Проблема отношений между властью и религиозными институтами существовала во все времена. Соблазн получить поддержку такой влиятельной силы, как Церковь, побуждал носителей власти искать пути взаимопонимания с ее иерархами. В тех случаях, когда Церковь отказывалась поддерживать отношения с одиозными правителями, те прибегали к принуждению. Гармония между властью и Церковью (в сакральной терминологии — «симфония») в украинской истории наблюдалась разве что в период раннего Средневековья. В новые и новейшие времена властные структуры, как правило, диктовали свою волю религиозным объединениям, а нередко и уничтожали их. Настоящую атеистическую вакханалию устроили большевики в советский период. Но когда это было выгодно власти, она использовала Церковь как политический инструмент, ведь речь шла о контроле над сознанием людей. А за это можно было пойти и на незначительные уступки...
Соблазн властью: кандидаты и религиозный фактор
Крутые виражи партии власти во взаимоотношениях с Православной церковью — от заигрывания и помпезных архитектурных проектов до нескрываемого выкручивания рук — были тем более очевидны, чем ближе становилось время «Х» — выборы президента Украины.
Выборы стали вызовом, который должна была принять официальная Церковь. К сожалению, она не удержалась на той высоте, на которой должна была оставаться, причем это в одинаковой степени касается всех ее составляющих: и архиереев, и рядового клира, и монахов, и мирян. Стихия политиканства поглотила проповедь Царства Божьего на небе, и из уст священнослужителей все чаще стали звучать слова о тех, кто обещает «рай на земле». Но если штаб В.Януковича изначально полагался на помощь УПЦ-МП, то команду его соперника отдельные иерархи и целые конфессии поддерживали по собственной инициативе.
Оппозиция постоянно не успевала за продуманными до мелочей и смоделированными заранее ходами власти. Внятно, но слишком лаконично для такого вопроса, высказался В.Ющенко в конце последних телевизионных дебатов со своим соперником, пообещав, что в случае его прихода к власти ни одна конфессия не будет испытывать притеснения.
Штаб В.Януковича на этом векторе предвыборной и избирательной кампании действовал намного успешнее (здесь дали о себе знать российские политтехнологии). Основными этапами реализации хорошо спланированной стратегической акции стали поездка В.Януковича на священную гору Афон, присвоение Святогорскому монастырю (Донецкая обл.) статуса Лавры и получение благословения на президентство у митрополита Владимира. В объединенных рядах выступили против В.Ющенко активисты одиозных антиукраинских объединений «Единое Отечество», «Союз православных братств Украины», «Держава». Включив на полную мощность административный ресурс и финансовые рычаги, штаб провластного кандидата гарантировал себе поддержку большинства священнослужителей и монахов УПЦ-МП. На митрополита Владимира и епархиальных архиереев оказывалось сильнейшее давление (куда там бывшим ЦК и обкомам партии!) К тому же В.Януковича откровенно поддерживал патриарх РПЦ Алексий (Ридигер).
Сложнее было с местным, рядовым духовенством и прихожанами. Расчет на то, что они не посмеют пойти против воли митрополита и епископов, не оправдался. Произошел раскол приходских священников и верующих на два лагеря. Даже в тех селах Центральной и Западной Украины, где действовали приходы УПЦ-МП, победу одержал кандидат от оппозиции. Да и на Левобережье и Слобожанщине картина оказалась далекой от прогнозируемой.
Недвусмысленную позицию заняла Украинская греко-католическая церковь: еще 24 июня Синод епископов Киево-Галичской митрополии утвердил «Предвыборную инструкцию для душпастырей» и обращение ко всем людям доброй воли по поводу выборов, главный акцент в которых ставился на проведении честных, нефальсифицированных выборов, обеспечении прав каждого гражданина на свободное волеизъявление. При этом руководство УГКЦ не призывало поддерживать одного из кандидатов.
Президентская гонка фактически расколола мусульманский электорат. Формула, которую поддерживали мусульмане Крыма, несмотря на внешнюю алогичность — «За В.Ющенко, но не против власти», полностью отражает нынешнее положение крымскотатарского народа, его надежды и тревоги. Вместо этого Партия мусульман Украины на своем съезде (Донецк, 10 февраля 2004 г.) высказалась в поддержку В.Януковича.
Не афишировали своих политических симпатий представители иудейских общин, поскольку главный раввин Украины Яков Дов-Блайх выступил против задействования иудеев в политической борьбе, хотя призывал их исполнить свой гражданский долг — проголосовать. Вместе с тем из уст главы иудеев прозвучало предостережение по поводу реинкарнации коммунистических порядков.
Подчеркнутый нейтралитет демонстрировала Римо-католическая церковь, рекомендовавшая своей пастве просто проголосовать на выборах.
Новая власть
и Церковь: горизонты будущего
Последствия политизации Церкви, ее принудительной интеграции в избирательную кампанию одного из кандидатов еще предстоит осмыслить. Развитие событий в будущем вызывает определенное беспокойство. Грубые методы давления, шантажа, подкупа не прошли бесследно: как минимум две категории прихожан УПЦ-МП взволнованы и оскорблены в своих чувствах — одни как люди, желающие видеть Церковь над политикой, другие — тем, что их духовенство покинуло чувство справедливости и патриотизма.
Все это усилило позиции тех, кто ратует за объединение в ближайшем будущем всех православных конфессий в единую Украинскую поместную православную церковь. Однако власть должна четко осознавать и принципиально отказаться от политического сценария решения этого вопроса. Любые непродуманные, неосторожные шаги в этом направлении лишь повредят делу. Вмешательство государства во внутреннюю церковную жизнь даст основания для обвинения в нарушении существующего законодательства о религиозных организациях и станет весомым аргументом для тех, кто обвиняет определенные политические круги Украины в поддержке раскола в православии. Церковная традиция выработала каноническую процедуру обретения автокефалии, и любые попытки обойти ее или поставить православный мир перед фактом не получат в нем никакого признания.
Пока что у всех заинтересованных сторон недостает доброй воли, желания договариваться и согласовывать свои действия. К тому же на чисто церковные решения до сих пор влияют геополитические соображения. Да и сама РПЦ не готова отказаться от роли лидера православного сообщества.
Другой сценарий, связанный с обретением автокефального статуса при содействии Константинопольской патриархии, как свидетельствуют недавние контакты с патриархом Варфоломеем, в ближайшей перспективе маловероятен, поскольку он не намерен портить отношения с могущественной РПЦ.
Власти следует иметь в виду еще одно обстоятельство: неканоническое решение этого вопроса выведет за пределы официально провозглашенной поместной УПЦ миллионы верующих различных политических вкусов, но преданных церковным законам и обычаям. При этом обязательно возникнет если не катакомбная Церковь, то другая, альтернатива неканонической Церкви. А кто сегодня спрогнозирует, какой будет стихия протеста против подобного развития событий?
Выход, по нашему мнению, один — терпеливое сотрудничество власти с Церковью, налаживание таких отношений между Украиной и Россией, которые позволят верхушке РПЦ воспринять дарование автокефалии УПЦ как жест доброй воли и благо для братской Церкви. Именно в таком конструктивном ключе должны мыслить и действовать те, кто отвечает за судьбу государства. Революционные средства, какими бы высокими идеалами они ни обусловливались, в церковном поле подобны неуправляемой цепной реакции.
Комплекс проблем, которые придется решать государству в религиозном сегменте общественной жизни, диктует необходимость создания государственного органа с соответствующей компетенцией.
Было бы утопией считать, что, усвоив уроки выборов, религиозные объединения откажутся от активной политической деятельности. Так уж сложилось, что отстранение Церкви от решения политических вопросов или ограничение возможностей действовать политическими методами воспринимается как ущемление ее права влиять на функционирование общественного организма.
Однако у Церкви есть проверенные временем и одной ей присущие формы участия в общественной жизни. Это, прежде всего, христианская благотворительность, шефство над больницами, домами престарелых и детскими домами, забота обо всех страждущих. Социальная программа Церкви должна стоять на втором месте после собственно богослужебной и обрядовой, быть насыщенной и охватывать значительное количество клира и мирян.
Не случайно один из основополагающих документов, принятый Архиерейским Собором РПЦ в 2000 г., называется «Основы социальной концепции Российской Православной Церкви». Находясь в поле, очерченном этим решением, Православная церковь могла бы подкрепить делами провозглашаемые с амвонов принципы общественной христианской жизни. Ведь, как сказано в Св. Писании, «вера без дела мертва». Перераспределение мобилизационного потенциала (а также части материальных средств) на социальные нужды — это шанс для Церкви вернуть себе былой авторитет, реанимировать слегка атрофированную общественную функцию.
Церковь составляют не только епископат, клир, монашество, но и миряне. Полное игнорирование иерархами УПЦ-МП последней ветви, фактическое пребывание рядовых священнослужителей на периферии влияния на общецерковные дела превратило ее верхушку в оторванную от народа касту с собственными интересами, связями, обязательствами и правами, привилегиями. Без демократизации внутрицерковной жизни Православная церковь рискует и в дальнейшем терять верующих, общественный рейтинг и то влияние на людей, к которому она стремится.
Православная церковь и другие конфессии призваны не разъединять, а объединять народы. В этом богоугодном деле она может широко использовать формы и методы «народной дипломатии», научные и культурно-художественные форумы. Эту функцию сближения и примирения людей она могла бы выполнять без каких-либо потерь для своей основной миссии.
Наконец, Церковь должна стать настоящим апостолом христианской морали, безошибочным мерилом добра и зла, беззакония и справедливости. Этого можно достичь не столько проповедями и просветительской деятельностью, сколько высоким уровнем личных черт духовенства всех уровней.
Если же воспользоваться политологической терминологией, то Церковь всегда должна оставаться «моральной оппозицией» ко всему политикуму и власти, индикатором того, в какой моральной системе координат они действуют. Церковь должна быть не еще одной партией, а объединением «духовно страждущих», искателей истины и правды, «униженных и оскорбленных», честных и жертвенных.
Церковь может стать серьезным оппонентом курса на интеграцию в европейское сообщество, пугая верующих (и не только их) химерами сатанизма, глобализации, экспансией католицизма и протестантизма, потерей «православной самобытности», разрывом живой связи с единоверным российским народом. Власть должна быть готова к дискуссии и подготовить убедительный набор аргументов. Впрочем, примерами того, как решаются эти вопросы в ЕС, могут стать православные страны—члены и кандидаты на вступление в эту организацию: Греция, Болгария и Румыния. Сегодня в Греции, вступившей в Евросоюз в 1982 г., 96% населения исповедуют православие. Кто-то может возразить: это не аргумент, поскольку речь идет о моноконфессиональных обществах, а Украина поликонфессиональна и ее вхождение в объединенную Европу может создать условия для ускоренного развития других конфессий, которые будут вытеснять православие из его канонического пространства. Ответ власть должна дать уже сейчас, всячески демонстрируя преданность демократическим устоям в отношениях с религиозными институтами, не отдавая приоритет ни одной из конфессий, какими бы соображениями это ни диктовалось.
Не вмешиваясь во внутрицерковные дела, государство должно контролировать все явления и процессы, касающиеся сферы его безопасности и национальных интересов, адекватными способами реагировать на вмешательство во внутренние дела Украины извне, а также попытки определенных сил внутри страны нарушить ее конституционный строй и территориальную целостность. Невозможно представить, чтобы в США, Британии, Китае или России спокойно наблюдали, как та или иная организация либо должностное лицо (даже если они представляют мировые религии) ведут антигосударственную деятельность, направленную на раскол нации, и получают организационную, моральную и материальную поддержку из-за границы. Даже если это касается Церкви, государство должно быть принципиальным и последовательным. Интересы одной конфессии не могут ставиться выше интересов всего народа.
Вместе с тем государственная власть должна исповедовать принципы реального народовластия и демократии, открытости и прозрачности. Президент или премьер-министр избираются для осуществления не сакральных функций, а чисто управленческих. Они не могут афишировать и протежировать интересы только одной или нескольких конфессий. Но и они могут руководствоваться принципами высокой морали, ориентироваться на общечеловеческие ценности.