Обывателей, ко всему привыкших, давно не шокирует, что после морозов городские службы находят замерзших бомжей, а насмотревшиеся боевиков хулиганствующие подростки забавы ради до смерти забивают этих несчастных. Проблема лиц без определенного места жительства уже явно «перезрела». Незащищенность людей, вытолканных из цивилизованной жизни, тяжкой виной ложится на все общество. И чем быстрее оно это осознает, тем лучше. Думается, у этой проблемы два конца — безволие людей, упавших на дно жизни, и отсутствие силы, которая могла бы поддержать их. Впрочем, попытки как-то повлиять на ситуацию предпринимаются, что вселяет определенные надежды.
В «ЗН» уже писалось о том, как николаевские благотворители организовали горячее питание для бомжей. Оказалось, очень важно сделать первый шаг. Минувшей зимой в Николаеве случился еще один благотворительный прецедент — открылся первый в городе приют для лиц без определенного места жительства. Благо, и случай подвернулся — «приказал долго жить» медвытрезвитель и, в соответствии с идеей управления труда и соцзащиты населения горисполкома, его преобразовали в нужное учреждение. К слову, нужное не только для самих бомжей, но и для николаевцев (ведь это более двух десятков новых рабочих мест).
…Дом на ул. Круговой встретил тишиной и прохладой — день был рабочий и временные жильцы в основном отсутствовали. Зато в кабинете директора приюта Ольги Востриковой корр. «ЗН» застала довольно жаркую дискуссию. Руководитель вместе с поваром горячо обсуждали меню. Суть проблемы состояла в том, что из имевшихся продуктов довольно трудно что-то придумать. В итоге остановились на супе с галушками, пирожках с горохом и киселе.
— Часто приходится проявлять подобную изобретательность? — спрашиваю у директора приюта.
— Судите сами — бюджет выделяет то, что может — 1 грн.30 коп. на питание одного человека в день. Но даже по самым скромным подсчетам надо хотя бы 2 грн.50 коп. Впрочем, мы довольствуемся и этим. Спасибо горисполкому, благодаря которому нам было выделено более 100 тыс. грн. на ремонт, городскому голове Владимиру Чайке, который распорядился передать для нужд приюта машину «РАФ», ведь разные бывают ситуации, а под нашей опекой — около полусотни человек.
— Действительно, накормить их непросто. Кто-то вам помогает?
— Областной благотворительный фонд для малоимущих передал продукты питания и одежду, овощебаза — овощи. Поддерживают колбасный цех, фонд врачей из Германии. Впрочем, любая помощь — это все-таки эпизод. А проблемы приходится решать каждый день. Вот и сидят наши подопечные в основном на лапше, бульонных кубиках и хлебе. Зачастую мы, сотрудники приюта, не выдерживаем — кто консервы из дому принесет, кто рыбу…
Лицам без определенного места жительства, попавшим сюда, в дом на Круговой, в общем-то, повезло (по сравнению с теми, кто роется в мусорных ящиках). И дело не только в регулярном, пусть и скромном питании. Эти люди (если, конечно, благополучно сдадут анализ крови и сделают флюорографию), проходят через санпропускник, где борются с их завшивленностью — моют, бреют, стригут, а одежду, в зависимости от степени изношенности, уничтожают или дезинфицируют. Потом им выдают постель, одежду, мыло, мочалку, выделяют кровать. И на этом забота об их здоровье не прекращается — каждый проходит полное медобследование. Ну и, ясное дело, «букеты» выявляются самые разнообразные — от воспаления легких до цирроза печени…
Но вот, наконец, бывший бомж отмыт, накормлен, вылечен и даже… получил временную прописку. Это вовсе не означает, что он будет бить баклуши. В приюте — строгий режим. Запрещено приносить спиртное, наркотики. Все попытки заканчиваются одинаково — с нарушителями расстаются. Курить, впрочем, можно, но строго в определенных местах. Подъем здесь — в 6 часов, после — уборка территории, завтрак и так далее — по режиму, до отбоя в 22.00. В будни львиное время занимает работа. Ведь оказалось, что у бывших бомжей — вполне востребованные специальности: электрик, каменщик, штукатур, слесарь, водитель, сантехник. Они с энтузиазмом идут на предприятия, с которыми заключены договоры, ремонтируют помещение приюта для престарелых и даже работают на курорте — в Коблево. Здесь замахнулись и на свое хозяйство — прямо на территории приюта готовится строительство двух боксов, будет склад для овощей, а еще — мастерская по ремонту автотранспорта, планируется и переработка сельхозпродуктов (тогда и места рабочие появятся, и себя можно будет прокормить).
После работы — телевизор, шахматы, библиотека и старенький баян. Словом, жизнь поворачивается к этим людям лучшей стороной. Три воспитанника приюта уже успешно решили свои сердечные дела.
Впрочем, личная жизнь — штука тонкая. Как рассказали корр. «ЗН» в администрации приюта, люди, попавшие сюда, зачастую психически неуравновешенны, озлоблены, многие потеряли память, некоторые отсидели в тюрьмах по 3—5 сроков. И у каждого — своя история. Например, совсем еще молодой Саша Х. стал бомжем, потеряв из-за нечестного маклера свою недвижимость. А другой оказался на улице при двух живых детях, с которыми не ужился, и те просто выписали старика. Но, пожалуй, самая впечатляющая история — у 76-летнего А. Он ровно полвека провел за решеткой — сначала у немцев, потом в сталинских лагерях, потом получил еще два срока. Нынче, благодаря участию в его судьбе сотрудников приюта, старика благополучно пристроили в интернат для престарелых.
Ясное дело, при таких колоритных биографиях воспитанников приюта возникают разные коллизии с окружением. Например, с той же милицией. Как рассказала корр. «ЗН» Ольга Вострикова, администрация приюта только что не уговаривала стражей порядка — мол, контингент сами понимаете какой, так приглядитесь, проверьте по своим каналам, может, кто-то из них в розыске… Но почему-то это предложение не вызвало большого интереса. (Впрочем, и сами сотрудники приюта могли бы более действенно заниматься установлением личностей поступивших, будь у них в придачу к старенькому компьютеру сканер, чтобы рассылать фотографии своих подопечных. Но эта проблема, похоже, никого не волнует.) Немногим лучше и отношения с некоторыми соседями. Кроме благотворителей и местных властей, пожалуй, только церковь повернулась лицом к бывшим бомжам. Сюда регулярно захаживает отец Геннадий — показывает фильмы, ведет беседы с заблудшими.
Беседы были и у нас. Не только с администрацией, но и с воспитанниками, и с сочувствующими и помогающими. Главная тема — что же все-таки больше нужно — приют или ночлежка? Все мы, конечно же, помним описание ночлежек конца XIX века, которые были довольно распространенными заведениями: грязь, вши и пр. Надо сказать, что современная николаевская ночлежка (а именно ею должен был стать описываемый приют) ничем не напоминает заведения, описываемые классиками. Но именно это и настораживает. Уж очень сложна процедура попадания в приют, велики расходы. А значит, заведение может осчастливить ограниченное количество избранных. Это определяется инструкцией, согласно которой поступившие должны пройти все необходимые процедуры, после чего могут 30 дней находиться в приюте. А ночлежки, о которых вспоминалось, пусть не отличались чистотой и уютом, но, согласитесь, в них можно было разместить больше людей, причем не только на строго определенное время.
В современном приюте — иные порядки. В отличие от ночлежки, тут предоставляется не только ночлег, но и возможность начать нормальную жизнь. Приютский инспектор поможет восстановить документы, оформить пенсию, попасть в дом инвалидов или трудоустроиться. Зачастую кропотливая процедура занимает больше 30 дней, ведь запросы рассылаются во все города СНГ, и администрация продлевает срок пребывания людей под крышей приюта порой до 3—5 месяцев.
Словом, приют нужен и приносит значительную пользу. И все же совершенно ясно, что только таким подходом проблему бездомных не решить. Хотя бы потому, что заведение рассчитано на 50 лиц, а в городе — не одна тысяча бомжей (по данным администрации приюта, их около 7 тыс.) К тому же, здесь принимают исключительно мужчин.
Во время последнего зимнего рейда милиция обнаружила в одной из подземных коммуникаций целую колонию бомжей, которые, как сказано в протоколе, «вели общее хозяйство». Там были люди разных поколений, они готовили себе пищу, распределяли обязанности. И таких «колоний», стихийных и организованных, десятки. Когда знакомишься с бытом этих изгоев, то тапочки и чистое белье бомжей официального приюта воспринимаются иначе.
Впрочем, есть надежда, что первый шаг не окажется последним, что организация приюта — начало большой работы. В пользу этого говорят первые результаты — ни один из попавших в николаевский приют на улицу уже не вернулся. Желающих добровольно покинуть стены пусть временного, но все-таки дома тоже не нашлось. Сегодня «на выходе», т.е. в состоянии ожидания восстановленных документов — 17 человек, еще несколько — уехали в столицу, в страны СНГ, чтобы на местах получить свои документы. Эти люди на своей шкуре испытали, что «без бумажки ты букашка»…