Про одного механизатора все знали, что он поэт. Потому что один раз он складно сказал про председателя Никиту Петровича Волобуева, мол наш Никита Волобуй был похож на крупный буй. Всей деревней ходили смотреть — точно, похож.
И с тех пор повелось: сакалдинским трактора новые, а у нас — механизатор и с ямбом, и хореем.
Слух об нем пошел по всей Рассее и всяк сучий в ней калмык знал, что это за гад такой Волобуев. А потом из писателей приехал какой-то тоже поэт и, видать, неизвестный, потому что, как водка кончилась, так он на хрестоматии надписал «от автора». Аккурат на портрете Грибоедова. Хотел на «Обломове» еще — мужики не дали, своему оставили... Он хоть и в писанине не шибко и «Онегина» своего просто крестиком метит, а тоже поэт и мужчина душевный.
Так вот, «Грибоедов» тот нажрался и говорит:
— Так и так, мужики! Все ваши озимые рядом с поэзией фигня большая, но если не сеять, то поэзии абзац! Поэты жрать хотят, товарищи колхозники! Так вы своему скажите, чтоб сеял, а мы уже без него шекспировать будем.
А мы что?.. Мы сказали... Теперь у нас поэта нету. Он теперь в Киеве поэт.