Тогда-то и настал час Поркуяна. Два его гола - и сборная СССР обыгрывает чилийцев - 2:1. Он все еще не верит в себя как игрока стартового состава и безумно удивляется, когда его объявляют как основного игрока на четвертьфинал с Венгрией. И сначала после его удара мяч добивает Численко, затем он забивает сам, а в самом конце, при счете 2:1, принимает чей-то могучий удар по воротам советской сборной на себя! После той игры ликующие партнеры несли Валерия на руках в раздевалку. Забьет он и в полуфинале немцам - отквитает один мяч на 87-й минуте при счете 0:2. И будет иметь еще одну классную возможность. Но удача - она даже для суперсчастливчиков имеет какие-то границы...
О том чемпионате Поркуян рассказывает:
- В отличие от многих других международных турниров, в Англии мы свободно могли, к примеру, ходить по магазинам - органы госбезопасности нас не особо донимали. Я сувениров всяких разных накупил всем родственникам и знакомым. Денег, кстати, у нас тогда было, по нашим представлениям, море -1200 долларов. Большинство получили деньги за рекламу бутс «Адидас».
- Что-о?! Советские спортсмены получали деньги за рекламу??
- После одной из тренировок подошел ко мне представитель «Адидаса» и вынул 300 долларов. Я молодой был, испугался, а рядом стоял Йожеф Сабо и говорит: «Давай-давай, бери, не стесняйся». Руководство об этом вроде бы не знало. Хотя черт его знает...
А вот футболками после матчей советские футболисты с соперниками не обменивались. Им это строго-настрого запретили. Хотя и «Адидас», и «Пума» предлагали сборной СССР выступать в своих футболках, руководство приняло патриотическое решение - играть только в отечественных. И их было настолько мало, что обмену они не подлежали.
Приятным английским воспоминанием стал банкет после чемпионата. Все суперзвезды - Эйсебио, Чарльтон, Беккенбауэр - оказались простыми и приветливыми людьми. В какой-то момент к Поркуяну подошел Качалин: «Валера, пойди возьми у звезд автографы» - и протянул красивую записную книжку. Он получил по две росписи Беккенбауэра, Зеелера, Эйсебио, других - для тренера и для себя. До сих пор хранятся.
Увы, у праздников есть свойство рано или поздно заканчиваться. Поркуян приехал с чемпионата мира обратно в Киев, и выяснилось, что хоть он и забил в Англии четыре гола, но ему по-прежнему 22 года и старшие ребята держат его за «салагу». А заодно - завидуют свалившейся ему на голову славе. Бесследно это пройти не могло.
- Оказалось, что в 65-м году над Масловым нависла угроза отставки. Высокое руководство сказало: привезете с выезда в Куйбышев и Минск меньше двух очков - тренер уходит. Ребята «Деда» не подвели - привезли все четыре. И потом частично стали принимать решения - тренерский совет и все такое прочее. Маслов в какой-то степени стал от них зависеть.
Поркуян перестал появляться в основе. Он неоднократно пытался поговорить с Масловым, тренер его успокаивал - но легче игроку от этого не становилось. Хотел уйти, да не мог - был офицером, и отпускать его никто не собирался. Он говорит: «Так у меня вылетело в трубу три года». И только когда вмешался Владимир Щербицкий, его стали ставить вновь.
- Дело в том, что я дружил с его сыном Валерой. Познакомились как-то в ресторане. Он пригласил домой, поиграли на бильярде, сдружились. Его родители ценили меня за то, что я старался отучить его от вредных привычек, которых он нахватался от иных своих дружков-«мажоров». И в разговорах Щербицкий чувствовал, как я нервничаю, что не могу полноценно играть в футбол. Когда выпускали - забивал как ни в чем не бывало. Но чаще не выпускали.
Несколько раз за ним приезжал старший тренер «Черноморца» Сергей Шапошников, и в конце концов «Поркуша», уже забывший о том, что он - счастливчик (эта репутация сложилась не только из-за чемпионата мира, но еще и поскольку однажды он выиграл жеребьевку, решавшую после ничьей судьбу одного полуфинала Кубка страны), во что бы то ни стало решил уйти. Его пытались вызвать обратно в Киев и как офицера чуть ли не обвинить в дезертирстве, но тут порядочно повел себя Маслов, попросив «карательные органы» Поркуяна не трогать.
В «Черноморце» у него как будто груз с плеч свалился. Стал регулярно забивать, и очень вовремя - на носу был очередной чемпионат мира, в Мексике. И Качалин вновь пригласил его в сборную - правда, на поле там он так и не вышел.
- Шанс оказаться на поле я имел только однажды - на последних минутах печально памятного четвертьфинала с Уругваем. Счет был ничейный, меня готовили для участия в жеребьевке - серий пенальти тогда не было, - а участвовать в ней мог только футболист, находившийся на поле. Но пока готовили, наши пропустили тот нелепейший гол.
За несколько дней до этого Поркуян напомнил о своей былой репутации. После группового турнира сборные СССР и Мексики набрали по пять очков, и жеребьевка решила, кто из них займет первое место в группе, а кто - второе. «Победитель» оставался в Мехико и принимал на «Ацтеке» посредственный Уругвай, а «проигравший» отправлялся в Гвадалахару на встречу с могучими итальянцами. Команда предложила, чтобы «жеребиться» ехал счастливчик Поркуша. У игроков был день отдыха, они и тренеры отправились на шашлыки, с нетерпением дожидаясь результата. А Поркуян с председателем федерации футбола Валентином Гранаткиным и начальником команды Андреем Старостиным поехали в Мехико в гостиницу «Хилтон».
Сначала Гранаткин вытащил советской сборной право первого выбора. Перед Поркуяном стояло ведерко от шампанского, накрытое белой салфеткой. Внутри были два скатанных шарика с цифрами 1 и 2. Желанной была единица. Когда Валерий подходил, сразу решил: какой шарик первым нащупает, тот и берет. И он вытащил единицу!
На огромном табло, что висело на гостинице, надпись «СССР - Мексика - 0:0» сменилось на 1:0. Среди огромной толпы собравшихся пронесся глубокий вздох разочарования. А мексиканские газеты написали, что Поркуян - самый дорогой игрок чемпионата мира, так как он нанес ущерб организаторам на сумму около двух миллионов песо. Стадион в Гвадалахаре намного меньше «Ацтеки», и сбор от матча с участием хозяев оказывался куда меньшим.
- В сборной меня встречали, как героя. Ребята еще издали меня заметили, и я им жестом показал - все, мол, в порядке. А когда я к ним подошел, они начали меня подбрасывать, как тренера, выигравшего чемпионат или кубок. Но матч-то с уругвайцами еще не был сыгран, и в этом была вся беда. Мы чувствовали себя полуфиналистами - и жестоко поплатились. А мне не хватило буквально двух минут, чтобы в очередной раз проверить свою везучесть.
Через полтора года он перешел из вылетевшего в первую лигу «Черноморца» в «Днепр», который возглавлял молодой тренер Валерий Лобановский. И провел там четыре года, был чрезвычайно доволен, пока сменивший Лобановского (который ушел в киевское «Динамо») Виктор Каневский не дал ему понять, что в услугах Поркуяна больше не нуждается.
Сначала он хотел перейти к Шапошникову, работавшему в симферопольской «Таврии». Но почему-то из Москвы не поступало разрешения на его заявку, и тот же наставник предложил Валерию помочь ему в качестве тренера, а заодно поучиться. Позже Шапошников отправил его старшим тренером в Керчь, где создавалась новая команда. На второй сезон его команда в первенстве коллективов физкультуры шла на первом месте, но тут произошел конфликт, после которого Поркуяну пришлось уйти - и с более чем серьезными последствиями.
- Играл у меня в команде способный парень Гриша Бибергал - сейчас он, кстати, хозяин «Черноморца». А был там, в Керчи, куратор команды из «Керчьрыбпрома», который впоследствии работал в симферопольском обкоме партии, да и сейчас куда-то баллотируется. И он сказал мне о Бибергале абсолютно хамским тоном: «Убери этого жида, чтобы я его в команде не видел». Я такого отношения стерпеть не мог и на следующий день положил на стол заявление об уходе. Он вначале уперся, не хотел подписывать - потребовал, чтобы я доработал до конца сезона. Потом взял непонятную паузу в неделю и наконец подписал. Потом я понял, зачем он эту паузу брал. Против меня была организована традиционная для того времени кампания. В «Комсомольской правде» с подачи этого деятеля вышла гнусная статья «От ворот поворот капризной звезде», где мне впаяли такие обвинения, что впору было суду подключаться. И как отмоешься?!
Все это имело для Поркуяна плохие последствия. Хотели, к примеру, его назначить старшим тренером одесского СКА, а генерал, курировавший команду, решил перестраховаться: вы что, на него же в нашей советской прессе такая «телега» была! В итоге он сначала работал с юношами СКА, затем Виктор Прокопенко пригласил на должность тренера-селекционера (то есть гонца за талантами из других клубов) «Черноморца». За полгода 82-го он успел сделать немало - взять хотя бы приглашение ставшего впоследствии широко известным Виктора Пасулько. Но из обкома партии пришло распоряжение Поркуяна убрать - еще тянулся керченский «хвост».
В те годы как раз начинали активно играть ветераны. Поркуян и начал этим заниматься, зарабатывая кое-какие деньги. И однажды они приехали играть в Одесскую область, в колхоз «Благое». Председатель там оказался жутким болельщиком и уговорил Валерия Семеновича переехать к ним - поднимать сельский футбол. Чем участник двух чемпионатов мира и занимался... 10 следующих лет! Пока не вернулся на роль второго тренера одесского «Черноморца», который возглавил Леонид Буряк.
- Спасибо Буряку - это он обо мне вспомнил, когда набирал свою команду. Когда-то мы играли вместе в «Черноморце», он дружил с моим младшим братом, когда оба были в дубле. Помню, он что-то выиграл по юношам и привез мне сувенир - игрушечные бутсы «Адидас». В последнее время мы встречались изредка - на 50-летии Соснихина, например. Но на «Черноморец» я ходил регулярно, и однажды Леонид Иосифович подошел и предложил стать его помощником. Я с радостью согласился, и сейчас очень доволен, что работаю с человеком, которому и профессионально, и по-человечески абсолютно доверяю. Должно же было мне, «счастливчику Поркуше», когда-то повезти!