Лично я не очень удивлюсь, если при очередном включении телевизора увижу популярного комментатора Валентина Щербачова, бредущего в одиночестве на лыжах и со здоровенным рюкзаком за плечами по Антарктиде к Южному полюсу. С него станется, как говорили в старые времена. Стремление попробовать себя во всех жанрах и всех мыслимых ипостасях заложено в этом человеке, видать, с детства. Эта любовь к смене впечатлений, охота к перемене мест не отразилась только в одном - Валентин Васильевич так и не ушел с телевидения и даже сильные мира сего не смогли стереть его с телеэкрана. А ведь уже сто раз можно было перестать биться головой об стену, пытаясь оживить непробиваемую телевизионную рутину, доказывая, что спорт - дело всенародное и достоин гораздо лучшего отражения на экране в удобное для трудящихся время.
А пришел Щербачов в Гостелерадио более 25 лет назад, когда на Крещатике, 26 только начинали изобретать цветное телевидение, по которому для начала показывали букеты цветов и была отдельная редакция, этим занимавшаяся. Встретились мы в созданном при молодежной редакции отделе спорта, и становление редактора и комментатора Щербачова происходило параллельно с моим, а на нас обоих с высоты совсем уж необъятного опыта смотрел Виктор Нестеренко, который, как нам казалось, Ленина видел или, во всяком случае, вел программу «Старт» еще с Виталием Коротичем, когда-то перемежавшим поэзию со спортивным комментарием.
Через непродолжительное время Щербачов был выпущен в совершенно прямой в те времена эфир, выглядел скованным, плохо подстриженным, но, как говорится, лиха беда начало. Помню и первый его футбольный репортаж, проведенный в самом что ни на есть худшем стиле:
- Мяч у того, мяч у этого, удар - выше ворот...
Валентин хотел учиться и учился, вносил что-то свое и впитывал лучшее из своего окружения, всегда выдумывал какие-то штучки, главное - ни от какой работы не отказывался, искал ее. Вспоминается совсем уж невероятный случай, когда мы вчетвером отправились тащить сейф для нового редактора молодежки. Главному полагалось иметь таковой для сокрытия тайн от врагов. Сейф был ничего себе - меньше большого, но больше совсем маленького. Валентин посмотрел на нас и сказал: «Отойдите, ребята!»
Потом ловко присел, сам обхватил стального друга руками за спиной и чуть не бегом попер сейф по коридору к месту назначения - метров за двести от старта. Кстати, вы не пробовали в жизни кого-то привлечь к переноске сейфов или роялей? А тут - абсолютно добровольно!
Он рос на глазах, через пару лет уже выглядел на экране вполне благопристойно, потом незаметно стал асом своего дела. Вник во многие виды спорта, в футболе видел уже сущность происходящего, по разным видам борьбы вел репортажи на Центральном телевидении, начал выезжать за рубеж. Футбольный репортаж Щербачова привлекал, прежде всего, квалифицированной оценкой каждого эпизода, знанием досконально правил, самостоятельностью суждений. Последнее осталось самым страшным и в наше, вроде бы, демократическое время. И Щербачов, как футбольный комментатор, тихо исчез из эфира.
Сейчас перед нами человек, который прошел на телевидении огонь и воду, умеющий делать любую работу - снимать кино и видео, монтировать, писать сценарии, комментировать и редактировать. Кажется, еще не пел, но это к лучшему. В отличие от подавляющего большинства работников телевидения, освоил и профессию газетчика, пишет так, что можно позавидовать. Имеет недостатки, но сейчас мы не о них. После того как Щербачов лазил по Гималаям и ехал через болота и джунгли Центральной Америки в гонке для любителей острых ощущений «Кэмел трофи», не очень удивительным было его стремление провести 25-часовой спортивный репортаж в прямом эфире и попасть в Книгу рекордов Гиннесса. Такой репортаж состоялся при помощи компании кабельного телевидения IVK летом прошлого года с 12 часов 20 июня до 13 часов 21 июня. Рекорд зафиксирован и, надо надеяться, уже зарегистрирован.
Я еще не назвал главного достоинства Валентина Щербачова - это необыкновенная способность к общению с людьми, кажется, именуемая коммуникабельностью. Вот благодаря этому он может беседовать и с таким невероятно трудным в прежние времена человеком, как Валерий Лобановский, и с детьми. Лично мне с детьми разговаривать труднее всего - не нахожу нужного тона, не знаю до сих пор, как обращаться - на вы или на ты. У Щербачова это получается запросто. Сейчас Валентин Васильевич на пути к новым проектам - научился летать, рвется в космонавты. Об этом пока неизвестном его увлечении мы и разговаривали недавно.
- Давай вспомним, где и когда ты родился и как попал в спорт?
- Родился 1 марта 1946 года в Киеве. С шести лет пошел к знаменитым братьям Тышлерам заниматься акробатикой. Года через три перебежал на стадион «Старт» в футбольную секцию. Интересно, что меня приняли, а Мунтяна, тоже небольшого роста мальчика, не взяли. И на каждой тренировке Володя стоял за заборчиком и жадно смотрел, как мы играем. Мы все хорошо знали его способности, а тренер никак не соглашался его посмотреть. С большим трудом всей гурьбой уговорили-таки взять Мунтяна в футбол. Потом у меня случилась травма надкостницы и врач посоветовал идти куда-нибудь, где по ногам не бьют. Пошел я на водную станцию, хотел грести в академической лодке, но, опять же по росту, попал в каноэ, где и добился наибольших успехов. А плавать я умел с пяти лет, что в гребле на каноэ особенно необходимо - там частенько переворачиваются. Учился в 32-й средней школе на улице Федорова, потом попал, скорее как гребец, в механический техникум, а потом в техникум радиоэлектроники, который дал мне довольно дефицитную специальность по радиолокационным приборам, и в армии, вместо спортроты, угодил в глухую степь в Южный Казахстан на радиолокационную станцию, где отслужил больше положенного. После армии вернулся в Киев, на факультет журналистики не поступил и пошел работать в университет, как мы шутили, на кафедру погрузочно-разгрузочных работ, короче - грузчиком в отделе снабжения. На следующий год, как человек всем знакомый, уже был принят на заочное отделение факультета журналистики и пошел работать на радио. Ну, а оттуда, как тебе известно, попал в первый отдел спорта на телевидении в составе молодежной редакции.
- Ну, в телевидении твоя жизнь у всех на виду. Лучше расскажи, как ты стал летчиком?
- Понятно, что летать хотелось с детства. В процессе журналистской работы приходилось подниматься в небо в роли болванки в спарке с летчиком на нескольких типах самолетов и планеров. Я подружился с прекрасным мастером спортивного пилотажа, бывшим десантником Николаем Тарасевичем. Он меня взял в самолет с небольшой камерой и исполнил комплекс фигур высшего пилотажа. Ему понравилось, что я сразу же попросил повторить все, так как камера могла не сработать. С помощью президента федерации воздушной акробатики Ивана Биласа и Николая Тарасевича я начал потихоньку осваивать летное дело. Правда, приборов поначалу не видел и однажды прошел над полем совсем уж на бреющем полете. Мне это нравится до безумия, стараюсь как можно больше бывать на аэродроме «Чайка», учусь, жену привлек к этому делу.
- А что с космонавтикой?
- Как-то пришлось ездить и снимать отбор в отряд космонавтов в Германии. Потом попал в Звездный городок в России и там, записавшись заранее, прочувствовал невесомость при параболических полетах на специально оборудованном самолете. Длится невесомость тридцать секунд, за несколько секунд до конца ревет сирена, кричат летчики, чтобы ты не приземлился на голову. Вообще-то полет стоит 18 тысяч долларов для желающих. Я выдержал десять горок и хотел еще лететь, но сказали, что возить бесплатно слишком накладно и зарубежные желающие обидятся. Фирма «Вест», которая оплатила мой полет, на следующий год будет проводить отбор космонавтов, и я хочу попробовать.
- Хорошо. Вот у тебя, как говорится, навязчивая идея: создать на телевидении спортивный канал. По-моему, их уже слишком много.
- Но это скорее просто спортивные передачи, чем системное вещание. Я имею в виду восемь часов ежедневного спорта. Есть проект, есть чисто украинские инвесторы. При наличии профессионалов вещание может быть и 12 часов в день. Предполагается большое количество живых трансляций, получение программ из России и Белоруссии в порядке обмена на наши. Намечены 12 тематических циклов, полтора часа оперативной информации в день. Безусловно, и небольшие паузы на рекламу инвесторов - без этого никак нельзя.
- А как с очередным посещением Гималаев?
- В этом году кризис в России сказался и на нашем очередном проекте восхождения. Предполагалось занести портативную аппаратуру как можно ближе к одной из восьмитысячных вершин и организовать оттуда телемост с Киевом. Возможно, весной следующего года это получится.
- Где-то еще при советской власти мы тебя единодушно избрали председателем Союза спортивных журналистов...
- Союз существует, регулярно посылаем факсы на конгрессы в разные страны - я не бываю на конгрессах, чтобы не дразнить окружающих. За два года я 16 раз обращался в Минюст, но официального статуса мы еще не получили. Спонсоров на проведение украинской отчетно-выборной конференции не имеется. Существуем на общественных началах.
- Что ты хотел бы сказать в заключение?
- Мне нравятся люди, которые умеют смеяться сами над собой. Ничего другого в наших условиях, к сожалению, не остается. Нужно быть оптимистами.