Живописное село Русив на Ивано-Франковщине — семейное гнездо Стефаников. Основал этот род еще в ХVІІІ в. казак из Запорожской Сечи Теодор Стефаник. А почти через сто лет, 14 мая 1871-го, в семье Семена и Оксаны Стефаников родился сын Васыль — будущий гениальный украинский писатель, вошедший в мировую литературу своими произведениями «Камінний хрест», «Новина», «Кленові листки» и многими другими. Автору этих строк посчастливилось побывать в Русове, пообщаться с родственниками Стефаника, перелистать страницы некоторых писем писателя — к митрополиту Андрею Шептицкому и близким друзьям...
«Опинився я в нужді…»
Лето в Русове. Давно отцвели вишни. С них «як молоко капає», писал когда-то Васыль Стефаник. Вишни в каждой усадьбе села. Растут они и над могилой писателя, что на старом кладбище.
…На высоком холме пантеон знаменитого рода Стефаников. Последнее пристанище нашли в нем родители, жена, братья, сестры и внук гениального писателя.
Васыль Стефаник родился в 1871-м в Русове (Ивано-Франковщина). Ушел в небытие в 1936 году, на 65-м году жизни. Часто героями произведений писателя были обитатели села Русова и события, которые там происходили. Писал о них «горіючи, і кров із сльозами мішалася».
Круг «своих» людей сам Стефаник определил в автобиографической новелле «Серце», посвятив ее друзьям. В полном объеме новеллу опубликовал в журнале «Вітчизна» в 1991 году Федор Погребенник, исследователь жизни и творчества писателя.
«Юрко Морачевський, що зараз віддав би мені свою молодість, або сховав би мене в своє серце, щоб мене світ не брукав…» (Васыль Стефаник. Автобиографическая новелла «Серце»).
Юрий Морачевский (1896—1935) — сын Вацлава и Софии Морачевских, больших друзей Васыля Стефаника. В этой же новелле писатель посвящает им слова признания: «Вацлав Морачевський вивів мене в світ», «Софія Морачевська — пані, що навчила мене любити Русів і правду в собі». Это известные фигуры. Об особенно теплых отношениях Морачевских с писателем свидетельствуют письма Васыля Стефаника, в которых он делится своими переживаниями.
Вацлав Морачевский (1867—1950) — неординарная личность, доктор медицинских, философских и химических наук, литературовед, переводчик и большой почитатель творчества Стефаника, популяризатор его в европейском мире. Последние годы жизни был ректором Академии ветеринарной медицины во Львове.
София Морачевская — доктор медицины, первая украинка в Австро-Венгрии, получившая высшее медицинское образование, закончив университет в Женеве. Происходила из давнего украинского рода Окуневских. Это она убедила Ольгу Кобылянскую писать произведения на украинском языке. Воспитала своего сына Юрия в глубоких национальных убеждениях.
Юрий Морачевский унаследовал от родителей большие способности. По специальности юрист, работал в городском суде во Львове. Знаток украинской и мировой литературы. Поэт. Переводчик. Новеллы Васыля Стефаника перевел на немецкий язык.
Свою особое расположение к Морачевским Стефаник перенес и на их сына Юрка...
Юрко родился 4 февраля 1896 года, а в марте этого же года Стефаник в письме к Вацлаву Морачевскому пишет, что будет «малому докторкови ягід збирати, і співанок за князівень співати і байок про тройзілля вповідати». Просит прислать фотографию Юрка. Обещает «писати таку новелу, що буде файна», и подарить ребенку. Обещание выполняет и с посвящением Юрку пишет детскую сценку «Санчата», сказку «Про хлопчика, що його весна вбила».
Во Львовской национальной научной библиотеке имени Стефаника, в отделе рукописей, хранятся письма писателя к Юрию Морачевскому. Маленькие листики, списанные малоразборчивым почерком... В письме от 30.11.1926 года писатель отмечает, что его не трогают «купка пань і панів», трогают «люди, так звані мужики».
Пишет: «Я, як Бог їх сотворив і поставив перед очі світу. Думаю, що за сто років через мене вони будуть собою тішитися».
Последнее письмо к Юрку датировано 18.05.1934 г. Писатель не в состоянии писать сам, и диктует сыну Кириллу. Рассказывает о своих больших бедах. Сын Юрко уже четвертую неделю болен тифом, а Кирилл день и ночь ухаживает за больным. Да и сам «хорий щораз більше попри цей тиф і стратив решту нервів і панування над собою». А дальше слова отчаяния и большой печали: «Опинився я в нужді. Випродав все, що міг і дальше вже не буде що їсти, а ні в що вбратися, ще біль і жура з приводу хороби Юрка. Тому мушу Вас просити, як найблищого... допомоги, бо не маю з чого жити. Шукайте навіть у поляків, які інтересуються українською літературою. Найтяжчий удар для мене — це брак всілякого доходу з видання моїх оповідань. Нема того доходу і мабуть не буде. Через те мушу просто жебрати, та добре, що цей лист переходить через Вас, бо хоч Ви оден мене виправдаєте і дасте об’яснення людям таке, на яке я можу пристати. Встид мені кінчати мою карієру такими стараннями як оцей лист».
В октябре 1928 года Украина назначила Васылю Стефанику пожизненную пенсию. Но когда в 1932-м в советском посольстве во Львове ему предложили опровергнуть Голодомор в Украине, он от нее отказался...
Большим горем для Стефаника была преждевременная смерть Юрия в 1935 году. В письме к митрополиту Андрею Шептицкому он пишет: «Я тепер дуже розбитий смертю судії Юрія Морачевського, який був найкрасшим моїм молодим приятелем і так несподівано розпрощався з цим прекрасним світом. Це був один з найбільш ідейних українців, правдивий як українець, правдивий як чоловік. Може мені трохи полегшить, і я з останніх сил поїду до Львова відвідати гріб мого найбільшого приятеля та пізнати його дочку Зосуню. Хотів бим з його маленької дочки вчинити таку українку, як небіжчик її батько був».
И таки поехал во Львов.
Как вспоминает брат писателя Лука, который сопровождал Стефаника к могиле Юрка на Лычаковском кладбище, это был самый длинный и тяжелый путь в его жизни. Писатель, уже тяжело больной, «ледве тягнув за собою ноги. Уста його посиніли, аж почорніли. Потом вкрилося воскове обличчя. І він ішов, спотикався, падав, відпочивав і йшов далі». Никак не хотел возвращаться обратно.
Письма к митрополиту Шептицкому
«Ексцелєнціє, найдорожчий всім українцям владико, наш улюблений пастирю і провіднику!.. Остаю з найглибшою любов’ю до Вас, все Вам вдячний Васыль Стефаник». (Из писем Васыля Стефаника к митрополиту Андрею Шептицкому.)
Впервые письма опубликованы Олегом Купчинским в 1990 году. Это 20 писем, они хранятся в рукописных фондах ЦГИА Украины во Львове. Переписка охватывает период с 1930-го по 1936 год. Письма написаны писателем в последние годы его жизни и преисполнены большого драматизма.
Судьба была немилосердной к писателю. Стефаник тяжело болел, доходов от продажи произведений не было, он очень бедствовал.
Эти письма производят мучительное впечатление и не оставляют равнодушными. В трудные для себя времена Стефаник обращается за помощью к митрополиту Андрею Шептицкому. Письма свидетельствуют об авторитете владыки, его благородстве, духовной и материальной поддержке тех, кто в ней нуждался, и, в сущности, о его вкладе в развитие украинской культуры.
Все они начинаются с почтительных обращений Стефаника к митрополиту и со слов искренней благодарности... В первых письмах (1930, 1934 годы) писатель «має відвагу непокоїти» владыку и просить его за способных парней Дмитрия Сокульского, Николая Костащука, чтобы их приняли в Богословскую академию во Львове. В письме от 12.06.1934 года Стефаник жалуется на здоровье, письмо диктует сыну, но, стесняясь сына, собственноручно делает приписку: просит выслать 50 зл., поскольку не имеет «ні ліків, ні дров». Позже уже не стеснялся... Владыка выполнял просьбы писателя. Никогда ему не отказывал. И, чтобы отблагодарить митрополита за его доброту, Стефаник предлагает всю свою корреспонденцию и прочие бумаги передать ему в распоряжение и таким образом оплатить долг.
А писатель снова в материальной нужде. Хочет ехать во Львов, чтобы посоветоваться с врачами и «особисто подякувати і поглянути на найкрасшого владику нашого, якого любив від молодости в цілій його красі моральній і фізичній» и «найбільш заслуженого чоловіка на всіх ділянках українського життя», но «в дорогу не має чим рушати з дому».
В следующем письме благодарит митрополита за деньги, которые «розійшлися на насіння, на сорочки і на лікарів», а на дорогу во Львов не осталось.
Младший сын писателя Юрко в 1935-м закончил факультет права во Львовском университете. Он намеревается продолжить учебу в Канаде, где ему будет помогать зажиточная семья. Повезет с собой тираж произведений отца и вырученными средствами оплатит долг митрополиту.
Стефаник просит владыку благословить сына в дальний путь. И пишет: «Тому вдячний був би Вам, щобисьте допустили його перед себе і бачили на власні очі хлопця, який має заплатити ті гроші, що я Вам винен і за себе, і за його братів. При Вашій підмозі і Вашім благословенні він довгі роки вчився...». А денег нет на дорогу, на загранпаспорт, на перевозку багажа книг... Просит у владыки «послідню підмогу». Отчаянны его слова: «Це, мабуть, моя послідня безсоромність, яку я довго чиню зглядом найбільшого українця, який за мого життя ділав і якого я маю щастя знати і любити... Встид мій дуже тяжкий і прошу своїм великим всеобіймаючим серцем дарувати мені мої тяжкі гріхи перед Вашою високою постаттю».
В письме от 3.09.1935 года Стефаник выражает митрополиту соболезнование, «свій найглибший жаль з причини смерти маляра Олекси Новаківського». «Ви його протектор і опікун, Ви інспіратор глибокої його штуки і тому я, сам дуже хорий, складаю у Ваші найвищі руки жаль по великому творцеві, який в українській церкві був інтерпретатором Ваших думок. Ви були відродженням в українському малярстві, Ви дали великий почин і Вам належиться скласти з приводу смерти Новаківського найвище співчуття. Наша земля буде благословляти Вашу опіку над великим маляром. Я вірю, що Ви і надалі будете опікуватися його творами і його дітьми... Без Вашої, ексцелєнціє, помочі він не був би годен стати великим маляром. Він мав щастя на митрополичому престолі зустріти великого мужа, як Ви, і знатока штуки».
В письмах писатель называет владыку величайшим украинцем во всей Руси-Украине, желает ему стать во главе украинской политики, поскольку его «велике знання і велика особиста культура заважили серед українців таки дуже багато і за це далекі наші покоління будуть дякувати».
Стефаник собирался привезти митрополиту автобиографию, что «при сонцеві» должен был закончить, и хотел, чтобы «українці бодай тільки знали про мене, що Ви, екселєнціє, направду мене рятували від останньої біди».
Его Юрко поехал в Канаду. Но продажа книг шла не так, как хотелось. И нужда не отступала. Как всегда, помощь приходила — от митрополита.
Последнее письмо Стефаника датировано 15.11.1936 года, почти за три недели до смерти... Обещал митрополиту... написать о большевиках...
Дом писателя в Русове |
В Русове, в своей усадьбе, писатель прожил 26 лет. Здесь прошло детство трех его сыновей — Семена, Кирилла и Юрия. Всю жизнь прожил в селе Кирилл, хотя окончил Торговую школу во Львове. Он помогал по хозяйству отцу, который в последние годы тяжело болел. А со временем, когда в 1941 году в отцовской усадьбе был создан Литературно-мемориальный музей Васыля Стефаника, бесплатно отдал половину дома под экспозицию. И был директором музея в течение 46 лет.
Семен и Юрий Стефаники окончили Львовский университет. По специальности юристы. После войны Семена Стефаника неоднократно избирали в Верховный Совет СССР, какое-то время он занимал должность зампреда Совета министров УССР, много лет возглавлял Львовский облисполком, а в последние годы работал директором Львовского мемориального музея Ивана Франко.
Юрий Стефаник — единственный из сыновей Стефаника унаследовал от отца литературный дар. Не найдя работы в тогдашней Польше, в мае 1936 года он эмигрировал в Канаду, где работал журналистом. Не смог проводить отца в последний путь. Перед войной вернулся во Львов, упорядочил отцовский архив. В годы войны подготовил и издал его произведения с вступительной статьей, подписав ее псевдонимом Юрий Гаморак (девичья фамилия матери). Был членом ОУН. В конце войны эмигрировал сначала в Германию, а позже в Канаду. Исследовал и популяризовал творчество отца. Его стараниями выходили произведения Стефаника на украинском и английском языках. Издал основательный труд «Моїм синам, моїм приятелям» — о творчестве отца и украинских писателей 30-х годов ХХ в. Его издания были запрещены в Украине. Согласно завещанию, жена Юрия Стефаника Елена перевезла его прах в Русив и похоронила рядом с могилой отца. В Канаде остались сыновья Юрия Василий и Корнелий.
В 90-е годы прошлого века не стало сыновей Стефаника. А немного спустя — и внуков Романа и Юрия.
Сейчас во Львове живут потомки писателя, внуки Кирилла: Василий и Олеся с детьми Андреем, Остапом и Дарием.
Семья свято хранит память о писателе. Часто посещает Русив, помогает музею ухаживать за усадьбой. Берегиней дома Стефаников во Львове является невестка Кирилла Стефаника Мотря. Благодаря ее стараниям сохранены реликвии и архив.
Со слов пани Мотри, Кирилл Васильевич, сын писателя, был умным, образованным, самодостаточным, скромным и непритязательным человеком. При этом мог отстаивать собственное мнение резко и откровенно. Благодаря его принципиальной позиции в Русове сохранилась церковь, которую хотели сжечь. Был добрым, помог многим односельчанам получить высшее образование. Путешественники, посещавшие музей, имели кров — могли переночевать у него и поесть.
В следующем году исполнится 60 лет с того времени, как в Русове действует Литературно-мемориальный музей Васыля Стефаника. Экспозиция музея развернута в двух помещениях: в трех мемориальных комнатах дома писателя хранятся его мебель, бытовые вещи, одежда, и в бывшей школе, где экспонаты рассказывают о жизни и творчестве Стефаника. Директор музея Мария Косменко работала еще при Кирилле Васильевиче научным сотрудником. Ей близок стефаниковский мир. Она пропагандирует творчество писателя, выступает с докладами, проводит экскурсии. В музее работают потомки Владимира Стефаника: его внучка Мария и правнучка Наталка.
Автору этих строк посчастливилось посетить Русив и провести там пять дней в обществе родных писателя — пани Мотри и ее сына Васыля.
Усадьба писателя, большой роскошный сад околдовали. По краю сада сохранились старые, высокие черешни, посаженные еще при жизни Стефаника. С деревянной галереи здания открывалась замечательно красивая панорама холмов, покрытых полями, лесами, пастбищами, далеко на горизонте, на горе, виден был знаменитый Каменный крест.
С другой стороны дома под окнами красивый цветник. Рядом — колодец с прозрачной водой. На месте, где прежде была рига, стоит памятник Стефанику и растут высокие ели, посаженные его внуком Юрием.
Давно нет хозяина. Но вещи, пережившие его, заботливо ухожены. В мемориальных комнатах писателя сохранено все, как было при его жизни.
В архиве хранится семейная переписка. Пани Мотря предложила перечитать трогательные письма трех родных сестер: Евгении, Ольги и Елены из дома Гамораков. Роль каждой из них в жизни Стефаника была выдающейся, и о каждой из них он написал в «Серце»: «Євгенія Калитовська — мій найвищий ідеал жінки. Моя жінка Ольга — найбільший мій приятель і мати моїх трьох синів. Олена Плешканова — моя вірна приятелька в біді на старі роки — вона виховала мені трьох синів: Семена, Кирила, Юрка».
Евгения Калитовская — большая любовь писателя. Она была замужем, имела двоих детей. Им не суждено быть вместе. Женился Стефаник на родной сестре Евгении Ольге, которая тяжело болела и умерла молодой, оставив сиротами троих сыновей.
Тогда Елена Плешкан вместе с дочкой переехала в Русив и воспитывала мальчиков.
Письма Евгении и Елены к Ольге преисполнены заботы о больной, желанием ей помочь. В письмах Елены, которая рано овдовела и жила в нужде, много боли... (Жаль, что эта переписка вряд ли будет когда-то опубликована).
…Русив расположился на холмах и особенно красив весной, когда цветут сады. Хаты большие, удлиненные, с цветным фундаментом. И... Каменный крест, что на краю села. Проселок к нему идет через большой яблоневый сад. Крест побелен известью, не очень высокий, поскольку уже вгруз в землю. Стоит этот крест на холме, с которого открывается вид на тот мир, который так мучительно любил Стефаник.