"Я не готова отдать своего сына в армию, - говорит милая женщина лет пятидесяти, - просто не готова, и все. Я слишком много выстрадала, слишком много вкладывала в него. И сейчас возьми да и отдай его в армию. Кто поручится, что его не отправят в АТО, кто гарантирует, что он не станет калекой и что вообще вернется?"
Когда разговариваешь с такими мамочками, вроде и нечего им возразить, потому что сегодня война, и никто ничего гарантировать действительно не может, а они таки вкладывали в свое чадо действительно все, по их мнению, лучшее.
Но в моей голове все же возникает когнитивный диссонанс: неужели матери ребят, которые воюют, были готовы? Или, может, они не вкладывали в своих детей всю свою любовь и заботу? Но так получается, что одни воюют, а другие всячески избегают мобилизации. Кстати, сын той милой пятидесятилетней женщины, чтобы случайно не попасть на крючок военкомата, поехал работать в другой город, конечно, нелегально, поскольку легальное трудоустройство мужчин призывного возраста предполагает обязательную регистрацию в военном комиссариате.
Но для желающих "откосить" от армии ныне работает целая индустрия "специалистов": юристы, медики и работники военкоматов с радостью помогут "убежденным пацифистам" избежать призыва. Юристы, не таясь, размещают в сети на сайтах бесплатных объявлений сообщения о соответствующей помощи. В том же Интернете появились статьи под заголовками вроде "Мобилизация: знай свои права и не дай забрать себя по беспределу" или "Украинские юристы придумали схему, как "откосить" от мобилизации", - с координатами специалистов, которые дадут консультации и помогут практически в пределах правового поля "откосить" от армии. Медицинские работники и военные работают под прикрытием, но любое лицо мужского пола, имея в кармане некоторую сумму денег, может спать абсолютно спокойно, не беспокоясь, что придется идти защищать страну. О совести здесь речь не идет. Иногда она просыпается, иногда нет, но спать в теплой постели, а не где-нибудь в окопе - это действительно аргумент. И потому антимобилизационная коррупционная машина активно работает и пользуется бешеным спросом.
Как-то в частном разговоре моя знакомая, у которой двое взрослых сыновей, проговорилась: чтобы обезопасить потомков от армии, держит как НЗ 1000 долларов. "Муж только что приехал с заработков из России, хотели ремонт делать, но время ненадежное, решили отложить деньги про запас, чтобы защитить детей от АТО", - рассказывала она. А мне снова нечего было сказать в ответ. У меня нет сыновей, и я не знаю, как бы сама поступила в этой ситуации. Ведь действительно нет ничего страшнее, как снаряжать ребенка на войну, в окопы, под пули. Поэтому я молчала, но чувствовала себя перед знакомой дурой, потому что мой муж к тому времени воевал уже более двух лет. И в военкомат пошел добровольно.
Кстати, замечу: 1000 долларов - даже многовато для "белого билета". Год назад другая моя знакомая рассказала историю, которая случилась с ней лично и буквально вынесла мой мозг. Устраиваясь на работу, ее сын проходил медицинский осмотр для военкомата в областной больнице. У мальчика была серьезная неизлечимая болезнь почек, и о призыве речь не шла. Однако врач подошел в коридоре к матери с прямым предложением обезопасить сына от армии.
- Да нам же группа светит, какая армия? - удивилась женщина. Но врач не растерялся:
- Сейчас война, все может быть, а я вам такую справку сделаю, что будет железобетон. И всего две с половиной тысячи.
- Да нет у нас таких денег, мы не думали, что понадобятся, - возмутилась мать.
- Как нет? - удивился врач. - Ну, так давайте тогда полторы.
- Да и полторы нет, мы не собирались платить.
- Ну вы даете! Давайте семьсот, - мужчина в белом халате бесстыдно торговался, как на базаре.
Женщина однако, осознав никчемность и смехотворность ситуации, стояла на своем. Она не дала взяточнику ни копейки и добилась в регистратуре направления к другому специалисту, открыто заявив о сложившейся ситуации. Любопытно, что в регистратуре не удивились и удовлетворили ее требование.
А что касается цен на "железобетонные" справки, то, по словам призывников и их мамочек, они колеблются от восьми до 10 тысяч гривен.
Интересно, а сколько же тогда стоит жизнь солдата на передовой? В апреле президент Украины, выступая перед воинами танковой бригады на Луганщине, торжественно заявил, что доплаты бойцам на первой линии обороны повысили до 7,5 тыс. грн в месяц, на второй - до 3,5 тыс. грн. Зарплата рядового в армии без учета доплаты за участие в боевых действиях составляет 7 тыс. грн. То есть солдат, воюющий на линии столкновения, сегодня получает 14,5 тыс. грн, немного дальше - 10,5 тыс.
Это много или мало? Если сравнить с зарплатой строителей, сантехников и других представителей рабочих специальностей, которые могут получать столько же, не рискуя ежесекундно жизнью, становится грустно. Если сравнить эти средства с зарплатой вельмож, становится стыдно. За государство.
С другой стороны, сегодня в армии появилась новая категория военных - трудовых мигрантов. Как-то я ехала "Блаблакаром" из Бердичева в Киев. Водитель всю дорогу с восторгом рассказывал о куме, который устроился в Бердичевскую воинскую часть. "Нормально так себе работает кум, съездил в АТО несколько раз по штабным делам, оформил убедешку - и в шоколаде: проезд бесплатный, коммуналка - копейки, горисполком даже льготную землю под гараж выделил. А семь-восемь тысяч в Бердичеве - это, я вам скажу, деньги, и немалые".
Замечу, что такая ситуация в воинских частях, дислоцирующихся на мирной территории, стала нормой. Те, кто служит в тылу, хотят посетить зону АТО - конечно же, ее самый безопасный участок и конечно же на самый короткий срок, чтобы быстро получить статус участника боевых действий. Таким образом количество льготников-атовцев ежегодно безумно увеличивается и истощает и без того немощную экономику Украины. К началу 2017-го Госслужба по делам ветеранов войны и участников АТО предала гласности цифру 278 072 - именно столько человек получили удостоверение УБД с начала антитеррористической операции. Так что, наверное, недаром водители-маршрутники раздражаются, когда им показывают корочки УБД: им некогда разбираться, кто действительно воевал, а кто нет. Зато страдают настоящие ветераны, а статус участника боевых действий постепенно обесценивается.
Помните, в 2014–2015 гг. на телеэкранах была щемящая реклама, где на вокзале людей в камуфляже провожали аплодисментами. Тогда не было заоблачных зарплат для военных, а тысячи людей просто шли на фронт защищать страну - не за деньги. И на вокзалах тогда действительно аплодировали ветеранам, как в рекламе, а в военкоматах стояли очереди. Тогда еще не верилось, что депутаты и вельможи так же, как до Майдана, будут драться за свои должности и нагло зарабатывать на войне. И даже не представлялось, что ежедневные военные сводки с передовой станут обычными, а сообщения о потерях - безликой статистикой.
"Я не готова отдать своего сына в армию", - говорит милая женщина лет пятидесяти, и я ее не осуждаю. Потому что нет ничего страшнее, чем отправлять ребенка на войну, а потом ждать, ждать, ждать… Хотя нет, есть и страшнее.
Однажды я случайно попала на прощание с погибшими бойцами, происходившее на Майдане Незалежности. Это был какой-то сюрреализм: спущенные знамена с черными лентами, люди в камуфляже, скупые мужские слезы, гробы, Гимн Украины и "Пливе кача" сквозь женские рыдания... А за сто метров, возле фонтанов и верхушки "Глобуса", приплясывал веселый гигантский Микки Маус, пестрели витрины магазинов, продавалось мороженое и шли улыбающиеся люди...
Сюрреализм стал визиткой нашей страны. И вместе с гибридной войной гибридизировалось наше общество, гибридизировалась армия. Но все равно есть те, кто идет защищать свою страну даже несмотря на маменькино "я не готова отдать своего сына в армию" и наличие находчивых юристов, которые изобрели не одну схему как "откосить" от мобилизации в правовом поле. Наверное, на таких людях и держится наша страна. Лишь бы только возвращались живыми.