Я сам поеду в Фонтенбло к королю.
Генрих Манн.
«Зрелые годы короля Генриха IV»
Нет, даже атеистам не стоит играться с чертями! Вот решил автор в прошлом номере «ЗН» проиллюстрировать свои немецкие впечатления карикатурой на нечистого под сводами мюнхенского собора. А чертово создание возьми да и отключи какой-то тумблер в голове. И вместо названия культового сооружения Frauenkirche появилось Mutterkirche. Хорошо хоть не Vater! Прошу прощения, Entschuldigung!
Впрочем, люди всегда склонны свои собственные ошибки перекладывать на неутомимые плечи потусторонней силы. Как свидетельствуют исторические источники, даже прославленному богослову Фоме Аквинскому сатана сунул палки в тексты. «Сумма теологии», изданная в 1578 году, содержала приложение исправлений ошибок на 108 страницах.Ох и схватился в могиле за свой умный череп этот начитанный монах...
И довольно о грустном. Пора и в путь. Франция ждет. Париж без нас так одинок. Но сегодня наш путь к югу от столицы — в Фонтенбло. Фонтенбло — это небольшой городок в шести десятках километров от Парижа, Фонтенбло — это резиденция королей и императоров, от Франциска I до Наполеона ІІІ, Фонтенбло — это странный лес площадью около 25 тыс. гектаров, заполненный тысячами больших и малых валунов, принесенных некогда ледником (словарь Брокгауза и Ефрона называет цифру в 16888 гектаров — если цифры точны, то прирост земельных массивов за столетие значительный).
Если отвлечь взгляд от заполненной быстрыми авто дороги, то воображение может занести в глубь веков — и появится картинка с кавалькадой карет, украшенных королевскими вензелями, следующих подальше от проблем большого города в обогащенное фитонцидами и насыщенное дичью райское местечко. В самом деле, Париж за три века, с 1379-го по 1638 год, пережил 28 эпидемий, и это только черной оспы. Да здравствует канализация и гигиена! Интересно, как бы какой-нибудь Людовик или маркиза Помпадур отреагировали на то, что их созерцанию пасторальной идиллии, как и мне, помешал «Аэробус», почти над головами снижающийся на взлетно-посадочную полосу аэропорта «Орли»?
Хотя Фонтенбло начали обживать уже с начала ХІІ века, наиболее серьезно за дело взялся король Франциск I, человек энергичный и образованный, которого можно считать создателем такой формы правления, как абсолютизм. И страшные и счастливые то были времена. Они обозначены и жестокой борьбой с еретиками, и железной рукой инквизиции, и гуманистическими идеями Эразма Роттердамского, и процветанием искусств. Если бы не Франциск, меценат Леонардо да Винчи, может и не знали бы мы сегодня о Джоконде. С благодарностью упоминает о короле в своем «Жизнеописании» и прославленный Бенвенуто Челлини. Франциск обратился к скульптору, приняв его в Фонтенбло (Фонтана Белио, как называет его итальянец): «Бенвенуто, повеселитесь несколько дней и развлеките свою душу, и старайтесь хорошенько покушать, а мы тем временем подумаем о том, какие создать вам условия, чтобы вы могли создать нечто прекрасное». «Дама из Фонтенбло» Челлини ныне украшает Лувр. Да и вообще, на века стала эталоном завлекательных женских форм. Можете поверить, в Украине есть немало выдающихся художников, но не нашлось еще гетмана или подгетманка, который бы сказал художнику столь желанные слова.
В Фонтенбло поражает практически все — архитектурное решение (хотя в комплексе зданий сочетаются работы разных зодчих различных времен), целесообразное и гармоничное использования ландшафта, интерьеры, где шедеврами являются не только фрески, скульптура, мебель, но даже мельчайшие детали отделки или узоры шелковых обоев, созданных лионскими ткачами (из советских учебников истории в памяти остались лишь упоминания о революционных выступлениях и стачках лионских тружеников, а оказывается, они время от времени занимались и сегодня продолжают заниматься реальным производством).
Я понимаю, абсолютизм и тирания — почти синонимы. Поэтому все, что создано с безрассудным размахом и невероятными затратами труда многих ради удовольствия немногих, обязательно должно взорваться. Именно это и случилось во Франции, и отнюдь не потому, что простые люди начитались Вольтера с энциклопедистами. Великий философ, отвергая обвинения в подстрекательстве к неповиновению, сказал: «Народ у нас не читает. Шесть дней он работает, на седьмой идет в кабак». Абсолютистская Франция перед Великой революцией расходовала четверть бюджета на содержание двора. Между Парижем и Версалем, Фонтенбло и другими «конча-заспами» курсировало все больше «ночных горшков» — экипажей с многочисленной прислугой. Маркиза Дюшатле во время пребывания в Фонтенбло проиграла в карты 80 тыс. франков — бешеные в то время деньги (кстати, ее «светлый образ» вдохновил Пушкина на создание «Пиковой дамы»). Видимо, не зря в окружении Марии Антуанетты появился «замечательный» афоризм: «У народа нет хлеба? Пусть ест пирожные!»
Фонтенбло во времена Робеспьера и Марата повезло больше, чем Версалю. Конечно, и его не миновали грабежи, но, к счастью, катастрофических разрушений там не было. Это место стало любимой резиденцией Наполеона Бонапарта, приложившего значительные усилия, чтобы дворцы засияли соответственно амбициям императора. Там же 6 апреля 1814 года он подписал документ, ограничивавший его империю островом Эльба. А 20 апреля Наполеон со слезами на глазах простился со своими гвардейцами и покинул Фонтенбло. Впрочем, многие его вещи (включая зубную щетку и тапочки) хранятся в музейной экспозиций по сей день.
Франция давно республика. И, как настоящая демократия, она не могла пустить сразу весь бюджет на восстановление памятников. Исторический комплекс Фонтенбло реставрировался долго и тщательно, благодаря чему в 1981 году вошел в список всемирного достояния ЮНЕСКО.
P.S. У ворот дворца Фонтенбло дефилировала пара птичьих аристократов — павлин и пава. Они полноправные хозяева всей территории — туристы им малоинтересны. Мне так и не удалось «уговорить» на фотосессию яркого самца. Его неприметная фаворитка оказалась более коммуникабельной. Наверное, такой же когда-то появилась при дворе серенькая Диана из Пуатье, а со временем все аристократические перья перекочевали на ее шляпки...