Вы с умилением смотрите в полные ожидания детские глаза, легонько смахивая с миниатюрных пиджаков цветочную пыльцу и расправляя золотые ленты подарочных букетов. Уже в десятый раз вы поправляете своему несколько испуганному шестилетнему малышу изумительный галстук-бабочку; кто-то рядом с вами тихо уговаривает свою чудную «мальвину» сфотографироваться, но она никак не отзывается. Слева хныканье — рыжеволосый мальчик, внешне очень напоминающий лучшего друга Гарри Поттера — Рона Уизли, безуспешно пытается отдать своей бабушке башнеподобный сноп тяжелых гладиолусов. Все малыши напряжены, но вам, родителям, все в этот день представляется очаровательным — вы искренне влюблены в эту школу и новую «а-бэ-вэ» — семью. Вы счастливы стоять здесь, на линейке. И вам теперь совсем не хочется вспоминать о том, что еще каких-то три дня назад ваш сын безудержно плакал, умоляя не садить его за общеобразовательную скамью, и бурно протестовал против всего, что было связано с нею. Что это? Капризы, баловство? Но ведь все лето вы жили и «дышали» этой самой школой… Говорят, здесь виновны традиции «неправильного» празднования первого сентября, нынешний формат проведения которого несет на себе все тяготы адаптации шестилетних малышей к школьной системе. Об этой невидимой на первый взгляд, но вполне реальной для каждого первоклассника стороне Дня знаний рассказывает Светлана Алексеевна ЛАДЫВИР, кандидат психологических наук, заведующая лабораторией психологии дошкольника Института психологии им. Г. Костюка АПН Украины.
— В нашем обществе сложилось так, что первое сентября — это всегда праздник. И все везде вроде бы продумано — на всех уровнях мы, взрослые, вкладываем в него много сил, то есть наперед знаем, каким оно должно быть для каждого ребенка. И вот тут я бы хотела сделать остановку и сказать «стоп», чтобы спросить, что же такое праздник вообще? Наверное, у всех для него есть похожие определения: это когда хорошо, когда все радует, когда у тебя Счастливый день. Если с этой точки зрения посмотреть на наше первое сентября — окажется, что нам надо менять весь школьный ритуал для шестилеток, потому что малыш видит и понимает его совсем по-другому. Сегодня это праздник бабушки с дедушкой, которые дико счастливы за внука-первоклассника. Они купили ему красивый ранец, красивую одежду, красивый пенал… У них душа поет! А у него? Спросили ли у него самого, хочет ли он именно этот ранец или красивый по их меркам пенал? С этого все и начинается. Всю свою профессиональную жизнь, а это уже лет 50, наверное, каждое первое сентября я обязательно провожу с первоклассниками в той или иной школе. За это время я не могу вспомнить ни одного раза, когда дети светились бы от счастья и искренне радовались. Чисто визуально — да, все красиво. Но посмотрите на этот муравейник детскими глазами: все нервничают, родители волнуются, малыша то и дело дергают, что-то постоянно поправляют (я не говорю уже о том неподъемном «букетище», который он держит в руках) — радостно ли это? А что делают те взрослые, которые этот праздник организовывали? У них все расписано — слово тому, слово этому, и когда по сценарию наконец-то доходит очередь до этого шестилетки — посмотрите, сколько из них плачут. Если первые пять минут на детских лицах страх, то уже через минут двадцать на них нет ни страха, ни интереса. Ребенок просто никакой. И это называется праздник? На самом деле еще летом, накануне школы мы начинаем перечеркивать для него радостный образ этого дня, в семье начинается ажиотаж: как и во что одеть, сколько то и то стоит, какие учебники нужны, в какую школу идти, к какой учительнице и т. д. И ребенок в этом варится. Он то и дело слышит: «Вот пойдешь в школу и тогда посмотришь…», «Вот тебя там научат…», «А вот в школе ты за это получишь…» и к первому числу он, маленький, уже думает — «А зачем же туда идти?».
Мы, взрослые, прежде всего должны задуматься над тем, как сделать вхождение в школу радостным, чтобы учеба было малышу «в охотку». Я считаю, что это основная задача начальной школы, все остальное — приложится. У современных детей очень рано появляется цинизм, озлобленность, агрессия, потому что мы не закладываем у них понятие «радости жизни». Помните золотую фразу: счастье — это когда тебя понимают? Мы сейчас очень грамотные и знаем, что надо ребенку каждый день на каждом уроке, но понимаем ли мы его?
— А какой же формат или форму должно иметь «правильное» первое сентября? От чего отталкиваться или у кого заимствовать опыт?
— Давайте раскрутим все это в обратную сторону. Чего хочет сам ребенок? Сегодня проблески ответа на этот вопрос есть в платных брендовых школах, где не только «борются» за каждого учащегося, но и задумываются о том, как сделать так, чтобы ему хотелось ходить именно в эту школу. Первокласснику важно открыть радость самостоятельного добывания знаний, радость приобретения нового, наполнить положительными эмоциями. Как? Лет 20 назад у нас была хорошая практика — психологи и педагоги в течение пяти лет изучали подготовку ребенка к школе: что его ожидает, к чему он стремится, каким должен быть его первый школьный день и т. д. Уже тогда мы задумались над тем, как сделать переход из детского сада в школу более радостным, чтобы он, маленький, почувствовал, что идет в открытую светлую жизнь, не ощущая тягот адаптации. В этой системе все было рассчитано: во-первых, учитель начальной школы, который завтра должен был взять под свое крыло этих дошкольников, — обязательно знакомился с ними. Во-вторых, подготовительная группа детского сада периодически ходила в школу, где для них проводили специальный урок, что-то показывали, знакомили с выпускниками-четвероклассниками, то есть осуществлялась взаимосвязь детского сада и начальной школы. В результате ребенок уже сам стремился попасть в школу. Он видел, что их будущая учительница такая же, как и их воспитательница, — и даже лучше, потому что больше знает, больше умеет и т. д. Тогда было сделано много хорошего, но потом случилось так, что в независимой Украине стали разрабатывать как бы «новые» национальные подходы и этот опыт забыли, хотя радость, счастье и удовольствие остались для малыша такими же важными составляющими, как и 20 лет назад. Мы разбросали золотые камушки, но никто не стал их собирать. Сегодня мы на год раньше бросаем ребенка в муравейник, а потом сами в своей голове придумываем для него радость… Знаете, что говорят первоклассники? Самое плохое время в школе — это перемена, потому что тогда проветривают класс, а это значит, что в коридоре надо успеть занять место под стеночкой и прислониться к ней спинкой, чтобы тебя не сшибли. Конечно, шустрый ребенок там не потеряется, а вот пока адаптируются те прилежные, которым внушали, что надо быть примерными, — пройдет целая четверть. И это называется влюбиться в школу? Представьте себе, что в конце первой недели шестилетки устают до такой степени, что готовы идти на каникулы.
— Светлана Алексеевна, так какие же практические шаги нужно предпринять для того, чтобы подарить шестилеткам если не чувство радости от пребывания в первые недели в школьном доме, то хотя бы убрать вот этот вот страх перед первым сентября?
— Для первоклассников первое сентября — это не День знаний, это день знакомства. Но эти маленькие личности обязательно должны пройти через праздник вхождения в школу, который можно сделать, например, 30 или 31 августа. Пусть в этот день ребенок придет с мамой (не обязательно нарядным или в форме) и увидит, что и сама школа, и все взрослые в ней — все это для него. У Шалвы Амонашвили — удивительного учителя, директора первой в Тбилиси экспериментальной лаборатории, посвятившего себя поиску ответа на вопрос, как же влюбить ребенка в обучение, есть чудесная книга «Здравствуйте, дети!». В ней он рассказывает о том, что накануне первого сентября миллион раз задумывался над тем, как поздороваться с каждым малышом, как сказать ему свое «здравствуй». При встрече он каждого называл по имени, чему дети были очень удивлены: «Откуда ты меня знаешь?». А он заранее знакомился с их личными делами, пристально всматривался в фотографии и, обладая изумительным психологическим чутьем, учился чувствовать и «открывать» каждого ребенка. После этого, конечно, дети к нему шли, бежали, летели. Уже в конце первого дня находился ребенок, который говорил ему: «Дядя, ты мой самый лучший учитель! Я тебя очень люблю», на что он задумывался: «Бедный мой мальчик, почему ты наперед открываешься мне? А вдруг я тебя обижу?». То есть он хорошо осознавал, какую большую ответственность берет на себя за доверие каждого ребенка. Быть может малыша не так важно научить беглому чтению или решению задач (он всему этому и так обязательно научится), как подарить ему радость обучения. У нас сегодня этого нет. Учительница знает, что должна идти только по «лабиринту», прописанному в учебном «сценарии»…
— …А какой «сценарий» первого сентября для шестилеток предложили бы вы?
— Я бы и не хотела, чтобы был какой-то сценарий. Просто влюбите детей в обучение, а для этого снимите и уберите от них все то, что забирает силы, портит настроение, отравляет жизнь. Если собрать весь ворох присутствующих сегодня в любой школе маленьких трудностей — сколько сил и энергии освободится на учебу! Я не говорю уже о том, что по убеждению психологов в первом классе обучение должно быть безоценочное, основанное исключительно на индивидуальном подходе. Ведь каждый ребенок идет своим темпом: один размеренным шагом, второй — спортивным, третий — марафонским, четвертого ведут за ручку, пятого подталкивают в спину и т. д. Но это все норма. И еще большой вопрос, кто из них придет раньше. Поэтому в первое время учителю нужно постараться подобрать индивидуальный ключик к сердцу каждого ребенка, чтобы суметь донести, преподнести, а если надо — и легонько нажать. И никаких оценок тут быть не должно — оценивать в первом классе учитель может только себя, задумываясь над тем, как сделать так, чтобы малышу было посильно трудно, иногда — максимально трудно, но никогда — запредельно трудно. Чтобы он не устал, не обиделся, не разочаровался. Поэтому одному за маленькое достижение, которое у него наконец-то получилось через месяц, надо семь звездочек нарисовать, а тому, кто понял и сделал это в первый же день, нагрузку надо оптимально увеличить. А мы с первого дня предусмотрели всем шестилеткам домашнее задание: разрисуй, допиши, перепиши. Детская нервная система очень устает. Спрашивается, надо ли давать такое напряжение? Хотя дело даже не в нагрузках, а в том, что в наших школах неправильно организована жизнедеятельность ребенка: слишком много сил забирает у него кутерьма школьной жизни вне учебы. Наш замечательный Сухомлинский говорил, что в сердце каждого ребенка звучит своя струна. И звучит она на свой лад. И задача учителя заключается в том, чтобы услышать звук этой струны. Как? Настроить на нее свое сердце. А у каждого ребенка своя струна, а сердце учителя одно — вот это и есть индивидуальный подход, это и есть тот самый правильный «сценарий». Великое всегда просто.