Лет десять назад «Комсомолка» напечатала статью Инны Руденко. Ее героиня была одновременно талантливым ученым, заботливой многодетной матерью и очаровательной ухоженной женщиной. Журналистка прибегла к эффектному приему. Под единым заголовком она поместила как бы три отдельные статьи о трех разных личностях и только в конце призналась, что речь идет об одной и той же женщине, которая так чудесно сумела сочетать три разные жизненные роли. Редакцию тогда захлестнул вал раздраженных женских писем. Читательницы не только не выражали восхищения, они начисто не поверили благостной картинке и язвительно требовали подробно, по минутам, расписать, как именно у героини получается быть единой в трех лицах.
Сейчас наши женщины сплошь и рядом решают жизненные задачки покруче, чем героиня того давнего материала. И все к этому уже привыкли. Лишь иногда какой-то уж вовсе необычный факт заставляет заново задуматься, как они выносят такие нагрузки?
Эта милая, хрупкая сорокалетняя женщина сочетает две, на мой взгляд, никак не сочетаемые жизненные роли. С одной стороны, она - школьный педагог, человек интересный и творческий, учитель высшей категории. А с другой - в свободное от уроков время - успешная и жесткая рыночная предпринимательница, хозяйка нескольких лотков... Марья Ивановна - назовем ее для удобства фирменным именем всех учительниц - согласилась ответить на все вопросы при условии сохранения инкогнито.
- С чего все началось?
- Можно сказать, с отчаяния. Два года назад в школе перестали платить зарплату, а у мужа прогорел бизнес. Причем, сначала он ничего не говорил, просто сидел целыми днями у телевизора и молча страдал. Потом к нам домой пришли крепкие ребята и сообщили, что муж, оказывается, должен им крупную сумму денег. А чем отдавать, если в доме к этому времени не было денег даже на хлеб? В этот отчаянный момент я встретилась со своей одноклассницей, которая заняла мне денег и неожиданно предложила на время каникул пойти поторговать на ее лоток в метро. Я и пошла.
Ах, как сначала мне было стыдно! Я страшно боялась, что меня увидят знакомые. На второй день работы меня все-таки узнала мама одного из учеников. Она была просто шокирована. Стояла возле меня и все повторяла: не могу поверить своим глазам, неужели это вы? Каждое утро я просыпалась тогда с ощущением жуткой тоски. Но потом вставала и начинала себя настраивать: я продавщица, я должна улыбаться покупателям, я должна заработать кассу, мне нужно кормить детей. А потом каникулы, а с ними и приработок кончились, и безденежье опять началось.
- И тогда пришла мысль о рынке...
- Нет. Поначалу вместе с одной знакомой, моей нынешней компаньонкой, мы фонтанировали всякими заоблачными, нереальными идеями, например, открыть прямо в нашей большой квартире кафе. Но в конце концов решили, что начинать нужно с самого простого. Такого, что быстро приносит деньги, - с рынка. Если уж окунаться в эту ненавистную сферу, рассуждали мы, то так, чтобы получать максимально возможную прибыль. Мы начали с одного маленького лотка со всякими шоколадками и прочим штучным съестным товаром через дорогу от моей школы. За прилавком стояли по очереди сами.
Сначала мы прогорали. А ведь для «раскрутки» была взята в долг немалая сумма денег. Мне уже было не до пряток. Наоборот, я сама искала на рынке знакомых, учеников, их родителей и просила - купите, купите у меня хоть что-нибудь! Мы не работали, мы, что называется, пахали по 12 часов в сутки. В жару и на морозе. Я вовлекла в работу и мужа, и детей. Они помогали закупать товар, грузить, фасовать. Отчаиваться было нельзя, потому что другого выхода просто не было. И постепенно, медленно, со скрипом дела пошли. Мы отдали долги. А потом сделали второй, третий, четвертый лоток…
Сейчас мы вышли на новую стадию, когда уже не выгодно просто расширяться дальше. Есть такая экономическая категория «предельных величин». Не удивляйтесь, я ведь кроме географии читаю в старших классах и экономику, которую изучала на специальных курсах. Вот теперь применяю свои знания на практике.
Сейчас я руководитель фирмы. Я не стою за лотком, у меня есть реализаторы. С утра иду на уроки, в прекрасный школьный мир. А рынок - это вторая смена. Конечно, мне нужно время, чтобы переключиться, выкурить сигарету, настроить душу. Рыночный мир очень тяжелый. Это тоже работа с людьми, но еще плюс жесточайший прессинг, от которого не уйти. Здесь все постоянно хотят тебя унизить, как только можно. Чтобы сохранить себя, нужно сопротивляться. Не огрубеть, не ожесточиться очень трудно.
Поначалу, например, очень болезненно переживались все эти штрафы. Почему я должна отдавать своим потом и кровью заработанные деньги? Сейчас же рассуждаю так: все равно государственный бюджет нужно как-то пополнять. Что ж, буду пополнять, помимо налогов, и таким образом. Я плачу государству штраф, чтобы оно мне и другим учителям платило зарплату. Хотя зарплата в школе и доходы от рынка - величины, конечно, несоизмеримые. Но и это, и то я получаю за добросовестный труд. С учениками я стараюсь провести урок как можно интереснее, современнее, с выдумкой. Но и своим покупателям предлагаю только самый хороший, разнообразный товар, качество которого гарантирую.
- А если бы в школе вдруг начали платить много?
- Если бы мне в школе начали платить столько же, сколько я зарабатываю на рынке, я бы рынок бросила. Мне уже трудно, не хватает ни времени, ни сил работать в школе с полной нагрузкой, так, как я хочу и могу. Но пока я не могу прожить ни без рыночных денег, ни без общения с учениками. Считайте, что школа для меня - это чистое искусство. А вообще бизнес - это страшная вещь. Если ты в него окунулся, то на деньги начинаешь смотреть иначе. Ведь конечная цель бизнеса - это получение прибыли. Сейчас я уже вижу много других возможностей получения этой прибыли, помимо рынка. Деньги не должны лежать, они должны работать.
- И все-таки, для чего вам школа? Если сейчас все жизненные блага и интересы явно сосредоточены вокруг бизнеса?
- Поймите же, школа - это моя работа! Мне интересно с детьми. А рынок только ради денег! Но бизнес тоже нужно делать с головой и совестью. Я иначе не умею. Я всегда была отличница и даже университет окончила с «красным дипломом». Да, я сижу на двух стульях. Но считаю, что поведение не должно меняться от того, каким именно делом я занимаюсь. Моя жизненная стратегия заключается в том, что я четко знаю, чего в этой жизни делать нельзя.
- Что же остается на семью после двух трудовых смен?
- Естественно, я все не успеваю. Заброшен дом, домашнее хозяйство. Вообще-то дети по дому все умеют делать... Но я все равно должна скомандовать: вынеси, купи, вытри, приготовь... Конечно, меня это раздражает в прямой зависимости от того, насколько я устала. На спокойный тон сил не всегда хватает. После базарных «ментов» или налоговой уже не до тона.
- Как же вы снимаете стрессы?
- У меня есть Коробовы хутора. Место, выбранное Богом. Вот туда я приезжаю и забываю обо всех своих болезнях и неприятностях. Там всегда хорошо. Я уже выбрала это место для своей старости, знаю, где буду похоронена. Когда мне совсем плохо, я приезжаю туда, и все становится хорошо.
- Но ведь было время, когда вы были влюблены в мужа и представляли его высоким, сильным, красивым, успешным, за которым - как за каменной стеной?
- Естественно. Поначалу он был высоким и сильным военным, а потом высоким и сильным бизнесменом, который говорил непонятные мне слова «кредит», «депозит». Я тогда вообще не работала, воспитывала детей - бассейны, кружки... Но потом эти розовые очки разбились, и я осталась вообще без очков, тогда оказалось, что я ничего не вижу, не понимаю в этом новом мире. А теперь вот надела прозрачные, с диоптриями, через которые все так хорошо видно! Посмотрела на мир реально, на мужа в том числе.
- И каковы сейчас ваши отношения с мужем?
- В бизнесе формально он является моим полноправным компаньоном, с такой же зарплатой и долей прибыли. Но он чувствует, что я ведущая, хотя вслух это и не проговаривается. Я стараюсь щадить его самолюбие, иначе он обижается. Но и молчать не могу, если он что-то делает в ущерб делу! Сейчас в моем сознании муж - самый сложный из моих детей. Правда, я стараюсь разделять бизнес и семью. Хотя это друг в друга прорастает, конечно. Зато мы вместе зарабатываем много денег.
- Но нормально ли это, что женщина несет на своих плечах двойную нагрузку?
- Нет! Женщина должна оставаться прежде всего мамой. Я бы, например, хотела родить третьего ребенка, но уже не смогу. Я бы хотела дать больше своим сыновьям. Например, младший ненавидит школу, я просто заставляю его туда ходить. Старший только поступил на первый курс вуза, но ему уже трудно учиться и он хочет переходить на заочный. У него была очень неудачная первая любовь, которая принесла всем нам много неприятностей...
- А у кого вы ищете утешения в случае неудач?
- Мне не хочется ни у кого искать утешения. Жалобы других я выслушать могу, если есть время.
- У меня создается впечатление, что вы просто не умеете расслабляться. Даже сейчас, во время простой беседы.
- Вот и врач говорит, что мне нужно этому научиться. У меня повышенная тревожность и вообще куча диагнозов. Он считает, что я очень напряжена. Как струна. Действительно, даже когда я еду с мужем в машине, не могу отдохнуть, слежу за дорогой, а вдруг он чего-то не заметит?.. Но я старательно хожу на занятия и очень старательно учусь расслабляться...
- А чего вы в конце концов от жизни хотите?
- О! Я хочу, чтобы мои дети хорошо и с удовольствием учились. Чтобы у них была такая же счастливая студенческая жизнь, как у меня. Я хочу купить им отдельные квартиры. Я хочу, чтобы они могли спокойно заниматься в своей жизни тем, чем захотят. У них уже сейчас есть возможность хорошо зарабатывать рядом со мной на рынке. Но я хотела бы создать такое дело, такой бизнес, где мы все - и я, и муж, и дети - смогли бы самореализоваться в полной мере. Может быть, это будет маленькая экскурсионная фирма, может быть, маленькая хорошая частная школа, может быть, еще что-нибудь.
- То есть, это должен быть такой семейный бизнес, где и душа, и профессия, и заработок, наконец, счастливо воссоединятся.
- Да. Только тогда я, может быть, была бы спокойна.
* * *
... Я давала читать это интервью многим приятельницам. Интересно, что в возможности существования такой героини никто и не подумал усомниться. В основном одни сочувствовали, другие завидовали. Были и такие, которые просили познакомить на предмет возможной работы. И только одна из тех, которые «живут спокойно, размеренно и занимаются мужем, домом и детьми», заметила, что она ни за что не отдала бы своего ребенка такому учителю.