О том, как мудро и рассудительно взрослый должен руководить миром детской игры, исписаны тома. Педагоги и психологи с почти математической точностью разложили по полочкам: сколько и чего необходимо для каждого возраста, чтобы растущий человек получал должное физическое и эмоциональное развитие. А мы, родители, все равно совершаем ошибки. Наверное, самая опасная заключается в грубом вторжении в тонкий мир взаимоотношений ребенка со своими безмолвными, бездвижными приятелями. Нет, речь не о том, что малыш должен играть сам - без творческого участия папы-мамы наверняка не возникнет интерес к воображаемому действу. Речь - о детских эмоциях, с которыми мы зачастую не хотим считаться, не желая признавать их равноправие с нашими.
Помнится, лет восемь тому назад я, забежав к подруге, стала свидетельницей любопытной сцены: мама и шестилетний сын упорно тянули каждый на себя нечто железное, облезлое, отдаленно напоминающее остов маленького самосвала. Воспользовавшись мной в качестве отвлекающего момента, Юрик поднатужился и, обиженно шмыгая носом, поволок в уголок отвоеванное добро, «ничего выбросить не дает! - устало выдохнула Лена. - Ты бы видела, что у него там творится - кузова, колеса, палки какие-то, а трясется надо всем, как над новым. Говорит, если не играть, то любоваться этим хламом будет».
Тогда я только посмеялась, а теперь вот сама оказалась перед проблемой игрушечных завалов. Точно так же моя Надя верещит, когда я пытаюсь выбросить «ненужное». Конечно, это необходимо делать потихоньку, но на каком-то этапе мне стукнула в голову блажь научить ребенка рациональности. Мы все-таки договорились сложить в кулек и отнести на свалку груду блеклых резиновых пищалок, калечных пупсов, разбитых автомобильчиков. Месяц назад дочь вдруг притащила мне растрепанную, безобразно голую куклу Машу: «Выбрось, она уже негодная». У Маши вечно отваливалась нога, но ведь именно она была одной из первых жизненных спутниц дочурки. Наверное, Надя не поняла меня, когда я принялась читать нотацию о том, как некрасиво предавать старых друзей и сдавать их в утиль. Оказывается, у нее был свой расчет: взамен на «правильный» поступок в угоду моей борьбы со старьем выпросить Робокопа. На этого пластмассового чудика она давно положила глаз в соседнем ларьке.
Вообще-то безобразие, что игрушки соблазняют на каждом углу. Во времена нашего образцово-показательного детства полюбоваться таким специфическим товаром можно было только в специальных магазинах, куда осмотрительные родители водили крайне редко. Навечно полюбить пару-тройку плюшевых зверят, опекать какую-нибудь белобрысую Катеньку было гораздо проще и понятнее. К слову, я и шить-то научилась только потому, что хотела сделать свою любимицу наряднее, чем у подружки. Теперь младшее поколение ежедневно натыкается на предметы тайных вожделений, донимая родителей нытьем: «Купи, хочу, не то умру!». Каково им отказаться от желания? А разве нам проще отказывать?
Вот Марина и не отказывала, задаривая Олежку игрушками, она откровенно демонстрировала примеры материнской самоотверженности. Старое пальто, потертое платье - пустяк, главное, чтобы сын радовался новинкам. А он в самом деле радовался, пока... не привык. Пока с ним не случилось то же самое, что случается с перебалованным девичьим вниманием юношей. Он разучился влюбляться, но приучился получать и владеть, вовсе не церемонясь со своим игрушечным хозяйством.
Машинки разбирались на запчасти, мягкие обезьянки препарировались (ведь любопытно, что внутри-то!), конструкторы перемешивались, превращались в кульках в бессюжетные кучи. И прощался Олежка со старьем, кстати, безболезненно, зато истерически вымогал пополнений игрушечного уголка.
Но есть и другая крайность: «Береги, не тереби, не порть, это стоит денег!» Все правильно, бережливость и уважение к вещам необходимо воспитывать, но любое доброе дело легко довести до абсурда. Ребенок начнет благоговеть перед дорогой вещью, а не пользоваться ею с радостью для жизни. Порой острую жалость вызывает обитательница нашего дома - во всех отношениях положительная семилетняя Леночка. В крахмальном платьице она выходит во двор и рядом с бабушкой садится на лавочку, прижимая к груди то Барби в свадебном наряде, то большой красивый мяч. Нет, Леночка вовсе не жадная. Она охотно дает другим детям полюбоваться игрушкой, потрогать, даже немного подержать, но сбросить ее в общий веселый «котёл» игры - ни-ни! Мама велела беречь!
Конечно приятно, когда малыш прилежно сопит над кубиками, укладывает спать куколку, пускает паровозик по кругу - и все чинно, с улыбочкой, наверное такие дети где-то есть, но не в моем поле зрения. Когда я, посмеиваясь, рассказала на работе, что дочка вместе о соседским мальчишкой полдня играли в автомобильные катастрофы, Нина пришла в ужас: «Нельзя поощрять в детях агрессивность! Игры должны быть добрыми!». Конечно должны, но не обязаны. В конце концов каждый из нас владеет определенным потенциалом разрушительства. Только глупые взрослые используют его в скандалах, а умные дети - в игре. Что лучше: всерьез или понарошку? Игра - это модель мира, где ребенок испытывает не только свои действия, но и эмоции. Его внутренний мир так же сложен и противоречив, как и наш. Ребенок тоже подсознательно провоцирует собственные переживания - плохие и хорошие. В фантазиях, как и реальной жизни, любовь может смениться равнодушием, предательством, ненавистью. Нет ничего странного, а тем более тревожного в том, что белоснежный заяц, которого вчера нежно прижимали к груди, кормили морковкой, сегодня будет без вины отшлепан и отодран за удобные уши. Новая волна нежности придет сама собой, особенно, если ребенка не принуждать к «хорошим чувствам», а просто понаблюдать, как накапливается эмоциональный опыт, чтобы со временем ненавязчиво его подкорректировать.
Но мы-то чаще всего действуем напрямую. Как-то Надя затребовала... динозавра. Приглянувшееся ей резиновое чудовище имело окрас ночных кошмаров, грозило занять полкомнаты и слопать треть месячного семейного бюджета. Понятное дело, я твердо сказала «нет», да еще потребовала, чтобы дочка любила и лелеяла недавно купленного симпатичного тигренка. Полосатика моя строптивица тут же раскрутила за хвост и зашвырнула под диван, дальше произошел конфликт поколений, я обозвала Надю «злюкой» и удалилась на кухню. Совершенно случайно удалось подглядеть, как дочка, оставшись одна, извлекла тигренка и стала что-то нашептывать ему на ушко.
Поэтому я надеюсь, что и кукла Маша вскоре снова окажется в числе фавориток, особенно, если мы вместе сошьем ей новое платье, расчешем красиво волосы, терпеливо вправим ногу и придумаем какую-нибудь сказку. Ведь мы, взрослые, тоже бываем несправедливы к своим друзьям, и никакие правильные детские игры не могут уберечь от ошибок. Но могут научить эти ошибки исправлять. На людях-то будет гораздо сложнее тренироваться....