Вникая в историю - историю чего угодно в человеческой деятельности - мысли, действия, открытия, творения - неожиданно для себя обнаруживаешь: даже то, что казалось для своего времени поразительно новым, возникшим как будто совершенно спонтанно, на деле подготавливалось прошлым, имело предшественников, корни - нечто, послужившее если не основой, то хотя бы толчком.
Долгие годы жил я под обаянием первой части бетховенской «Лунной сонаты» - она казалась мне гениально простым, уникальным созданием ее творца, и ничего подобного ей прежде, я считал, не было и быть не могло, Но однажды в Москве я купил пластинку с записями старинной лютневой музыки. Прослушал одну вещь, вторую... и вдруг замер: зазвучал пассаж, очень похожий на тот, что в «Лунной сонате» - тот мгновенный и повторяющийся, и божественно проникновенный перебор струн (ведь и за клавишами - струны!), который был знаком мне давно...
Будучи в единственной своей за советскую жизнь зарубежной туристской поездке - на Кипр, в галерее Макариоса, в зале икон, я увидел одну... нет, не икону, скорее - картину... 1300 г. Я ахнул, снова посмотрел на подпись. Все верно: 1300 г., Крит. Но передо мной был типичный портрет работы Эль Греко: такие же вытянутые в длину пропорции тела, шеи, головы, такие же переливающиеся краски...
Расцвет лютневой музыки пришелся на время примерно за два столетия до Бетховена. Критская икона из галереи Макариоса написана на два века раньше, чем картины выходца с Крита Доменико Теотокопули по прозвищу Ель Греко.
Это - из моей личной практики. Но вся история великих свершений на каждом шагу демонстрирует то же. И не случайно одни, может быть, из зависти, другие из предубеждения, третьи все же в сознательном или инстинктивном стремлении к истине стараются обнаружить предшественников колумбова открытия Америки. Либо ранее уже существовавшую идею, которая Колумбом двигала, либо то тайное знание, ту «секретную карту», которая якобы попала ему в руки.
Ну, предшественники-то, разумеется, были: португальские капитаны принца Энрике -великого Генриха Мореплавателя. Они не только прошли в Атлантике чуть не треть колумбова пути, но продемонстрировали самую возможность плавания через таинственное и страшное Море Тьмы. Энрике, к тому же, совершил переворот в океанском судостроении и в итоге сделал свою крошечную страну великой морской державой. Не случайно Колумб сначала к португальцам обратился со своим проектом. Однако по иронии судьбы именно там ему и не поверили. Принца Энрике уже давно не было в живых...
Но речь здесь не о практике мореплавания. Речь, повторяю, о самой начальной идее, которая владела Колумбом. Тридцать с лишним лет назад советский ученый Цукерник опубликовал в «Новом мире» статью, где, опираясь на факты, доказывал: Колумб в первом плавании вел себя так, что становится очевидным - он знал, куда плывет, у него была карта... При этом умалить заслуги Колумба автор статьи вовсе не стремился.
Это, однако, лишь вероятная и, конечно, теперь уже недоказуемая версия. Разве что такая «карта» действительно обнаружится...
Современное востоковедение показывает другое. Почему Колумб открыл Америку?.. По ошибке!
Правда, ошибка была не его, он принял на веру чужие и весьма древние ошибочные представления.
Дабы понять все это - надо заглянуть в глубь веков, предшествующих времени Колумба.
***
В те годы астрономической и географической «библией» были сочинения Птолемея. Этот великий грек из Александрии проводил наблюдения над небесными телами. Его главное сочинение «Великое математическое построение астрономии в 13 книгах» долгое время было никем (до Коперника с его гелиоцентрической системой) не превзойденным изложением всей совокупности астрономических знаний. Значение его для мореплавания огромно: здесь впервые законы видимых движений небесных тел сформулированы так, что стало возможным предвычисление их положений...
До европейцев сочинение Птолемея дошло через арабские переводы под арабизированным названием «Альмагест». Планомерное изучение геоцентрической системы Птолемея на арабском Востоке началось еще при знаменитом Харуне-аль-Рашиде (годы правления 786-809), создавшем «Дом знания» с переводческой коллегией и библиотекой; но обширный государственный характер оно приобрело при халифе аль-Мамуне (правил в 813-833), который создал для этого большой штат переводчиков и снаряжал экспедиции за греческими рукописями в Византию. Тогда появились переводы Гиппократа, Галена, Аристотеля, Эвклида, Архимеда и других - золотого фонда греческой науки. Но главное внимание привлекали именно сочинения Птолемея - уже упомянутый «Альмагест» и «Руководство по географии». Этот последний труд, состоящий из 8 книг, тоже пользовался большой популярностью у арабов, а вслед за ними - и у европейцев (с 1475 по 1600 гг. в Европе вышло 42 ее издания!). Он давал координаты 8 тысяч пунктов - от Скандинавии до верховьев Нила и от Атлантики до Индокитая, содержал одну общую и 26 специальных карт земной поверхности; но основывался не на астрономических наблюдениях, а на сведениях купцов и путешественников... Так или иначе, тщательное изучение Птолемея двинуло вперед и арабскую астрономическую науку.
Между тем до знакомства с Птолемеем она базировалась на совсем другой системе - персидской, с которой арабы познакомились после покорения сасанидского Ирана. Однако иранская система тоже не была вполне самостоятельна - она отражала астрономию индийскую. Этот пример вековой лестницы заимствований являет собою не что иное, как естественный путь развития знаний, переходящих из одного столетия в следующее, от одного народа - к другому. |
Поднимаясь или, вернее, спускаясь по этой лестнице, ведущей вверх, мы наконец-то приближаемся к тому, ради чего весь этот разговор затеян.
Свод индийских астрономических знаний к арабам впервые попал, по-видимому, в 771 или 773 гг., когда в составе посольства из Индии ко двору халифа аль-Мансура прибыл ученый пандит Манка (или Канка), привезший с собою трактат с таблицами, по которым можно было рассчитать движение светил.
Индийцы полагали: в начале мира Солнце, Луна и планеты недвижно располагались на одном градусе долготы. Затем. Творец двинул их по круговому пути, а к концу мира они вернутся на прежнее место. Это представление арабы усвоили так глубоко, что оно отразилось и в поэзии. Абу Нувас говорит о выдержанности вина: «оно было подвергнуто отбору еще тогда, когда звезды стояли и не владело ими круговращение». Представление это распространилось и в Европе. Данте пишет в «Божественной комедии»:
Был ранний час, и
солнце в тверди
ясной
Сопровождали те же
звезды вновь,
Что в первый раз, когда
их сонм прекрасный
Божественная двинула
любовь.
Арабский перевод «Синдхинда» (арабизированное название трактата) не сохранился, но сама система продолжала служить. Лишь через полвека ее начала теснить система греческая; но индийская еще долго, до конца XI в., уже в виде «Малого Синдхинда», составленного великим энциклопедистом аль-Хорезми, была в ходу.
Остался от нее и отсчет меридианов с востока. За исходный принимался при этом меридиан Арина, а точнее «Купола Земли». Как удалось понять лишь в XX в., индийцы вели счет долгот от меридиана, проходящего через центр обитаемой Земли, а таковым они полагали остров Ланка (Цейлон), считая к тому же, что он находится на экваторе. Точку пересечения меридиана с экватором они и называли «Куполом Земли» или просто «Куполом». Меридиан этот проходил через город Уджаййии (в центральной Индии, древнее название, ныне Удджайн), где находилась известная обсерватория. При чтении на арабском шрифте названия этого города получилось «Арин». Постепенно словом «Арин» стали обозначать просто «центр».
Индийская система «Синдхинда» донесла идею «Купола Земли» до Европы. Ее подхватили и переводчик Птолемея с арабского на латынь Герард Кремонский (1114-1187), а затем в XIII в. Роджер Бэкон и Альберт Великий. Но главную роль сыграл в этом Петр из Айи, архиепископ Камбре, автор трактата «Imago mundi» (1410), в котором теория «Арина» подробно изложена и изображена на карте...
По книге «Imago mundi» познакомился с упомянутой теорией Христофор Колумб. На принадлежавшем ему экземпляре трактата сохранились собственноручные пометки владельца. Из них видно: теория Арина породила у него представление о грушевидной форме Земли. Причем, по его предположению, в западной полусфере должен был находиться другой центр - более высокий «купол», чем в восточной. Этот-то второй «купол» он и собирался найти за водами Атлантики. Но чего ради, спросите?..
Сегодняшним прагматикам ответ может показаться по меньшей мере несерьезным: потому что там, согласно той же теории, должно было находиться «чистилище»... Так думал не один Колумб. Вспомним, что и Данте помещал «чистилище» примерно в том же месте - на горе в западной полусфере Земли! А за ним, за морями, на крайнем востоке Земли, по древним христианским представлениям, располагался... рай!
Не стоит иронизировать. Колумб вполне мог быть - и был - глубоко верующим человеком; и идея найти морской путь в Индию, с помощью которой он пробивал свой проект, была ничуть не менее влекущей, чем тайное упование найти рай на Земле!
Так легендарные представления и географические ошибки древних восточных космографов и географов, овладевшие мыслью Колумба, и послужили одной из побудительных причин для открытия Нового Света. Окончательно они развеялись лишь после смерти Колумба, в пору кругосветных путешествий.
***
Генрих Гейне сказал однажды: «Колумб искал Индию и нашел Америку. Мы ищем Индию духа - что же мы найдем?». Что нашли в «Индии духа» его соотечественники три четверти века спустя, хорошо известно - свастику. Этот некогда светлый солнечный символ они превратили в черного паука, который, как китайский небесный дракон, на время пожрал солнце Европы. А в его страшной тени вспыхнули костры, на которых жгли и книги Генриха Гейне. Сегодня история совершила новый виток. И новый «искатель Индии» призывает омыть сапоги русских солдат в водах Индийского океана...
Так, может, не стоит больше «искать Индию»? Не пора ли в переполненном и достаточно изученном уже мире успокоиться в своих государственных границах и внутри них, на своей земле, попробовать найти лучшую долю для собственного народа?..
Нет ничего нового под Луной. Все было. И, увы, еще грозит повториться...