Недавно при финансовой поддержке Фонда имени Генриха Белля под тематическим названием «Марксизм на востоке Европы» увидел свет №3(14) журнала «Україна модерна». «Похоже на то, что марксизм принадлежит к вечным теориям. Благодаря объединению экономического детерминизма, нравственного императива и политического пророчества, а также учитывая то, что неравенство не исчезает из мира, только несколько видоизменяет свои проявления, марксизм обречен на глобальное влияние в каждый раз меняющихся национальных формах», — размышляют составители в редакционном предисловии с красноречивым титулом «Когда марксизма не будет…».
По-моему, особенно интересно взглянуть на марксизм с украинской или же, если брать чуть шире, постсоветской точки зрения. Это учение прошло у нас огонь, воду и медные трубы — все классические испытания, которые обречен преодолеть протагонист народных сказок. Огонь репрессий против инакомыслящих и кровавой борьбы с неверными, вода порой бессмысленного словоблудия и медные трубы помпезной официальной пропаганды перманентно положительно испытывали марксизм (или то, что называли марксизмом) в советский период нашей истории. Потом был крах советской метанаррации, многочисленные и отвратительные превращения «идейных марксистов» в «убежденных националистов» (причем как на индивидуальном, так и на институционном уровне!), почти ритуальное официальное пренебрежение к «ошибочной парадигме» (на фоне использования ее основных принципов в латентной форме) — то есть уже качественно иное, отрицательное испытание марксизма. И вот, на диалектическом перекрестке «утверждения» и «отрицания», составители «України модерної» пытаются отыскать парадоксальный синтез, в котором становится возможной пульсация живой мысли, а следовательно — разворачивается бытие настоящего интеллектуала.
Феерическое многообразие современных рефлексий марксизма, его исторического места и интеллектуальной миссии особенно ощущается в разделе «Форум». Есть там откровенный негатив, безапелляционно высказанный классиком советологии профессором Гарвардского университета Ричардом Пайпсом: «Я считаю, что марксизм был очевидной болезнью, с какой стороны ни посмотри. Он пленил интеллектуалов, предлагая простые ответы на сложные вопросы, и обманывал простых людей, обещая им утопию. Повсюду, где марксизм приходил к власти, он приводил к политической тирании и экономическому обнищанию». Есть и комплиментарный тезис известного отечественного историка Сергея Касьянова о том, что марксизм — это «прежде всего интеллектуальный фермент, а не лекало, под которое подгоняют материал. Маркс — не полка с цитатами, а мощный мыслитель, с мыслями которого вступают в диалог, иногда непосредственный, а чаще заочный». И констатация швейцарского профессора Ульриха Шмида об ошибочном характере «неспособности значительной части украинских ученых признать марксистские устои построений Фуко, Габермаса, Андерсона и других». В «сухом остатке» после бурной дискуссии можно утверждать, что Маркс остается влиятельным игроком на интеллектуальном поле современности, и амбивалентность толкований его роли и наследия ярко доказывает этот факт.
В разделе «Исследования» привлекает внимание статья Владимира Маслийчука «Марксистские схемы украинской истории: Матвей Яворский, Владимир Сухино-Хоменко, Николай Горбань». Анализируя попытки сочетать марксистские подходы и национально ориентированную версию украинской истории, автор приходит к выводу, что «хотя историческая концепция марксизма была во многом идеологическим диктатом в отношении украинской национальной историографии, на начальных этапах марксизм открывал для украинского историка новые сферы исследования». Поэтому, «понимая дискуссионный характер затронутого вопроса, решимся утверждать: мы лишились весомого пласта понимания истории, который до сих пор не дождался своего заменителя». А любителям интеллектуальных медитаций под польским углом зрения, полагаю, будет любопытно ознакомиться с работами Дануты Улицкой «Смерть теории — мнимая или фактическая? Постструктурализм — деконструктивизм — неопрагматизм и традиции современного литературоведения в Центрально-Восточной Европе» и Марека Корната «Истоки польской советологии (1917—1939)».
Философские подходы к осмыслению советского наследия и марксизма можно найти в интервью Светланы Матвиенко с Анатолием Лоем «Философия — антипод вулюгарности в ментальном естестве человека». Как отмечает профессор Лой: «Интерес к марксизму заметно снизился не только у нас, но и во всем мире. Однако ужасающий рост бедности (в частности на постсоветском пространстве) может привести к усилению его позиций. Если сегодня работы левого философа и социолога Славоя Жижека приятно взять в руки, ведь это раздумья европейского рафинированного интеллектуала, то, возможно, в будущем вновь появится примитивная радикалистская философия, а по сути — антифилософия, образцы которой насаждались у нас вплоть до 60-х годов ХХ века. С марксизмом надо вести себя осторожно. Слишком разные модификации философствования скрываются в нем». Место советского наследия в контексте современной украинской философии и украинского философствования обсуждается в дискуссионной статье Михаила Минакова «Неуловимая влиятельность тоталитаризма: советская философия и современный интеллектуальный ландшафт». Традиционно журнал содержит многочисленные рецензии на монографии, изданные в Украине и за рубежом.
«Злые гении Европы носят имена философов: их зовут Гегель, Маркс, Ницше. Мы живем в их Европе, в Европе, которая создана ими», — считал французский мыслитель Альбер Камю. Поэтому можно поблагодарить составителей «України модерної», в частности ответственного редактора Андрея Портнова, за то, что дискуссия вокруг наследия одного из этих «мировоззренческих китов» современной европейской цивилизации в нашем Отечестве, похоже, состоялась.