Разговоры о нелегкой судьбе украинской книги на пути к читателю обычно начинаются красиво — с культуры. А заканчиваются весьма прозаично — деньгами. Дискуссии о качестве литературных текстов (может, писать нужно совсем не о том и не так?) и издательской политике (ах, не тех издают, не тех!) в конце концов устремляются туда же, куда и наш читательский взгляд: на полки книжных магазинов. А там — Маринина с Устиновой и Акуниным. И их оттуда не уберут, чтобы поставить своих, культовых, украинских. Поскольку невыгодно. Бизнес есть бизнес.
Следовательно, во всем виноваты они, книготорговцы. Которые, возможно, и патриоты в душе, но почему-то хотят иметь со своего дела реальную прибыль, а не только моральное удовлетворение. И не могут найти алгоритм, чтобы совместить одно с другим.
«Українська книгарня» во Львове на проспекте Шевченко. Здесь студенты назначают свидания студенткам, сюда регулярно, как на работу, заходят рафинированные галицкие интеллигенты, обязательно заглядывают гости из диаспоры. Шестнадцать лет тому назад здесь поставили на украинскую — и исключительно украиноязычную! — книгу. И не проиграли. Выиграли.
Конечно, положительный опыт успешного книготоргового предприятия, размещенного во Львове, невозможно механически экстраполировать, например, на Луганск. Но опыт — это всегда опыт. Им делится с коллегами и всеми, кому небезразлична эта тема, директор «Української книгарні» Ольга ОГРЫЗЛО.
— Пани Ольга, считается, что торговля украинской книгой — дело коммерчески невыгодное. Если да, зачем вы этим занимаетесь, если нет — почему это не хотят делать большинство ваших коллег?
— Я считаю, что такое мнение бытует именно среди тех, кто не занимается распространением украинской книги. «Українська книгарня» существует уже шестнадцатый год, несколько лет подряд нас признавали лучшим книжным магазином Украины по результатам рейтингового опроса на Львовском форуме издателей, и с коммерческой стороны мы — прибыльное предприятие. Недавно выкупили наше помещение, планируем делать ремонт и открывать второй зал, где будет продаваться только художественная литература. Конечно, книжные магазины относятся к культурной сфере, но любая торговля — это бизнес, так неужели мы могли бы столько времени существовать, если бы не имели прибыли?
— С чего начиналась «Українська книгарня»?
— Начиналось все очень скромно. У нас была маленькая площадь, несколько стеллажей, ассортимент — бедный. И я могу проследить, насколько за все эти годы обогатилось украинское книгоиздание и, соответственно, библиотеки наших покупателей. Собственно, качество книжного магазина очень зависит от качества работы издательств. Насколько качественную литературу будут печатать издатели, настолько хорошо будет работать и книжный магазин.
— С этой стороны, казалось бы, все книжные магазины в равных условиях... Есть ли у вас фирменные секреты работы с клиентом?
— Фирменных секретов как таковых у нас нет. Мы просто очень тихо, спокойно и терпеливо делаем свое дело, распространяем украинскую книгу. И мне приятно, когда приезжают люди из Торонто или Чикаго, имея в блокноте наш адрес: «Українська книгарня», там вы можете купить любую необходимую вам украинскую книгу.
— Как бы вы нарисовали собирательный портрет читателя украинской книги: возраст, пол, социальный слой?
— Отвечаю, позаимствовав лозунг у «А-БА-БА-ГА-ЛА-МА-Ги»: «от 2 до 102». Мы — универсальный книжный магазин, у нас есть разные книги, от религиозной и детской литературы до монографий. Поэтому круг наших читателей — разнообразнейший. Это ученые, студенты, школьники, бабушки и дедушки...
— Я слышала от друзей-львовян, что «Українська книгарня» — это довольно специфическое заведение «для студентов и интеллигентов», а массовая публика все же ходит за книгами куда-то в «Букву». Делаете ли вы что-нибудь для привлечения этой публики?
— Ну, знаете, «Буква» во Львове существует два года, а мы — шестнадцать. И круг наших покупателей из года в год расширяется. Недавно к нам приехали «издатели» из Киева и говорят: «Это вы с претензиями на оригинальность — на сто процентов украиноязычное предприятие?» Я говорю: «Нет, это не претензии на оригинальность, это просто наша позиция, даже больше — это стиль жизни!» Распространять украинскую книгу, которую постоянно притесняли и которая лишь в последние годы начала возрождаться.
— Вызвал резонанс случай, когда вы отказались торговать «Дванадцятьма обручами» Юрия Андруховича из-за того, что автор слишком вольно обошелся с образом поэта Антонича...
— Да, у нас и теперь нет этой книги. И я считаю нашу позицию правильной. Поскольку существуют определенные рамки. Я не думаю, что писатель может позволять себе подобные вещи.
— Вам не кажется, что автору и роману это пошло только на пользу, ведь в нашем литпроцессе редко бывают скандалы?
— Полагаю, Андрухович — довольно популярная и авторитетная личность, он талантливый писатель, поэтому сомневаюсь, что ему нужен был пиар с нашей стороны. Уверена, роман получил бы резонанс и без этого. Мы отстаивали свою позицию и отстаиваем ее по сей день. Но здесь нет никакого конфликта, он полностью исчерпан.
— После этого случая отказывали еще кому-нибудь в своих полках?
— Больше таких прецедентов не было. Просто для нас существенно не только то, чтобы книга была написана по-украински. Не каждая украиноязычная книга — хорошая, она может быть и враждебной. Поэтому мы качественно подходим к этому.
— Вообще, как вы формируете ассортимент книжного магазина? По каким критериям происходит отбор? Ведь все книги перечитать невозможно...
— Да, невозможно. Здесь нам очень помогает пресса: рецензии, статьи... Издатели присылают нам свои буклеты. К нам ходит много писателей, как старшего поколения, так и молодого, у нас с ними превосходные контакты, и они информируют о том или ином издании.
И еще мы черпаем обратную информацию от наших покупателей. Книгу купит один-другой-третий, и сразу о ней заговорят: появилась новая книга, она замечательная! И наоборот: когда возник прецедент вокруг произведения Андруховича, здесь я уж должна была прочитать его, чтобы сориентироваться, насколько наши покупатели правы. И когда прочитала, поняла: да, мы можем отказаться от этой книги. Таким образом, рецензентами у нас, как правило, выступает публика.
А критерии — это хорошая литература. Мне импонирует, например, ассортимент киевского издательства «Факт»: настолько широкий спектр изданий, от массовой литературы в серии Exceptis excipientis до книги «Василь Стус. Життя як творчість» — это чрезвычайно глубокая вещь, которой, считаю, раньше не было аналогов.
— Как только книга становится известной в довольно узких кругах, ее сразу же называют «украинским бестселлером». По версии «Української книгарні»: какие авторы и какие книги действительно являются бестселлерами? Назовите, пожалуйста, пять позиций.
— На первое место я, пожалуй, поставила бы «Солодку Дарусю» Марии Матиос. Потом книги Юрия Винничука, тоже издательства «Піраміда», которые продаются чрезвычайно хорошо. Далее все же наша классика: я не могу сейчас точно сказать, сколько мы продали «Вибраного» Васыля Стуса издательства «Факт», — но количество огромное! Пользуются спросом переводы, ведь десятилетиями переводов зарубежной литературы на украинский язык почти не было — только на русский. И когда появляется, например, «Антологія японської поезії» (опять-таки издательства «Факт»), эта книга становится явлением. К нам приходили раньше девяти утра — еще магазин был закрыт! — чтобы купить эту книгу, художественную во всех отношениях. И, конечно, среди тех пяти самых популярных авторов — Оксана Забужко: здесь и поэзия, и проза, и публицистика, и во всех этих жанрах — просто удивляешься, насколько она всесторонне одаренный человек.
— В дискуссиях на тему «почему непопулярна в народе украинская книга» сначала обвиняют писателей, те — издателей, а последние — книготорговцев. Вопрос к вам: кто виноват?
— Полагаю, проблема значительно глубже. С поэзией мы ладим издавна, а вот хорошей прозы не хватает. В нашем книжном магазине бывает много туристов из дальнего и ближнего зарубежья, и они интересуются состоянием современной украинской литературы. Сегодня мы очень мало можем предложить этим людям. Хотелось бы больше качественной современной украинской прозы. Выходит очень много некачественных книг, когда автор в жизни русскоязычный, а пишет, как ему кажется, по-украински.
Я считаю, молодым авторам нужна помощь со стороны государства. Если вы — неизвестный автор, пойдите в издательство и убедите главного редактора, что написали самую лучшую книгу! Думаю, очень много чрезвычайно хороших книг затерялось где-то в рукописях.
— Если к вам попадет книга неизвестного автора, изданная за государственные средства, вы ее поставите на место Забужко?
— На место Забужко — может и нет, но на видное место поставим. У нас много книг совсем еще неизвестных авторов. Не устаю восхищаться нашими покупателями, способными сразу заметить стоящую книгу. У нашей молодой литературы есть перспектива, ею интересуются. Сергей Жадан, Ирэна Карпа, Наталья Сняданко, Светлана Пыркало — их книги продаются очень успешно.
— Насколько влияют на продажи разного рода литературные акции, перфомансы и тому подобное?
— Хорошо влияют. Я считаю, что украинская книга не достаточно рекламируется. Россияне издают книги массовыми тиражами, у них хорошо поставлена рекламная работа, и они давят нас массой своих изданий. На наших полках еще очень много хороших книг, которые просто не популяризируются надлежащим образом.