Она умерла в больнице в последний день апреля 1994 года. Сердце не выдержало, сказал врач. Она - это Софья Петровна Горинштейн-Малиновская, женщина тяжкой, драматической судьбы.
В истории, которую хочу поведать, Софья Петровна - лишь одно из действующих лиц. Виню себя, что не сумел написать об этом раньше, что в текучке дел каждый раз откладывал задуманное, что Софья Петровна уже никогда не прочтет добрые человеческие слова сострадания. Она, наверно, не героиня и никогда героиней себя не считала, но прошла через такое горнило бедствий и испытаний геноцида и войны, что были уделом лишь тех немногих евреев Украины, которые пережили оккупацию, немецкую каторгу и уцелели.
Это рассказ о спасенных и спасителях, рассказ невыдуманный, записанный со слов нескольких действующих лиц этой истории.
...Иерусалим, февраль 1992 г. Я, историк из Киева, нахожусь по приглашению на семинаре в Яд ва-Шем - институте Катастрофы и Сопротивления европейского еврейства. Однажды в Яд ва-Шем ко мне обратилась сотрудница архива (из репатрианток), знавшая, что мной написано документальное повествование «Бердичевская трагедия». Она сообщила, что архивом получено письмо из Хайфы от женщины, встретившей войну в Бердичеве. «У нее, кажется, интересная история, - сказала сотрудница. - Вам предстоит экскурсия на север Израиля, вы побываете и в Хайфе. Если будет у вас возможность, разыщите свою землячку, пообщайтесь с ней». Мне дали адрес, письма не показали, и содержания его я не знал.
И вот я в Хайфе. Не без труда разыскал нужный адрес на окраине города. Так я познакомился с Люсей Петровной Горинштейн-Малиновской. Она проживала с дочерью в Израиле уже около года, приехала из Львова. Вот что рассказала Люся Петровна. В середине 30-х годов семья Петра Горинштейна, проживала в селе Сербиновка Чудновского района Житомирской области. Петр Горинштейн работал председателем сельсовета. В семье росли три дочери, старшая - Соня, 1923 г.р., средняя - Люся, 1926 г.р. и маленькая Фенечка, родившаяся в 1936 г. Семья была украиноязычной. Соня и Люся учились в сельской школе Сербиновки. Осенью 1937 г. Петр Горинштейн был исключен из партии, объявлен «врагом народа», а в начале 1938 г. - расстрелян. Мать девочек Фаня Горинштейн и трое ее детей переехали в Бердичев и поселились у родственников.
Вместе с Петром Горинштейном был репрессирован партийный работник Малиновский. Фаня Горинштейн и жена Малиновского сблизились в Бердичеве как подруги по несчастью. Малиновская устроила Фаню на работу в бердичевской бане, где работала сама. Соня и Люся поступили в школу N17 г. Бердичева с украинским языком обучения. Окончив 7 классов, Соня пошла работать. Люся в июне 1941 года окончила 7-й класс. Она была отличницей, увлекалась художественной самодеятельностью, обладала хорошим голосом, исполняла украинские песни. Дружила с одноклассниками, особенно с Леонидой Данилюк, также активной участницей художественной самодеятельности.
7 июля 1941 года немецко-фашистские войска вошли в Бердичев. Через несколько дней Люся переселилась на квартиру своей подруги Леониды на дальнюю окраину Бердичева - Корниловку. Здесь мать, отец, бабушка Леониды приняли Люсю как родную. Делились всем, как с членом семьи. При отступлении советских войск из Бердичева в городе наступило безвластие. Администрация мельницы и солодового завода, находившихся сравнительно недалеко от домика Данилюков на Элеваторной, разрешила местным жителям взять муку и сахар.
Наступил август 1941 года. Началось массовое переселение евреев Бердичева в гетто, район между городским рынком и кармелитанским собором. Ушла в гетто и семья Горинштейн. Они разместились в одноэтажном домике, где, кроме них, приютилось еще несколько семей. Это не было гетто в обычном смысле этого слова. Не было ограждений, вышек, был возможен (более или менее) в течение двух-трех недель выход из гетто в город. Возможно, в это время Фаня Горинштейн сумела встретиться со своей подругой по несчастью Малиновской. Она передала Фане паспорт своей умершей старшей сестры. Сын Малиновской Роберт, юноша лет 19 - 20, искусно заменил прежнее фото фотографией Фани Горинштейн и вписал имена трех ее дочерей. Так Горинштейны стали Малиновскими.
Уже в начале сентября 1941 года несколько тысяч узников гетто, главным образом молодых евреев, под предлогом отправки на сельскохозяйственные работы, вывезли в район села Хажин и там, вблизи узкоколейки, расстреляли. 15 сентября 1941 г. в Бердичеве произошла самая большая «акция» уничтожения евреев. В этот день более 15 тысяч человек, в основном женщины, дети, старики, были отправлены колонной или вывезены на машинах из гетто в район аэродрома и там расстреляны.
Задолго до рассвета 15 сентября 1941 года Фаня Горинштейн и Соня проснулись от страшных криков, ругани и плача. Обитателей гетто сгоняли на рыночную площадь. Этим занималась айнзацгруппа и местные полицаи. Перепуганные женщины взобрались на чердак и там притаились. Все другие обитатели домика ушли на рыночную площадь. Когда полицай вошел в комнату, он увидел за столом лишь маленькую Феню. «Дядю, я хочу їсти», - жалобно произнесла украиноязычная девочка, обращаясь к вошедшему. Полицай не тронул ребенка. Больше того, он обратился к Фенечке со словами: «Дівчинко, на двір не виходь. Почекай мене. Я прийду й заберу тебе до себе, нагодую». Трудно сказать, что руководило этим человеком. Скорее всего - человеческая жалость. После ухода полицая Соня спустилась вниз и забрала Фенечку на чердак. Когда наступила темнота, двое немцев вернулись в домик, чтобы убедиться, что там никого нет. Один из гитлеровцев полез на чердак, осветил фонариком противоположный угол и к великому счастью не обнаружил затаившихся людей. Соня закрыла ладонью Фенечкин рот, чтоб не слышно было дыхания. Фашистский сапог ступил ей на руку, но она стерпела, не проронив ни звука. Хотя отметина осталась на всю жизнь.
В гетто временно были оставлены жить несколько сотен специалистов. В последующие дни облав уже не было. Этим воспользовалась Люся Горинштейн. Вместе с Леонидой Данилюк они пришли в гетто и вывели оттуда мать Люси и двух ее сестер. Все вместе отправились в Корниловку. Так уж случилось, что никто их не остановил, не задержал. Незамеченные никем, подошли к домику Данилюков, когда уже совсем стемнело. Соседи у Данилюков были всякие, а немцы за укрывательство евреев не жаловали. Было немало случаев, когда вместе с обнаруженными евреями расстреливали и спасителей.
Отец Леониды Данилюк, потомственный рабочий, мать Бронислава Николаевна, бабушка Анеля Казимировна, Леонида и ее сестры, рискуя, более трех месяцев укрывали семью Горинштейн, делились всем, что у них было.
Естественно, что ни Соня, ни Люся, ни мать днем не могли показаться во дворе или на улице. Но не положение затворниц мучило еврейскую семью. Хотя с документом как будто все было в порядке, в Бердичеве хорошо знали Горинштейнов, и они хорошо понимали, что каждый день подвергают смертельной опасности всю семью Данилюков. Решили уехать или уйти из Бердичева. Им помог Роберт Малиновский. Он как-то сумел договориться с немцем-водителем и посадил мать и дочерей под видом своих родственников на автомашину, шедшую в Житомир. Это было в начале зимы 1941 года. Под фамилией «Малиновские» Фаня Горинштейн и ее дочери поселились в оставленном кем-то домике на окраине Коростышева. Ближайшая соседка оказалась доброй, благожелательной женщиной. Она, по-видимому, сразу же разобралась, кто ее новые соседи, но не только сохранила это в тайне, но и оберегала семью от подозрений любопытных. Особенно ретиво старался один, оказавшийся полицаем. Его «смущала» внешность Сони. Но за девушку заступилась местная жительница Лена. Она заявила полицаю, что Соня - ее двоюродная сестра. Временно полицай отстал, но угроза для семьи сохранялась.
Участие в судьбах семьи Горинштейн-Малиновских принял врач Потехин, житель Коростышева. Он лечил Фаню Горинштейн, заболевшую брюшным тифом. Ее удалось спасти и выходить.
Поздней осенью 1942 г. Люся приехала из Коростышева в Бердичев на день-другой, чтобы забрать швейную машинку, оставленную у надежной соседки - немки Доннер (Фаня Горинштейн была неплохой портнихой и могла заработать шитьем). К несчастью, одна из школьных знакомых встретила Люсю вместе с Леонидой Данилюк на улице и немедленно донесла в гестапо. Люсю спасло то, что она ночевала не у Данилюков, а в квартире Доннер.
Ночью к Данилюкам явились гестаповцы. Леониду повели в СД. Ее сопровождали мать, бабушка и сестры. Леонида хорошо знала местность вблизи железной дороги и в момент приближения поезда прыгнула в заполненный водой котлован. Из-за грохота мчавшегося товарняка гестаповцы не услышали всплеска воды, не увидели в темноте, куда исчезла Леонида. Они кричали на мать и бабушку, били их, долго и тщательно искали свою жертву, но напрасно...
По горло в ледяной воде Леонида продержалась в котловане почти до рассвета и лишь когда стихла немецкая речь, с невероятным трудом выбралась на твердую поверхность и доползла до дома. Родные в тот же день сумели вывезти больную Леониду в одно из сел Бердичевского района, к дальним родственникам. Там она скрывалась вплоть до прихода советских войск. А на квартиру Данилюков в Бердичеве гестаповцы наведывались неоднократно.
Весной 1942 г. шла отправка молодежи из оккупированных районов Украины в Германию. Доктор Потехин дал понять сестрам Горинштейн-Малиновским, что их семью скорее всего оставят в покое, если кто-либо из них уедет на работу в Германию. Эту тяжкую миссию взяла на себя Соня. Доктор Потехин выдал ей справку, что по состоянию здоровья она может ехать в Германию. В одном товарном составе с Соней оказалась ее знакомая Лена. В пути несколько ребят выломали доски в стенке вагона и предложили девушкам бежать. Но вскоре о побеге стало известно гестаповским службам. Отряд вспомогательной полиции обнаружил беглецов. Девушек нещадно били. Теперь уже в составе команды штрафников их вновь повезли на запад. Соня вместе с Леной первоначально попали в лагерь остарбайтеров вблизи Гдыни. Со временем их вместе с другими отвезли на ярмарку невольников в Гдыню.
Их купил бауэр, фолксдойче. Три года проработала Соня в его хозяйстве. «Я ишачила, как ломовая лошадь, - вспоминала, беседуя со мной Софья Петровна. - Обслуживала свинарник, доила 18 коров».
После освобождения Гдыни советскими войсками Соня и Лена пустились в обратный путь. Шли через всю Польшу, Белоруссию - в Украину. С какой-то воинской частью добрались до Коростышева. Несказанно обрадовалась, что мать и сестры живы.
Ее вызвали в Житомир, в областное управление НКВД, где она и была брошена в следственный изолятор. Допросы и истязания, вновь допросы. Следователь заявил: я никогда не поверю, что немцы просто так тебя - еврейку - пожалели, ты, по-видимому, кого-то выдала, донесла на патриотов, потому тебе сохранили жизнь. Ты должна честно сознаться, кого ты предала, за что тебя пощадили. И так день за днем целый год ее держали в сталинском застенке. Лишь осенью 1946 года Соню Горинштейн-Малиновскую освободили.
Здоровье Софьи Петровны было уже подорвано. Сказались пытки и побои, каторжный труд в Германии, издевательства и истязания в советском следственном изоляторе. Мечтала о выезде в Израиль, надеялась, что там ее спасут, ждала помощи от сестер: Люси и Фени. Не дождалась...
Возможно, читателя заинтересует судьба людей, причастных к спасению семьи Горинштейн-Малиновских. Роберт Малиновский стал подпольщиком-антифашистом. В 1942 году был схвачен и расстрелян оккупантами в Бердичеве. Его мать умерла в начале 60-х годов. Давно ушли из жизни родители Леониды Данилюк. После войны Леонида закончила машиностроительный техникум, 40 лет проработала на бердичевском заводе «Прогресс», ветеран труда, последние несколько лет на пенсии. Живет одиноко, тяжко страдает от ревматоидного полиартрита - наследия побега из-под ареста. К сожалению, Леонида Алексеевна Данилюк, эта истинная спасительница, до сих пор не удостоена статуса Праведницы, хотя присвоение ей этого звания было бы глубоко справедливым.