Директор компании «Познякижилбуд» Нвер Мнацаканович Мхитарян к своим 40 годам успел сделать столько, что другому для этого и нескольких жизней не хватит. Дома, которые он строит, называют каменными цветами Киева. Его научные труды признаны в мире. Он имеет бессменную жену, 20-летнюю дочь и 18-летнего сына. А еще — те бесценные качества, которые подавляющее большинство растрачивает в борьбе за «место под солнцем» —молодость, здоровье и интерес к жизни.
— Нвер Мнацаканович, восточная мудрость гласит: человек — глина, из которой можно вылепить все что угодно. Поделитесь собственным опытом, как из этой глины создать самодостаточную, преуспевающую в жизни личность?
— Чтобы получилось что-то путное из глины, — готовое изделие надо обжечь, а для человека — закалить характер.
— Кто закалял ваш характер?
— Улица и книги. В те времена я был завсегдатаем уличных драк. А это — огромная школа жизни. Тренировка выдержки, ума, ведь там не так мускулатура важна, как умение выработать правильную стратегию, с выгодой для своих провести переговоры, но самое важное — сломить соперника психологически: взглядом, жестом, готовностью идти до победного конца. И это не зависит от того, сильнее он тебя физически или нет. Я здоровяком не был, всерьез спортом никогда не занимался, совсем немного — фехтованием. Но в драках всегда побеждал. Благодарен я и еще одному своему учителю — ереванскому «авторитету» по кличке Гагарин. Он научил меня ориентироваться в разных критических ситуациях, и ни при каких раскладах не терять своего лица. И теперь в самых экстремальных жизненных ситуациях я вспоминаю ту «уличную учебу» и себе, и своим коллегам всегда задаю один и тот же вопрос: «Готов ли ты в этом деле идти до конца?» Если искренне готов, значит — все получится.
— Родители от вашего поведения и знакомств были, мягко говоря, не в восторге?
— Кроме меня в нашей семье уже подрастали брат и две сестры, с абсолютно нормальной «послушной» жизненной позицией. Но если с ними и с мамой у меня особых проблем не было, то в отношениях с отцом всегда приходилось туго. Я родился, когда ему было 40 лет. Известный писатель, уважаемый в обществе человек, он не принимал моего образа жизни и говорил, что единственное, что может для меня сделать, это посодействовать тому, чтобы меня забрали в морской флот на три года, мол, там дисциплинируют, уж это точно.
— Такого же мнения были и ваши учителя?
— С ними — другая проблема. Учеба давалась мне легко. В своих знаниях я выходил далеко за рамки школьной программы. И часто спорил с учителями, поскольку считал, что учитель должен давать тему не просто по учебнику, а гораздо шире, ведь школьный материал мы и сами прочитать можем. Особенно «доставалось» от меня учительнице истории, которая по понятным причинам толковала ее в духе марксизма-ленинизма и последнего пленума Коммунистической партии. А у моего отца в библиотеке несколько тысяч книг было, в том числе дореволюционных, я их все перечитал и знал истинную историческую подоплеку событий. Однажды в 10 классе дошел до того, что, рассердившись на учительницу, вообще перестал ходить в школу.
— Наверное, была сидению за школьной партой неплохая альтернатива?
— Еще бы! Не жизнь, а сказка! Книги, девочки, бар, друзья, просто красота! О школе я даже думать забыл. Знал, что выгнать они меня не смогут, ведь я был победителем многих олимпиад и шел чуть ли не на медаль. В общем, образцово-показательный выпускник, интеллектуальная гордость школы! Через неделю — стук в дверь. Открываю, а на пороге завуч, вся в слезах. «Приходи, — говорит, — в школу». Но я заупрямился, и ушла она ни с чем. А потом ко мне подослали другую учительницу — молодую, красивую. Ей отказать я не смог.
— И опять «по барам да по друзьям»?
— Соблазн был велик, но ума уже немного прибавилось. Я поступил на архитектурно-строительный факультет Ереванского политехнического института. Шел на красный диплом, нужно было только пересдать две «тройки», полученные по глупости на младших курсах. Но делать этого не стал и от предложений продолжить учебу дальше отказался. Тогда я не видел в этом никакого смысла. Зачем? Мне «позарез» нужны были деньги. А их катастрофически не хватало. Ну, ответьте мне, как молодой, жизнелюбивый, компанейский парень может годами жить на стипендию, пусть даже аспирантскую? Так в 22 года я стал прорабом на стройке.
— Не слишком ли неблагодарное занятие для такого интеллектуала и жизнелюба?
— Я никогда никакой работой не брезговал, тем более этой. Моя специальность мне нравилась. И объект строительства был интересный. Нужно было в рекордные сроки построить спортивно-концертный комплекс для проведения чемпионата мира по тяжелой атлетике. Строительство курировал лично министр водного хозяйства СССР, друг Горбачева…
Однажды он проходил по стройке и случайно услышал, как я «вздуваю» экскаваторщика. Этот экскаваторщик работал, как любой советский строитель, через каждую минуту норовил сбежать на перекур. И если других своих подчиненных в этом смысле я перевоспитал быстро, то этого никак. Пришлось прибегнуть не только к определенной лексике, но и собственноручно заталкивать лентяя в экскаватор. Министр, оказывается, за всем этим наблюдал, и ему понравилось мое отношение. Через месяц мы были уже друзьями. И несмотря на то, что в последний момент чемпионат перенесли из Еревана в Москву, объект сдали вовремя.
С тех пор министр посылал меня на очень интересные объекты. В 26 лет я был уже главным инженером завода железобетонных конструкций. И это при Советской власти!
— Небось, и в партию вступить успели?
— С партией интересная ситуация получилась. У нас тогда партийные билеты негласно покупались. Я предлагал за него 3 тысячи. Но мне «уступали» за пять. В результате сошлись на четырех. По тем временам это цена хороших «Жигулей». Пока мы торговались, настали другие времена, и вопрос этот потерял актуальность. Таким образом, я и деньги сохранил, и биографию свою не запятнал. Вспоминаю теперь — приятно.
— Тем не менее диссертацию вы все же защитили, писали ее в перерывах между «перевоспитанием» строителей?
— Когда работы невпроворот, а тем более интересной — чувствую себя как рыба в воде. А вот однообразный труд страшно не люблю. Когда наступили такие «рутинные» времена, я затосковал и решил заняться наукой. Пошел работать в НИИ, учился в целевой аспирантуре в Киеве. Тема была очень интересная: «Использование солнечной энергии при теплообработке железобетонных конструкций». Жил я тогда в Ереване, учился в Киеве, был аспирантом в Москве. И еще долгое время технический русский знал гораздо лучше, чем бытовой. За десять дней до защиты диссертации не стало моего научного руководителя и очень хорошего друга. Он умер в день рождения своей жены. Купил ей огромный букет цветов, поднялся на этаж, вставил ключ в замочную скважину своей квартиры. Все произошло мгновенно: инфаркт. Когда жена открыла дверь, на пороге лежал мертвый муж с букетом живых цветов.
В то время я лежал дома в Ереване с температурой за 39. Когда услышал страшную новость, на «автопилоте» встал, оделся, побросал вещи в портфель и сел в самолет. Прилетев в Москву, почувствовал, что совершенно здоров. Настолько велико было потрясение. Защищал диссертацию без руководителя. Работа имела широкий резонанс. И до сих пор применяю ее на практике. А через семь лет защитил и докторскую диссертацию.
— Несмотря на успех в Москве, вы отдали предпочтение Киеву и остались здесь. Почему?
— Я имел возможность сравнить эти два города и понял: чисто по-человечески мне гораздо комфортнее в Киеве. Город по-домашнему уютный, спокойный, и с людьми тут лучше ладится. Работать умеют. Не подводят, если и напиваются «до чертиков», то крайне редко. От Москвы на сто километров в сторону — ни одного трезвого работника не встретишь, повсюду пьянь, рвань, избушки «на курьих ножках» и грибы. Да и в самой Москве сейчас украинские строители в цене. Там говорят, что хохол жадный. Нет, отвечаю я, он хозяйственный. И не хитрый, а предприимчивый!
— Украинцев вы «разобрали по косточкам», а что скажете о своих земляках армянах? Армянская диаспора — одна из самых богатых в мире, в то время как на своей исторической родине люди бедствуют. Почему?
— Есть у армян несколько черт, которые им помогают и мешают одновременно. Врожденное, даже патологическое стремление лидировать во всем, плюс трудолюбие, веками отшлифованная изворотливость и умение находить выход даже из безвыходных, на первый взгляд, ситуаций. Эти черты обусловлены всем ходом нашей многострадальной истории. Армения — первая страна в Европе, которая приняла христианство в качестве государственной религии. И в результате оказалась в окружении мусульманских стран. Бесконечные войны сжимали ее территорию подобно шагреневой коже, но силу духа и веру не сломили. Наоборот, в этой бесконечной войне народ закалился, возмужал. Отброшенный с плодородных равнин озера Ван, даже на скалах сумел создать государство, выращивать виноград и хлеб. Совокупность этих качеств дает возможность, что называется, «из воздуха» делать деньги. На эту тему даже есть анекдот: как-то отправили американца, русского и армянина на необитаемый остров. Приезжают через месяц. Американец как скелет — лечебным голоданием занялся; русский из водорослей научился самогон гнать, пьет его и таранькой закусывает; а у армянина всего вдоволь — вина, музыки, гостей. «Как тебе удалось?» — спрашивают. А он отвечает: «Просто очень, очень надо было. И все тут!» Вот почему в мире так много армян богатых. Что же касается армян в Армении, то, на мой взгляд, дело в том, что, к сожалению, мой народ за все века так и не научился самому главному — ладить друг с другом. Двум армянам рядом просто тесно. Подчиняться друг другу они не могут, и в этом наша национальная трагедия. Даже притча армянская такая существует: послал как-то Бог ангелов на землю. «Приведите, — говорит, — главного вождя из каждой страны». Вскоре все собрались, и только от армян никого нет. Позже прилетают запыхавшийся ангел с армянином на крыльях, извиняются за задержку. Мол, долго настоящего вождя найти не мог, к кому ни подходил, каждый вождем называл себя. Это одна из причин, почему у себя на родине армяне бедны и несчастливы.
— Не слишком ли печальная картина?
— Это реальность, и какова бы она ни была, надо знать ее и исходить из объективного положения вещей, а не из романтизированной истории своего народа. Только зная все плюсы и минусы, можно добиться движения вперед и не наступать все время на одни и те же грабли. Я — армянин по духу, по крови, по мировосприятию. И Армения для меня, как мама, — всегда в самой глубине сердца.
— Кроме этих двух понятий, кто у вас еще «в самой глубине сердца»?
— Моя семья. С женой мы одноклассники. Поженились совсем молодыми. Через многое вместе прошли. Многие мол знакомые и друзья меняют жен, как коней на переправе. Я никому не навязываю своего мнения, но считаю — неправильно это. Ты — мужчина, ты — лидер. Позволяют финансы и время — гуляй себе на здоровье. Но не в ущерб семье. Женился, а тем более завел детей — значит взял на себя ответственность на всю жизнь.
— Вы человек азартный?
— Очень. И в работе, и в отдыхе, и просто по жизни. Люблю преферанс, американский бильярд. Играл, наверное, в большинстве казино мира. Но в раж никогда не вхожу, поскольку знаю: казино — это всегда статья расходов, а не доходов. Но именно в этом месте я расслабляюсь, размышляю, строю планы на будущее, даже интересные идеи осеняют.
— Но ведь вокруг вас — игра, эмоции, деньги. Как в такой обстановке можно думать о чем-нибудь другом?
— Для меня это абсолютно нормально. Я так устроен, что могу хорошо делать сразу несколько дел. Дома, например, звоню по телефону, пишу, смотрю телевизор…
— То есть одновременно вы проживаете сразу несколько параллельных жизней и поэтому все успеваете?
— А что делать? Ведь в день беру на себя столько, что и за 24 часа не переделаешь. Бывает, к концу дня ругаюсь, зато когда наступает пауза — маюсь. Прямо как в анекдоте: «Делового человека выловили из моря через три месяца после кораблекрушения. Спрашивают: «Как ты выдержал?» А он отвечает: «Плыть-то нормально, только вот по воскресеньям скучновато было».
— А в вашей жизни все сбывалось, чего желали?
— Я всегда достигал задуманного. И дело тут не в сверхъестественных силах. А в генах и опыте. Ведь что такое желание? Это когда мозг в доли секунды, на уровне подсознания, молниеносно просчитывает понравившуюся ситуацию и дает сознанию сигнал о том, что это желание в принципе исполнимо. И хотеть этого не вредно, а реально, какое бы, на первый взгляд, это желание ни было абсурдным. Поэтому я убежден: умный человек не имеет нереальных желаний.
— Каким желанием вы одержимы на данном этапе?
— Во время игры в шахматы главное для меня — первые десять ходов. Если за это время я успеваю правильно расставить свои фигуры — в дальнейшем меня не сломить. Так и в жизни. На сегодня считаю, что достиг своего минимума — основательно расставил фигуры. В науке, в бизнесе, в жизненных приоритетах. И теперь я чувствую — начинается новый виток. Какой он будет — покажет время. Может быть, это что-то новое в бизнесе, а может, в монастырь пойду, кто меня знает? Я всерьез задумался над этим на острове в Венеции, там, где было родовое имение моих далеких предков. Удивительное место, спокойное, потрясающе красивое и какое-то одушевленное. Ходишь по берегу и чувствуешь, как тебя обволакивает покой и какая-то глубинная прадавняя память. И хочется ходить по тем утесам и полянам еще и еще, отдыхая от городской суеты, шумных компаний, расчетливых компаньонов по бизнесу. В такие моменты познаешь истинный смысл вещей.
— Как-то не верится, что вы, такой жизнелюб, сможете уйти в монастырь…
— Может быть, я немного преувеличил, но я же не говорю, что навсегда. Тем более что я человек компанейский, и в компаниях тоже расслабляюсь. Но это расслабление другого плана.
— Не используют ли ваши партнеры минуты «компанейского расслабления» для решения каких-то своих вопросов?
— Знаете, есть такая порода людей: напьются в стельку, ноги не идут, а голова соображает еще лучше, чем в трезвом виде. И никак такого человека не споишь. Так и я. В компании люблю непринужденную атмосферу. С удовольствием поддержу любой разговор, даже когда вижу, что врут напропалую. Ну и что из этого? Если складно и слушать в удовольствие — то это нормально. Но когда речь заходит о бизнесе, моментально концентрируюсь и начинаю анализировать. Тут меня не проведешь.
— Каждый дом, который вы создаете, со своей «изюминкой». Раньше строили, чтобы решить жилищную проблему, а ваши каменные произведения — для души?
— Не для души, а для жизни. Человек должен жить комфортно, тогда и психология у него другая будет. Для меня стройка — это не просто нудный процесс удачного соединения кирпича, бетона и крепкого слова. Это — процесс творческий, который должен в итоге приносить каждому его участнику радость. Ведь только такая работа приносит и моральное, и материальное удовлетворение и имеет смысл. Наши дома — это целый замкнутый комплекс для комфортного жилья, где предусмотрены помещения для магазинов, прачечных, тренажерных залов, оборудованы подземные автостоянки, с современными сервисными системами. Каждый дом строится по новому индивидуальному проекту, имеет свой неповторимый облик.
Мы первыми применили в строительстве и рамно-каркасную технологию. Это позволило добиться максимально свободной планировки, но главное — делает наши дома устойчивыми не только против землетрясений, но и против террористов. Панельные дома от любого взрыва складываются как карточный домик. А чтобы взорвать хоты бы одно жилое помещение нашего дома, нужно грузовик взрывчатки привести. Что бесполезно, из-за круглосуточной охраны. Наши дома безопасны и в экологическом плане. Все они — кирпичные, с высокими тепло- и звукоизоляционными характеристиками. Выполнены из экологически чистого материала, который весь проверен дозиметрами на радиацию. Кроме того, мы постоянно, не останавливаясь на достигнутом, в каждый новый дом вносим какие-то новинки. Поскольку предела совершенству нет. В последних домах, на последних этажах наших последних домов оборудовали «пентхауз» площадью 300—400 кв. м, с бассейном, зимним садом, сауной, тренажерным залом, просторными террасами, с которых можно обозревать весь Киев. Поэтому, когда меня спрашивают, в каком доме лучше покупать квартиру, всегда говорю — в самом последнем, который строится.
Важно и то, что мы не только самостоятельно проектируем, возводим и продаем дома, мы же их и обслуживаем, а значит, полностью сами за них отвечаем.
— На сегодня доказано, что геопатогенные (неблагоприятные для жизни) зоны имеют не только естественное происхождение. А могут появляться в результате ряда факторов, таких, например, как неправильная планировка, форма и месторасположение здания. До наших дней в Китае сохранилось древнее искусство Фен-шуй, мастера определяют место новостройки, ее главные параметры, что позволяет гармонически вписать ее в ландшафт. Учитывая при этом розу ветров, водный режим, условия освещения и многое другое. Сегодня многие страны уже на официальном уровне признали необходимость при строительстве принимать во внимание эти факторы. Учитываете ли вы при строительстве хоть какую-то их часть?
— Сейчас перечитал на эту тему массу литературы. И вот что для себя выяснил. Оказывается, в большинстве случаев многие эти факторы я учитывал всегда. Например, просчитал, что в домах, построенных в форме куба — теплопотери на 15—20% меньше. И стал строить дома, все более закругляя их формы. Оказалось, что и в энергетическом плане благоприятнее всего жилье в виде куба либо пирамиды. Располагали дома жилыми помещениями преимущественно на юго-восток, чтобы тепла и света в квартирах больше было. Кроме того, наши дома строят профессионалы, которые имеют в этой нестабильной жизни относительную стабильность: ежемесячно получают зарплату и знают, что ни в радости, ни в горе без нашей помощи не останутся. В результате работают в хорошем, спокойном настроении, что создает в этом месте хорошую ауру.
— В работе вы требовательный, даже жесткий. Тем не менее коллектив вас любит, за все годы ни один сотрудник по собственному желанию от вас не ушел.
— Да, я требую, а как же иначе! Но в то же время стараюсь быть объективным и к каждому работнику подходить как к члену своей семьи. В корпорации — 4000 человек. Мы никого не даем в обиду. Сначала с обидчиками разберемся, а потом у нашего выясняем, кто прав, а кто виноват. Это основной принцип работы нашей компании. Человек должен чувствовать, что у него надежный тыл. Мы и праздники отмечаем вместе, и свой дом отдыха у моря имеем. Охраняем здоровье и благополучие каждого. По-русски охранник — это телохранитель, а в переводе с армянского — спинохранитель, тот, кто охраняет спину, но при этом дает возможность человеку двигаться вперед, причем в самом широком смысле: в карьере, в мыслях, в творчестве и т. д.
— То, что вы армянин, мешает или помогает в работе?
— Помогает. Я бы даже сказал, располагает. Ведь в Украине традиционно к армянам очень хорошее отношение. Потом, я человек неконфликтный. Стараюсь со всеми находить общий язык.
А главное — знаю свое дело и стараюсь работать с профессионалами, причем по отработанной годами схеме никого не подводить.
Легче всего работать с профессионалами своего дела. Такими, как мэр Киева Александр Омельченко. Я с ним еще знаком не был, а он мои проекты уже заочно поддержал. Я ведь как строитель в Киеве начинал с нуля. Я доверие оправдал и на собственном примере доказал, что деньги в нашей стране тоже можно зарабатывать честно. Или директор «Киевгорстрой» Поляченко.
— Но ведь вы конкуренты?
— Мы в прекрасных отношениях и хорошо понимаем друг друга. Побольше бы в моей жизни таких людей! Он человек глубоко порядочный, профессионал высочайшего уровня. Между нами нет конкуренции как таковой, а есть полноценное сотрудничество. Ведь в итоге все, что мы делаем, — на благо Киева. И чем больше будет действительно профессиональных строительных компаний, тем быстрее и эффективнее будет решаться в Киеве жилищная проблема.
— Как вы считаете, насколько вам везет потому, что сами все «везете», а насколько «Бог помогает»?
— Какой-то процент помощи свыше, безусловно, присутствует. Но я глубоко убежден: чем трудолюбивей и ответственней человек, тем этот процент выше. Я крещеный, много помогаю церкви и даже имею церковные награды. В храмах чувствую себя очень комфортно. Но в то же время мне по жизни очень «везет» на число 6 и 13. Родился я 16.6.60, номер кандидатской — 666. А на экзаменах самым удачным и частым был для меня билет под номером 13. Но я не суеверный. И все, что мне преподносит судьба, стараюсь использовать для дела. Жизнь для меня — это искусство договариваться. А интересна она настолько, насколько ты сам ее создашь. Сначала в воображении, а потом воплотишь в реальность.
— Получается, «воздушные замки», которые строят в мечтах мальчики, и сказочные принцы, о которых мечтают девочки, — это потенциальная реальность?
— Безусловно. Если чего-то очень сильно хотеть и подчинить реализации этого желания свою жизнь — оно непременно исполнится. А рано или поздно — зависит от вас!