Мудрецы говорят: обидев кого-то, поступив по отношению к нему несправедливо, нужно в тот же день и обязательно до заката солнца попросить прощения — дабы очистить свою душу, не распространять и не увеличивать боль и зло в мире. Но мы — современные, горделивые и нетерпимые — не прислушиваемся к советам мудрых старцев. Да и к собственной интуиции, к своему сердцу тоже. Мы не прощаем и не просим прощения месяцами, годами, десятилетиями, даже до самой смерти. Но встретившись с нею воочию, вдруг начинаем понимать всю суетность и мелочность собственных амбиций. Поздно, но приходит прозрение.
Передо мной письмо. «Когда-то я был женат, — пишет автор. — У меня есть сын, уже взрослый и внешне очень похожий на меня. Он раньше избегал меня, ведь я много пил, бездельничал и не занимался его воспитанием. Сын, наверное, меня презирает. И еще — я сидел в тюрьме за воровство. Кстати, единственное и неуспешное. Там заболел туберкулезом. Очень болею, а мне ведь всего чуть больше сорока. Бывшая жена кое-чем иногда помогает: то продукты принесет, то одежду. Я всему рад. Только за сыном скучаю, готов локти себе кусать за то, что был от него так далек. Я, наверное, скоро умру: полысел, похудел, все опостылело. Только бы успеть извиниться перед теми, кого люблю и услышать слова прощения...»
Это письмо не содержит вопроса, в нем нет претензий и недовольства. Этот человек никого не обвиняет. Только, пожалуй, самого себя. Между строк слышится пульсация тупой боли за неудавшуюся жизнь, за короткое, не оцененное вовремя счастье в своей семье. И еще одиночество, неотступное, тяжкое, ничем уже не восполнимое. Тоска, разъедающая душу в слабом, изможденном болезнью теле. В один февральский вечер на больничной кровати, задыхаясь, этот мужчина скончался. Так и не дождавшись ни слов прощения, ни жалости. Самые близкие, любимые люди не попрощались с больным, сломленным и растерзанным тяжким недугом, не услышали слов покаяния, так душивших его. Просто не успели.
Похоронные хлопоты, цветы, слезы, память не смогут заменить того мира и покоя, который воцарился бы в душе умирающего от сказанного: «Мы не держим на тебя обиду. Мы прощаем тебя за все, что волей или неволей ты нам причинил. Мы любим тебя и будем вспоминать о тебе хорошо, с добрым сердцем. И прости нас тоже, пожалуйста». Можно только отдаленно себе представить, что мог чувствовать и переживать человек, так и не услышав этих слов.
Часто ли мы сами прощаем или получаем слова прощения? Не так уж редко это случается слишком поздно. Сколько раз мы обещали себе подойти к тому или иному человеку, поговорить с ним «по душам», заключить мир отныне и навсегда! И не для того, чтобы ставить условия, напугать, подчинить себе человека («Я прощу тебя, если ты…» или «Я попрошу прощения, и ты увидишь, какой я хороший»). А чтобы стало легко на душе, чтобы мир воспринимался светлым и добрым, чтобы другого — близкого или едва знакомого — не терзала мысль о нелепой ссоре, о глупой разлуке, о неудавшемся счастье...
«Поговорил — и гора с плеч!» — искренне радуемся мы, когда, не пожалев времени, поступившись гордыней, находим возможность развязать проблему, решить конфликт, рассеять обиду. Что переживает человек, который не успел этого сделать, годами откладывая встречу, надеясь на авось или потом»?
Хрупкая женщина изящными пальцами перебирает четыре пурпурные розы, бережно ставит их в стеклянную банку с водой. Треснутая посуда протекает, тоненькие струйки воды льются на свежую могилу. Судорожно прижав руки к груди, женщина рассказывает скорбную историю: «Мы были очень близкими друг другу людьми. Но случилось так, что мы расстались — трудно сейчас сказать — то ли по моей вине, то ли по его. Но я ушла первая, оставив его одного с болью, обидой, глубокой печалью. Долгое время я надеялась на случайную встречу с ним, ждала момента, когда смогу по-хорошему объясниться, чтобы у нас не осталось тяжких и гнетущих воспоминаний и обид. Но он трагически погиб, не оставив мне никакого шанса сказать все, что я на самом деле думала и чувствовала. Теперь я готова во весь голос кричать на всю вселенную: «Прости меня, дорогой мой, за всю боль, что я тебе причинила! Но он меня не слышит. Хоть бы Господь услышал меня и простил...» Моя собеседница еще долго рассказывала о своих переживаниях, потом плакала, утирая глаза влажным от слез платком, потом опять говорила и говорила. Мне казалось, что это не она сидит на кладбищенской скамеечке и плачет, а я сама, вспоминая собственную историю обид и непрощений, которые до сих пор мучают и не дают мне покоя.
В психологии известен «эффект незавершенного действия». Не доведенное до конца лучше запоминается. Между началом действия и ожидаемым результатом устойчиво сохраняется актуальная связь. Поэтому нас так мучает незаконченное, помнится незавершенное. Оно всегда живет в нас, всегда в настоящем. Не простив и не получив прощения, мы обрекаем себя и другого человека на страдания, которым, может, никогда не придет конец.
«Господи, прости меня!» — взываем мы, ратуя на милосердие свыше. «И прости нам грехи наши, как мы прощаем должникам нашим!» — ищем разрешения своих внутренних и внешних конфликтов у Бога. И начинаем понимать, что не так уж трудно произнести слово «извините», «простите, пожалуйста», толкнув кого-то в трамвае, наступив ему на ногу. А сказать «ничего страшного», или же просто кивнуть в знак прощения чьей-то оплошности или неосторожности.
Бывает, хочешь простить, но почему-то не можешь. А причина, оказывается, кроется в самом себе. Прежде чем простить другого, нужно научиться прощать самого себя. Метафизик Лиз Бурбо предлагает этапы «истинного прощения». Сначала осознайте, в чем вы обвиняете себя или другого человека, и определите, какие переживания это у вас вызывает. Затем сделайте выбор — реагировать с любовью или со страхом. Попытайтесь поставить себя на место другого человека и почувствуйте его намерения. Возможно, он винит вас и себя самого в том, в чем вы вините его, и боится так же, как и вы. Простите себя, дайте себе право бояться, проявлять слабость, иметь недостатки, страдать и злиться. Примите себя таким, какой вы есть, зная, что это временное состояние. Почувствуйте желание попросить прощения. Если человек, у которого вы намерены просить прощение, вызывает у вас чувство радости и свободы, то встретьтесь с ним. Расскажите ему о своих переживаниях и попросите прощения за то, что осуждали, критиковали, а может, даже ненавидели его. Если он пожелает, скажите, что и вы простили его. Если же он не хочет принимать вашу просьбу о прощении, это значит, что он сам не может себя простить. Помните: простить кого-то вовсе не значит согласиться с его обвинениями. Прощая, вы как бы говорите, что смотрите глазами сердца и видите нечто более важное в глубине души этого человека, чем его обвинения. Другими словами, вы прощаете, руководствуясь любовью, которая открывает другого таким прекрасным, каким замыслил его сам Бог. Это — желать другому добра. И не прощаете, когда хотите отомстить, помните зло, тем самым убивая в самом себе способность любить.
И еще. Мы извиняемся и милостиво принимаем извинения в лучшем случае там, где работаем или учимся, чтобы не испортить производственных отношений, не потерять друзей и единомышленников. Дома же, в своей семье, часто, как ни странно и ни обидно, мы особенно холодны и непроницаемы. Почему-то самых близких, родных и любимых мы заставляем страдать, истязая своей несговорчивостью, долго тянущейся обидой, недоверием. Мы говорим, шипя, цедя слова сквозь зубы, или уничтожающе громко, раня не только уши, но и душу. «Домашние обиды» могут накапливаться годами, непроглядной тьмой заполняя все жизненное пространство, взамен света и радости, счастья и великодушия. Оба человека — непрощенный и непрощающий — входят в невидимое единоборство, в котором не бывает победителя.
Маленькая девочка рассказывает о своей беде: «Я всю ночь проплакала! Вчера вечером маму не послушалась, и она на меня обиделась, даже не поцеловала на ночь как всегда!» «А как тебе хочется, чтобы было?» — спрашиваю осторожно. «Я хочу крепко-крепко ее обнять и сказать: «Мамочка, прости меня, прости, только не обижайся больше!» Мы так хотим, чтобы дети были счасливыми, радостными, без комплекса неполноценности, внутренне свободными. Родительская любовь — самая мощная сила, способная уберечь ребенка от многих жизненных тягот и неприятностей. В семье, среди близких человек учится искренне прощать и просить прощения, не откладывая на потом. Желая ребенку спокойной ночи, поцелуйте его и скажите, что ты его очень любите, несмотря на все шалости и непослушание. Что он самый лучший и дорогой человек на свете. Это нужно для того, чтобы ребенок заснул прощенным, а значит, любимым, умиротворенным, счастливым. Не это ли нужно и взрослому, каждому из нас?