Димка был веснушчат, лопоух и больно шустр. Четырех лет от роду он заслужил немеркнущую славу «горюшка» в детском саду, а в пятилетнем возрасте уже пользовался неизменным вниманием нервных соседей. Бабуля снизу называла его «невгамовним слоном», степенный профессор сбоку - «ультразвуком». А местная ребятня послушно выползала из песочницы, когда Димка желал прорыть в ней туннель для паровозика. Первый класс оставил у Димки двойственное впечатление. Ранец, пенал и новая ручка понравились, букварь привлек картинками, позволяющими дополнить фантазию художников при помощи черного карандаша. А вот необходимость марать тетрадки буквами да цифрами вместо усатых рожиц явно разочаровала. К четвертому классу, отчаявшись в роли «мамы троечника», Марина решила предпринять крайние после ремня меры. «Короче, - подытожила она очередную учебную разборку, - если завтра ты принесешь пятерку, я дам тебе 50 копеек». - «А если две пятерки?» - с прищуром приценился сын. «Тогда гривну!» - твердо сказала Марина. И украдкой перекрестилась.
Димка честно не брал повышенных обязательств, поэтому первые признаки эффективности новых экономических отношений проявились только через две недели. Через месяц Марина уже откладывала из зарплаты десятку - с учетом прогрессирующих успехов сына. За дополнительную плату (репетитору плюс себе в карман) Димка подтянулся по английскому языку, а в пятом классе самолично вызвался посещать компьютерный кружок, запросив всего-то троячку в месяц. Сейчас он в числе лидеров по успеваемости, и мама всерьез думает над тем, стоит ли определять пацана в музыкальную школу. Точнее, чего это будет стоить.
Над вопросом: «платить или не платить» родители совместно с психологами бьются давно. И безуспешно пытаются отыскать единый правильный ответ. Я также не буду заниматься этим неблагодарным делом, поскольку пока что сама потерпела в нем фиаско. Однажды, устав от приобщения своей шестилетней дочурки к печатному тексту, я неожиданно для себя посулила ей копеечку за каждое прочитанное слово. Надюха, которая до этого лениво лепила слоги друг к дружке, радостно взвизгнула и затараторила... Вряд ли она сама понимала, что произносила, но через минуту прервалась, деловито бросила: «Пятнадцать копеек!» и понеслась дальше. Эксперимент прервался ввиду неопределенности результата. Не могу сказать, надолго ли...
Вадик у Томы - паинька. Учится старательно, рассуждает не хуже взрослого и никогда не отказывает в помощи по дому. На «банковском» счету у мальчика ежемесячно лежит до 30 гривен. А если четвероклассник экономит на «своих» шоколадках и удовлетворяется только мамиными, то и больше. Тома знает: если семья финансово чуть-чуть не дотягивает до конца месяца, нужную сумму всегда можно одолжить у сына. Но отдавать придется с процентами. «Он испытывает на нас с папой модель общества», - говорит Тома, улыбаясь. И вроде даже гордится. Вадик скромен и терпелив. Если сегодня родители не в состоянии оплатить его пятерки в школе, он аккуратно плюсует суммы в отдельном блокнотике и предъявляет счет строго в дни получки. График выплаты зарплаты выучил не хуже таблицы умножения и очень переживает в случае задержки. По выходным Вадик регулярно навещает бабушку, которая уже держит наготове одну гривну бумажкой. Но эти деньги имеют особое предназначение. В конце месяца Вадик приглашает в гости закадычного друга, сам покупает пирожные и (непременно!) бутылку сладкой воды. Закрывшись в комнате, дети пируют, абсолютно обособившись от взрослых, возможно, обсуждают планы на будущее. Тома совсем не в обиде на то, что сын забывает угостить родную маму. Ведь это его деньги, его радости...
Светлана, другая моя знакомая, тоже перевела сына на хозрасчет. Обидно, знаете, стало, что семилетний мальчуган ленился носки себе простирнуть, тарелку помыть, дедушке очки принести. Принуждать - психологи не советуют. Уговаривать - толку мало. А десяти копеек за доброе дело разве жалко? Мелочь ведь, а польза - налицо. Если оставлять сдачу, Сашка и в магазин напротив охотно бегает, и сумочку маме таскает. А главное, радуется-то как! Однажды в троллейбусе Саша сам, без напоминания, уступил старушке место. Тронутая добротой сына, Светлана всю дорогу нежно прижимала его к себе, гладила по вихрастой головке. «Мам, - тихо шепнул мальчишка, - а ты мне десять копеек сейчас дашь или дома?» - «Зачем? - не сразу врубилась Светлана. «Ну как же, я ведь хороший поступок совершил. Правда, хороший?..»
По большому счету, это здорово, что новое поколение с малых лет умеет составить себе цену. Семейный хозрасчет, конечно, не убавит в наших детишках доброты, не уменьшит ответственность, не превратит их в бездушных потребителей. В рано вызревшей практичности, умении вести счет каждой копейке нет ничего дурного. Скорее, наоборот. Вот только почему-то все чаще вспоминается наше далекое, славное, смешное и, право, странное детство. Когда нас учили разгрызать орешки знаний, совершать хорошие поступки, делать благородные жесты, когда из нас формировали цельные, всесторонне развитые личности... Получается, даром?