Через год после начала операции союзников против режима Саддама Хусейна саркастическое отношение к ней стало чуть ли не признаком реалистичности. Ежедневно мы слышим о терроре в Ираке. Ежедневно ждем нового террористического акта в Европе. Одним из важнейших этапов изменения настроений начали считать поражение правых на парламентских выборах в Испании — и победу социалистов, которые теперь обещают вывести из Ирака испанский контингент. «Аль-Каида» наказала испанцев» — это стандартный вывод на страницах европейской прессы. Создается впечатление: если бы испанское правительство не вошло в антитеррористическую коалицию, Мадрид продолжал бы жить мирной жизнью тихого провинциального города, и на его вокзалах не прогремели бы взрывы... А что, возможно, действительно было бы так? В этот раз? Возможно, «Аль-Каида» решила бы наказать кого-то другого? Скажем, Францию за запрет хиджабов? Или Германию — за какой-то другой закон, не устраивающий террористов? А Россию, скажем, «наказывают» каждые несколько месяцев, хотя президент Путин был решительным противником операции в Ираке... Опасна сама мысль, что террористы имеют право кого-то карать, а кое-кого — миловать по своему усмотрению, что они становятся невидимым трибуналом с собственной моралью, судьями и палачами. Более того, террористические акты в Мадриде продемонстрировали именно целесообразность операции, которую можно считать одним из этапов ликвидации глобального терроризма.
Совершенно иное дело — как объясняли эту операцию. Даже в условиях смертельной опасности для цивилизации — не христианской, как любят подчеркивать, а цивилизации как таковой, поскольку террор враждебен любому проявлению мысли, являющейся сущностью человеческого бытия, — политики не научились разговаривать друг с другом и с собственным населением. События 11 сентября доказали, что глобальный терроризм может существовать только за счет поддержки его государственными структурами. Если режимы, которые предоставляют террористам возможность готовиться к «наказаниям», будут уничтожены, терроризм не прекратится, нет. Он просто потеряет глобальный характер, ограничится лишь отдельными болезненными ударами. Он будет и в дальнейшем угрожать людям, но уже не будет угрожать человечеству.
Шаг за шагом, страна за страной человечество должно избавляться от режимов, которые терроризируют собственное население, а теперь перешли и к мировому террору. «Аль-Каида» — не организация, не интернационал террористов с явками в фешенебельных отелях и студенческих общежитиях, не бин Ладен и мулла Омара, а правительства, территории, деньги. Однако операцию против Саддама — для доказательства ее легитимности, для создания и расширения коалиции — объясняли вовсе не этими соображениями, а поиском оружия массового уничтожения. Дискуссия вокруг наличия и отсутствия этого оружия и стала ахиллесовой пятой союзников. И когда придется начинать новую операцию — а придется неминуемо, — любопытно, чем ее будут аргументировать?
Политика XXI века должна стать, в конце концов, честной политикой. Только тогда можно будет без лишних усилий разоблачить безответственность тех представителей мировой элиты, которые из популистских соображений ведут свои народы на казнь, убеждая их в том, что если кормить тигра из чайной ложечки, он тебя не загрызет. Тигр дождется своего часа. И прозрение Европы может быть почти таким же мучительным и непоправимым, как в 1939 году, когда стала очевидной вся несообразность тогдашних «миротворцев». Их, кстати, так никто и не судил, они просто исчезли с политической арены, занялись мемуарами... Так будет и теперь. Очень хочется выжить и прочесть эти, уже новые мемуары. Избиратель имеет право на ошибку. В конце концов, он делегирует свою защиту тому, кого избирает. Но тот, от кого зависит судьба этого избирателя — от Мадрида до Киева, — обязательно должен объяснить ему, ради чего он именно так решал, именно так голосовал. Объяснить хотя бы ради того, чтобы следующие избиратели и следующие избранники не совершали очередных роковых ошибок.