А приговор?
Когда любимый парень назвал Ирину сильной женщиной, она смутилась, раскраснелась и обрадованно пообещала идти с ним в разведку при первой же необходимости, а если понадобится - исполнить миссию жены декабриста. Поскольку ближайшая вылазка предполагалась в соседний бар, любимый позволил Ирине укрепиться в новом реноме путем честного раздела стоимости напитков. А в декабре он улизнул к тонкошеей брюнетистой фифе, по-мужски похлопав Иру по крепкому плечу и посоветовав «держаться, как умеешь только ты!». Не желая сдавать позиций, Ирина фигуряла перед подругами так, словно хотела зацепить носом электропровода, и вскоре обрела имидж женщины, которой плевать на мужиков. С тех пор подруги стали таскать ее на свои свидания в роли советчицы, поверять душевные тайны, хвалиться победами, плакаться при разочарованиях. При этом приглашать на вечеринки забывали. Впрочем, Иру это мало тревожило, поскольку она в самом деле решила временно наплевать на мужиков и заняться карьерой.
Услыхав от начальника отдела: «Вы очень умная, сильная женщина!», она ощутила, как растут ее служебные акции, а профессиональные амбиции купаются в теплом море наслаждения. Пять ночей кряду она прокорпела над ответственным отчетом, поскольку немощная Люсечка отправилась на больничный, а нежная Танечка - в свадебное путешествие. Отказалась от материальной помощи в пользу одинокой Леночки и от горящей 30-процентной путевки в пользу слабого здоровьем Петеньки. «За тобой, Ирка, как за каменной стеной!» - восхищенно восклицали коллеги, разбегаясь по своим личным делам и не уставая при этом сбрасывать на Ирину кучу срочной документации. В знойный июль только она смогла отважиться на командировку в Днепродзержинск, помоталась по пыльным индустриальным улочкам, отлично справилась с заданием и удостоилась самой высокой похвалы, но уже из уст замначальника. Сам шеф вместе с Оленькой - милашкой непонятного в отделе предназначения - парился на симпозиуме в Испании.
Сотрудники из числа мужчин крепко пожимали Ире руку, стреляли у нее сигареты, одалживали пятерки до аванса и никогда не цеплялись с непристойностями. Только пухлощекий м. н. с. Коленька, смущенно ковыряя носком ботинка паркетину, предложил ей пригласить себя в гости. Ира уже знала, что в прошлом Коленька пережил ряд разочарований в слабых духом и неверных телом женщинах, поэтому пожалела - с позиций сильной личности. После того вечера она считала своим долгом делиться с Коленькой бутербродами и отпаивать его минералкой в периоды обострений холостяцкого гастрита.
Все ничего, но со временем Ира стала замечать, как в ней происходит нечто серьезное. По улицам она уже могла только нестись, а не гулять, в зеркало - смотреть, а не любоваться, глазами - прошивать, а не стрелять. «Знаешь, - сказала ей как-то задушевная подруга Наташа, - у тебя такое волевое выражение лица… Ну никто к тебе в метро не пристанет. Молодец, так и держись! По мне вот видно, что я слабая и беззащитная, так от нахалов отбою нет». Ира по привычке загордилась. Но потом призадумалась. Внимательно осмотрев свой гардероб, подобранный по принципу «классически и не броско», она отважилась приобрести ослепительно белую блузу с первой пуговицей на критическом уровне бюстгальтера. А вместо отчета скоротала ночку над пошивом длинной черной юбки с бешено большим разрезом сбоку. Ансамбль должны были довершить молочно-белые колготы и «лодочки» на высокой шпильке.
Коронный «въезд» в отдел при полной экипировке был сразу же отмечен вниманием Сашеньки - Казановы местного масштаба: «Ого, - восторженно выдохнул он, оглядев Иру с головы до открытой ноги, - ты похожа… Вспомнил! На женщину на баррикадах с картины про Парижскую коммуну. Сильна!».
- И вот я думаю, - заключила свой рассказ Ирина, давя бычок о край пепельницы, - нормально дожила до своего 40-летия или все время была дурой? Только не говори, что если дура - сама виновата. А то, честное слово, за себя не ручаюсь!
...Я и не сказала. Но не потому, что за себя испугалась. Ирка - она сильная, но все-таки гуманная. Просто перед этим, когда окончательно выяснилось, что перспектива выдачи зарплаты отодвигается за линию горизонта, меня пригласил (заметьте: не вызвал) начальник.
- Викочка, - проговорил он почти нежно (интересно, с каких это пор я у него на «чка»?), - нужно поработать в выходные - срочное задание. Ты же знаешь наших лодырей… Постарайся, дорогая. Сможешь, сможешь… Ты ведь у нас такая энергичная, быстрая… Словом, сильная женщина!