Размышления о тревожной молодости
Вместо пролога
С человеческой молодостью связано множество поэтических мифов, хотя некоторые из них - быль.
Вот один из них. В первое десятилетие века на задворках Парижа, в конце улицы Данциг, на площади всего пять тысяч квадратных метров, образовался отдельный, так и не принятый историей... полис. Его жителями стали молодые, очень талантливые, съехавшиеся с разных стран мира и объединенные общими интересами люди. Условия жизни в Бажо-Лявуар были воистину неформальны и понятны молодому современнику из Украины 1995 года. Осенью местность утопала в грязи, летом зарастала сорняком, да к тому же обильно посыпалась ядовитым зеленым порошком от нашествия крыс. Кругом простирались обширные пустыри, рядом находились бойни Вожира, откуда постоянно несло тошнотворным запахом и слышалось мычание обреченных животных, чуть подальше гадили трубы унылых фабрик. Небольшие бараки сдавались под мастерские и жилье за бесценок или бесплатно.
Рядом с Пикассо здесь жили художники Ван Донген, Хуан Грис, Брак, постоянно бывали Дерен и Вламинк, Матисс и Мари Лорансен, дневали и ночевали поэты-модернисты Гийом Аполлинер, Макс Жакоб, Андре Сальмон, писатель Мак-Орлан, эстетик Морис Рейналь, знаменитый впоследствии актер Шарль Дюллен.
Полис этот стал настоящим островом искусств, воплощенные идеи которого потрясли мир. Передовые же круги восприняли его существование как великое достояние времени, как вызов нового поколения закостенелому обществу и консервативному прошлому.
Наряду с хроникой разрушительных войн и революций того времени существует и некая иная хроника, символизирующая дух революционности, подвижничества - дух молодости.
1903 год - О.Перре строит в Париже жилой дом, в котором был применен новый строительный материал - железобетон, и открывает этим новую эру строительства.
1905 год - молодые художники-фовисты яростно протестуют против салонного искусства.
1909 год - художественная зрелось Анри Матисса и его мечты о безгранично счастливом утопическом мире подхватывают сотни молодых умов.
1919 - 1922 годы - анархиствующие молодые интеллигенты, объединившиеся в творческую организацию Дада, воспринимают первую мировую войну 1914 - 1918 годов как развязывание в человеке извечных звериных инстинктов.
1920 год - эстетический бунт модернистов против установившихся традиций и канонов искусства.
Февраль 1920 года - Салон Независимых, Клуб Предместья Университета Сент-Антуанского предместья. В своей обвинительной речи молодой Луи Арагон, энергично отвергая старые условности, протестуя против их засилья в искусстве, восклицал: «Может быть, пора покончить с этим идиотизмом. Довольно, больше ничего, ничего, ничего, ничего» и добавлял: «Таким образом, мы надеемся, что новое будет менее эгоистично, менее меркантильно, менее тупо, гораздо менее гротескно».
«Кто завоюет молодежь, тот завоюет будущее»
Прошли эпохи, сменялись декорации. Но каким бы ни был сейчас молодой человек - инфантильным, безрассудочным, ожесточенным или «лишним», на него по-прежнему возлагаются основные надежды, он все так же (позитивный или негативный) герой времени. Именно от молодого поколения зависят вещи реальные и зримые - целые новостройки грядущего общества. Молодежь воистину медиум, глашатай будущего.
Часто в метро и на улице пожилые люди смотрят с болью и даже с презрением на случайного молодого человека. Конечно же, их былые представления о молодости огорчены. Сотни вопросов вызывают у них такие молодежные тавтологии, как, к примеру, тяжелый металлический рок - за мир, фанатичный и экстремистский рок - за демократию, рок, который сидит на игле, - против наркомании. Но так было всегда, так, наверное, и будет. Всегда найдутся новые вопросы. Но главные человеческие заботы останутся все те же и на новом кругу.
Возвратимся вновь к прошлому. Во все времена молодежь заражена какой-то особой энергией, каким-то своим неадекватным пафосом. «...Она неглубока, фанатична и несостоятельна, как любой экстремист», - подмечали газеты в 60-х годах. В это время в американском обществе наблюдалось парадоксальное явление. Молодежь проявила феноменальную пассивность и безразличие к социальным и политическим проблемам, которые волновали страну. Она безропотно приняла американские «долларовые мечты» и вошла в историю под названием «молчаливого поколения». Во второй половине шестидесятых невероятно поднимается движение молодежи в защиту демократических прав и свобод. В это же время общество тревожат неокультурные взгляды тинейджеров, а также их побеги в дальние странствия. А в статистических данных ООН, фиксирующих основные природные, экономические и социальные настроения, которыми отмечена жизнь человека во второй половине ХХ века, появилась новая категория. 1968 год - «студенческие волнения».
Возможно, когда-нибудь социологи, психологи и педагоги возведут период жизни человека - молодость в особую, не подвластную компьютерам науку. Но пока что при всех вырождениях и безотрадностях молодой человек, прежде всего, полон забот о личной свободе. Наиболее далек он от суеты, близок к культуре и подвижничеству. Бесконечны его надежды, радостны иллюзии, да и ирония чище воды.
А еще старая публицистика писала: «Проблема молодежи, встав во всю свою широту, заключается прежде всего в том, чтобы огромная энергия, присущая молодости, не была истрачена понапрасну. Эта проблема состоит также в том, чтобы молодежь получила новый заряд энергии, новый стимул к познанию и действию».
Прогулка-1995 г.
Для хроники документального кино очень характерный кадр движущегося потока людей на эскалаторе метро. Метафористично - эскалатор этот вечный, как время. Но фигуры на нем меняются, по-новому выражаются мода и культура, иначе выглядят социальные пласты. Как всегда, наиболее светлыми и интересными кажутся лица молодых. Сегодняшний вопрос «Какие они?» равноценен вопросу «Каково им?»
И все же, поверхностно, армия молодых являет собой громадные скучные полчища бритоголовых ребят: виртуальных бизнесменов, своих людей среди преступного мира, а также под защитой «крутых» слишком юных неуверенных и неопределившихся ребят. Все реже собираются в андеграундах эмоциональные панки, о хиппи остались только воспоминания. Но молодость без имиджа - как революция без пафоса.
Объективно, что лучшие и уже уходящие слои киевской молодежи воспитывались на Михаиле Булгакове и на старом Киеве, на постхипарском гуманизме и дефиците литературы, который любую идею превращал только в имидж идеи. О какой-то своей, украинской традиции молодежных сборищ существовала только тоска.
Но вот новые веяния времени. И мерилом всего для якобы образованной молодежи стают точные, расчетливые цивилизованные нормы и уже протоптанные подходы к жизни. Но обычные правила европейского поведения в отечественных условиях трансформируются в целые программы, блоки и компьютерные лабиринты жизни, по которым точно и без отклонений, как курсор, передвигаются совершенно безвольные лица. Потребность свободного интеллекта и какие-то ментальные вещи при этом отпадают.
В данное время истинное понятие элиты, в контексте общей китчевой культуры, сменило перспективу только в одно направление - бизнес-элиты. Исторически украинские родовые линии утеряны, распорошены.
Любопытное наблюдение. В сложной жизненной нестабильности, которая вынуждает молодого человека к предприимчивости и настоятельным физическим действиям, все большая часть молодежи испытывает потребность именно в духовности. Почти вся «золотая середина» молодежи, разочарованной, неопределившейся в жизни, оказывается в потоке разнообразных религий.
По новейшим данным Института философии палитра нетрадиционной религиозности, основу которой создает молодежь, в Украине изумляющая. Ориентировочно ученые разбили ее на следующие группы.
1. Неохристианские движения на общехристианской основе. К ним относятся, во-первых, привнесенные из-за рубежа различные международные христианские миссии, секты, новейшие церкви (Международная христианская миссия, Христианская миссия, «Эммануил», Армия спасения, Церковь Христа святых последних дней (мормоны), Евангельская церковь США, Библейская баптистская церковь и т. д.)
2. Религии ориенталистского направления. Они, в основном, репрезентованы неоиндуизмом (общество сознания Кришны, миссия «Свет души», общество ведической культуры и многие другие течения).
3. Эзотерические объединения (Рериховское общество, ассоциация «Живой этики», последователи Елены Блаватской и др.).
4. Неоязычество (рунвира, ридновира, Большой огонь).
5. Синтетические неорелигии (вера Бахаи, Церковь объединения Муна).
Динамика жизни, по-видимому, пополнит этот список и внесет изменения в его классификацию.
Но вернемся опять к потокам людей в метро и на улице. Как важно в этом потенциале молодежи найти, понять, оценить лицо индивида.
В Киеве есть одна замечательная станция метро «Минская». Во времена компьютера и пошлости она почему-то напоминает сказочные государства Томаса Манна и Маккиавелли.
Облик «героя нашего времени» драматичен
В продолжении столетия мировая литература разрабатывает тему утраченного поколения. Но если у Ремарка или Хемингуэя это поколение, которое ломают и увечат сапоги первой и второй мировых войн, то у Сэлинджера, Кафки и Пидмогыльного молодое поколение гибнет, теряется в мирное время, в борьбе за выживание, за поиск места в жизни.
Такой драматический герой чрезвычайно близок нам сегодня, ведь практически вся здоровая и живая энергия молодых Украины уходит на очень жесткое, повседневное добывание элементарных средств к существованию.
Зачастую молодежь уже лишена права свободного, демократического выбора образования, конвертируемость дипломов сомнительна, а сами науки носят формальный характер, служат каким-то не до конца сформированным целям, что ставит под угрозу весь интеллектуальный потенциал нации. Унизительные условия жизни в студенческих общежитиях, крайняя бедность и лишения стают тормозом развития полноценной личности, побуждая психологию некой всеобщей ущербности.
Молодой человек всегда полон осознания опасности, в любой момент он может очутиться за бортом жизни, выпасть из динамически движущейся ленты сюжета. По кратковременности и бессмысленности кадров это «кино жизни» сегодня поистине голливудское. Но каждое насилие, каждая физическая расправа над жертвою настоящие.
Быстрый парад формальных подходов к жизни не заставляет взгляд, ум, чувство молодого человека остановиться над чем-то надолго. Нация стремительно теряет свой чистый славянский потенциал, дабы уместиться в узкие одежды виртуальной цивилизованности, в лучшем случае.
Последними камнями цинизма со стороны государства молодым вымирающим романтикам кажутся невозможность странствий даже по родной стране и цена на книгу.
Молодежь не чувствует под собой державы, которая бы постоянно и зримо о ней заботилась. Так или иначе, весь комплекс возможностей Украины противоречит ее интересам.
Творцы «молодежной политики» (да и термин-то сугубо министерский) без максимальных затрат направили сейчас свои силы на расширение сети социальных служб в Комитете по делам молодежи. Разочарованному и докатившемуся до края молодому человеку предложат романтическое свидание с опытным психологом службы доверия очно или по телефону. Зато журналисту легко воспользоваться любыми статистическими данными о молодежной преступности, наркомании, проституции и суициде, услышать констатацию причин.
В нестабильном мозаичном обществе, с глубинными контрастами, где уже нет ни последней черты бедности, ни последней черты достатка, интеллект нации движется только в одну сторону, сторону формальностей, убогости - регресса. И вновь на позорную игральную карту поставлено будущее Украины, множество бед которой должно быть разрешено раз и навсегда нормальной геополитикой. Новой генерации, о которой столько мечталось, еще только предстоит утвердиться, ей нужны сейчас именно они - молодые герои.
«Родины нет - это наш новый девиз» - бросили как-то в разговоре знакомые ребята. Пока ноги не чувствуют тверди в окружающем и свет звезд бесконечно далек, боги будней принимают все новые жертвы.