«Придите двенадцатого, — сказал мне любезный седой человек. — Вот тогда и получите удостоверение сотрудника редакции. Пока что внештатного», — добавил он. Но двенадцатого я пройти-проехать в редакцию смог только после пяти вечера — весь город от мала до велика ликовал, маршировал и кричал: «Гагарин в космосе!». В редакции начальства уже не было, и первое журналистское удостоверение я получил тринадцатого. 13 апреля 1961 года. Правда, нужно было еще закончить университет...
«Как немилосердно летит время!» — говаривали старшие. А сегодня и я говорю: «Летит немилосердно». Летит и уносит любовь, юность, силы и те порывы души, без которых человеческое существование лишено смысла. Кажется, только вчера или третьего дня я с замиранием сердца положил свой первый очерк на редакционный стол, слетал впервые со спецзаданием в другой конец страны, впервые был вызван «на ковер», впервые проявил характер и заявил начальству «нет» и, увы, впервые смалодушничал и сказал «да» тогда, когда надо было хлопнуть дверью...
Прошло много лет. Внимательно листаю пожелтевшие страницы. 137 записных книжек, блокнотов, толстых тетрадей! Вся моя жизнь журналиста отразилась в них. Они помнят все. И всплывает вдруг далекое и забытое, обступают тесным кругом когда-то знакомые и родные лица, и мечты снова сладко теснят грудь...
ЦЫПЛЯТ ПО ОСЕНИ СЧИТАЮТ, БАРАНОВ — КРУГЛЫЙ ГОД
Журналист постоянно пишет. И в редакции, и, как говорится, дома он все время делает записи в блокноте, на салфетке, на уголке газеты... Далеко не все наблюдения, заметки, случайно услышанные смешные фразочки входят потом в материал. Многое остается «за бортом». Вот так зачастую и лежат записные книжки журналиста без дела, хотя таят в себе немало любопытного...
* * *
Бук и сосна росли в долине Привидений под Алуштой. Росли так близко, что их стволы сдирали кору друг с друга. Но соки обоих деревьев, должно быть, поладили между собой, и деревья мало-помалу срослись в том месте, где была содрана кора. Увидев этот соснобук, или букососну, я посчитал ее чудом природы. Но стоит один раз обратить внимание на какую-либо странность, она тут же попадается во второй и в третий раз. Так за восемь летних походов в долину я нашел девять сросшихся деревьев и уже не удивлялся. Чудо всегда связано с цифрой один. Соединившись с цифрой два, оно сразу же превращается в обыденность.
* * *
Раньше включал радио, когда транслировали музыку, теперь — только тогда, когда передают «Последние новости». Что изменилось — я или жизнь?
* * *
Нравится заголовок в «Комсомолке»: «Пить надо с умом. Особенно когда речь идет об уринотерапии».
* * *
Как хорошо озаглавил свою статью в «Неделе» писатель Юрий Поляков! «Главное в жизни — найти любимую женщину».
* * *
Наблюдение. Чего только не сделает наш организм, когда речь идет о жизни и смерти. Страх и чувство самосохранения — великие стимуляторы. Многие годы записываю эти случаи. Вот лишь некоторые.
На борту эсминца в открытом море на палубе вдруг щелкнул взрывной механизм мины. Стоявшие рядом матросы знали: через несколько секунд мина взорвется. Они подняли ее, перебросили через леер, и она взорвалась уже позади эсминца. Потом, когда все успокоилось, эти же два матроса не могли оторвать такую же мину от палубы хотя бы на сантиметр.
Во время пожара, спасая нажитый за всю жизнь скарб, сухонькая субтильная старушка выволокла со второго этажа горящего дома громадный сундук. После пожара двое парней с трудом сумели водворить его на прежнее место.
Один солдат во время войны просидел в зимней днепровской воде, держась за ледяную закраину, девять часов. Высунуться было нельзя, и он ждал темноты, чтобы приплыть на берег. И остался здоровым, даже насморка не было.
В сельском доме умирала восьмидесятилетняя старуха. Ее отсоборовали, она лежала, сложив восковые руки на груди. Завтра бы она умерла. Но сегодня погибла от несчастного случая ее дочь, оставив малолетних детей. «Полупокойница» встала и начала обхаживать детей, пошла за водой, подоила корову. Она прожила потом еще несколько лет.
Да, приятно сознавать, что где-то в нас, в глубине, таятся невиданные силы, которые во время смертельной опасности спасут жизнь. Но если для того чтобы узнать, каков запас этих сил, надо попасть именно в такую ситуацию, пусть он лучше будет неприкосновенным.
* * *
Старая запись. Говорят, что в Африке самый популярный советский фильм — «Чапаев». Зал всегда встает, когда Василий Иванович произносит ставшую легендарной среди цветного населения фразу: «Эх, Петька, вот перебьем всех белых, совсем другая жизнь начнется».
* * *
Запись 93-го года. Конверты — предмет роскоши, телефонные переговоры баснословно дороги. Молчание стало золотом. В редакции газет почти не приходят письма. Люди уже не ждут от журналистов ровным счетом ничего. А те, кто пишет, просят только выслушать. Вот почему так много писем от женщин — еще очень молодых, но уже замордованных жизнью до обморочного состояния. Многие письма до ужаса похожи на завещания или предсмертные записки.
* * *
Библия учит нас любить ближних. Она также учит нас любить врагов. Может быть, потому, что это обычно одни и те же люди?
* * *
Самоубийство Марии Ивановны Велиной, семидесятилетней пенсионерки с киевской Борщаговки. В дневнике много месяцев она каждый день записывала одно и то же: «Сегодня не приходил никто».
* * *
Разговор двух подвыпивших мужчин в метро. «Дочки — дуры. Страхолюдины. Хиросима и Нагасаки. Замуж выдать не могу. Навеpное, так и будут на шее сидеть».
* * *
«Что такое демократия? Это когда нашим народом управляют наши люди», — услышал я от ответственного чиновника Киевского горсовета летом 89-го. Чиновник давно пошел в гору, стал народным депутатом. Работает по этой формуле?
* * *
После посещения Лувра мучаюсь такой ситуацией: гениальный художник, работая над портретом заурядного человека, надламывается, сгорает и умирает. Человек же этот, не совершивший в своей жизни ничего полезного, умного, доброго, должен был бы просто промелькнуть и исчезнуть в вечности, подобно ночной бабочке в окне. И вдруг немотивированно (как, впрочем, происходит почти все, что мы привычно называем судьбой) вечность отметила его и сохранила именно его облик. Человек, изображенный на портрете, так, возможно, и не понял, что, приобщившись к гению, он вошел в историю. Возможно, он даже проявлял какое-то недовольство из-за испытываемых при позировании неудобств, возможно, высказал неприятие своего изображения и ругался с гением. Теперь же, спустя столетия, мы стоим перед портретом этого «случайного прохожего» и пытаемся по нему воссоздать облик всей «улицы». И воссоздаем, поскольку рука, делавшая портрет, запечатлела в нем Время. Сколько же парадоксов в этой ситуации!
* * *
Запись первых лет перестройки. Рабство всегда было многоликим и остается многоликим. Невежество, презрение к культуре, к прошлому своей страны, нежелание знать, о чем думали и думают, чего достигли другие люди, другие народы, — это рабство. Свирепая нетерпимость к любому иному мнению, кроме собственного, пресловутый лозунг «кто не с нами, тот против нас» — это тоже рабство. Ненависть, ожесточенная ненависть — не к врагу на поле брани, нет, а к ближнему своему, к человеку из другого социального слоя, презрение к человеческой личности — это тоже черта раба. Начальническое хамство, стремление решать все проблемы силой, уверенность в своем «Богом данном» праве помыкать людьми, пренебрежение ко всей этой «шушере», что ниже тебя, — это тоже черта раба или, вернее, надсмотрщика над рабами, выбившегося из их же числа. Злобная зависть к соседу, к чужим деньгам, к любому добросовестному и потому высокодоходному труду — того же происхождения. Стучи в домино, пей, подыхай от безделья, но не смей выбиваться из общего ряда!
* * *
Согласно обычаям ортодоксального иудаизма закат солнца наступает тогда, когда в сумерках невозможно отличить красную нитку от черной.
* * *
Безусловно, женщины умеют хранить тайны. Но сообща.
* * *
О мемуарах Любови Дмитриевны Менделеевой, посвященных ее семейной жизни с Блоком, Ахматова сказала: «От нее требовалось только одно: промолчать». Это и есть единственно нормальный взгляд. Но в наше время набирает силу другое: все двери нараспашку. Дозволено заглядывать в замочные скважины и читать чужие письма. Дозволено — после смерти автора — предавать публичному осмеянию дневники. И делать это под лозунгом «Побольше правды!». Все уже знают, что Евгению Евстигнееву заграничный доктор сказал, что сердце у него плохое, все равно помирать. И он умер. Это к вопросу о правде. Нет, не призываю к тотальной лжи, только высказываю сомнение: все ли, известное одному-двум, необходимо знать городу и миру? Этот вкус к сплетням всегда был характерен для посредственности. Эти «воспоминатели» пытаются изо всех сил доказать: великий мал и мерзок, как мы.
«НАВЕРНОЕ, КАЖДЫЙ ЕВНУХ — ХОРОШИЙ ТАНЦОР»
С годами начинаешь жалеть, что в юности наделал так мало ошибок.
* * *
Старая запись. Все зачитываются книгой Марины Влади «Прерванный полет» о Владимире Высоцком. Книга — месть. Марина в ней воздает всем своим обидчикам, и главному герою в том числе. Конечно, все, что написано в книге, правда. Высоцкий был алкоголиком и наркоманом. Но зачем нам об этом знать? Ведь для всех нас Высоцкий — Спартак, который вел рабов к свободе.
* * *
Снова журналистам стало туго. Нет цензуры, но любое критическое слово в адрес чиновника может обернуться для журналиста штрафом «за оскорбление чести и достоинства»... Это у нас. А у них... Однажды Маргарет Тэтчер на вопрос журналиста: «Как вы относитесь к обвинениям, что являетесь «пуделем президента Рейгана?», спокойно сказала: «Скорее в данном случае речь может идти о бульдоге». Ну а с журналистом за дерзость, сказанную — о ужас! — фактической хозяйке страны, да к тому же леди, что с ним произошло? Потерял работу или закрыли его газету? А сама госпожа Тэтчер, не отказавшаяся от pоли пса? Она что, упала во мнении граждан? Ничуть. Оба получили дополнительную популярность. Как следствие, у нее — успех на выборах, у него — повышенные гонорары.
* * *
Старая запись. В Красноярске есть достопримечательность — колесный пароход «Святитель Николай», на котором, оказывается, плыл, возвращаясь из Японии, будущий последний русский царь Николай, а в ссылку — будущий его злой гений Ленин. В разное время. В экспозиции же они присутствуют вместе, восковые, — только царь в каюте первого класса, а вождь мирового пролетариата — второго. История парохода любопытна. Чем он только не служил после революции! «Св. Николая» хватились, когда он был уже нефтеналивной баржей, отлично отреставрировали и решили поставить на вечную сухую стоянку у музея Ленина. Журналист «Вечернего Красноярска» Витя Синицын, когда мы осмотрели пароход, сказал: «Это символ мощи советской власти. Никаким царям не снилось такое». — «Какое?» — не понял я. «А когда решили ставить его в сухой док — на берег, то никак не могли сообразить, как поднять корабль на постамент, на несколько метров. Замучились. Ничего не придумали. Тогда первый секретарь обкома партии товарищ Федирко снял трубку телефона и приказал остановить две турбины Красноярской ГЭС. Несколько дней ГЭС работала вполсилы, хотя в области несколько алюминиевых заводов, да и общая энергосистема страны страдала. Тем временем вода в Енисее поднялась, затопила район, где был музей Ленина, пароход втянули буксиром по этому «половодью» на постамент. После чего товарищ Федирко снова снял трубку: «Пускайте турбины». И вся недолга!»
* * *
Очень нравится хитрая фраза: «Наверное, каждый евнух — хороший танцор».
* * *
В Индии во втором тысячелетии до нашей эры право на развод имели только мужчины. Согласно существующему тогда закону, «жена, не рожавшая детей, может быть переменена на восьмом году семейной жизни, рожавшая только девочек — на одиннадцатом, но сварливая — немедленно».
* * *
Старая запись. Вышел трехтомник мемуаров Черчилля. Шутка великого британца: «Для чего человеку пуп? Если вам ночью захочется поесть редиски, лучшей солонки не найти».
* * *
Как много у нас художников слова и как все-таки мало художников дела!
* * *
Старая запись. Савелий Крамаров, любимейший народом артист, повторял: «За что меня народ любит? Потому что я выхожу на сцену — и он радуется, он видит, что есть на свете еще дураки дурнее его».
* * *
Как изящно китайцы отвечали на вопрос о здоровье Дэн Сяопина: «Для своего возраста Дэн Сяопин здоров».
* * *
Всегда найдутся эскимосы, которые составляют для жителей Конго инструкцию: «Как вести себя во время жары».
* * *
Цитата. «Сказка — это когда зеленая лягушка становится принцессой, а жизнь — это когда наоборот». Карел Чапек.
* * *
Му — единица расстояния Индии, существующая уже две тысячи лет. Она означает предел слышимости мычания коровы.
* * *
В Вашингтоне, в Белом доме, я постоял в медленно двигающейся очереди из желающих посмотреть апартаменты американского президента и побывал во всех шести комнатах его квартиры. Мой коллега Юрий Рост рассказал, как интеллигентный парижанин привел его на старинную улочку своего прекрасного города, показал рукой на неказистый дом, который берегли два полицейских, и сказал негромко: «А здесь живет наш президент». После этого он возвысил голос и, к ужасу Юры Роста, громко, совершенно спокойно спросил охранника: «Месье Миттеран дома?» Полицейский ответил вежливо: «Нет, сегодня месье ужинает у друзей». А у нас... Все мы как будто до сих пор смотрим тот знаменитый шпионский фильм, в котором на явочной квартире звучит пароль: «У вас продается славянский шкаф?» И в ответ уже из анекдота: «Нет, шпион живет этажом выше». Народная мудрость! У нас все облекается в покров тайны, на всем лежит флер секретности. Иногда пытаются скрыть даже безобидное и очевидное, а когда эти тайны и секреты тотчас же становятся известны всем, кидаются к журналистам и что-то опровергают, доказывают, утверждают...
* * *
Один из героев Джойса говорит: «Эту страну нам не переменить, давайте переменим тему разговора». Давайте.
ДЕНЬГИ ПОРТЯТ ЧЕЛОВЕКА — ЕМУ ХОЧЕТСЯ ЕЩЕ И СЧАСТЬЯ
* * *
Запись 63-го года. Дворничиха очень переживает за Жаклин Кеннеди — она тоже осталась вдовой с двумя детьми. «Как она теперь будет?»
* * *
Цитата. «Самое гениальное изобретение — это осел, идущий за охапкой сена, привязанной в двух футах от его морды». Джером К. Джером.
* * *
Старая запись. В конце беседы спросил Сергея Михалкова, влияет ли он как отец на творчество своих сыновей. Михалков ответил: «Вообще влияние отца на творчество детей равно нулю. Ребенок в 7 лет говорит: «Мой папа — самый умный на свете, он все знает». В 12 лет: «Мой папа тоже не все знает». В 25 лет: «Мой батя ни черта не знает и не понимает». А в 50 лет: «Эх, жаль, отец умер — посоветоваться не с кем».
* * *
Наша страна захватила непререкаемое лидерство по количеству абортов. Во Франции на 100 родившихся детей приходится 21, так сказать, неродившийся, в Нидерландах на 100 приходится 20. В Украине на 100 родившихся приходится 225 абортов. Вот как у нас загодя решается проблема алиментов!
* * *
Резать по живому позволяют себе хирурги, бандиты и редакторы. Причем только первые делают это под наркозом.
* * *
Многие обеспокоены: книжный рынок затоплен дешевкой, псевдолитературой, антилитературой и даже просто макулатурой. И, мол, на все это уходит драгоценная бумага. Но, по-моему, такие заявления совершенно безосновательны. Псевдолитературы, антилитературы и откровенной макулатуры выпускается и в самом деле много. Но не больше, чем прежде, а гораздо, может быть, в десятки раз меньше. Злокачественность нынешних плохих книг тоже гораздо ниже, чем злокачественность прежних плохих книг. Грубо говоря, от сборника анекдотов общество на круг несет меньший урон, чем от избранных речей К. У. Черненко. А инструкция на тему, как быть любимой, даже с картинками, куда более пристойна, чем сборник постановлений партии и правительства по вопросам культуры.
* * *
Оказывается, весьма легко принизить значимость исторических личностей, написав вместо имен инициалы: А. Македонский, Ю. Цезарь, Н. Бонапарт, П. Великий, И. Грозный, И. Муромец, А. Невский, Я. Мудрый...
* * *
Цитата. «Первую часть своей жизни я посвятила мужчинам, теперь со знанием дела я посвящаю вторую половину жизни животным». Брижит Бардо.
* * *
Осенью в районном суде рассматривали дело о мелком хулиганстве. Бомж разбил стеклянную витрину. Похоже, суд склонялся к тому, чтобы срок заключения определить «условно». Перед законниками выступил адвокат — старичок-пенсионер, который не столько подрабатывал, сколько заполнял хоть каким-то делом пустоту старческого времени. Выступил и разволновался: «Уважаемый суд! Впереди зима. Человек без крова, без постоянной прописки и без средств к существованию может погибнуть. Я призываю государство в вашем лице не определять срок наказания как условный. Вы же сами понимаете, что только в тюрьме подсудимый будет одет, обут и накормлен. А значит, у него не будет никаких причин для совершения противоправных действий в дальнейшем». Бомж на протяжении всей речи потупившись смотрел на свои ботинки.
* * *
Старая запись. Иван Миколайчук к перестройке относится с мудрым народным скепсисом: «Это только кажется, что через год-другой мы станем другими и кино наше изменится. Из истории известно, что в XVIII веке декретом запретили пороть дворян. Но понадобилось целое поколение непоротых, чтобы появились декабристы. А у нас у всех битые-перебитые, красные, в занозах зады, а у кого нетронутые, те, значит, вообще никуда не годились, даже для битья... К новому мы еще не готовы».
* * *
В кошки-мышки любят играть, как правило, только кошки.
* * *
Старая запись. Вышел стенографический отчет о Нюрнбергском процессе в 24 томах. Поражает заключительное слово Геринга: «Еще придет время, когда вы уложите наши останки в мраморные гробы!» Верил в идею или даже в эту минуту по инерции лицедействовал?
* * *
Приехал из Москвы друг, и я с ним опять побывал в театре на спектакле «Тевье-Тевель». Богдан Ступка потрясает. Как легко напрашивалось решение образа — в комиковании, в еврейском акценте, в характерных жестах и мимике. Нет. Тевье Ступки — взгляд доброго украинского народа на добрый еврейский народ. И украинский язык здесь — мостик к еврейскому бытовому языку городков и местечек, где перемешивались и лепились друг возле друга украинцы и евреи. Тевье Ступки — это и усталость от «божественной избранности», и бесконечное терпение в исполнении своего земного долга. Бродячий философ, жаждущий оседлости...
* * *
Непрочитанные книги умеют мстить.
* * *
Спрашиваю у мальчика четырех лет: «Что ты любишь есть?» Отвечает: «Еду!»
* * *
В кино ходим все реже и реже. Так окончательно разучимся свистеть.
* * *
Старая запись. Очередной литературный вечер в Союзе писателей. Олесь Гончар отбивается от назойливого автора, который просит-умоляет написать предисловие к своей книге. Олесь Терентьевич злится: «Вот почитал вашу книгу и теперь сожалею, что научился читать».
* * *
В зрелом возрасте кто-то переживает вторую молодость, а кто-то — вторую старость.
* * *
Николай родился в селе. Вырос и перебрался в райцентр. Стал как бы городским. Фигура в деловом мире. И решил стать депутатом облсовета. От нынешней неустроенности многие предприниматели в политику полезли: авось, для себя самих-то законы поумнее сделать можно будет... Николай ехал в собственной машине в родное село, рассуждал с приятелем о том о сем и, увидев на обочине деда с корзинкой, остановился: «Садись, дед, подвезу!» Дед сидел на заднем сидении, прислушивался. Потом неожиданно присоединился к беседе: «А ты знаешь, почему у коровы говешки получаются, а у козы — горошки?» Николай растерялся. «Не знаешь, — удовлетворенно подытожил дед. — Так вот, ты сначала в дерьме научись разбираться, а потом в политику лезь».
* * *
Знакомые строили дачу. Опыта у них в этом деле не было, они то и дело ходили за советом к мастеру-плотнику, который жил неподалеку. Когда пришло время прорубать окна, они в очередной раз пошли к нему — никак не могли выбрать оптимальный для своего дома размер. «Что касается окон, — отложив в сторону рубанок, сказал мастер, — то всегда лучше сделать побольше. Большое окно всегда лучше, чем маленькое. Дом тогда будет — как женщина с большими глазами».
* * *
В 1940 году американская кинокомпания «ХХ век Фокс» провела конкурс на лучшее исполнение роли Чаплина. В конкурсе участвовал и сам Ч. С. Чаплин, заняв... третье место.
* * *
Цитата. «Надо полюбить гениальную женщину, чтобы понять, какое счастье полюбить дуру». Талейран.
* * *
Очерк в журнале «Работница» о женщине, потерявшей на войне ногу. Заканчивается он бодро: «Не трудно работать без ноги?» — «Как не трудно? Трудно. Но ведь главное — интересно».
* * *
Согласитесь, для героев и обжор призыв «Не щадить живота своего!» звучит по-разному.
* * *
Японская пословица гласит: «Кто пьет, тот не знает о вреде вина. Кто не пьет, тот не знает о его пользе».
* * *
Запись 92-го года. Стихи, ну просто сверхактуальные:
От недокорму чахнут свиньи,
Хозяйство все по швам трещит.
Спим на заложенной перине
И даже хлеб едим в кредит.
Написано это... 216 лет тому назад. Автор — Иоганн Вольфганг Гете.
* * *
Нам есть чем гордиться: сколько глупостей наделали, а сколько еще предстоит...
НЕТ ТАКОГО ФАКТА, КОТОРЫЙ НЕЛЬЗЯ БЫЛО БЫ ИЗВРАТИТЬ
Перелистал свои записи и выбрал те, что напрямую связаны со сладкой каторгой — работой в газете. Когда-то, в студенчестве, услышал выражение, истинную цену которого понял с годами: «Газета очень похожа на женщину или на газ — все они забирают ровно столько места, сколько ты им отдаешь». И еще. Классик английской литературы Гильберт Честертон так писал о нашей профессии: «Журналистика — это когда, например, сообщают о том, что лорд Джонс умер, тем, кто никогда не знал, что лорд Джонс вообще жил».
* * *
Шутка работников телевидения: «Уважаемые телезрители! Приносим извинения за ошибку: вы смотрели не демонстрацию французских моделей одежды весеннего сезона, а демонстрацию протеста французских сезонных рабочих».
* * *
Никто так не умеет жить, как мы не умеем.
* * *
Запись 77-го года. Получил письмо из Херсона с просьбой помочь с жильем: семья художника ютилась в одной комнатке, да еще в полуподвале. После долгих хлопот добился успеха: художнику предоставили отдельную однокомнатную квартиру. В ответ получил благодарственное письмо, а в конце приписка: «А теперь прошу вас похлопотать, чтобы мне выделили двухкомнатную».
* * *
76-й год. Дежурный редактор распорядился подправить на клише облик министра иностранных дел А. Громыко: «Что это — вся делегация в шляпах, а он один без шляпы?!». Ретушер пририсовал министру шляпу. Когда снимок появился в газете, все увидели, что у Громыко две шляпы — одна на голове, другая в руке.
* * *
71-й год. В «Учительской газете» случился казус с весенней тематикой. Под крупным снимком юноши и девушки, обнявших березу, стояла романтическая подпись: «Юность, любовь, весна». И лишь когда вышла газета, все увидели четкое, ясно обозначившееся на фотографии (но не замеченное на негативе) нецензурное слово из трех букв, вырезанное кем-то на березе...
* * *
Заметил, что устаю, главным образом, не от сделанного, а от несделанного.
* * *
Наш читатель внимательный и весьма дотошный. Как-то в моей статье о знаменитых Берберовых проскользнула фраза «Лев в ярости вспотел». «Совкультуру», где я тогда работал, буквально засыпали письмами ветеринары и зоологи. Оказывается, у льва нет потовых желез и, значит, вспотеть он не мог.
* * *
Раньше писатель знал пять «нет». Нет — национализму, нет — пропаганде войны, нет — антисоветчине, нет — порнографии, нет — воспеванию религии. Сейчас все табу сняты. Но нет литературы. Грубо говоря, культуру вообще и литературу в частности как бы освободили от правил дорожного движения, от светофоров. Воцарилась свобода. Но такой свободой может воспользоваться разве что танк.
* * *
Не у каждого совесть имеет даже совещательный голос.
* * *
Запись 70-го года. Получил задание взять интервью у прославленного разведчика Рудольфа Абеля. Сам Рудольф Иванович предложил такую тему разговора: правда и вымысел в книгах о советских разведчиках. И подробно остановился на «Семнадцати мгновениях весны» Юлиана Семенова. Привожу лишь несколько замечаний Р. И. Абеля. «Шпионы, как правило, попадаются на мелочах. И в этой связи машина «Хорьк» ВКР-821 могла бы погубить героя. Штирлиц привинтил себе трехбуквенный номер, а ведь во всем рейхе были однобуквенные. Или, к примеру, радистка Кэт звонит резиденту прямо на дом, в Бабельсберг, по телефону 42-75-41. Странно, что она дозвонилась, потому что номера Бабельсберга — все, без исключения, для советских разведчиков начинались с цифры «8». В книге есть и такая фраза: «Когда Мюллеру доложили, что Штирлиц идет по коридору РСХА, направляясь в свой кабинет, он на мгновение растерялся». Было от чего! Здание РСХА сгорело при бомбежке 31 января 1945 года, и хождение по пепелищу полтора месяца спустя после пожара удивило бы любого».
* * *
«Семьдесят лет мы им говорили, что строим для них светлое будущее. А построили 126 колоний». Из разговора с начальником детской воспитательно-трудовой колонии.
* * *
Ох уж это наше журналистское, товарищеское чувство когтя...
* * *
В 87-м году по заданию редакции газеты, где я тогда работал, брал интервью у члена Политбюро ЦК А. Н. Яковлева. Он говорил о перестройке, ее задачах и перспективах. Была и такая фраза: «Вполне возможно, что когда-нибудь мы придем к двухпартийной системе — будет у нас КПСС и какая-нибудь СДПСС — социал-демократическая партия Советского Союза». Принес интервью редактору, и сразу же разнос: «Что за чушь о двухпартийности?» — «Да нет, — говорю, — Яковлев в самом деле это сказал. У меня на диктофоне записано». — «Так вот, — не мог успокоиться редактор, — ты учти! Я ведь Яковлева снять с работы не могу, а тебя запросто. Выгоню и все. Если даже кому-нибудь скажешь, что Яковлев подобное сказал, тоже выгоню. Учти!». Я обо всем этом рассказал другому Яковлеву — Егору Владимировичу, редактору «Московских новостей». А он, видимо, рассказал тому самому, Александру Николаевичу. Вечером звонок: «Прошу вас не дрейфить, если начнутся гонения, звоните прямо мне, помогу». Но звонить не пришлось — редактор не возвращался больше к этой теме, просто меня месяца два не печатали. Вот и все.
Прошло десять лет. В Киев должен был приехать бывший член Политбюро ЦК А. Н. Яковлев. Получив задание взять у него интервью для «Независимости», звоню в Москву, в его фонд «Демократия»: «Можно Александра Николаевича?» — «А кто спрашивает?» — «Да это журналист один, Дружбинский моя фамилия». Минуту трубка молчала, а затем: «Господин Дружбинский, а не вы ли когда-то брали интервью? И зовут вас, если память мне не изменяет, Валерий Иванович?..» Фантастика!
* * *
Русская пословица гласит: «Сытое брюхо к ученью глухо». Еврейская пословица утверждает наоборот: «Голодное брюхо к ученью глухо». А ведь обе правы!
* * *
О нашей профессии. Один из самых известных и образованных людей нашего века Петр Бернгардович Струве приехал в Ясную Поляну к Толстому сделать большое интервью с умирающим классиком. Говорили три вечера подряд, а потом (уже после смерти Льва Николаевича) вышла огромная, в четыре авторских листа публикация Струве об этой встрече. Ну а Толстой отметил у себя в дневнике: «Струве был малоинтересен, многословен, и мне пришлось все время молчать». Это ли не урок нам, журналистам?
* * *
Снилось, что я здоров и богат. Надо было не просыпаться...
* * *
Все люди были братьями, пока не стали выяснять, кто из них старший.
* * *
Цитата. «Тому, у кого есть связи и друзья, не нужна протекция». Голда Меир.
* * *
О выдающемся журналисте-известинце Анатолии Аграновском можно писать тома — он стал учителем целого журналистского поколения. Когда вышла книга Брежнева «Целина», в журналистских кругах абсолютно точно знали ее автора. Даже шутка была такая: «Целина» — это повесть о том, как книгу написал Анатолий Абрамович, а подписался Леонидом Ильичем».
В московском Доме журналистов работал весьма словоохотливый парикмахер. Однажды пришел стричься Аграновский. Парикмахер: «Анатолий Абрамович, вы, говорят, только что вернулись из Италии?» — «Да». — «Ну и как там?» — «Нормально». — «А римского папу видели?» — «Видел». — «Ну и как он?» — «Папа как папа». — «А как вы встретились?» — «Вышел папа, и все опустились на колени». — «А вы?» — «Я только нагнул голову». — «А папа?» — «А папа говорит: господин Аграновский, кто вас так ужасно постриг?».
* * *
Возраст нации определяется не тем, кто какой телевизор смотрит и есть ли сотовый телефон в кармане. Возраст нации определяется конструкцией сельского туалета. До тех пор, пока в селах сидят орлом, — семнадцатый век. Спутники и АЭС к истинному времени нахождения нации на линии цивилизации отношения не имеют.
* * *
М. Зощенко в период работы журналистом: «Не то чтобы мы пишем из-за денег, но гонорар вносит известное оживление в наше дело».
* * *
На гробнице фараона Рамзеса III написано: «Каждый раб мечтает не о свободе, а о собственных рабах».
* * *
Фельетонист «Правды» Давид Заславский любил повторять: «Нет такого факта, который нельзя было бы извратить».