. Влияние двух исполинов российской музыки было поразительным: мало кто из украинских композиторов того времени не почувствовал магнетизма их творчества. Вспомните ранние опусы будущих украинских классиков ХХ века — Бориса Лятошинского, Льва Ревуцкого и Виктора Косенко, написанные под впечатлением музыки Скрябина и Рахманинова.
В год киевской премьеры «Алеко» были изданы романсы Рахманинова по произведениям Т.Шевченко в свободном переводе русского поэта Алексея Плещеева — «Дума» и «Полюбила я на печаль свою». А в конце августа 1906 года Мария Керзина по просьбе Сергея Васильевича прислала ему тексты для романсов, среди которых были и стихи Тараса Шевченко. И уже 4 сентября Рахманинов написал свой известный романс «Я опять одинок» (на слова Ивана Бунина по мотивам стихотворений Т.Шевченко). Следует напомнить, что Рахманинов относился к композиторам, которые ищут импульс к творчеству в поэтических текстах (такой подход проповедовал еще Глюк, считавший музыку «послушной дочерью поэзии»). У Сергея Васильевича даже были свои «поставщики» текстов, среди них — Михаил Слонов, Мария Керзина. Кроме того, кузины композитора по его наказу имели запас поэтических текстов.
Как и Шевченко в своих стихах-исповедях, Рахманинов был склонен к романсу-монологу, к романсу-исповеди. Один из самых драматичных из них — «Я опять одинок» — шедевр мировой вокальной литературы. Отчаяние одиночества, потеря надежды на счастье в мелодиях Рахманинова перекликаются с поэтическими строками Шевченко: «Як билина при долині/ В одинокій самотині/ Старіюся я». Или «Одинокою я/ Старіюся в чужій хаті—/ Така доля моя!» Добавлю, что именно тогда Рахманинов с семьей впервые надолго оставил свою родину. Это было словно тревожное пророчество о дальнейшей судьбе композитора. И если Шевченко на десять лет оторвали от родной земли, то Рахманинову более 25 лет, до самой смерти, пришлось оставаться на чужбине. Как не вспомнить здесь шевченковские строки: «Тяжко-важко умирати/ У чужому краю!..»
Менее известна обработка Сергея Рахманинова украинской народной песни «Чоботи» для хора а капелла. Вполне вероятно, что Шевченко, владея замечательным слухом и красивым голосом, напевал и эту народную песню, — а знал он их великое множество. Кстати, эта обработка Рахманинова не была издана. Сейчас ее рукопись находится в одном из архивов Москвы.
Через 90 лет в Киевской консерватории, реорганизованной в Национальную музыкальную академию, потомки отдают дань уважения и благодарно вспоминают Сергея Васильевича Рахманинова за его участие в развитии украинской музыкальной культуры. 30 ноября на стене Музыкальной академии появится памятный знак композитору. Инициатором его установления стало Украинское общество Сергея Рахманинова, которому сейчас исполняется 15 лет. Это общество — по-своему уникальное явление в культуре Украины — показало, как общественному объединению любителей музыки иногда удается сделать намного больше, чем официальным учреждениям культуры.
Создал и возглавил Украинское общество Рахманинова профессор Михаил Синьков. Совместно с профессорами Игорем Рябовым, Михаилом Степаненко, Татьяной Рощиной, музыкантами-профессионалами и меломанами он превратил общество в действенный художественный центр. Помня, как относился к творческой молодежи Сергей Васильевич, инициаторы основали стипендии имени композитора. Благодаря деятельности общества молодые исполнители Украины получили возможность концертировать и учиться в Швейцарии — стране, с которой связано последнее десятилетие жизни композитора. По приглашению племянника Рахманинова Александра Конюса члены общества побывали на вилле «СЕНАР» (сокращение от: Сергей и Наталья Рахманиновы), где каждое лето проходят концерты памяти композитора.
Благодаря инициативе общества в 1990 году в Украине впервые полностью прозвучала «Всенощная» Рахманинова. Для присутствовавших тогда в Трапезной церкви Киево-Печерской лавры это было незабываемое событие. Литургию исполнила знаменитая хоровая капелла Санкт-Петербурга под руководством Вячеслава Чернушенко. К тому же «на счету» общества — фестивали музыки Рахманинова и конкурсы на лучшее исполнение его произведений, концерты.
Символическим стал литературно-музыкальный вечер «Сирень» (название знаменитого романса композитора), организованный совместно с Национальной филармонией Украины. По замыслу автора идеи Михаила Синькова, музыка Рахманинова должна была напоминать о драматической судьбе творческой личности, оторванной от родной земли. Ведь своеобразным символом Родины для музыканта оставалась веточка сирени, которую дарили ему, где бы он ни выступал.