Ее дневники могут конкурировать по выразительности с картинами: строки емкие, выверенные, четкие. Елена Кульчицкая записывала свои впечатления, раздумья, планы — начиная с 30-х годов. А после смерти старшей сестры Ольги Елена еще 27 лет обращалась к ней в письмах.
Елена Кульчицкая родилась 16 сентября 1877 г. в Бережанах, небольшом городке на Тернопольщине. Она была третьим ребенком в семье окружного судьи. Вскоре отца переводят на Львовщину, в Каменку Струмилову (теперь Бусскую), и именно к этому периоду относятся первые впечатления, много позже занесенные художницей в дневник.
Семья жила скромно, однако благодаря матери, Марии Яковлевне, даже знакомые не подозревали об этом. Женщина прекрасно шила, обеспечивая себя и дочерей новыми нарядами. «Мы с сестрой были панночками. Где ни появлялись, обращали на себя внимание тем, что любили красиво, элегантно одеваться. И придерживались указаний воспитания, данного родителями», — запишет Елена Львовна.
Мать держалась с дочерьми довольно строго, младшей даже казалось, что она «больше любила сына», старшего из детей, Владимира. Сестры очень дружили, разница в возрасте у них была всего два года. Елена часто рисовала Ольгу, оставив почти сотню ее портретов, исполненных в разных техниках. У сестер даже судьбы похожи. Обе так и не вышли замуж, преподавали девочкам в школе: Ольга — ручную работу, Елена — рисунок.
Отец очень любил фотографировать и часто снимал дочерей. Именно отец научил детей любить природу и никогда не возвращался из поездок без цветов для своих прекрасных дам.
Елена и Ольга (фото сделал отец сестер Лев Кульчицкий) |
Отец понимает, насколько тяжело дочери вдали от родных, и после первого курса устраивает сестрам поездку в Венецию, на художественную выставку современной живописи, проводимой раз в четыре года. «Хорошо помню увиденную резьбу Родена «Граждане Кале»», — спустя годы, запишет Кульчицкая. Во время второго года учебы семья переехала в Косово. «Частые прогулки в окраине Косова были началом познания красоты гуцульских Карпат».
В мае 1908 г. Кульчицкая «с хорошим успехом» сдала экзамены и вместе с сестрой отправилась попутешествовать по лучшим музеям Европы: Мюнхен, Штрасбург («приехали не ради вкусных котлет, коими славился город, а увидеть готическую катедру», — иронично запишет она), Париж, Лондон, Женеву. Пора возвращаться домой, во Львов, где после выхода отца на пенсию поселилась семья. Именно в галицкой столице через год Елена впервые рискнет выставить 50 картин, созданных во время учебы в Вене. Работы понравились. Художник Иван Труш напишет в газетной рецензии: «Для украинской штуки (искусства. — Ж.П.) прибыла новая почтенная сила».
Но Елена помнит слова отца: «Жить на плоды своего труда». Она идет учительствовать в лицей, через год переводится в Перемышль, в государственную учительскую семинарию.
Накануне Рождества 1909 г. умирает отец. Это был удар, от которого семья долго не может оправиться. Мать и Ольга переезжают к Елене, и она становится главным кормильцем в семье: пенсия матери и жалованье сестры мизерные. «А мы имений не имели, как также старались не иметь никаких долгов», — напишет художница.
Много времени забирают занятия в школе, для творчества остается лишь воскресенье. Но за неделю масляные краски высыхают и Елена берется за графику, ведь еще со студенчества она увлекалась экслибрисами, на одном из них изобразила себя пчелкой.
К кистям и мольберту возвращается летом, на отдыхе в Карпатах. В этот период появляется серия работ на крестьянскую тему. Много и с увлечением иллюстрирует детские сказки, читанки, басни, изданные отдельной серией «Нашим самым маленьким». Всего художница проиллюстрировала более семидесяти детских произведений.
Далеким от политики Кульчицким громом среди ясного дня стала Первая мировая война. Чтобы получать продуктовый паек, сестры устраиваются на работу в госпитале. В то же время они помогают пострадавшим украинцам. Польская империя склонна видеть в этом заговор: женщин арестовывают и высылают в лагерь для интернированных украинцев на Висле. Лишь благодаря ходатайству родни через три месяца Кульчицких освободили. Картины пережитого кошмара, расстрелы, камеры с заключенными Елена переносит на свои полотна. Теме войны она посвящает полсотни произведений. Спасаясь от преследований, сестры с матерью уезжают в Вену и в Перемышль и возвращаются уже после войны. Ударом становится смерть брата в 1922 году. В 1939-м умирает мать, а ровно через год — сестра. Елена переживет Ольгу на 27 лет и постоянно будет обращаться к ней в дневнике.
В контексте этих утрат начало Второй мировой художница воспринимает как апогей горя. Вместе с тем именно в период между войнами Е.Кульчицкая создает серию графических портретов украинских писателей, подписывая каждый строками из произведения, которые, по ее мнению, наиболее точно характеризуют его творчество. Кроме того, именно ей доверяют проиллюстрировать юбилейное издание повести М.Коцюбинского «Тени забытых предков», сборник новелл В.Стефаника «Дорога», трехтомник «Украинской народной мифологии» В.Гнатюка.
После Второй мировой Е.Кульчицкую приглашают преподавать во Львовском полиграфическом институте. «К прославленной художнице было двойственное отношение — она получила звание профессора, народного художника Украины, но произведения на выставки принимали неохотно: они не несли «советской идеи»», — вспоминал художник Дмитрий Крвавич.
К тому же она разговаривала на украинском языке, по-галицки, вставляя лемковские слова. Одевалась изысканно. «Это была прекрасно сложенная и стройная дама, видно, заботливо следила за своей фигурой. Ходила энергично. Сколько раз я ее ни встречал, она всегда была иначе одета. Одежда Кульчицкой была пошита у очень хороших портных. Это был единственный комплект от обуви до шляпы, в едином колорите. Если это был цвет бордо, то бордовые были туфельки, зонт или сумочка», — пишет Крвавич.
Конечно, на фоне серых костюмов партчиновников Елена Кульчицкая вызывала раздражение и зависть. В середине 40-х годов во Львовском горкоме партии произошел неприятный инцидент. На общем собрании, в присутствии представителя из Киева, некий Холенков, работник изокомбината, преуспевший в написании лозунгов, назвал Кульчицкую «бездарной старухой, которая совершенно не умеет рисовать», но «имеет наглость выставлять свои работы на художественных выставках». В зале стояла гробовая тишина, но никто не вступился за Елену Львовну. После этого она сказала, что ничего общего с Союзом художников не имеет.
По воспоминаниям современников, Кульчицкая была веселой и общительной, но в душе очень одинокой. В дневнике она сознается, как в детстве влюбилась в военного, прозванного за цвет мундира Незабудкой.
Ее студент Марьян Магдибура вспоминает, как однажды во время этюдов в Карпатах Кульчицкая долго уговаривала гуцульского красавца-легиня надеть праздничный наряд и попозировать. Наконец парень согласился, но с условием, чтоб соседи не смеялись, рисовать будут в лесу. Пока он переодевался, Елена Львовна вдруг вскочила на его коня. Почувствовав чужого, жеребец взвился на дыбы, стал гарцевать. Все испугались, только наездница смеялась. Вполне возможно, она хотела обратить на себя внимание, как на женщину?
Именно в эти годы Елена напишет горькие строки: «Для чего я хотела так все использовать, так много работать? Я все же была молодой, обращала на себя внимание… Почему так мало пользовалась симпатиями веселой Вены? Бью себя, что не использовала молодость».
А еще художница, оставившая более четырех тысяч работ, — живопись, графика, прикладное и декоративное искусство, мечтала: «Хотела б я, когда умру, чтоб по мне заплакала трембита и передала моим дорогим Карпатам: меня уже не ждать, я уже больше к ним не приду».