Чтобы быстро, и чтобы людям понравилось - похоже, таковы два ключевых принципа в действиях новой власти по всем направлениям.
30 сентября Украина в одиннадцатый раз отметила День усыновления. За неделю до этой даты ни о каких официальных мероприятиях, планирующихся по этому поводу, объявлено не было. А буквально за день-два до нее сарафанное радио сообщило: 30 сентября президент лично поздравит и выслушает 30 неизвестно кем, когда и как отобранных семей усыновителей, опекунов, приемных родителей и родителей-воспитателей.
Встреча прошла в уже ставшем привычным стиле президента - неформально, и с многочисленными селфи. Прессу на нее, насколько известно, традиционно не пригласили. Уполномоченный по защите прав ребенка Николай Кулеба озвучил прошлогоднюю статистику. Министр социальной политики Юлия Соколовская представила своего нового штатного советника по вопросам защиты прав детей и развития семейных форм воспитания детей-сирот и лишенных родительской опеки. Им прогнозированно стал давний друг и соратник Николая Кулебы, глава БФ "Зміни одне життя - Україна" и ОО "Всеукраинская ассоциация приемных родителей" Леонид Лебедев.
В тот же день на официальном сайте появился Указ президента №721/2019 "О некоторых вопросах обеспечения прав и законных интересов детей-сирот, детей, лишенных родительской опеки, развития и поддержки семейных форм воспитания". "Нас начинают слышать, и это вдохновляет!" - обрадовались родители.
Предложения и замечания посыпались прямо под постом.
"Прямые опросы населения неэффективны для разработки политики. Необразованные необразованным - это не ОК-формула. Вы обнаружите это очень скоро по весьма неожиданным последствиям таким образом обустроенных реформ, - попыталась увещевать министра директор Киевского института гендерных исследований Марфа Скорик. Однако тут же была зафукана мгновенно отрастившим крылья народом.
"Извините, но не могу промолчать. О каком "развитии системы семейных форм…" и далее по тексту идет речь? На данный момент уже горит вопрос спасения системы защиты прав ребенка в целом. Хотелось бы понять: кто у вас сможет проанализировать все предложения и найти в них зерно истины? Ведь чтобы разобраться, что делать, нужно четко понимать, что происходит на местах, на центральном уровне, и почему!" - справедливо заметила Людмила Балым, в прошлом возглавлявшая Госдепартамент по усыновлению и защите прав детей.
Но в обществе традиционно столкнулись две концепции - экспертная и "как родитель, я считаю". Экспертная оказалась невостребованной. Единственная реакция высокопоставленных чиновников на предложения экспертов помочь - вежливое "спасибо". Эксперты не вписываются в два ключевых принципа действий новой власти. С ними долго и не всегда красиво. А надо быстро, и чтоб людям нравилось.
Однако вернемся к упомянутому указу президента №721/2019, появление которого так вдохновило массы и огорчило экспертов. Его первым пунктом является не совершенствование порядка деятельности по усыновлению и развитие семейных форм воспитания, как можно было бы предположить, исходя из названия указа и из установленного украинским законодательством приоритета национального усыновления. И не логичное, давно обещанное увеличение государственной соцпомощи на детей-сирот и лишенных родительской опеки, а также денежного обеспечения приемным и родителям-воспитателям за предоставление соцуслуг. Это обязательство перенесено в указе с 2018-го на 2020 год, и упоминается в пункте четвертом, Объем увеличения не заявлен.
Приоритет номер один президентского указа - международное усыновление: "обеспечить до 1 декабря 2019 года подачу на рассмотрение президенту Украины предложений о присоединении Украины к Конвенции о защите детей и сотрудничестве по вопросам международного усыновления вместе с законопроектом о внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины в связи с присоединением к этой Конвенции".
Вот такой сигнал в первых строках, несмотря на то, что приоритетом в Украине, давно ратифицировавшей Конвенцию ООН о правах ребенка, является национальное усыновление, куда на данный момент в стране ежегодно устраивается детей в четыре раза больше, чем на международное. Интересно, кто написал этот указ для президента? И почему Гаагская конвенция настолько ему нужна, что он даже не потрудился поставить ее хотя бы вторым пунктом? К слову, начиная с 2001 года, законопроекты о присоединении к Гаагской конвенции проваливались в ВР уже семь раз, последний - в марте 2018-го (см. "Усыновление: предвыборные игры с приоритетами"). Принять ее на этот раз есть все шансы. Хотелось бы ошибаться, но думаю, что знаю, на базе какой организации будет создаваться орган аккредитации, который после ратификации Гаагской конвенции должен будет разрабатывать правила лицензирования и выдавать разрешения иностранным организациям на работу в Украине по вопросам усыновления. Лакомый кусочек. Не напрасно же в Минсоцполитики появился новый советник.
Как бы там ни было, США, например, к ратификации Гаагской конвенции в 2008 году готовились 10 лет. За несколько лет до этого Госдепартаментом были назначены два органа аккредитации - Совет по аккредитации и Департамент гуманитарных услуг Колорадо. Это решение было принято вслед за публикацией окончательного варианта стандартов и процедур, которых должны придерживаться эти органы, аккредитуя некоммерческие агентства или других поставщиков услуг для проведения усыновлений согласно Гаагской конвенции.
Перед тем как подготовить окончательные правила аккредитации поставщиков услуг по усыновлению и выдаче им разрешений, Госдепартамент провел публичные встречи и фундаментальные исследования, проанализировав и рассмотрев более 1500 комментариев общественности к этим правилам, а также дополнительно введя в свой штат специалистов, занимающихся исключительно вопросом реализации Конвенции на территории США.
Украина же вопрос ратификации Гаагской конвенции каждый раз пытается решить с наскока. А после провала очередного законопроекта забывает об этом до следующего раза.
Исключение составляет, пожалуй, 2006 год, когда Украина приостановила международное усыновление на полгода, с тем, чтобы за это время попытаться провести "переучет" и понять, что делать дальше.
"Я попросила работающие в Украине организации подать нам документы для ознакомления, - рассказывает Людмила Волынец, возглавлявшая тогда Госдепартамент по усыновлению и защите прав ребёнка. - Полный пакет документов предоставили более 100 организаций. Для меня было важно понять не только что это за организации, как долго работают в сфере усыновления, но и то, какие услуги они могут принести в Украину. Поскольку любое агентство, которое придет в страну заниматься вопросами усыновления за рубеж, по лицензионным договорным обязательствам с государством обязано взять на себя какие-то полномочия по поддержке национального усыновления. Так требует Гаагская конвенция. Для меня было важно узнать, кто мог бы зайти с методиками работы с детьми с синдромом Дауна или с детьми-инвалидами, с ВИЧ или с теми, кто изъят из семьи, но чьи родители не лишены родительских прав. То есть я пыталась проанализировать, какие социальные практики смогут принести в Украину агентства. К сожалению, с этим вышло хуже всего. Я проанализировала, насколько долго эти организации работают в сфере усыновления. И после обобщения информации поняла, что нужно было бы делать, если бы мы ратифицировали Гаагскую конвенцию.
Все нам тогда говорили: не повторяйте опыт России, выдавшей лицензии 120 иностранным агентствам, а потом не знавшей, как их отобрать. Систему входа они описали, а выхода - нет. Были страшные скандалы. Украине нужны максимум пять, но мощных и надежных организаций, которые будут в том числе работать на международное усыновление.
Последняя горячая дискуссия касалась вопроса, какие организации нам нужны - национальные, которые будут иметь договоры с иностранцами, или иностранные, которые мы будем лицензировать в Украине. Я надеялась, что через зарегистрированные иностранные организации, которые мы отберем по определенным критериям, мы сможем добраться до детей, усыновленных пять-семь лет назад, о которых у нас не было информации - их родители не подавали отчеты.
В 2007 году у меня были разработаны условия лицензирования, договоры, словом, весь пакет. Потому что кроме самого законопроекта должны быть еще минимум 10 постановлений Кабмина, регулирующих различные аспекты внедрения Гаагской конвенции. Кто сейчас это собирается делать - я не знаю.
Скорее всего, сейчас будут вносить последний разработанный законопроект, хотя очень многое в нем не прописано. Вопрос - что будет потом? Какие будут приняты постановления, какие принципы в них будут заложены, и как это отразится на судьбах украинских сирот".
Во втором пункте президентского указа речь идет о разработке законопроекта по сокращению процессуальных сроков судебного рассмотрения дел, касающихся усыновления, установления опеки, попечительства, лишения родительских прав, изъятия ребенка из семьи без лишения родительских прав.
"Это вопрос внесения изменений в Гражданско-процессуальный кодекс, относящийся к компетенциям Минюста, Верховного суда, Уполномоченного по правам человека, - комментирует Людмила Волынец. - На самом деле то, что сегодня происходит в судебных производствах по лишению родительских прав, усыновлению и т.д., связано не с нормой закона. А с тем, что суды в "недоделанной" реформе просто не имеют достаточно судей и работающих судов. И передать такие дела в другой суд нельзя. Так что от того, что мы напишем, к примеру, мол, рассмотрение таких дел не должно длиться более двух месяцев, ничего не поменяется. Проблема гораздо сложнее и, помимо прочего, связана еще с разнобоем между социальными структурами и судебными органами власти. Так, по данным Минсоца, в прошлые годы треть поданных на протяжении года исков о лишении родительских прав вернулась либо без принятия решения, либо с отказом.
Страна заявляет, что семейные суды - это страшно дорого, а потому - из области фантастики. Но на самом деле я никогда не видела документов, в которых было бы просчитано, сколько все-таки нужно судов. Мне кажется, многие вопросы решились бы, если бы мы создали такие суды как, например, во Франции, где есть судьи, работающие 24 часа. Когда возникает ситуация, при которой ребенка нужно изымать, то, в моем представлении, эти решения должен принимать не орган опеки и попечительства, а такие судьи. То, что делает служба по делам детей и органы опеки и попечительства, на что жалуются родители, воюющие друг с другом, - все это должно быть в компетенции отдельного судьи, принимающего решения.
Тогда и патронат звучит по-другому. Судья, изымая ребенка из проблемной семьи, говорит родителям: "За полгода, пока ваш ребенок находится в патронатной семье, вы обязаны сделать ремонт в квартире, найти работу, вылечиться от алкоголизма. Придете ко мне через пять месяцев. И если вы все это сделаете, то я своим решением верну вам ребенка". Патронат к нам привезли из стран, где есть семейный суд. Поэтому он у нас так проблемно функционирует. Орган опеки и попечительства его не тянет. Но семейные суды у нас не рассматриваются даже гипотетически".
Пункт третий - план действия по созданию развитой системы семейных форм воспитания детей-сирот и лишенных родительской опеки, распространение практики патроната и наставничества.
"Это - бред. И, на мой взгляд, не пункт для указа президента. Наставничество, патронат, семейные формы воспитания имеют свои статьи в законе и отдельные постановления. Какой план? Ведь уже есть план деинституализации. Нужен план на план? Сейчас бы разобраться, кто будет создавать ДДСТ и приемные семьи, и потому райадминистрации подлежат реорганизации. У какой структуры появятся эти полномочия? Но слова "децентрализация" в указе нет", - комментирует Людмила Волынец. И резюмирует: "На самом деле указ написан корректно с той точки зрения, что его формулировки старались брать из законов, а значит - готовились. Это радует. Я бы сказала, что этот указ является протоколом пожеланий приемных родителей, родителей-воспитателей и усыновителей. Но для тех, кто будет его выполнять и выписывать законодательство, это очень слабый документ. В том, что красиво написано, мало реальности. Прежде всего потому, что нет людей, которые могли бы превратить лозунги в глаголы, и знали бы, в каком месте какой знак препинания поставить. Нет методик. Задания же даются так, словно система находится в нормальном состоянии. Однако исполнителей для всего упомянутого в этом указе нет. Поэтому, скорее всего, из него будет выполнен только первый пункт. Несмотря на то, что даже при массе проблем и упавших за последние годы объемах усыновления украинцы усыновляют в год около 1350 детей, а иностранцы - до 350, и сегодня нас больше заботят 350".