Народная любовь к песням тем сильнее, чем драматичнее жизненные обстоятельства. В песне главное - не содержание. Гораздо важнее - количество гласных, которые можно красиво и многозначительно интонировать.
За полтора года революционная терминология в Украине прошла через все эволюционные этапы - обожествление, осмеяние и девальвацию. Как оказалось, у власти ничего не было сказать "от первого лица", и она по определению не имела права использовать эти слова.
Во-первых, она "скрысила" их у настоящих повстанцев, предусмотрительно лишив их возможности говорить от имени народа. Во-вторых, чиновник и одновременно революционер - это взаимоисключающие поведенческие установки, как, например, богобоязненный маньяк. Обычно о них говорят, как о страдающих биполярным расстройством, а не как о лидерах нации.
Поэтому власть, немилосердно фальшивя, но стараясь, доинтонировала революционно-военные тексты практически до полного шансона. Произошла инвентаризация легенды Майдана.
И вот взрыв у Верховной Рады перевел этот стыдобищный процесс дискредитации смыслов в совершенно иную фазу - выравнивание электоральной массы. Революционный фестиваль во время войны закончился.
Осталась лишь война. Которой ведь нет, так?
Ее конституционное отрицание путем голосования за изменения вполне законно и не может считаться преступным. Как вполне законными считались в свое время рабство, Холокост, апартеид и многие другие решения конституционных "большинств".
В 1988 году американские психологи Тейлор и Браун опубликовали в "Психологическом бюллетене" статью "Иллюзии и благополучие: социально-психологические перспективы душевного здоровья" (Taylor S. E., Brown J. D. Illusion and wellbeing: A social psychological perspective on mental health. Psychological Bulletin. 1988). Они утверждали, что самообман не просто естественен, он - залог благополучия.
Каким образом происходит инвентаризация легенд?
Мы постоянно врем себе о трех вещах. Считаем себя лучше, чем мы есть на самом деле. Полагаем, что значительно лучше контролируем ход своей жизни, чем это происходит в действительности. И мы верим в свое светлое будущее, несмотря на факты, по которым без особых сложностей можно было бы сделать верный прогноз.
Это помогает людям держать самооценку на должном уровне, быть самодовольными и самоуверенными. Это тот базис, на котором строятся все без исключения политические манипуляции массовым сознанием.
У массы больше, чем у индивидуума, есть запрос на "поглаживание". Она инфантильна и одновременно жестока, как одомашненный умелым дрессировщиком хищник. Отдельные мятежные личности, выламывающиеся из этой системы, объявляются радикалами, бунтарями, агентами вражеских стран. И на них открывается сезон политической или настоящей охоты.
Мы мыслим историями. А истории управляют нашей жизнью. Чем дальше история во времени, тем больше в ней обобщений, интонаций. Из хроники она превращается в быль, украинскую думу.
А если она начиналась сразу с песен?
С 15 по 18 августа 1969 года на одной из ферм городка Вудсток состоялся знаменитый фестиваль рок-музыки, который, несмотря на дождь, посетили около полумиллиона хиппи (ничего общего с сегодняшними хипстерами). Царили Sex, drugs, rock-n-roll. Болото, марихуана, всеобщая радость и паника государства: "Фермеры, не продавайте молоко для хиппи!"
Событие со временем превратилось в культурный миф, поддержанный государством, вовремя сообразившим, что если пьянку нельзя запретить, то ее нужно возглавить. И если расставить правильно событийные акценты эпохи, то событие, триумф рок-музыки станет в сознании граждан важнее, чем война во Вьетнаме, к тому времени уже входившая в свою критическую фазу.
Вьетконг, его китайские и советские союзники уже провели вторую Тетскую операцию, и снова не очень успешно; партизаны появились на окраинах Сайгона, а новоизбранный президент Никсон начал политику "вьетнамизации", направленную на передачу контроля над территориями войскам Южного Вьетнама. Его предшественник Джонсон был чем-то вроде Януковича. Советники говорили ему, что бомбить нельзя, он же раздражался и бомбил еще больше.
Задачей политики Никсона было изыскание возможностей для вывода войск США из зоны конфликта. Ведь официально все это называлось Второй Индокитайской войной. Война там велась повсюду, на очереди стоял Лаос и Камбоджа. Франция потирала руки - вовремя оттуда свалили.
Вьетнам для меня, хоть и годами не вышел, каким-то образом стал довольно личной темой. Это для молодежи она какая-то "месопотамская". Я же этих "рембо" насмотрелся вживую. Среди знакомых американских дедушек, включая инструкторов, у меня все же преобладали ветераны, причем те, кто отправился туда добровольно. Да, они были точно такими же "слабоумными" (термин "Айдара") добровольцами, как и наши - когда основная масса населения живет себе жвачной жизнью, а ты считаешь, что призван на войну памятью своих предков и собственной совестью.
Это были реально крепкие парни, теперь таких не делают, да и тетки их были им под стать. Впрочем, сейчас другие ГОСТы. Я одевался тогда в Army&Navy Supppy Store, а сейчас - в "Милитаристе".
Когда начался Майдан, вспоминая письменно еще об одной своей промежуточной войне, я неожиданно получил в подарок футболку "ПТН-ПНХ" от украинской художницы вьетнамского происхождения Кристины Нгуен. И это, как говорят, окончательно "взорвало мне мозг".
Собственно, о Вудстоке. Старшие помнят, как КГБ боролся с рок-музыкой, фарцовщиками "плит", перезаписями. Это сейчас выглядит чудовищным трешем, но Вудсток в советских версиях странным образом был весьма суровым антикоммунистическим явлением. Хотя по факту американской реальности он был невероятно веселым, хулиганским, активистским и левацким.
Вам все еще это ничего не напоминает? Ну да ладно.
Еще одна совсем не параллель. Американская пресса начинала травить фестиваль еще в процессе его организации. Апофеозом был скандал, когда журналист Кольер из New York Times прямо с Вудстока заявил, что редакторы газеты требовали, дабы он написал о фестивале "чернуху". Вписались и родители участников, возмущенные журналистской клеветой. В итоге их песенный Майдан победил, и все быстро переметнулись на сторону выигравших, включая власти, которые заострили внимание на "сексуальной революции", хотя Штаты сотрясали нешуточные протесты. "Чикагская семерка" к тому времени уже сидела в тюрьме. Против Эбби Хоффмана, Джерри Рубина, Дэвида Диллинджера, Тома Хейдена, Ренье Дэйвиса, Джона Фройнса, Ли Вайнера и Бобби Сила (лидера "Черных пантер") были выдвинуты обвинения на основании нового федерального закона, установившего ответственность за "поездку с использованием межштатных средств сообщения с целью организации бунта". Свидетелями обвинения были трое "тихарей", внедренные в руководство протестующих. Они описывали обсуждение планов блокирования уличного движения, захвата отелей, обзывание полицейских "свиньями" и намерение запустить ЛСД в городской водопровод.
Но фестиваль и его создаваемая будущая история все это затмили.
Как и наш Майдан и его поминальная стилистика, в которой "Пливе кача" эмоционально возобладала над понятием "достоинство". В котором "правосеки", добровольцы, а теперь уже и просто несогласные с тем, что их нагло обманули, довольно быстро оказываются в лапах той самой репрессивно-коррупционной машины, которую они надеялись сломать. Кстати, бунтовщик Эбби Хоффман за два года до Вудстока еще организовывал психоделический марш на Пентагон, намереваясь поднять его на воздух силой коллективных заклинаний. То есть в среднем люди неглупые и радикально мыслящие окончательно умнеют примерно за полтора года.
Взрыв у Рады не изменил ситуацию в Украине, он лишь стилистически оформил изменения в массовом сознании. Все медийные попытки доказать обратное лишь превращают заурядного "бомбиста" в "народовольца", если пользоваться терминами конца XIX века. И все так же неуспешно вывешивают информационный "дым", пытаясь замаскировать не только невыполненные клятвенные послемайданные обещания (что уже само по себе цинично), но и тот факт, что линия фронта уже на самом деле - в Киеве.
Снова о Вьетнаме. К 1972 году с военной точки зрения северовьетнамцы контролировали в четыре раза меньше территории, чем до прямого американского участия на стороне южновьетнамцев. Американская армия за восемь лет изрядно разложилась. Дома пацифисты и либеральная пресса смешивали их с грязью. Никто не говорил о жестокостях, насилии и пытках со стороны коммунистов, но о Сонгми-Милай заговорил весь мир. И от такой "мотивации" каждый пятый американский солдат к тому времени был наркоманом.
А у нас? Все миротворческие усилия, сводившиеся к устранению и дискредитации тех, кто рвался в бой, привлечению "в ряды" путем призыва невероятного количества синелобых "аватаров", развязали наконец руки тем военным коррупционерам, которые изначально и не собирались освобождать нашу землю, но пограбить ее вместе с противником (а вскоре, глядишь, и другом) - за милую душу. 2 сентября была расстреляна и взорвана машина - экс-нацгвардеец Андрей Галущенко (позывной "Эндрю") и сотрудник ГФС Дмитрий Жарук ("Байкер") погибли на месте. Четверо находившихся в машине десантников и один сотрудник СБУ получили ранения различной степени тяжести. Через день, при проверке фактов о контрабанде, на фугасе подорвался военнослужащий 80-й аэромобильной бригады Владимир Киян с позывным "Тайфун".
Их убили не с той стороны, а с этой. Сказать "свои" - язык не поворачивается.
И если события в Мукачево пытались представить как дикую выходку сбрендивших "правосеков", огибая тему и масштабы закарпатской контрабанды, то сейчас становится понятно, что у этой войны совершенно другие масштабы, цели и задачи. Кстати, вы заметили, как чудесным образом исчезла из СМИ тема нелегальной добычи и контрабанды янтаря? А как пафосно звучала! То-то же.
У меня в молодости был товарищ, журналист из "Голоса Америки". И у него был старший брат. Я вот только недавно вспомнил, как мы сидели у моего брата на Русановке, дожидаясь, когда Юрко придет, посмеиваясь над тем, как нелегко быть младшими. Пока не оказалось, что мой собеседник со своим братом вообще не общается. Потому что тот - офицер, воевал во Вьетнаме. Для меня это было невообразимо - по канонам советской пропаганды все американцы должны быть антикоммунистами. Со временем оказалось, что в мире существуют и другие каноны.
Не ищите в этом тексте совковых параллелей, что, мол, Америка - это Россия, а Вьетнам - это Украина, и мы в итоге победим империю, которая на самом деле сидит у нас в голове, раз уж мы уделяем ей столько времени.
Параллелизм здесь иного рода - я вижу в донецких и луганских беженцах, поверивших в Украину, скорее южновьетнамцев, отступавших перед интервенцией прокачанных Китаем и вооруженных СССР своих зомбированных земляков. И в итоге оказавшимися "людьми в лодках", как тогда называли беженцев.
У нас этих "лодочников" - полтора миллиона. Сколько из них на самом деле теперь любит Украину? Много, но давайте считать. Махание флагами по праздничным дням не есть выражение любви.
У нас - репрессированные юридически и униженные морально, у них - семьи, друзья и знакомые. Они не отступят больше ни на шаг.
У нас - новый "Будапештский меморандум", то есть Минск-2. Он - по цене бумаги, на которой что-то писали люди без полномочий, пользующиеся лишь презрением, но не доверием.
У нас - пехотное оружие в сотнях закладок, где почти ни разу не задержан хозяин. И этот кровавый рог изобилия уже льется через край, но граждане все еще робко пишут петиции о праве владения нарезным.
У нас - мировые обязательства и долги, о которых мы понятия не имеем. Мир от сочувствия переходит к сарказму, а нам поют то какие-то дурные думы о "Джевелинах", то, что сепаратисты уже милостиво согласны быть в составе Украины, и вот как же это распрекрасно, потому что - мир.
Вдовам это расскажите. И сиротам.
Эта новая фаза войны, наш новый Вьетнам, разделит нас еще сильнее, чем на "вату" и наоборот.
Потому что красивые слова закончились, и окажется, что убивают друг друга не за идеи, а просто за огромное бабло.
И делают это не только те, ненаказанные после Майдана. Они напротив, радуются жизни и процветают. Ну, поволновались немножко. А вот их многочисленные пособники, которым заплати - и они деньгодателям и уши отрезанные, и скальпы предъявят, - будут усердствовать, не сомневайтесь. Во Вьетнаме, кстати, это тоже было частью финансовой дисциплины - платили солдатам за количество убитых, и когда начались приписки и вымогание боевых, последовало - а ты докажи! Ну и вот.
За десять дней до Вудстока банда Мэнсона зверски убила жену режиссера Романа Поланского Шерон Тэйт, через десять дней после - арабские страны утвердили план священной войны против Израиля, в конце месяца хунта все же захватила власть. В Бразилии, правда. В этом же августе - поджоги и уличные бои в Белфасте и Лондондерри. Британская армия входит в Белфаст, советская - в Синьцзян.
Но мы помним только Вудсток.
Мы помним только Майдан.
А наш август уже закончился. Скоро зима.