Многолетний директор музея, исследователь жизни и деятельности ученого Остап Черемшинский |
На днях минуло 130 лет со дня рождения Владимира Гнатюка — историка и теоретика фольклористики, этнографа, который почти полвека всесторонне исследовал народные обычаи, обряды, промыслы украинцев, профессионально изучал этногенез украинского народа. Иван Франко охарактеризовал Гнатюка как «феноменально щасливого збирача усякого етнографічного матеріалу, якому з наших давніших збирачів, мабуть, не дорівнявся ніхто». Здесь трудно найти преувеличение. Ведь неутомимый труженик на ниве украинской науки собрал десятки тысяч песен, коломыек, сказок, легенд, которые вместе со сборниками Вацлава из Олеска, Якова Головацкого, Владимира Шухевича, Филарета Колессы составляют основу народного творчества украинцев.
Систематизированный и обобщенный ученым богатый фольклорный материал дает основания утверждать: культурные достояния этноса должны формировать высокое национальное сознание. Владимир Гнатюк приложил огромные усилия, чтобы максима эта не утратила смысла. Он много лет дружил с Иваном Франко и даже в условиях просвещенной Австро-Венгрии вместе с Каменяром пробуждал Галичину от национальной спячки...
Скупые слова на одном из экспонатов литературно-мемориального музея в селе Велеснив на Тернопольщине оповещают мир: Владимир Гнатюк родился 9 мая 1871 года в семье сельского дьяка и одновременно учителя одноклассной школы при церкви. И если бы не дед по материнской линии Илья Савицкий и мать Василина, знавшие много народных песен и рассказов, то кто знает, увидела ли бы духовная Украина своего хранителя.
Уже учась в начальной школе, Владимир записал около 300 народных жемчужин (рассказов, сказок, песен и т.п.) от народного рассказчика Тимка Гринишина. Подборку семейно-бытовых песен студента Станиславской гимназии Владимира Гнатюка впервые напечатал во Львове москвофильский двухнедельник «Новый галичанин».
Обучение на философском факультете Львовского университета дало Владимиру Гнатюку одно из наибольших преимуществ — заложило мыслительную базу. Он начинает собирать и осмысливать народное творчество на научных основаниях. В журнале «Житє і слово», который редактировал Иван Франко, перспективного студента попросили вести обзоры. Но от этнографических интересов он не отказывается. Позднее его современник, выдающийся украинский этнограф и языковед Филарет Колесса напишет: «Першою збіркою «Лірник» (в селе Жизномир Бучацкого уезда записан весь репертуар лирника. — Р.Я.) В.Гнатюк виступив на полі української етнографії з солідною підготовкою — се показує його перша збірка «Лірник», що й досі зостається одиноким записом повного репертуару українського лірника».
Сразу по окончании университета Владимира Гнатюка приглашают работать в Научном обществе имени Шевченко. На первых порах он — ученый секретарь НОШ, затем становится председателем этнографической комиссии общества.
Владимир Гнатюк на протяжении 1895—1903 годов участвовал в шести научных экспедициях по Закарпатской Украине, Восточной Словакии и Южной Венгрии. Таким образом он отозвался на призыв Михаила Драгоманова: «Рятуйте закарпатських українців від мадяризації». В результате поисков вышло шесть томов этнографических материалов. В «Записках НОШ» появляются этнографические исследования «Руські оселі в Бачці» (1898), «Русини Пряшівської єпархії та їх говори» (1900), «Словаки чи русини?» (1901), «Чи бачванський говір словацький?» (1905) и др. Филарет Колесса подытоживает: «Цими матеріалами й розвідками В.Гнатюк, можна сказати, відкрив Закарпатську Україну для українського громадянства і української нації».
Академик Гнатюк, по моему мнению, сумел без фальши охарактеризовать ментальность украинцев: «Нарід руський співає свої народні пісеньки у своїй мові, тужним голосом, по більшій часті любовні (...) Сей нарід тихий з природи, роботящий, терпеливий, знає честь віддати панам, досить товариський і побожний...» («Словаки чи русини?»). И такой пассивностью, вне сомнения, пользуются его недруги.
Работая в «Літературно-науковому віснику», являясь его постоянным автором и какое-то время редактором, Владимир Гнатюк неоднократно становился на защиту украинской культуры и языка. Кстати, основные понятия — язык и культура — у Владимира Гнатюка были неразрывно связаны между собой. Ибо нельзя заявлять о поддержке украинской культуры, вместе с тем преследуя и пренебрегая язык народа. Он не особенно акцентировал внимание на национальности поработителей. Например, в статье «Заборона Шевченкових вечорниць у Косові» (1901) Гнатюк четко указывает, что если в России празднование юбилеев Шевченко еще не запрещается, то в Австро-Венгрии это стало возможным.
Владимир Гнатюк вслед за Борисом Гринченко ставил перед собой важный вопрос — каково на самом деле состояние украинского школьного образования и что означает так называемая народная школа. В Украине не только нет украинских школ, пришел к выводу Гнатюк, но даже в тех, которые есть, все как огня боятся украинскую книгу (пройдет столетие — и в Украине школьники тоже будут обеспечены украиноязычными учебниками менее чем на 70 процентов). В учебниках, утвержденных оккупационным правительством, детям чужд не только язык, но и сам дух, содержание. Страницы заполнены неправдивой историей, политическими статьями, написанными в честь царя... Галичина тоже не может особенно похвалиться формированием национального сознания в школах. Даже в селах, где преобладают украинцы, преподавание ведется на польском или венгерском языке. В Венгрии дела еще хуже. В тамошних школьных книгах даже не упоминается об украинском народе и его истории.
Владимир Гнатюк часто поднимал проблему увеличения в Австро-Венгрии количества украинских школ и учеников в них, добивался внедрения в средней и высшей школе украинского языка преподавания, подготовки высококвалифицированных педагогов для этих школ. А статья великого галичанина и украинца «Справа українсько-руського університету у Львові», напечатанная в «ЛНВ» в 1899 году, имела ощутимый резонанс. Гнатюк громко и убедительно озвучил требования украинских студентов уравнять украинский язык с польским и открыть отдельный украинский университет. Ученый в свое время даже собирал средства на это дело. Идею учреждения храма украинской науки и просвещения в условиях Польского государства поддержало много культурных деятелей из соседних славянских стран. И университет, о котором он мечтал, все-таки был открыт, хоть и действовал нелегально на протяжении 1921—1926 годов во Львове. Так что не обязаны украинский язык и культура польской интриге, как утверждали шовинистически настроенные российские деятели, и так же не являются они следствием уступок со стороны России!
Нельзя было не заметить искренних симпатий большого патриота к Украинской радикальной партии, основная цель которой — социальное освобождение людей труда. Тем не менее Владимир Гнатюк болезненно переживал расхождения в «лагере своих», остро упрекал украинские партии за их постоянные междоусобицы. Еще в 1902 году великий галичанин писал: «Наші політики надзвичайно короткозорі, роблять вічно елементарні помилки, які відбиваються опісля сильно і шкідливо на цілій суспільності, зміняють свої переконання, як рукавиці… Більша частина таких політиків мріє тільки про мандати…» («Дещо про наші політичні болячки»). Не поэтому ли украинцы никак не используют благоприятный шанс войти в семью свободных европейских народов и всегда жалуются на внешний фактор?