Беззаветно и нежно влюбленный в Киев поэт Николай Ушаков находил в нем все приметы города славного и легендарного. Как всякий древний и великий город, отмечал он, Киев расположен на холмах, и холмов этих можно насчитать семь, то есть число, совершенно необходимое для повествования более сказочного, чем исторического. Между лесистыми горами, по извилистым и глубоким ущельям, называемым также провальями и ярами, в Днепр и Лыбедь стремились ныне ставшие улицами речки и ручьи, и опять-таки их можно насчитать столько, сколько требуется для поэтического сказания о городе — вечном, как столица Римской империи, великолепном, как Константинополь, священном, как Иерусалим...
Простим поэту некоторую гиперболизацию, навеянную его страстной любовью к родному городу, но согласимся и с тем, что в основе такой оценки лежит лишь слегка приукрашенная истина. Киев живописен необыкновенно. Только ли своим удивительным ландшафтом, пышным венком садов и лесопарков, полноводным Днепром-Славутичем? Нет! Замечательные памятники истории и архитектуры, которые пощадило время и бурная, трудная история, радуют глаз представителей многих поколений. Вот только сохранилось их до обидного мало.
Киев претерпел несколько генеральных и не генеральных планов застройки и реконструкций. Каждый из них оставил на его облике свой след — след эпохи, господствовавших в те времена вкусов, стилей зодчества.
Впрочем, не будем торопиться с ролью архитекторов и строителей. С самых давних пор ими руководила могущественная рука власть предержащих. Известен ведь полуанекдотический факт, когда Екатерина II, в целом немало и компетентно занимавшаяся вопросами планировки и благоустройства городов империи, издала указ о ликвидации Подола и перенесении его в другое место потому, что ее разгневали последствия сильного наводнения, когда вода смыла устье Почайны, унесла с собой 300 усадеб и разрушила гавань.
К счастью, этот указ не был воплощен в жизнь. Но ведь не всегда удавалось игнорировать волю властителей. Какие кардинальные изменения претерпел город, например, по воле Петра I, когда тот принялся укреплять Печерскую крепость, в связи с чем было снесено много жилых домов, а их владельцы отселены на новые места. А достаточно оглянуться на 30-е годы нашего столетия, вспомнить так называемую социалистическую реконструкцию, во время которой погибли ценнейшие памятники истории и культуры, а на месте великолепных храмов выросли гигантские серые здания-монстры. Да и в совсем недавнем нашем прошлом можно найти немало подобных горьких примеров.
И все же город выстоял. Выстоял и сохранил пускай немногочисленные черты эпох и стилей, которые в сочетании с более поздними и современными постройками создают его характерный, неповторимый облик.
Можно спорить о том, в каком месте причалила к берегу лодия легендарного Кия, его братьев и сестры, какую роль в становлении Киева сыграли старейшие его части — Нижний город Подол и Верхний — «Гора», но никто не осмелится отрицать, что начинался Киев как великий и славный город именно с «Горы». А последняя начиналась с детинца, построенного в Х столетии при великом князе Владимире. Позднее Ярослав Мудрый довел его площадь до 60 гектаров, окружил мощными укреплениями и возвел две крупные постройки — Золотые ворота и Софию Киевскую, которые (первая, правда, в виде живописных руин) дошли до наших дней. Если добавить к этому Выдубицкий монастырь, то это, пожалуй, и все, что осталось нам от тех далеких времен. А ведь были настоящие шедевры! Десятинная церковь, Михайловский Златоверхий монастырь, Васильевская или Трехсвятительская церковь, Георгиевская... Не все они погибли от разрушительного времени или в результате вражеских набегов...
Все упомянутые выше сооружения принято связывать с именем того или иного князя. Ибо они не только принимали решение о возведении храма, дворца. Они определяли место и стиль архитектуры, часто сами приглашали иноземных либо отыскивали своих мастеров. Да и сам Киев, как известно, в определенные периоды времени носил название то города Владимира, то города Ярослава. Отнюдь не по годам их княжения, а по роли князей в его планировке и застройке.
Дальнейшее развитие Киева не связывалось напрямую с именами князей либо царей Российской империи, но отдельные лица, не являвшиеся зодчими, оставили свой заметный след. Это прежде всего гетман Иван Мазепа, уделявший значительное внимание строительству церквей и монастырей, и митрополит Петр Могила. Но царские указы, предписывавшие «регулярную» застройку и планировку улиц, несомненно сказались на его облике.
С установлением в Киеве Магдебургского права градостроительные работы значительно оживились. В конце XV и начале XVI столетий существовало уже много ремесленных цехов, объединявших в том числе и плотников, столяров, и рабочих других строительных профессий. Появились и свои, местные зодчие. Правда, их архитектурные способности проявлялись в основном при возведении храмов и дворцов. Жилые дома строились, как правило, по усмотрению и вкусу будущего владельца — часто еще деревянные, преимущественно одноэтажные, неказистые. И хоть к началу XIX столетия Киев считался уже крупным городом, насчитывал около 6 тысяч домов, только 300 из них были каменными.
Еще в 80-х годах XVIII столетия был составлен первый проект планировки и застройки города, который предусматривал реконструкцию улиц, создание площадей для размещения административных зданий и организации торговли, но он не был воплощен в жизнь. Такая же судьба постигла и первый генеральный план застройки Киева, разработанный в 1787 году и утвержденный Екатериной II.
В 1808 — 1809 годах главный архитектор города, талантливый зодчий А.Меленский разработал проект генерального плана застройки Киева. Меленского можно отнести к родоначальникам и активным популяризаторам замечательного архитектурного стиля — украинского барокко. К настоящему времени почти не сохранилось созданных им жилых и административных зданий, и мы можем любоваться разве что колонной Магдебургского права да перестроенной позднее ротондой на Аскольдовой могиле, но его роль не ограничилась творением отдельных сооружений. Он, пожалуй, первым принялся за упорядочение отдельных районов города. По замыслу его генерального плана значительно преображался древний Подол, отдельные самостоятельные части соединялись свободно проложенными по рельефу улицами.
Как известно, в 1811 году случился небывалый, катастрофический пожар, уничтоживший почти все строения Подола. Намерения Меленского не были осуществлены, новый проект восстановления Подола разработал уже придворный архитектор В.Гесте. Он предусмотрел создание здесь Контрактовой площади и в стиле классицизма, входящего в моду, спроектировал известный Контрактовый дом.
Поворотным моментом в формировании города стало утвержденное в январе 1854 года специальное положение, согласно которому Киев надлежало застраивать красивыми каменными зданиями, а узкие и извилистые улицы ликвидировать, проложив вместо них прямые и широкие. Это указание было положено в основу очередного генерального плана застройки Киева, составленного под руководством известного архитектора В.Беретти. Началось объединение разрозненных частей города, были проложены большие магистрали — Владимирская, Большая Васильковская улицы, Бибиковский бульвар и другие.
А что же Крещатик?
Порой нелегко понять, какой поворот исторической судьбы или просто случай придает той или иной улице статус главной в городе. Наш Крещатик ни географически не доминировал, ни маршруты в другие города в себе не начинал, не строили на нем ни царских дворцов, ни губернаторских особняков. Да и для застройки Крещатый яр, заросший чащами, с ручьем и Козиным болотом подходил не лучшим образом. А вот суждено ему было стать главной улицей древнего и славного города, его символом, олицетворением. Случайно ли?
Разрозненные некогда части города — Верхний, Нижний, Печерск — объдинялись, вбирая в себя окраины, слободы. А Крещатая долина оказалась как бы на пересечении путей, которые вели из одной части Киева в другую, и даже за пределы города, например, в Васильков. И Крещатик родился как важная, расположившаяся в центре улица.
Первые, деревянные дома здесь появились в начале XIX века. Даже первый городской театр, сооруженный в 1804 — 1806 годах по проекту А.Меленского, был деревянный. Но постепенно их начали вытеснять каменные строения. Сначала жилые, потом — и общественные сооружения — крупные конторы, банки, гостиницы, рестораны.
Конец минувшего столетия вошел в историю Киева под названием «строительной лихорадки». С нашей точки зрения, когда лихорадит строительство — добра не жди. Будет брак и другие неприятности. Но та лихорадка была совсем иного рода. Можно смело утверждать — все, что было сооружено в тот период, и сегодня является украшением города. Ренессанс, модерн, итальянская готика — все сплелось на улицах Киева в великолепные ансамбли, украшенные венками из цветущих садов.
Что же породило «лихорадку»? Развитие капиталистических отношений на рубеже веков поставило перед владельцами капитала довольно прозаический вопрос — куда выгоднее вложить деньги. Первый опыт показал: самую быструю и ощутимую прибыль обеспечивают средства, вложенные в так называемые доходные дома, в которых сдаются внаем квартиры на любой срок. Вот и началось массовое сооружение «доходных» — естественно, в центральных или приближенных к центру районах.
Этот, выражаясь современной терминологией, бизнес захватил многих предпринимателей, даже тех, у кого кошельки не были особенно тугими. Таким на помощь пришло Киевское кредитное товарищество, председателем которого был талантливый архитектор, депутат городской думы Г.Шлейфер. В думе он возглавлял строительную комиссию, таким образом, сосредоточил в своих руках немалые полномочия. В 1895 г. Шлейфер организовал домостроительное акционерное товарищество совместно с сыном профессора Ф.Меринга. Такое объединение было неслучайно — профессор владел большим участком земли у самого Крещатика, площадью 17 тысяч квадратных саженей. Уплатив наследникам покойного профессора около двух миллионов рублей, товарищество стало собственником и немедленно приступило к освоению участка. Это был один из ярчайших примеров строительной лихорадки того времени. Г.Шлейфер спланировал участок, начертал на нем четыре улицы и площадь, носящую ныне имя Ивана Франко. Шлейфер принял на себя функции не только организатора и планировщика, но и архитектора при разработке проектов отдельных зданий.
В творческом содружестве с другим архитектором Э.Брадтманом Шлейфер разработал проекты замечательных сооружений, и сегодня радующих наш глаз. Это прежде всего нынешний театр украинской драмы, дом, в котором находится магазин фирмы «Ланком», и ряд других.
Счастливое совмещение высоких темпов, достигаемых благодаря образцовой организованности заинтересованных людей, и красивого внешнего вида зданий — вот наиболее характерный результат периода, названного «строительной лихорадкой».
В период социалистической реконструкции Киева, когда пропагандировался конструктивистский стиль в худшем его проявлении — в виде примитивных коробок, — архитектура предшествующего периода весьма остро критиковалась. Ее называли выражением извращенных вкусов пресыщенной буржуазии. Что же, она действительно выражала вкусы господствовавшего класса. Но время все расставило на свои места. И сегодня, любуясь красивыми старыми домами где-то на Печерске, Владимирской, Саксаганского, Красноармейской и других улицах, мы с благодарностью вспоминаем их творцов.
Знаменательным рубежом в жизни Киева стало перенесение сюда в 1934 году из Харькова столицы республики. Появились довольно щедрые ассигнования, на которые было построено немало жилья, промышленных, торговых предприятий, объектов коммунального хозяйства, дальнейшее развитие получил транспорт. Но...
Столице требовались административные, правительственные здания. Дух помпезности, гигантомания, присущие той эпохе, выдвигали свои требования. Сооружения, площади, где их размещали, должны были поражать не красотой архитектурных форм, а прежде всего размерами. Правительственный центр решено было устроить на площади у Софийского и Михайловского Златоверхого соборов. Естественно, что храмы никак не вписывались в предполагаемый ансамбль. И под ними загремели взрывы. Только чудом, благодаря счастливому случаю уцелела София. А сколько замечательных памятников было превращено в руины в угоду рождающейся столице социалистической Украины!
Ущерб исчислялся не только утерянными навсегда шедеврами, но и целым рядом неэстетичных, мрачных сооружений, портящих и существовавшие ансамбли, и своеобразный ландшафт Киева.
После огромных разрушений, причиненных городу во время второй мировой войны и фашистской оккупации, началось восстановление — по очередному генеральному плану. В этот период коренным образом изменил свой облик Крещатик, став значительно шире, зеленее. Можно спорить об архитектурных достоинствах возведенных на нем зданий, одетых в белую керамику. И все же они, слегка напоминающие покрытые белой глазурью торты, придают Крещатику свое неповторимое лицо.
Хуже другое. Хуже, что во всех последующих планах застройки и перестройки не были учтены ошибки периода социалистической реконструкции. Многие высотные здания расставлены хаотически, без учета силуэта города, сохранившихся ансамблей и характеристик рельефа. Вот почему, когда смотришь на город со стороны левобережья или с Днепра, часто возникает непреодолимое чувство внутреннего протеста. На силуэте живописных днепровских круч и золотых куполов совершенно чужими, инородными кажутся прямоугольники новостроек. А ведь они совсем нормально смотрелись бы в ином месте, в окружении себе подобных. А чего стоит грозная металлическая Родина-мать рядом с мирными крестами Печерской лавры...
Об этих несуразностях в последнее время много говорят и пишут. А попытки прогуляться по лицу города на строительном бульдозере продолжаются. Обретем ли мы, наконец, чувство настоящей ответственности за город, в котором живем, за город на семи холмах?