Оказывается, когда Берт Рейнольдс еще не был преуспевающим актером, когда он только начинал свою карьеру на Бродвее и еще не прослыл неутомимым сердцеедом (а именно такая слава сопутствовала ему последние два десятка лет), он отличался робостью и нерешительностью и однажды даже отказался от знакомства с самой...
Впрочем, вот что рассказывает об этом случае Рейнольдс.
«В 1961 году я только пробовал свои силы на Бродвее и был частым гостем на различных вечеринках. Я стремился заводить знакомства, которые могли помочь мне в дальнейшей карьере. Именно в то время меня пригласил на ужин известный драматург Уильям Эйнджи. Я, разумеется, согласился, полагая, что на вечере будет еще с десяток актеров. Каково же было мое удивление, когда, явившись в дом Эйнджи, я обнаружил, что стол сервирован всего на три персоны. Кроме меня, в доме были хозяин и еще некая дама ослепительной красоты, имени которой я от волнения даже не разобрал.
Дама была одета весьма фривольно - в прозрачной шелковой блузке, без бюстгальтера - и настроена более чем решительно. Она взяла меня под руку и повела к столу, прося рассказать о себе поподробнее. Когда я довольно сбивчиво попытался отшутиться, она улыбнулась и посоветовала мне успокоиться. «Все будет хорошо, - проворковала она, - вы начните, а доскажете потом, у меня дома».
Тут я окончательно перепугался. Я и представить себе не мог, что меня ждут какие-то более тесные отношения с этой «небожительницей». После столь недвусмысленной фразы я совсем оробел и, не дожидаясь конца ужина, выразительно посмотрел на часы и поднялся из-за стола. «К сожалению, - сказал я, - у меня весьма жесткое расписание: как раз в это время я должен совершать пробежку». После чего откланялся».
Лет через двенадцать Рейнольдс вновь встретился с Эйнджи и спросил, помнит ли он о том вечере. «Как же можно забыть глупца, который так неловко отверг не кого-нибудь, а Грету Гарбо», - расхохотался в ответ драматург.
Книга Рейнольдса большей частью посвящена началу его актерской карьеры. Автор довольно подробно вспоминает свое нелегкое детство - у него долго не складывались отношения с отцом-полицейским, потом преследовали трудности в школе и, наконец, начав карьеру футболиста, он через полгода был вынужден оставить спорт вследствие травмы колена.
К радости любителей щекотливых тем, Рейнольдс детально описывает свои отношения с женщинами - ведь неудача с Гарбо не означала, что у него был недостаток в романах.
Среди его нашумевших связей можно выделить отношения с Дайаной Шур, Салли Филд и Лони Андерсон.
Хотя брак с Лони закончился в прошлом году весьма плачевно для актера - скандальный развод лишил Рейнольдса половины состояния, а взаимные обвинения в печати и в суде изрядно подмочили его репутацию, - он тепло отзывается о своей бывшей жене и считает, что прожитые с нею годы были для него счастьем. Это не случайно, ведь Лони - мать его сына Квинтона.
Рейнольдс впервые встретился с Лони Андерсон в 1981 году на ее шоу, куда его пригласили как лучшего актера года. Согласно версии Берта, инициатором знакомства была сама хозяйка, которая, подойдя, прошептала актеру на ухо, что «хочет от него ребенка».
Так начался их роман. «Я не считал отношения с Лони чем-то из ряда вон выходящим, однако через несколько лет оказалось, что это настоящая любовь», - говорит актер.
В 1984 году, снимаясь вместе с Лони в картине Клинта Иствуда, Рейнольдс получил серьезную травму - у него оказалась разбита челюсть и повреждено внутреннее ухо. «Это изменило мою жизнь на целых два года, - вспоминает Рейнольдс, - то, что происходило со мной, похоже на страдания грешника в аду, во всяком случае я себе это представляю именно так». Актер никак не мог выкарабкаться из болезни.
«Я испытал нечто невероятное, - вспоминает Рейнольдс. - Я чуть ли не целые сутки проводил лежа, свернувшись в клубок. Боль в ухе и в глазах и тошнота, возникавшая при малейшем движении, были столь непереносимы, что порой я жалел о том, что остался жив. Врачи не могли помочь мне, и единственным средством, унимающим боль, был морфин».
Так продолжалось почти год, пока Рейнольдсу не удалось найти специалиста, который поставил его на ноги. Однако к тому времени актер пристрастился к сильнодействующему снотворному. Только это средство помогало ему засыпать.
«Едва лекарство стало действовать, я впервые заснул спокойно, - вспоминает актер, - а когда проснулся и с моих глаз спала пелена, я обнаружил, что все это время рядом со мной находилась Лони. И понял, что если такая красивая женщина не бросила меня в беде, значит она любит меня и у меня есть шансы преодолеть недуг».
Однако за время болезни репутация Рейнольдса значительно ухудшилась, равно как и резко снизились его доходы. По Голливуду распространились слухи, будто он болен СПИДом, что и делает его боль такой непереносимой, а излечение практически невозможным. «Это было тяжелое время, - говорит Рейнольдс. - Те, кого я считал друзьями, перестали мне звонить. Вокруг меня образовалась какая-то обидная пустота, и лишь Лони оставалась мне верна. Но я чувствовал, как нелегко ей приходится. Однажды она вернулась домой очень расстроенная и сказала, что маникюрша отказалась обслужить ее, потому что ее муж болен СПИДом.
Тогда я подумал, что из бездны мне уже не выбраться. Эта мысль буквально потрясла меня, и я увеличил дозу транквилизаторов, ибо не верил, что смогу когда-нибудь восстановить потерянную связь с миром. Бывали дни, когда я принимал до 50 таблеток сильнейшего снотворного. В сущности, я находился на грани самоубийства».
Рейнольдс полностью отдавал себе отчет в своих действиях, однако никак не мог избавиться от своего пристрастия к лекарствам. Но в один прекрасный день понял, что больше так продолжаться не может.
Воспользовавшись тем, что они с Лони договорились поехать отдыхать во Флориду, он отправился туда на несколько дней раньше нее, чтобы «подготовить дом к приезду».
«Я вошел в дом с твердым намерением раз и навсегда покончить с зависимостью от таблеток. Сначала мне показалось, что это несложно. Я испытывал некоторую слабость, однако весьма бодро передвигался по дому. Несколько сложнее пришлось на второй день, однако я заставил себя не смотреть на таблетки, и лишь помню, что меня била дрожь и мучила нестерпимая жажда.
На третий день мне стало так невыносимо плохо, что я даже не смог добраться до телефона и позвонить своему ассистенту, - потерял сознание. Потом врачи утверждали, что я находился в состоянии комы. Это очень странное ощущение, как будто наблюдаешь за миром извне. Почти девять часов мне снился какой-то необычайно красивый сон, а потом я увидел, что в комнату врываются полицейские вместе с моим ассистентом. Прибыла скорая помощь, и я слышал, как санитары обсуждали, стоит ли колоть мне морфий. Я пытался закричать: «Нет!», но так и не смог». Рейнольдса отвезли в больницу, и прибывшей туда Лоне предложили на всякий случай попрощаться с мужем, ибо его сердце почти остановилось.
Однако, когда Лони рассказала врачам его историю, актеру был сделан укол лекарства, от которого он пытался отказаться, и Берт стал подавать признаки жизни. Уже через неделю он тайком, чтобы не встреться с набежавшими в больницу журналистами, перебрался домой.
Он прошел курс реабилитации. Его новый психиатр разработал жесткую, но эффективную программу постепенного снижения дозы наркотиков: Рейнольдс начал с 21 таблетки фенобарбитала в день и ежедневно уменьшал количество таблеток. Кроме того, врач предложил Берту нанять санитара - этакого двухметрового увальня, который помогал актеру перенести тяготы абстиненции. «Именно его настойчивость позволила мне справиться с токсикоманией», - считает Рейнольдс.
К осени 1986 года актер окончательно выздоровел, и его пригласили на телевидение, где он предстал перед публикой. Его рассказ был очень горьким. Сначала он поздравил зрителей с тем, что слухи о его смерти, как и о том, что он болен СПИДом, оказались несколько преувеличенными, а потому вновь вернулся к работе - как раз тогда Рейнольдс обсуждал новый контракт на исполнение главной роли в одном из телесериалов. Кроме того, Рейнольдс не удержался и заявил, что хочет поблагодарить друзей, которые так помогли ему во время болезни. «Я записал их имена в специальном блокноте, с которым никогда не расстаюсь», - сказал Рейнольдс. В конце телепередачи ведущий попросил показать зрителям этот блокнот - его страницы были девственно чисты...