Николай Васильевич Дремлюга - выдающийся украинский композитор, профессор Национальной музыкальной академии, народный артист Украины, лауреат Государственной премии им.Т.Г.Шевченко. Он является автором семи симфоний, многочисленных симфонических поем, кантат, концертов для разных инструментов с оркестром: для фортепьяно, скрипки, трубы, гобоя, а также, первого в истории украинской музыки концерта для бандуры и симфонического оркестра. Именно он вывел бандуру на мировую сцену и поднял ее до академического уровня.
Н.Дремлюга написал более ста романсов на слова Рыльского, Сосюры, Тычины, Петрарки, Микеланджело, Шекспира, Мицкевича, Омара Хайяма. Он сделал более ста обработок песен разных народов и написал более ста собственных песен.
Свыше 50 лет он работал в Национальной музыкальной академии (ранее консерватории), где преподавал композицию, музыкальный анализ, гармонию. Его учениками были В.Вирменич, Л.Дычко, И.Станкович, И.Карабиц, И.Поклад и др.
Краткая биографическая справка не может дать представление, каким необыкновенным человеком был мой отец. А необыкновенным было и то, что жизненный путь будущего композитора Н.Дремлюги начинался в КПИ, тогда - Киевском индустриальном институте, где он учился с 1935 по 1940 год на факультете химического машиностроения. Судьба предназначала моему отцу быть инженером. И он достаточно долго не решался посвятить свою жизнь музыке. В его душе происходила острая борьба между назначением и призванием, между рациональным и эмоциональным, между математиком и музыкантом.
Проблема связи математики и музыки в истории философии не нова. В течение всего развития цивилизации, начиная с Пифагора, к ней обращались ученые, исследовавшие различные грани человеческого бытия: философы, математики, астрономы, архитекторы, музыканты и т.д.
Музыка - самое абстрактное и самое чувственное искусство. Безусловно, музыка - это царство эмоциональной сферы. Рождаясь в глубинах бессознательного, музыка является универсальным средством выражения как духовных высот, так и низменных страстей. Эти же страсти музыка способна усмирять. Итальянский музыкальный теоретик эпохи Возрождения Джозеффо Царлино считал, что «музыка возбуждает дух, управляет страстями, укрощает ярость».
Этот сверхчувственный вид искусства, однако, подчиняется законам математической логики. Когда пушкинский Сальери казнил себя за то, что «поверил алгеброй гармонию», это имело глубокий смысл. Например, произведения И.Баха с их жесткой внутренней структурой можно проанализировать при помощи несложной компьютерной программы. А первым проанализировал гармонию числами древнегреческий философ Пифагор, который считал, что в основе музыки, музыкальной гармонии лежат соотношения цифр. Интересно, что в древнем мире теоретическая музыкальная мысль своего расцвета достигла в сочинениях отца геометрии Эвклида и отца астрономии - математика Птоломея.
Последователями Пифагора были римские ученые: архитектор Витрувий, философ Макробий и математик Боэций. Так, Витрувий в своей работе «Архитектура» постоянно вспоминает о музыке. Между прочим, в современных учебниках по гармонии проводится идея связи музыки и архитектуры. Эта идея была развита французским математиком, архитектором и композитором Янисом Ксенакисом и даже нашла свое практическое воплощение: по проекту этого ученого в Брюсселе был построен павильон фирмы «Филлипс», а потом по контурам рисунка этого павильона Ксенакис написал музыку.
Кроме Ксенакиса математические правила в своем творчестве использовали современные композиторы Пьер Булез и Карл Хейнц Штокгаузен. Возможно, одному из них принадлежит высказывание: «Возьми формулу и слушай ее». Однако, атональная музыка этих ортодоксальных авангардистов насквозь рационалистична. Их композиции можно постигать разумом. Мне трудно представить, что они могут быть восприняты сердцем. Музыка Н.Дремлюги - это господство эмоционального, торжество мелодичности и чувств. Но и в его творчестве математика сыграла определенную роль.
Отец был человеком большой эрудиции, энциклопедических знаний. Такие знания, как правило, не приобретаются в зрелом возрасте. Жажда знаний воспитывается семейной атмосферой и окружением. И тут я не могу не рассказать о моем дедушке - Математике, роль которого в становлении моего отца как Музыканта трудно переоценить.
Мой дед родился в бедной крестьянской семье в селе Сорокотяженцы на Виннитчине. Он был старшим среди детей, поэтому именно ему повезло идти в школу, так как родители смогли купить только одну пару сапог. Желание учиться было у моего деда огромным. Каждый день он ходил пешком в школу в соседнее село, расположенное на расстоянии 12 км и потом с гордостью рассказывал, что пропустил занятия только один раз, простудившись во время метели.
Стремление к самосовершенствованию, к расширению и пополнению своих знаний было основной чертой характера моего деда. Поэтому, окончив Киевский учительский институт в 1915 году Василий Семенович испытывает необходимость продолжить образование. И уже работая учителем, в 1922 г. в 37-летнем возрасте поступает в Киевский университет, что было его давней мечтой.
Огромный интерес моего деда к различным отраслям науки, литературы, искусства притягивали к нему людей разного положения, профессий и возраста, в особенности, молодежь. А приобретенный со временем большой жизненный опыт и эрудиция вызывали у окружающих уважение, желание посоветоваться, поделиться самим сокровенным.
Мой дед был талантливым методистом. Ученик академика Граве и математика Букреева, он владел многими приемами аналогий, абстрагирований для объяснения трудных для понимания математических явлений.
Но самым большим увлечением математика Василия Семеновича была музыка. В его жизни произошла пророческая встреча с композитором Н.Леонтовичем. Об этом вспоминает музыковед В.Дяченко в книге, изданной в 1941 г., то есть тогда, когда будущий композитор Николай Дремлюга учился на первом курсе консерватории. Вот отрывок из этой книги: «Леонтович получил сюда назначение как учитель пения и арифметики. Это была, как для молодого учителя, большая честь, и Леонтович с радостью принял предложение. Только беспокоила арифметика. Бывало, он и сам не мог решить какую-то задачу… Леонтович подружился с учеником третьего класса Василием Дремлюгой, большим любителем музыки, который к тому же имел математические способности. Дремлюга чуть ли не каждый день приходил к Леонтовичу и с удовольствием решал ему трудные задачи. Потом они говорили о песнях, о музыке - правда, больше говорил Леонтович. Или пели вдвоем».
Затем мой дед самостоятельно освоил нотную грамоту, изучал музыкальную теорию, учился играть на скрипке и достиг значительных успехов. Он хорошо сольфеджировал и часто брал первые попавшиеся ноты для пения с листа. Однажды отец предложил ему пропеть один из средних голосов фуги И.Баха. Это очень понравилось деду, и он часто для тренировки обращался к фугам Баха и впоследствии.
Когда в 1920 г. организовалась под художественным руководством Нестора Городовенко хоровая капелла «Думка», Василий Дремлюга пел в этом знаменитом хоре. Он также руководил школьным детским хором.
Стремясь дать моему отцу наилучшее образование, дед выделял из своих скромных учительских заработков средства, чтобы пригласить учителей немецкого, французского языков, рисования и музыки. Отец в совершенстве овладел немецким и французским, читал в оригинале Шиллера, Гете, Новалиса, Виланда, Гауфа и др.
После школы по совету деда отец поступил в Киевский индустриальный институт. Но музыка не давала покоя его душе, поэтому одновременно он поступил и в консерваторию на фортепьянное отделение. Наряду с этим отец самостоятельно знакомился с музыкальной литературой, достаточно хорошо изучил творчество Шопена, Шумана, Листа, Скрябина, Рахманинова, Вагнера, Грига, Равеля, Дебюсси, познакомился с произведениями Пуленка, Мийо, Онеггера, Казелли, Риетти и многих других авторов. Изучая самостоятельно историю музыки, он особенно интересовался творчеством старинных композиторов.
В воспоминаниях о создании Симфонии № 4 Николай Васильевич писал, что в главной партии первой части он использовал тему сонаты для скрипки, написанную им еще до 1938 года под влиянием скрипичной пьесы Пуньяни. Это было как раз в годы обучения в КПИ. Интересно, что сейчас не только студенты КПИ, что вполне объяснимо, но и студенты консерватории, а также музыковеды ничего не знают об итальянском композиторе и скрипаче XVIII ст. Гаэтано Пуньяни, который создал семь опер и был очень популярным в свое время.
Нужно отметить, что учеба в КПИ не мешала, а даже способствовала занятиям музыкой. В 30-е годы КПИ был значительным культурным центром. Тут действовал Университет музыкальной культуры, концерты которого пользовались огромным успехом среди студенчества. В КПИ регулярно проводились музыкальные лекции известного музыковеда Гринченко, с лекциями выступали преподаватели консерватории, в концертах принимали участие артисты филармонии и оперы.
В годы обучения моего отца в КПИ была развита и хорошо организована художественная самодеятельность. Отец тоже выступал в концертах, исполняя прелюдии Рахманинова и собственные фортепьянные композиции. Через какое-то время начал аккомпанировать институтским певцам-солистам. И, разучивая с ними оперные арии, открыл для себя некоторые вокальные «секреты», стал многое понимать в вокале и постепенно превратился для своих товарищей в преподавателя пения. Впоследствии это очень помогло Николаю Васильевичу при написании песен и романсов.
С течением времени потребность посвятить себя музыке становилась для отца более неотвратимой. В 1940 г., после окончания пятого курса, он бесповоротно решил заниматься исключительно музыкой и поступил в консерваторию.
Удивительно, что мой дед с его трезвым взглядом на жизнь, не только не мешал, но и способствовал поступлению отца в консерваторию, оплачивая очень дорогие частные уроки по гармонии.
На первый взгляд может показаться, что обучение в КПИ было ненужной тратой времени. Но это не так. Музыкальная атмосфера КПИ благоприятствовала росту отца как исполнителя, а изучение технических дисциплин много дало ему как композитору. О его Симфонии № 3 музыковеды говорят, что она выверена с математической точностью, от нее нельзя ничего отнять и ничего прибавить. Эта симфония поражает своим совершенством, красотой и философской глубиной. За Симфонию № 3 отец получил высшую награду Украины - Государственную премию им.Т.Г.Шевченко.
Хочу еще сказать, что Н.Дремлюга был принят в Союз композиторов Украины в 1944 году, когда учился на ІV курсе консерватории. Это уникальное событие как для современной музыкальной жизни, так и для того времени.
Интересно, что общественное признание Николай Васильевич получил намного раньше, чем отцовское. Очень долго дед не верил в композиторское будущее моего отца и советовал ему писать диссертацию. И только за два года до смерти дед признал своего сына как композитора. Дело в том,что дед не слышал ни одного из отцовских произведений в живом исполнении. Лишь в начале 50-х гг. на одном из пленумов Союза композиторов Украины он услышал три песни в исполнении хора и симфонического оркестра радио. После теплого приема этих песен аудиторией дед внимательно посмотрел на отца и, словно увидев что-то новое, кратко, но энергично и выразительно сказал «Хорошо!», и, помолчав, еще раз - «Хорошо!». С тех пор дед начал относиться к работе моего отца в области композиции с большим вниманием и иногда со скрытой гордостью показывал печатные ноты своим коллегам.
К сожалению деду не долго пришлось радоваться композиторским успехам своего сына. Дед умер 19 декабря 1953 года. Отец ушел из жизни 18 декабря 1998-го, когда ему был 81 год. До последних дней Николай Васильевич преподавал в консерватории и писал прекрасную и светлую музыку.
Они были мудрыми и душевно щедрыми людьми. Вечная им память!