Между собой сотрудники издательства называли их АСС — «Авторы за Свой Счет». Когда в офис респектабельного «Гарамона» заявлялся со своей нетленкой явный графоман, его аккуратно направляли в издательство «Мануцио», квартировавшее неподалеку. Здесь автора встречали любезно, рукопись принимали к рассмотрению. Пару месяцев будущий АСС варился в собственном соку в ожидании ответа, а затем следовал телефонный звонок.
Герою показывали его изрядно потрепанную (трепать рукописи входило в обязанности универсальной сотрудницы конторы) нетленку, а также пачку восторженных отзывов на нее. Итак, это прорыв! Но неизвестно, готова ли широкая публика оценить сию гениальную вещь. И вот автору предлагалось профинансировать издание пробных двух тысяч экземпляров книги с тем, чтобы потом, после допечаток, он сторицей вернул вложенные средства. А какая ждет его слава! АСС, подумав, соглашался и подписывал договор с невообразимым количеством всевозможных пунктов, набранных нонпарелью…
Между тем «Мануцио» печатало максимум пятьсот экземпляров, из которых двести полагались счастливому АСС, срочно начинавшему одаривать всех своих знакомых, а остальное по мелочам расходилось по заштатным библиотекам и мелким книжным лавкам той провинции, где проживал автор. По газетам рассылались рекламные релизы с таким количеством хвалебных эпитетов, что в любой редакции их тут же отправляли в корзину. А там поспевала и литературная премия, учрежденная все той же конторой. Имя автора вносилось в эксклюзивную «Литературную Энциклопедию», ужимая до двух строк статьи о настоящих писателях на ту же букву…
А затем эйфории приходил конец. Издатель сообщал АСС, что, к сожалению, его книга и в самом деле на полсотни лет опередила свое время. Продано совсем немного и, увы, в соответствии с договором, издательство вынуждено очистить свои склады, пустив остаток книги под нож. Встревоженному АСС предлагалось купить за полцены оставшиеся пятьсот экземпляров. Разумеется, он соглашался: ведь подарочных книг у него оставалось меньше, чем неодаренных знакомых. Да и сознавать, что твой великий труд пойдет на туалетную бумагу!..
Таким образом из оплаченных автором двух тысяч экземпляров книги «Мануцио» издавало тысячу, причем половину автор оплачивал повторно.
Такой вот стабильный и абсолютно непыльный заработок на человеческом тщеславии придумали герои «Маятника Фуко» Умберто Эко. Какая тонкая, до мелочей проработанная психологическая игра! — необходимая для страны, где издательское дело — действительно бизнес, а писатели и в самом деле зарабатывают деньги.
У нас все гораздо проще. Нашим издательствам не приходится прилагать усилия, чтобы привлечь к себе толпы АСС. И работать с ними — не авантюра, граничащая с «лохотроном», а занятие вполне серьезное и респектабельное.
Что такое «гонорар»?
«Если поэту снится, что у него кончились деньги, это к стихам!» — еще в застойные годы ХХ века этот веселый афоризм был вполне актуален. Нынешние убеленные сединами члены Союза с ностальгией вспоминают те времена. На гонорар, полученный в толстом литературном журнале, можно было неплохо покутить, а уж книга, изданная, как тогда случалось нередко, массовым тиражом, надолго обеспечивала безбедное существование. Конечно, приходилось вписываться в идеологические рамки и не выбиваться из эстетики социалистического реализма, но кое-кому вполне успешно удавалось балансировать между требованиями партии и творчеством. Так или иначе, литература тогда с полным правом могла называться профессией — на том простом основании, что за нее платили деньги.
Что ж, деньги кончились, старая структура развалилась, новую никак не могут поставить на ноги. Но речь не об этом. Удивляет и, пожалуй, настораживает то, что произошли коренные изменения в психологии тех, кто берется за литературу сейчас.
Один из лучших, по моему мнению, современных молодых поэтов с неподдельной гордостью рассказывал мне, что, мол, его стихи любое издательство возьмется печатать за свой (издательский) счет! Другой весьма успешный писатель среднего поколения на полном серьезе делился секретами, как «развести» на издание своей книги богатенького спонсора. Но окончательно я «выпала в осадок», когда несколько подряд (!) людей, не чуждых литературных кругов (!!) и не замеченных в склонности к шпилькам и злословию (!!!) в ответ на мою наивную похвальбу: «Ура! Выходит книжка в Москве!» — столь же наивно интересовались: «А что, там дешевле?»…
Вот так. Понятие «гонорар» как неизбежное следствие публикации произведения в сознании нынешних отечественных литераторов практически атрофировалось. Сотрудничество с периодическими изданиями, где платят за стихи или рассказы, равно как с издательствами, оговаривающими с автором роялти от продажи книги, воспринимается большинством даже не как случайный заработок, а как подарок судьбы. Спасибо, если не требуют «на общественных началах» закупить штук двадцать экземпляров издания, снизошедшего к публикации, или за свой счет оформить годовую подписку на оное.
Когда-то Владимир Маяковский, проповедуя идеи футуризма, предлагал платить поэтам, пишущим в традиционном стиле, полистовно, как машинисткам. Думается, основной массе наших тружеников пера такое предложение показалось бы вполне заманчивым. Во всяком случае, работу той же машинистки или компьютерной наборщицы у нас до сих пор принято оплачивать. А труд поэта — уже нет.
А стихов набралось — полный ящик письменного стола. Или добрый мегабайт компьютерной памяти. И что с ними делать? Правильно, издавать за свой счет.
Чукча — писатель!
Можно за счет доброго дяди-спонсора, что, с точки зрения издательства, одно и то же. Не все равно автору: дядю нужно как-то уговорить быть настолько добрым, чтобы профинансировать заведомо неприбыльное предприятие. Есть еще один путь, для наиболее современных и продвинутых: гранты. Но тут надо не только иметь доступ к далеко не всем открытой информации, но и особенно тонко чувствовать конъюнктуру, а там недалеко и до подлаживания собственного творчества под нужные стереотипы… в общем, точь-в-точь как в добрые советские времена.
Итак, вы свободный художник и решили ни от кого не зависеть. У вас достаточно денег (ориентировочно три тысячи долларов, впрочем, расценки могут колебаться), чтобы прийти практически в любое издательство с деловым предложением. Будьте уверены, вас встретят более чем любезно. В зависимости от вашего желания и материальных возможностей над текстом и версткой поработают профессионалы, а если не доверяете — издательство использует ваш собственный оригинал-макет. То же самое и относительно обложки (издательства, сотрудничающие с авторами на коммерческой основе, редко прислушиваются в этом плане к пожеланиям последних). АСС в наших реалиях — лицо куда более уважаемое, нежели писатель, претендующий на плату за свой труд.
И вот книга с вашей фамилией на обложке — у вас в руках. И пусть молчат в тряпочку все те редакторы, которые возвращали вам вашу нетленную рукопись с издевательским комментарием или оскорбительным молчанием. Все эти туполомы, ничего не понимающие в Искусстве, а потому называвшие вас графоманом!
Еще одно распространенное сетование тех, кто помнит старые добрые времена в литературе, таково: сейчас может издаваться всякий, кому не лень. Да, цензура — это плохо. Да, оставались запертыми в письменных столах произведения, которым не хватало «соответствия», — но ведь и откровенных графоманов не издавали! А сейчас — пожалуйста. Причем процентное соотношение графоманов и настоящих литераторов среди АСС вовсе не пятьдесят на пятьдесят. Первые заметно превалируют. То ли денег у них больше, то ли амбиций… То ли это и есть истинная сущность АСС как явления, а любое исключение только подтверждает правило?
В общем, книга у вас. Вернее, весь ее тираж. Даже если он мизерный — скажем, пятьсот экземпляров — это все равно целая гора книжных пачек. Но издательству выгодно «раскрутить» АСС на более приличный тираж — хотя бы тысячи две-три — так что приготовьтесь к тому, что ваша книга отвоюет себе полкомнаты. И решать, что с ней делать, вам: издательство, выдав оплаченный тираж автору-заказчику, умывает руки.
Естественно, прежде всего АСС раздаривает книги с автографом знакомым, постепенно расширяя ареал от близких до самых шапочных. Затем в приливе благородства и не без тайного чувства приобщения к вечности разносит несколько пачек по городским и вузовским библиотекам. Можно — опять-таки на собственные средства — организовать презентацию с раздачей или даже продажей (!) книг присутствующим. Но, несмотря на все усилия, нераспакованные пачки книги почему-то не желают уступать завоеванных метров авторской жилплощади. И что теперь?..
Неужели — самому идти на книжный базар и продавать?
По-взрослому
Весной на первом канале национального радио прозвучали первые рекламные ролики, призывающие купить сборник стихов поэта N (здесь и далее фамилия не называется, поскольку любое ее упоминание, вне зависимости от контекста, по сути будет все той же рекламой). В том, что автор «сборника под мелодичным названием» «удивительно тонких лирических стихов» — именно АСС, и ничто иное, сомневаться не приходилось. Удивило не это. Удивил размах.
Аудиоролики (разные!) поселились в эфире всевозможных радиостанций, видеоролик транслировался в прайм-тайм по телевидению, плакаты с вдохновенным лицом N и обложкой его нетленки заклеили рекламные щиты в центре Киева, а каждый житель столицы имел возможность лицезреть все это и в бесплатной газете объявлений, аккурат между ондулином и металлопластиковыми окнами. Там же помещался и электронный адрес персональной странички автора, вернее, «клуба его поклонников».
Посещение сайта внесло некоторую ясность. Позабавили отдельные приколы вроде бурных аплодисментов новым членам клуба (меня зарегистрировали под номером из девяти цифр, подозрительно оканчивавшимся на единицу) и возможности получать по имейлу «эпатажные» фотографии N (например, со зверским лицом выныривающего из бассейна). Два-три посетителя жиденького форума довольно вежливо намекнули автору, что мания величия — болезнь, от которой следует лечиться. Через неделю этих сообщений уже не было, остались только восторги, явно организованные «группой поддержки». Еще на сайте была давняя похвала в адрес N (почему-то творившего в те времена под псевдонимом) со стороны мэтра российской эстрады, а также предисловие к сборнику восторженного издателя, не сумевшего, впрочем, скрыть, что работу над рукописью он начал «по долгу службы».
Да, еще там были «стихи». Увы, N оказался не просто посредственным поэтом, как можно было надеяться, а Графоманом с большой буквы «Г». В миру — киевский предприниматель, в один прекрасный момент заработавший достаточно денег, чтобы вступить в славные ряды АСС. Но — по-взрослому!
Не внемля призывам поддерживать отечественного производителя, N предпочел издать свою книгу в Москве (а может, там действительно дешевле?). Тираж, если безоговорочно верить выходным данным, — 135 тысяч (!) экземпляров. (Если кто-то не ориентируется: скажем, Дарью Донцову издают по 15—20 тысяч, по мере необходимости делая допечатки.) Великолепная полиграфия, кожаный переплет с золотым тиснением и золотая закладка, — на удивление милое, со вкусом выполненное подарочное издание. И — внимание! — по совершенно смешной цене.
В общем, можно констатировать, что N в каком-то смысле совершил подвиг. Уже тем, что дерзнул посмотреть на поэзию как на товар в хорошем смысле слова, вложив более чем солидные средства в его промоушн. И, вероятно, ожидал если не прибыли, то покрытия расходов.
И толстый слой тонких стихов…
— И что, берут? — спросила я у продавщицы одного из центральных книжных магазинов.
Интеллигентная женщина сделала ну очень дипломатичное выражение лица.
— Почти не берут или совсем не?.. — уточнила я формулировку вопроса.
Выражение лица продавщицы стало еще более дипломатичным.
— Вы возьмите, — неуверенно предложила она, — там есть неплохие вещи…
Но первым, по всей видимости, покупателем сборника стихов N в этом магазине я так и не стала. Кстати, на момент процитированного разговора со дня выхода книги прошел ровно месяц.
Так в чем же дело? Повторяю, издание очень симпатичное, а цена — более чем приемлемая. Реклама не достучалась разве что до слепоглухонемого. Казалось бы, все мы давно должны если не сами зачитываться «тонкой поэзией N», то по крайней мере запастись десятком томиков для подарков сослуживцам и знакомым с их внеплановыми днями рождения и годовщинами свадеб. Но…
И хотелось бы думать, что все дело в уровне этой самой «поэзии». Что любой потенциальный покупатель, заглянув под обложку, с первой же строчки понимает, что именно ему подсунули. Что в стране сплошных эстетов у самонадеянного АСС изначально нет никаких шансов. Да только верится с трудом.
Наверное, что-то наш АСС сделал не так. Возможно, рекламную кампанию следовало проводить более адресно, внедрившись с презентациями в окололитературные круги и организовав умные рецензии в уважаемых культурологических изданиях. Другое дело, что заинтересовать таким образом можно весьма узкую прослойку населения, а ведь N, судя по тиражу, метил на широкие массы!
А «широкие массы» у нас вообще не привыкли доверять рекламе. Разве что дети требуют у мам шоколадку из вчерашнего ролика, а мамы скорее купят тот стиральный порошок, который посоветовала подружка, как бы ни старалась «домохозяйка» с телеэкрана. И вообще, реклама — эта та гадость, которая мешает смотреть телевизор и слушать радио. А тут еще не йогурт или пятновыводитель, а какая-то книжка… «Что?«Лучший подарок? Но ведь книга у Вована уже есть!»… «Широкие массы» в принципе не понимают, как это: вот так просто взять да и купить сборник стихов?
Правда, неизвестно, как обстоят у N дела с российским рынком (издательство-то московское!). Там, говорят, население уже приучили к мысли, что покупать книги — вовсе не то же самое, что выбрасывать деньги на ветер. И довольно удачно промоутируют не только авторов массовых жанров, но и литераторов посерьезнее. Однако о поэтах на стадионах и стотысячных тиражах поэтических сборников сегодня речь не идет даже там...
N можно посочувствовать: он старался, он вложил деньги. Конечно, хотелось бы для чистоты эксперимента, чтобы N оказался приличным поэтом… Впрочем, как замечал один из героев «Контрапункта» Олдоса Хаксли, чтобы написать плохую книгу, надо потратить не меньше труда, чем на создание хорошей. А любой труд должен иметь хотя бы шанс быть оплаченным.
Кроме того, наш герой, в сущности, с фанатизмом занялся абсолютно не своим делом. Промоушн и распространение книги во всем мире — забота издателя, а не автора. Если, конечно, последний не АСС.
А у отечественных издателей имеется неплохой выбор концепции работы. Можно рисковать, искать действительно хороших, перспективных авторов, заниматься раскруткой их книг, зарабатывать деньги и в конце концов вернуть в писательское сознание слово «гонорар». А можно — стабильно и непыльно существовать на финансовые вливания АСС. В лучших традициях незабвенного «Мануцио».