С Гарри Каспаровым мы знакомы давно, и поэтому он согласился дать мне интервью для НРСлова. Хотя он раскованно и много шутил, нетрудно было догадаться, от какого напряжения чемпион отходит. Естественно, я прежде всего поздравил его с победой над индийским гроссмейстером В. Анандом.
- Вы провели семь матчей на первенство мира. Некоторые шахматисты, Борис Спасский, например, после победы теряли интерес к дальнейшей борьбе за корону. Как вы сохраняете боевой настрой?
- У меня такой характер. И заряд мотивации мне был дан еще во время первого матча с Карповым, в 1984 году. Я думаю, что этого заряда мне хватит надолго. И не надо забывать, что каждый новый матч несет в себе новый вызов.
Ведь ситуация в шахматах такова, что постоянно приходится выигрывать, чтобы что-то доказывать. Давайте сравним долголетних чемпионов мира. Ласкер играл в старые добрые времена, когда можно было избегать сильных противников. И сыграл он всего-то восемь матчей. Так что скоро я не только его догоню, но и перегоню. Алехин и Ботвинник за время их чемпионства имели «проколы». Первый на два года отдал корону Максу Эйве, а Ботвинник проигрывал дважды - Василию Смыслову и Михаилу Талю. Только Карпов имел рекордную «непробиваемость» в течение десяти лет. Но Карпов никогда не выигрывал у чемпиона мира, а за десять лет выиграл только два матча у одного Виктора Корчного.
Я уже перекрыл срок карповского долголетия, а за десять лет выиграл шесть матчей. Причем, сначала выиграл у чемпиона мира Карпова, а затем лишь защищал звание во встречах с ним, Шортом и Анандом. Все это для меня очень важно. И хотя я не собираюсь на страницы Книги рекордов, но все вышесказанное - источник той самой мотивации, которая дает энергию для побед.
- Вам 32 года. Вы уже сделали столько в шахматах, что другим этого хватило бы на несколько жизней. Не кажется ли вам порой, особенно после матча, что вы старше своего возраста?
- Вообще-то на войне год идет за три. А у меня уже 15 лет жизнь полна «боевых действий». Но, в принципе, по своему запасу энергии я себя ощущаю именно 32-летним. Просто я привык жить именно такой жизнью и другой даже себе не мыслю.
- Чем нынешний матч отличался от предыдущих?
- Шахматы сейчас переживают период подъема во всем мире. А матч в Нью-Йорке открыл новые возможности, так как это первый прорыв на западное телевидение. Очень знаменательно, что в этом матче шахматы показали свою привлекательность вне всяких политических противостояний и событий.
- Что вы хотите этим сказать?
- В матче Фишер-Спасский американец сражался с советским гроссмейстером. Матчи Карпова с Корчным и со мной тоже рассматривались как политическое противостояние. А нынешний матч был просто шахматным праздником, который заслужил внимание американской публики и средств массовой информации.
- Какова дальнейшая судьба матчей на первенство мира? Кто их будет проводить в дальнейшем?
- Сама жизнь подсказала выход из положения. Организовывать матчи должны те, кто знает и умеет это делать. Нужны люди, умеющие собирать деньги и организовывать шоу. ФИДЕ, к сожалению, не годится и достаточно хорошо это понимает. А профессиональная шахматная ассоциация (ПША) утрясла все юридические и финансовые вопросы. Короче, произошло четкое распределение ролей.
- Чем объяснить, что, несмотря на сокращение времени на обдумывание (два часа вместо двух с половиной на первые 40 ходов), в матче практически не было цейтнотов?
- Изменился характер шахматной партии, и изменилось качество дебютной подготовки. Сейчас она значительно глубже разработана, в чем немалая заслуга компьютеров. Это позволило шахматистам избавиться от так называемого аналитического мусора.
В некоторых дебютах первые 15 ходов делаются буквально автоматически, так как на них уже стоит знак качества.
Кроме того, есть определенное влияние быстрых шахмат. Шахматисты научились по-настоящему ценить время, распределяя его более экономно. Хотя, быть может, этот фактор менее заметен.
- Если с более жестким контролем времени еще можно согласиться, то как объяснить требование: «полчаса до конца партии»? Ведь число ходов не ограничили. И в решающей партии одному из участников поединка может не хватить времени даже в выигрышной позиции...
- Все правильно. А что делать? Сегодня доигрывание отложенной партии невозможно по двум причинам. Во-первых, публика должна знать результат сегодня. Ей нельзя сказать, что партия отложена, а за результатом приходите завтра. То есть сказать можно, но это погубит интерес к шахматам. Для поддержания интереса к шахматам у широкой аудитории ей необходимо сообщить результат сегодня, сейчас.
Ни в одном другом виде спорта не откладывают поединок «на потом». Как бы отреагировали зрители, если бы им сообщили: «Последний раунд боксеров состоится завтра»?
Во-вторых, есть еще более веская причина - это компьютеры. Сегодня у всех имеются портативные компьютеры, а некоторые имеют доступ к сверхмощным стационарным машинам. В этом случае борьба между участниками фактически закончится в пользу того, кто имеет более мощный компьютер.
Я хочу предложить некоторую модификацию шахматных часов. На последнем контроле участникам должно быть оставлено фиксированное время - по 15 секунд на ход. Это, безусловно, позволит довести до логичного конца выигранную позицию и избавит от досадных случайностей.
На мой взгляд, необходимо сохранить красоту шахматной партии и в то же время сделать ее доступной огромной аудитории.
- Как вы оцениваете шансы соперников в матче Карпов-Камский?
- На стороне Карпова, безусловно, большая практическая шахматная сила. Да и опыта матчевой борьбы у него намного больше. Как шахматист в целом Карпов сильнее Камского. При прочих равных условиях Камский Карпову не чета, не тот уровень.
Но вот этих «прочих равных условий» и нет. Современные шахматы требуют огромной подготовительной работы. Шахматы ужесточились, стали более силовыми.
Несмотря на мою солидную подготовку перед матчем с Анандом, мне все же пришлось в процессе самого матча многое наверстывать или даже ревизовать. Я не знаю, есть ли у Карпова возможности и силы на ту колоссальную работу, которая необходима для подготовки к матчу на столь высоком уровне.
А у Камского такие возможности и особенно силы есть. Поэтому, если Карпов не сможет по-современному подготовиться к матчу, шансы Камского могут резко возрасти.
- А с кем бы вы предпочли играть?
- Если говорить честно, то мне неприятно играть ни с тем, ни с другим.
- В каком смысле?
- После матча с Анандом, приятного в человеческом плане, будет очень неприятно играть с этими скандальными людьми. Хотя с шахматной точки зрения, эти матчи для меня должны быть, безусловно, легче, чем матч с Анандом.
Карпова я хорошо знаю - возраст у него уже не тот. У него уже нет той энергии и задора, которые необходимы для борьбы за первенство мира.
А Камский хоть и моложе, но понимает шахматы значительно хуже. А эту проблему решить за короткий промежуток времени почти невозможно.
- Из всех соперников - Ананда, Карпова, Шорта - кто был самым трудным?
- Самые тяжелые - матчи с Карповым. Тогда он был моложе, да и подготовка была хорошей для того времени.
Но если с Карповым было нелегко играть, то к Ананду было очень трудно готовиться. У него была совершенно блестящая команда тренеров - Юсупов, Убилава, Спилмэн, Вольф. И это только видимая часть айсберга. Но я уверен, что были и теневые советники, в основном бывшие советские шахматисты, которые помогали ему не только из меркантильных соображений. За всю историю шахмат я не помню ни одного случая, когда претендент имел столь квалифицированную и многочисленную команду.
Трудность заключалась в том, что Ананд должен был предстать совершенно обновленным в теоретическом плане. И я понимал, что мне придется к нему подстраиваться в процессе матча.
Ну, а Шорт, конечно, выпадает из этой обоймы. Он значительно меньшего калибра.
- Почему сейчас стали так часто меняться тренеры? Где тренеры-наставники, которые работали с шахматистами из года в год: Фурман с Карповым, Бондаревский со Спасским, Кобленц с Талем? Все они хорошо знали своих подопечных, их плюсы и минусы.
- Вопрос задан по существу. Но... Все течет, все меняется. Изменилась и ситуация в шахматах. Сегодня, как мне кажется, институт тренеров-наставников уже себя начинает исчерпывать. Шахматисту, особенно на высоком уровне, требуются больше профессиональные помощники.
- Получается, что приходится прибегать к наемникам на каждый матч?
- Я стараюсь подбирать не наемников, а по принципу совместимости. Они со мной работают не один матч, не два-три месяца, а гораздо дольше. Сначала, так сказать, проходят школу совместимости. Но в коллективе всегда неизбежно возникают какие-то трения. И я должен сказать, что прошедший матч был единственным у меня, когда в коллективе не было проблем. За это я благодарен своим помощникам безмерно: Жене Пигусову, Юре Дохояну и Володе Крамнику.
- Влияют ли политика и бизнес на ваши результаты?
- Безусловно, такая деятельность не способствует шахматным успехам. А с моим характером и темпераментом мне вообще бы пришлось забросить шахматы и отдавать все время политическому поприщу. И я благодарен своей матери, отговорившей меня от борьбы за место в Государственной думе. Реально я бы ничего изменить не смог, но нанес бы существенный ущерб шахматам и своей шахматной карьере.
- Почему ваши спортивные результаты не были столь впечатляющими в 1993-1994 годах?
- 1993 год был для меня страшно тяжелым. Началась война между ФИДЕ и ПША. Меня дисквалифицировали. Конечно, я мог бы наплевать на это. Все-таки я чемпион мира. Но все равно негативные эмоции сказываются.
А в Российской Федерации власть захватили люди, которые на деньги Хасбулатова вообще хотели меня убрать.
За этим всем, естественно, стоял Карпов. Но в целом это была своеобразная политическая борьба. На каком-то этапе ФИДЕ и Российская Федерация объединили усилия, чтобы выполнить главную задачу - вышибить Каспарова из шахмат. Дело в том, что официоз России вообще считал чемпионом мира не меня, а Карпова, так как я был дисквалифицирован ФИДЕ и исключен из рейтинг-листа. А в шахматном мире на Западе у меня в тот момент еще не было реальной поддержки, так как ПША только-только о себе заговорила. Короче, тогда в меня еще не верили.
И нельзя также забывать о личной жизни. Когда идет болезненный развод с женой, то это не способствует шахматным успехам. А когда все это сваливается на тебя в одно и то же время, то тебе порой вообще не до шахмат. Я даже удивляюсь, как выигрывал турниры в то время.
- А как вы себя чувствуете сейчас?
- Как видите, я выжил. Меня зарядила на победу сама борьба. Правда, победа далась нелегко. Но легких побед не бывает. Физическая усталость отходит, и я быстро вхожу в нормальную колею.
Я уже нацелен на решение новых проблем. Надо составлять договор между ФИДЕ и ПША. Есть и другие насущные дела.
- А от политики вы отошли полностью?
- Политикой я не занимаюсь. Я в нее даже не входил. У меня есть мое любимое дело, которому я предан. Конечно, как и любой другой, могу рассказать интересные вещи о России, но это не значит, что я политик.
Вот у меня к вам вопрос: почему ваши коллеги пытаются взять интервью у чемпиона мира и к этому абсолютно не готовятся? Как-то давно меня поймал один господин из русского телевидения. Дело было в Нью-Йорке. Он меня мучил целый час, но не задал ни одного вопроса по шахматам, а расспрашивал исключительно о политике.
Я никогда не слыхал, чтобы кто-то интервьюировал о политике Майкла Джордана или Ивандера Холифилда.
Разве он себя не чувствовал неловко перед телезрителями?
- Ваше мнение о Юдит Полгар?
- Уникальное дарование, невероятный шахматный талант. Она уже входит в двадцатку сильнейших шахматистов мира.
Разница в классе между мужчинами и женщинами еще остается, но это уже не та разница, которая была 30 лет назад. Времена, когда Фишер грозился уступить любой шахматистке коня, давно прошли. Уже женщины бьют в пух и прах ветеранов, среди которых есть и экс-чемпионы мира.
На этом фоне, если сравнивать общий рост женских шахмат, то их достижения намного превосходят скачок в мужских шахматах. Сегодня, играя с женщинами-гроссмейстерами в одном турнире, есть вероятность проигрыша. А раньше женщин в смешанном турнире рассматривали как девочек для битья.
- Есть ли у вас хобби?
- Мое хобби - это моя работа, т.е. шахматы. Я продолжаю заниматься ими, стараясь найти причину поражения, чтобы в будущем не повторить ошибки прошлого.
- Любимая еда? Напитки?
- Я всеядный: та еда хороша, которая хорошо приготовлена. Короче, люблю вкусное. Сегодня я пойду в японский ресторан.
Под хорошее настроение я пью все, кроме коньяка, который просто не люблю. Люблю хорошие вина или водку, когда подходящая закуска.
- Кого вы видите в будущем на шахматном троне?
- Реально - никого. Пока я чемпион мира - и буду сохранять это звание в ближайшем будущем. Все остальное в этом плане меня не интересует.
- Но настанет же период, когда придется отойти от активных шахмат: где вы хотели бы жить и чем заниматься?
- Жить я буду только в России. Писать мемуары не буду. У меня в этой жизни есть достаточно широкий круг коммерческих интересов. Есть отрасли, в которых я себя чувствую достаточно уверенно, так как серьезно занимаюсь ими.
Может быть, тогда и займусь политикой. Время покажет. Важно подготовить себя к этому переходному периоду.
Я знаю, что среди читателей НРС много моих болельщиков, и я шлю им сердечный привет.
А «под занавес» давайте-ка лучше сгоняем пару партий - в блиц...