Великой княжне Лоренце Лихтенштейнской, сестре великого князя Ганса Адама, недавно исполнилось 22 года.
Сегодня эта молодая, современная девушка, с виду ничем не напоминающая представительницу одного из древнейших европейских родов, живет в Париже, лишь изредка навещая родину, где остались ее родители, дом. Ее светлость заканчивает обучение в Социологическом католическом институте по курсу экономики, одновременно подрабатывая пресс-секретарем в одной из небольших косметических фирм. Когда корреспонденту журнала «Пари-матч» удалось встретиться с ней (княжна редко дает интервью), разговор зашел о судьбах аристократии в современном мире.
- Что для вас, настоящей парижанки, - затерявшийся на карте Европы Лихтенштейн?
- Это не только мое фа мильное гнездо, колыбель моего рода. Это - небольшое государство, расположенное в центре Европы, древняя страна со своей историей, обычаями и традициями, которые благодаря моему брату - великому князю - удалось сохранить. Поэтому-то Лихтенштейн остается одним из самых замечательных уголков в мире. Я люблю эту страну и каждый год, летом и зимой, возвращаюсь в свой дом. Честно говоря, только в Лихтенштейне мне удается по-настоящему отдохнуть.
- Ваше воспитание можно считать «классически аристократическим»?
- (Смеется). Вполне, ведь меня учили понимать, что такое чувство долга, что для настоящего дворянина означает честь, прививали любовь к труду. В детстве у меня почти не было свободного времени (впрочем, сегодня я понимаю, что мое воспитание было не таким строгим, как, например, в английских аристократических семьях) и для меня все время находилось какое-нибудь занятие.
Но как бы строго меня ни воспитывали, мои отношения с родителями всегда основывались на любви и доверии. И надо сказать, что они были всегда терпеливы по отношению ко мне. Например, когда я подросла, мне никогда не пытались внушить мысль, что рано или поздно мне придется выйти замуж за аристократа. Наоборот, я всегда знала, что в этом вопросе могу довериться своему сердцу, а родители - моему выбору.
- Какие же ценности вы собираетесь передать своим детям?
- Те, которым научили меня: милосердие, щедрость, умение никогда не говорить плохо о других, не лукавить, оставаться при любых обстоятельствах самим собой и, наконец, всегда учиться жизни. Мои родители с раннего детства приучали меня к терпимости, так же как и к труду, и все это лишь затем, чтобы я могла сама крепко стоять на ногах, полагаясь только на себя. Ведь хотя я, как и любой член семьи Лихтенштейн, - верный член этого клана, но я должна сама строить свою жизнь, не зависимо от родителей и от брата.
- Вы когда-нибудь чувствовали, что принадлежите к привилегированному классу?
- По правде говоря, сегодня быть аристократом - не бог весть какая привилегия. Мы ничем не отличаемся от друг их, и все же вы правы - я всегда чувствовала себя избранной. К примеру, при сегодняшних трудностях с устройством на работу я ни разу с ними не столкнулась. Достаточно было менеджерам увидеть мое заявление и выяснить, какое отношение я имею к великому князю Лихтенштейна, меня сразу же принимали, так что выбирать всегда приходилось мне. После этого оставалось самое простое - доказать, что я могу работать.
- А вы никогда не думали, что причиной такой благосклонности работодателей могла быть ваша красота?
- Я никогда не мнила себя красавицей. Конечно, я знаю, что недурна собой, но, в моем понимании, красота - это что-то другое. Я так и не научилась пользоваться своими внешними данными.
- В качестве синонимов слова «аристократия» словарь дает такие определения как элегантность, утонченность, хороший вкус, - вы с этим согласны?
- Любой человек, получивший хорошее образование, может быть более элегантным, более утонченным и выглядеть гораздо лучше аристократа. Для меня быть аристократкой - значит, руководствоваться высокими критериями чести, долга и быть готовой к жертвенности. Впрочем, это универсальные ценности, и их могут исповедовать все, кто разделяет такое отношение к жизни.
- Вы гордитесь своим происхождением?
- Конечно! И стараюсь быть достойной его.
- Говорят, что аристократу трудно завести друзей, это так?
- Скорее наоборот, слишком многие пытаются со мной подружиться. Сегодня, когда настоящих аристократов становится все меньше, знакомство с ними превратилось чуть ли не в «спортивное увлечение». Что же касается меня, то у меня много друзей в абсолютно различных кругах, причем аристократы составляют меньшую часть из них. Хотя при малочисленности настоящего дворянства и моей коммуникабельности это вполне естественно.
- Что вы вкладываете в понятие «долг»?
- Некоторые подразумевают под ним служение родине. Это замечательно, но меня учили, что этим долг аристократа не исчерпывается. В первую очередь, это долг перед своим родом, своим именем. То есть аристократ должен быть безупречным в личной жизни и не имеет права компрометировать свое имя, какие бы мотивы им не руководили. Кстати, именно такие обязательства для многих оказываются неисполнимыми, и потому-то настоящих аристократов, тех, кто именно так понимает долг, становится все меньше.
- А вы считаете себя настоящей аристократкой?
- Наверное. Если за пять с лишним лет жизни в Париже обо мне все еще ни строчки не написали таблоиды, то, наверное, я поняла, что значит долг.
При сегодняшнем любопытстве журналистов к личной жизни аристократов нужно уметь держать себя в руках. Порой это бывает очень нелегко, порой больно, но у меня нет другого выхода. Может, поэтому о моей любви до сих пор никто не узнал.
- Значит, у вас все же есть свои тайны?
- (Смеется.) Да у кого же их нет?
- Это значит, что вы осуждаете поведение дочери монакского князя Ренье, принцессы Стефани, которая скандально сошлась со своим телохранителем, а потом вне брака родила двух детей?
- Я уже говорила, что не могу кого-либо осуждать, тем более не считаю возможным высказывать свое мнение о принцессе Стефани. Я ее почти не знаю. Кроме того, у Стефани - своя жизнь, у меня - своя, и, вероятно, во многом наши представления о жизни различны.
- Как вы собираетесь зарабатывать на жизнь? Чего вы хотите добиться?
- Пока самое главное для меня - завершить обучение. Получив диплом, попробую продолжить работу в той же отрасли. У меня давние связи с миром моды. Может, со временем я организую свое информационное агентство. У меня есть несколько интересных идей по этому поводу. Но пока это все планы, а жизнь покажет.