Коллега по работе однажды призналась, что не хотела бы жить вместе с родителями, и потому больше всего стремится иметь собственную квартиру. Желание само по себе неплохое, но мотивация — не жить вместе с родителями — зацепила за живое.
— Почему? Ты что, в очень плохих отношениях с родителями?
— Нет, они у меня замечательные люди, но хочу жить собственной жизнью, ни от кого не зависеть. Сейчас снимаю квартиру во Львове, зарабатываю на себя сама и пытаюсь ничего не брать у родных.
К разговору присоединяется 22-летняя Ярослава.
— Я уже пять лет не живу с родителями. Поехала получать высшее образование во Львов, здесь и осталась. Сейчас делаю все, чтобы не зависеть от родителей финансово. Поэтому с первого курса работаю. Работа забирает все свободное время и силы, в связи с этим наведывалась домой все реже — сначала раз в месяц, а потом вообще месяцами не появлялась в родительском доме. Сначала они пытались всячески меня контролировать, выпытывать, где я и с кем, но потом немного успокоились. Изменились ли наши отношения на расстоянии? Скорее они стали более толерантными, со мной начали считаться. Ведь до этого в семье господствовал диктат «Родители всегда правы. У ребенка нет права голоса».
Чтобы опираться не только на собственный опыт, я обратился к представителям старшего поколения. Роман, 53 года, согласился, что дети действительно стремятся покинуть гнездо не только от неустроенности.
— Я выстроил около Львова большой дом в стиле Райта. Для каждого из сыновей в нем есть отдельные комнаты с удобствами, рядом — сосновый лес, замечательные пейзажи. Но дети отказываются там жить, предпочитают городские квартиры.
Почему так, отец не может понять. В свое время он рос в многодетной семье. Жили в двух комнатах, кровати стояли вплотную друг к другу — и ничего. Все держались семьи.
В такой ситуации он не одинок. Вокруг Львова высятся сотни особняков, в которых не слышны детские голоса.
Большие семьи — в прошлом?
— Длительное время в Украине семьи состояли из представителей трех поколений, живших в одном доме. В этом был смысл, поскольку господствовал особый сельскохозяйственный уклад. Чтобы выжить, надо было тяжело работать, и для этого были нужны рабочие руки, — говорит психолог Львовского городского психотерапевтического центра Марьяна ФРАНКО. — Получить отдельную квартиру было непросто и в годы советской власти, поэтому, опять же, вместе в доме жили по два-три поколения.
В наше время у молодежи появилась возможность хорошо зарабатывать и жить отдельно от родителей. Этому содействует формирование западного образа жизни, популяризируемой кино, телевидением и СМИ. Семья в таких фильмах преимущественно состоит из родителей, детей и прислуги.
В том, что молодежь стремится к самостоятельности, нет ничего плохого. В науке существует термин, характеризующий эту ситуацию, — синдром опустевшего гнезда. Он касается обеих сторон. Для родителей этот период совпадает с жизненным кризисом среднего возраста, это преимущественно 40—45 лет. Именно тогда дети достигают совершеннолетия и уходят из семьи, а у взрослых происходит очень серьезная переоценка ценностей. И если раньше конфликты, возникающие в семье, могли сглаживать, а иногда и брать на себя дети, то сейчас супруги вынуждены повернуться лицом друг к другу и выяснять отношения только вдвоем. Это бывает очень нелегко. Доходит до того, что стоит вопрос, сохранять семью или разводиться. И, собственно, на возраст 40— 45 лет приходится очередной всплеск расставаний.
Если оценивать ситуацию с точки зрения детей, то для них это также кризис инициаций во взрослой жизни. Если у древних народов она была связана с татуировками, порезами тела, то теперь это происходит больше на духовном, психологическом уровнях. Дети становятся самостоятельными.
Процесс сепарации (обособления) дети вообще переживают намного легче, чем родители. Все зависит от того, как дети уходят из семьи, в каком возрасте и в каком статусе. В отдельных случаях идут из-за конфликта, поскольку родители провоцируют ребенка оставить дом или даже выгоняют его. Один мой пациент даже признателен своим родителям, поскольку сейчас у него собственная семья, жилье, он сам себя обеспечивает.
Чаще ребенок уходит из дома, чтобы в любое время вернуться. Непросто живется тем, кто стремится к полному разрыву. Молодой человек пытается построить отношения такие же, какие были у него дома, с другими людьми. И очень часто бывает повторение: очень сильная эмоциональная связь — и разрыв.
По мнению психолога, причиной этого является форма прощания с родителями, в частности ее резкость и неестественность, что свидетельствует об определенной эмоциональной незрелости отношений. И тогда дети стремятся завершить эти отношения, женятся на похожих по характеру людях или же строят аналогичные отношения с друзьями. Проблема такой молодежи в том, что довольно часто ситуация подобных отношений и разрыва для нее повторяется.
— Что же делать?
— Родители должны готовить ребенка к его взрослости, медленно отпуская «поводок», расширять круг его прав и обязанностей, — говорит Марьяна Франко. — Часто в сознании родителей ребенок остается на уровне пяти-семи лет, хотя ему может быть далеко за 20. Такой откат к предыдущей стадии развития для него не комфортен. Поэтому он и протестует против этого.
Если же ребенок не может противопоставить свою личность родителям, то конфликт может перейти на иной уровень развития. Молодой человек может стать зависимым от алкоголя, наркотиков, от каких-то сект, других людей, которые захотят установить над ним контроль.
Рудимент патриархата
По мнению Марьяны Франко, во-первых, в сознании многих украинцев в большой степени выражены признаки матриархата. Считается, что основная функция мужчины — пойти на работу и заработать деньги. А дома — посмотреть телевизор, выпить пива и идти спать. Самовыразиться в украинских семьях женщины мужчинам обычно не дают. По моим наблюдениям, матери стремятся больше контролировать сыновей. Думаю, что сыновьями все же должен заниматься отец. Именно от отца сын перенимает положительные стереотипы мужского поведения. Если воспитанием занимается мать, то общество получает безвольного мужчину, не умеющего себя защитить, отстоять свои сугубо мужские права. И если дети не выдерживают домашнего давления, единственная возможность избежать его общественно приемлемым путем — дистанцироваться от родителей. Сделать это сегодня намного проще, чем было раньше. Во-вторых, это нормально, когда дети взрослеют и хотят создать свою семью. Так бывает и в природе: птицы вырастают и вьют свои гнезда.
Конечно, есть дома, в которых проживают представители трех поколений, и при этом живут дружно. Прежде всего это означает, что в такой семье родители уважают ребенка, и у него есть возможность постепенно переходить в мир взрослого человека. Конфликтов не возникает, потому у него нет потребности дистанцироваться от родителей. Уважать — это означает позволить молодому человеку быть таким, каким он есть, принять его вместе с его взрослостью.
Конечно, дети часто совершают ошибки. Но это не означает, что взрослые должны на все реагировать: ой не беги, упадешь, ударишься. Ребенок должен с малых лет совершать ошибки и учиться на них. Со временем он становится более осторожным, более взрослым, а не испуганным и не невротическим, учится оценивать ситуацию самостоятельно и постепенно становится взрослым человеком. И чем больше у него собственного опыта, тем больше гарантий, что во взрослом возрасте он избежит многих ошибок, способных ему навредить. Поддерживать хорошие отношения с детьми — большой талант, искусство. Поэтому надо принять своего ребенка взрослым, понять, что он имеет право на собственные ошибки. Кто из родителей их не делал?
— Дети ушли, наладили свою жизнь, что делать одиноким родителям? В чем искать смысл жизни?
— Есть очень хорошая украинская традиция — поручать родителям смотреть за внуками. Конечно, в том случае, если в вопросах воспитания детей между поколениями существует согласие. Когда же что-то не складывается, у старших наконец появляется время для себя. Если у супругов сохранились хорошие отношения, это дает возможность сделать жизнь разнообразной — с помощью расширения контактов с друзьями, путешествий, учебы, — убеждена Марьяна Франко.
Синдром уцелевших от абортов
Неожиданная точка зрения на проблему отношений родителей и детей имеется у доктора философии, руководителя научных программ «Института семьи и супружеской жизни» Петра ГУСАКА.
— В Украине всегда были многодетные семьи, потому что украинцы в большинстве своем верующий народ, и они воспринимали каждого следующего ребенка как Божий дар, — рассказывает он. — Они никогда даже не думали о том, чтобы ограничить количество детей. Когда под влиянием идеологии не только коммунизма, но и западного потребительства люди начали отдавать себе отчет, что можно жить для себя, для своего собственного удовольствия, а дети вроде бы препятствуют этому, начался упадок и нашей нации, и европейской цивилизации.
Сейчас у нас постабортное общество, абортивная ментальность. Западная Украина узнала об этом в 1955 году, когда Хрущев легализировал аборты в Советском Союзе, а Восток Украины уже имел возможность попробовать это еще в ленинские времена, с 20-го года. И до того, пока Сталин не запретил аборты в 1937 году. Очевидно, ему нужны были солдаты, возможно, у него были какие-то другие мотивы. Все же учился когда-то в духовной семинарии.
Общество, массово задействованное в геноциде собственных детей, не может быть здоровым. Потому что если семья планирует одного-двух детей, но при этом идет на пять-шесть абортов, а некоторые и на 15, то родившиеся и воспитанные в такой семье дети не чувствуют себя в безопасности и не доверяют родителям. Психологи и психотерапевты говорят о так называемом синдроме уцелевших от аборта. Поэтому такие дети не могут заключать длительных супружеских союзов, очень часто сами не способны принять новую жизнь. И тогда круг смерти начинает набирать обороты. Они также становятся исполнителями абортов, прибегают к контрацепции. А дети, выросшие в таких семьях, отчуждаются от них и хотят как можно скорее из таких семей убежать. Уцелевшие от кампании абортов не хотят иметь ничего общего с миром, в котором они выросли и не могут чувствовать себя в безопасности. Отсюда желание оставить так называемый отчий дом, жить жизнью, которой никто не будет мешать. Именно с этим связан демографический спад, духовный упадок нации.
То, что я обрисовал, — это, собственно, трансформация семейных связей в негативную сторону. Но есть и определенные прогрессивные сдвиги. Думаю, не в последнюю очередь благодаря деятельности украинских церквей в некоторых областях ситуация с деторождаемостью улучшается, и это будет влиять на будущее. В Черниговской, Ровенской, Львовской, Ивано-Франковской областях рождаемость немного преобладает над смертью. Самая стабильная ситуация в Закарпатье, там меньше всего разводов, традиционно крепкие и многодетные семьи. Там даже в кризисные годы, когда в стране фиксировалось по 1?млн. абортов в год, спад населения составлял 0,1 процента.
В объятьях можно задушить
Кроме того, если родители запланировали иметь одного-двух детей, — продолжает философ, — они начинают в них вкладывать все то, что должно быть разделено на шестерых-семерых. Материальные ценности, образование и т.п. Они хотят воспитать их для себя совершенными, а подход один и тот же — трактование ребенка как вещи. Только когда речь идет об аборте, от этой вещи хотят избавиться, а когда речь идет о воспитании «для себя» — пытаются создать идеальную вещь. Соответственно, это вызывает только сопротивление и отчуждение детей. Потом родители ропщут, что дети неблагодарны.
Надо перестать трактовать ребенка как вещь, которую можно иметь или не иметь. Детей надо воспринимать как личностей — с их достоинством, неповторимой уникальностью жизни. И благодарить за них Бога.
Что же касается конфликта поколений, то он всегда был и будет, потому что каждое новое поколение иначе смотрит на мир. Но этот конфликт поколений может продолжаться заострено или сглажено. Если родители будут пытаться понимать своих детей, быть им друзьями, конфликта поколений можно избежать.
Есть такое понятие как отцовский или материнский инстинкт. Он побуждает как можно дольше не прерывать связи с ребенком, задержать его для себя, что, по-видимому, вредит его развитию. Логично, что у нового поколения формируется бунт против такого отношения и стремление убежать из дому. В воспитании всегда есть элемент трагизма, жертвенности. Мы воспитываем детей не для себя, не для удовлетворения собственных потребностей, а для них, для их жизни. Когда мы избавимся от эгоистического отношения к детям, тогда и они будут нас лучше понимать, говорит Петр Гусак.
По его мнению, только настоящая любовь способна спасти семью. Не может быть оправданий никаким попыткам как можно дольше удержать ребенка при себе, не давая ему стать на ноги, уйти в собственное плавание. Помните, как Игорь Билозир пел: «Мамо, ваші діти, як птиці, вдалеч забриніли крильми…»?
В последние годы в поисках работы Львовщину покинули десятки тысяч юношей и девушек. Надеяться, что они когда-то вернутся домой, не стоит. Возможностей найти высокооплачиваемую работу в Киеве, Варшаве, Лондоне значительно больше. Хорошо, что сейчас есть мобильная связь, благодаря которой можно переброситься несколькими словами с детьми. Но она никогда не заменит живого общения, а родители всегда надеются увидеть своих детей на отчем пороге.