«Муж не хочет присутствовать при родах, сволочь!» — такой вопль души я услышал в роддоме, когда приходил навещать свою беременную супругу. Честно говоря, я обиделся. За неизвестного мне мужа. Экие вы, женщины, на язычок невоздержанные, чуть что — сразу сволочь, негодяй и прочие нелестные эпитеты. Я, конечно, понимаю: роженице хочется, чтобы во время родов присутствовал близкий человек, держал будущую мамашу за руку, пыхтел и тужился вместе с ней, как это показывают в отстойных американских кинокартинах. Но жизнь-то, увы, не киношка — а вдруг, вместо того чтобы активно помогать появлению на свет собственного чада, муженек ваш в обморок грохнется? Ведь мужчины — существа нервные, впечатлительные…
А может и вовсе трагедия произойти. Мне, например, еще в советское время, когда мужиков к роженице на пушечный выстрел не подпускали, один дипломат рассказывал, что после того, как он весь этот интимный процесс увидел (дело в Америке происходило), так полгода к жене не прикасался, манкировал, так сказать, своими супружескими обязанностями. Потому что шок у него случился. Обычно врачи советуют, чтобы папашу кондратий не хватил, сходить вместе со второй половинкой на специальные курсы. Однако и они не всегда помогают. По словам женщины (заметьте!), которая на эти самые курсы таскала своего супруга, показанная им там видеозапись родов произвела тяжелое впечатление даже на нее.
Кстати, сам я, хотя и убежденный противник присутствия кого бы то ни было, кроме врачей, при родах, вовсе не отрицаю, что муж на это право имеет, если ему хочется. Более того, на некоторых это зрелище даже благотворно действует: они начинают понимать, что ребенка родить — не фунт изюма слопать, следовательно, и к супруге своей проникаются большим уважением. Как писала одна счастливая родительница: «Муж был очень горд, хвалился друзьям, что присутствовал при родах». Правда, она тут же оговорилась, что в тот момент ей «не был нужен вообще никто, кроме акушерки».
В общем вот уже несколько лет, как в некоторых отечественных роддомах (причем за деньги!) позволяют наблюдать за процессом, а споры вокруг сего нововведения все идут и идут. Но и противники, и сторонники (по крайней мере большинство тех и других) сходятся во мнении, что «развлечение» это не наше. На Руси, мол, повивальные бабки завсегда мужиков из хаты выгоняли и к таинству рождения не допускали. Ничего подобного! Ибо это есть миф и заблуждение, потому как наши предки мужеского полу принимали в родах самое активное участие.
Мужи, которые только и делают, что роются в старинных фолиантах и разные исторические разности раскапывают, уверяют: крестьянки частенько рожали, сидя на коленях у мужа, который к тому же помогал жене тужиться, придерживая ее за плечи. Если же роды, не дай Бог, затягивались, муж, выполняя инструкции повитухи, старался ребеночка «вытряхнуть», для чего носил супругу, посадив ее себе на спину, и периодически хорошенько ее встряхивал. А чтобы роды проходили легко, заботливый муж зажигал перед иконами свечу, оставшуюся с чистого четверга или от венчания, усердно молился, читал «Сон Пресвятой Богородицы», ходил вокруг избы с образом, опрыскивал роженицу святой водой. Вот так-то!
Но кроме традиционных средств облегчения родов мужик мог прибегать и к совершенно невероятным, на взгляд современного человека, методам. К примеру, он, то есть муж, снимал рубаху, развязывал пояс, стаскивал с себя штаны и оставался совершенно голым. А то и вовсе надевал женскую рубаху и юбку, а голову повязывал платком. И это отнюдь не было извращением, просто любящий муж искренне верил, что таким образом помогает жене разрешиться.
Но это еще не все. Иногда муж обязан был «рожать» вместе с женой: стонать с ней или вместо нее кричать, что есть мочи, корчиться, кататься по земле, изображать страшные мучения. Орал он при этом еще сильнее, чем настоящая роженица, ибо та, наоборот, старалась сдержать стоны, потому как в крестьянской среде проявления изнеженности и особой чувствительности к боли не поощрялись. Кстати, знающие люди говорят, что вдоволь накричавшись и натужившись муж действительно начинал чувствовать боли «в нутре», напоминавшие родовые муки, а жене «наступало послабление».
Готовиться ко всем этим действиям начинали задолго не то что до родов, а даже до зачатия. Во всяком случае уже в свадебном обряде иногда присутствовал специальный момент, когда муж (в знак того, что обещает разделять и облегчать родильные страдания жены) позволял ей перекатываться через себя три раза.
А особо предприимчивые жены, заплатив знахарю, уговаривали его совершить «поддел», то есть сделать так, чтобы мужчина всегда мучился родами вместо жены. Делалось сие безобразие тайно, и несчастный супруг о «подделе» ничего не знал... до родов. Во время оных он и начинал мучаться. Не зря соседки усмехались за его спиной и говорили: «Он рожал — мучился, а она опросталась себе — и горя мало». Раз совершенный «поддел» снять было практически невозможно.
Однако справедливости ради следует разъяснить: мужчина рожал вместе с женой не только для того, чтобы облегчить ее муки. Главная причина — боязнь злых духов, которые, по поверьям, охотились за беременными женщинами и роженицами, задерживали и осложняли роды, заставляли женщин мучиться и стонать, старались навредить ребенку. Мать и новорожденный во время родов были настолько беспомощны и беззащитны, что легко становились их добычей. Зато мужиков духи боялись! Поэтому если муж находился рядом с женой, духи не осмеливались причинять вред роженице и ребенку. Более того, присутствие мужчины было самым лучшим обезболивающим: чтобы облегчить страдания жены, муж поил ее водой из своего рта, или из правой полы одежды, или из своего лаптя, или прямо из рук. Если жене приходилось особенно тяжко, муж переступал через нее или она трижды перекатывалась через мужа, чтобы духи, убоявшись мужского присутствия, оставили ее в покое.
Кстати, даже мужские вещи сеяли в рядах духов панику. Особенно духи боялись штанов. Стоило только женщине переступить через них, как роды начинали протекать легко и безболезненно. Когда же ребеночек появлялся на свет Божий, то повивальные бабки спешили завернуть его в белье отца, причем обязательно ношеное, потому как лучшей защиты от сглаза и порчи нельзя было и придумать.
В общем, если верить историкам (а не верить им, кажется, у нас нет никаких оснований), то современное присутствие будущих папаш при родах, которое у нас сегодня практикуется, вовсе никакое не новшество, а всего лишь возрождение традиций. Или отголосок далекого прошлого — культурный атавизм, если хотите.