Пожар, случившийся на подворье Бугаевых 17 декабря, фактически разделил их жизнь на до и после. И не только потому, что огонь нанес значительный материальный ущерб: сгоревшую часть бытовой техники, посуду, детскую одежду, игрушки — все это со временем можно приобрести. А потому, что этот огонь вдруг обнажил и обострил отношения с местной властью. И она серьезно ставит вопрос о ликвидации детского дома семейного типа (ДДСТ) и о том, чтобы забрать детей, которых Бугаевы взяли на воспитание. Точнее, на заседание исполкома выносился вопрос о невозможности оказать помощь в ремонте фактически частного дома, где и проживает дружная семья Бугаевых. Ну, а если помочь никак нельзя, а сами они этого в короткий срок сделать не смогут, следовательно, детей нужно забрать. Такова логика местных чиновников по отношению к воспитанникам единственного, кстати, в Александрии ДДСТ.
Дом, в котором живут. Не привидения
Пантаевская школа-интернат для детей-сирот в области хорошо известна. Она одна из тех, где не роскошествуют. Только огромными усилиями небезразличных педагогов с порога этого учреждения удавалось прогонять бедность. Но не только это стало основным мотивом решения супругов Бугаевых создать ДДСТ. Дело в том, что Людмила Федоровна — сама воспитанница этой школы-интерната. Задолго до того, как об этом начали говорить на государственном уровне, поняла, что никакие самоотверженные усилия сотрудников интерната не смогут заменить обделенным судьбой детям семью. Когда же почувствовала, что это находит поддержку и развитие в деятельности общественных организаций, привлекла в союзники мужа и начала действовать. К тому времени в области уже появились положительные примеры существования ДДСТ.
И когда уже подросли их сыновья — Артур и Ян, в когда-то просторном частном доме снова стало по-детски шумно: здесь поселились семеро ребятишек. С оформлением документов помогла заведующая отделом по делам семьи и молодежи Эльвира Антонова. Городские власти тогда подарили им холодильник, газовую плиту, котел для отопления, бытовые электроприборы. Но выделить отдельный дом или большую квартиру возможности не было. Хотя Бугаевы и не требовали, они изначально согласились принять детей в своем доме, немного перестроив его, чтобы было больше комнат.
И только через четыре года появилось постановление Кабинета министров, обязывающее орган, принявший решение о создании детского дома семейного типа, вне очереди предоставить родителям-воспитателям индивидуальный дом или многокомнатную квартиру согласно нормам, предусмотренным законодательством. Это постановление предусматривает также обеспечение мебелью, бытовой техникой и другими вещами долгосрочного пользования. Ничего этого Бугаевы не требовали: подарили, помогли — и искренняя благодарность, и слава Богу. Но когда случился пожар и семья нуждается в реальной помощи, пришлось ссылаться на упомянутое постановление. И именно положение о выделении жилья стало камнем преткновения, угрожающим стать стеной непонимания между супругами Бугаевыми и отделом по делам несовершеннолетних Александрийского горсовета, который теперь, после последней реорганизации, опекает такие семьи.
Начальник отдела Юрий Яковлев считает, если детский дом семейного типа организовывался с нарушением (то есть новое жилье не было предоставлено основателем), то сегодня, когда сложилась в некоторой степени конфликтная ситуация, есть все основания его ликвидировать. Следует отметить, что эта позиция не является однозначной ни для самого Яковлева, ни для городских властей. Ведь Юрий Александрович сразу после пожара ходатайствовал о составлении сметы восстановительных работ (они тянут на 25 тысяч гривен), содействовал выделению трактора для расчистки двора и вывоза остатков сгоревших вещей. Городские власти даже предложили семье переселиться в помещение бывшей амбулатории в поселке Димитрово.
«Если бы она просила, а она требует…»
От последнего предложения Людмила Федоровна отказалась категорически: и школа, и детсад расположены в центре, дети посещают кружки, добраться в поселок, особенно вечером, практически невозможно. Да и не повлияет ли отрицательно на детей пребывание в здании, насыщенном плохой энергетикой, связанной с болезнями? Это — рассуждения матери. Тем не менее Юрий Александрович убежден, что она прежде всего — мать-воспитатель, и едва ли не самым большим недостатком считает ее отношение к детям как к родным. А они, по его мнению, государственные, и их в любую минуту может усыновить кто-то другой.
Кстати, он не скрывает, что предлагал Бугаевой временно переселить детей в благотворительный центр, где находятся беспризорные, от чего, разумеется, мать-воспитательница (или просто мать?) тоже отказалась. Людмила Федоровна не скрывает, что относится к детям как к родным. Они с мужем, Олегом Ивановичем, взяли их еще малышами (ДДСТ существует уже пять лет), ухаживали, растили, лечили. У нас в стране вообще практически здоровых детей очень мало, что уж и говорить об интернатских! Например, у Кати — миопия, скрытая форма туберкулеза; у Тимофея — аденоиды, деформация грудной клетки, сколиоз; у Володи — слабое сердце, одна почка (и та поражена пиелонефритом), он инвалид детства; у Владика — больные суставы. У всех детей сначала наблюдались рахит и малокровие. Чтобы вытащить их из болезней, приходится лежать в больницах, иногда и в Киеве. Кстати, именно накануне пожара Людмила Федоровна с Инночкой вернулись с очередной операции — у девочки была приобретенная глухота, две операции уже позади, третья должна вернуть ей слух полностью.
Разумеется, все эти хлопоты, переживания, интеллектуальный и эмоциональный рост и развитие детей дали женщине основания чувствовать себя настоящей матерью семьи и требовать для своих детей того, что принадлежит им по закону. Именно эта уверенность больше всего и не нравится представителям городских властей. Юрий Яковлев не скрывает, что относился бы к Людмиле Федоровне намного толерантнее, если бы она просила, а не требовала. Например, выполнение положения упомянутого постановления Кабмина о том, что воспитанникам детских домов семейного типа положено ежегодное оздоровление за счет государства, стало возможным в Александрии только после вмешательства областного прокурора.
Очевидно, дело здесь не только в том, что двое людей — чиновник и мать-воспитательница — не могут найти общий язык. Процесс передачи ДДСТ в ведение отделов по делам несовершеннолетних, которые, в частности, в Кировоградской области не имели для этого ни достаточного количества кадров, ни соответствующей их подготовки, в условиях отсутствия социального и научно-методического сопровождения мог спровоцировать еще больше конфликтов и недоразумений.
Во избежание их, по мнению Наталии Ершовой, консультанта информационно-консультационного центра Христианского детского фонда, работающего в Кировограде, следует позаботиться об юридической защите и ДДСТ, и приемных семей. Ведь чтобы расторгнуть соглашение с родителями-воспитателями, нужно иметь очень веские основания, тем более что они имеют приоритетное право на усыновление воспитываемых детей. А не делают они этого только потому, чтобы не потерять статус родителей-воспитателей, который дает право получать соответствующую плату, поскольку в других условиях — если бы им пришлось зарабатывать на жизнь где-нибудь еще — разве смогли бы они взять на воспитание стольких детей (в семье Бугаевых их семеро), да еще и со столькими проблемами?
К этому замкнутому кругу в семье Бугаевых добавился еще один: городская власть в свое время не предоставила жилье, следовательно, было допущено нарушение, а есть нарушение — дескать, можем расторгнуть соглашение о создании ДДСТ... Хочется верить, что эта семья, сильная взаимоподдержкой, любовью и открытостью, с помощью добрых людей — а им уже многие помогли и, очевидно, еще помогут — сможет найти выход из всех этих кругов. А если кому-то это будет не по силам?